Глава 68

Глава 68.

Как две огромные сумеречные горы: Бутон-биг-Надир в померкших узорных, бисером шитых одеяниях и Дзонг в непроглядных, чёрных складах, — ткань ли это вообще? — два пика, два гребня, они восседали по разные стороны третьего, яркого, крошечного, снизу освещавшего их, пика голубоватой торговой пирамидки. Острой. Буро поднимал такие, повыше насколько возможно, чтоб не наклоняться. Сидели и разглядывали друг друга неподвижными, чуть прикрытыми глазами. До иглы истончающийся угол пирамидки поворачивал и вращал артефакт, пустячок.

Артефакт, приготовленный в дар, не для торга. Считающийся за музыкальную шкатулку, но по системе звучит-молчит противоположный ей. Круглая латунная коробочка с крышкой. Вокруг, на стыке крышки и её стенок летает пара драконов, выточенных просто, но мило. И пока летают, взмахи их крыльев динькают тихой мелодией. Если крышку откинуть, затихают, замирают, становятся ручками шкатулки. Скорее всего, задумывалась она, как питьевой сосуд. И для хранения, очень плотно закрывается. И для питья, крышка откидывается удобно. "Динь! — Динь… — Дон-динь-дон… — Динь! — Динь… — Динь..." За разговором, за карточными посиделками музыка и не слышна была. А теперь предстала отчётливой до осязаемости. До раздражающей секундной ошибки, неуместного там, в одном моменте, ускорения. Зациклили небрежно. Или уронив, сбили ритм...

С любопытством, конечно же, но и с недоброй целью Буро искал так долго сидевшего теперь напротив него морского и неморского, демона и больше чем демона. Более человека снаружи, чем сам он, а изнутри, предполагал, менее чем монстры придонные. С той же целью, с которой Господин Сома сторговал Хан-Марика. Отвести угрозу. Обезопасить привычный, устоявшийся порядок вещей. Скорей по-плохому, чем по-хорошему. Свиделись. Озеро вместо рынка!.. Сходу… А есть ещё галло. Судьба Мадлен, старой подруги, в чью изворотливость верил, не особенно беспокоила Буро, Крохи — немножко… Сильнее — двоих подружек, плюс примкнувшие к ним, хозяева и хозяйки… Не в ком-то конкретном дело. Но всё, так или иначе — старые знакомые… Гала-Галло интересное место, сокровищница редкостей. Хорошо, что оно есть, жаль если его не станет… Жаль, если гордые, запутавшиеся, неповинные в трагедии Дзонга, попадут под раздачу. А они попадут.

Биг-Буро перебирал в уме… За прошедшие годы одна из основательниц погибла, в драконьих глазах отразился незнакомый облачный рынок. Неужто, банальная неосторожность? "Патока, сладость, ты была лучшей… Как же так?.. Если бы ты, а не Котиничка упала в Великое Море, оно не спрятало бы тебя, а подчинилось тебе!.. Сахарным стало, а не солёным, и тысячекратно опаснее!.. Самой лучшей..." Чарито, она молодец… Кроха, Мадлен. Необщительная даже на их фоне, технарь Мема. И удивительная парочка, Лести — Чести...

Лести попала в круг охотниц, певиц вайолет, будущих галло восхитительным образом — попытавшись задурить Мадлен. Наглость так понравилась последней… А может быть метод — миллион сладких слов, что следствием стало объединение. А Чести привела уже она.

Обе охотницы небес, впоследствии разведчицы неба и континента. Трасс межоблачных, межрыночных, и материковых новостей. Имена получили уже в кругу галло, с юмором. Лести — по способу охоты, взаимодействия, грубого, откровенного в её исполнении до ужаса! И до ужаса же успешного! Чести — то же самое, но с оттенком пафоса и провокации, взятия на слабо. Многое говорит о человеческой природе тот факт, что круг избранных охотниц принял их, наделив столь говорящими именами… В небе они и встретились. Сцепились, не поделив, кому караулить раму нового, игрового рынка. Подрались!.. Ничья. И у Чёрных Драконов тоже ничья. Решили привлекательное место разыграть жребием. Трижды пытались. Подбрасывали за монетку: пуговицу, серьгу, плоскую ракушку гребешок… Все три раза уронили. Не успевали схватить, каждая глазела на противницу… С тех пор — не расставались. Охотились вместе. Не выгодно для них, заметные. Блондинка Лести, тёмненькая Чести...

Из основательниц галло… Мема сильней, и в драке, и знаниями. Чарито оставила их. Мадлен коварнее. Кроха наделена сверхъестественными способностями внушения. Котиничка вообще легенда, Женщина в Красном, инфернальный ужас морской… А Буро чаще вспоминалась эта парочка, Лести — Чести… Предавать он не хотел.

— Я не летаю, Дзонг-Ача, — неожиданно резко нарушил Буро тишину, первым нарушил.

Дзонг отозвался тихо, всю гулкость голоса собрав в шипенье прибоя:

— Надир-Ача… поспешность твоих слов, как и твоего приглашения, говорит о многом...

"Это точно..." — признал Буро про себя.

Хан-Марику предназначенная шкатулка напевала, динькала, простенькой мелодией символизируя всю слабость могущественного Биг-Буро. Превеликое множество связей, терять которые — по живому резать, за каждую боялся. А Дзонг? Шип морской ядовитый, с обоих концов заострённый, или как?..

— Дзонг-Ача, разреши задать тебе два вопроса.

Не дождавшись пока согласное, утвердительное опускание век завершится неистовым распахиванием их, сверкнувшим белком глаз, Буро сказал:

— Да, я знаю тебя. Знаю больше, чем посторонний, но меньше чем требуется, чтоб принести благо вместо зла… Так ответь мне, чего не знаю: волны или облака? Что ты видел, падая в Великое Море? Прости за напоминание… Господин, Дзонг-Ача, поверь, это вопрос не праздный.

Вопрос неожиданный… Человеческими эмоциями не искажалось и не просветлялось его лицо, но веки Дзонга сузились и распахнулись снова. К этому невозможно привыкнуть… Странный вопрос...

— Облака, — ответил он, соизволил ответить, вспомнить...

Прежде чем задать второй, решающий, Буро помолчал, покачался безмолвно из стороны в сторону… Как сейчас повернётся?.. Насколько одержим, безумен Дзонг? Как дрогнет мир, утвердится или рассыплется на куски? Придётся умирать или бежать с Южного?.. Бежать снова? Он устал, слишком устал...

— Господин, Дзонг-Ача, припомни, пожалуйста, как выглядела морда Белого Дракона в облаках. Скажи, что отразилось в прощальном взгляде?..

Спросил и замолчал, усмиряя дыхание. Слушая: "Динь! — Динь… — Дон-динь-дон… — Динь! — Динь… — Динь..."

— Надир… — прошептал страшный визитёр голосом морских валов, шепчущим, гулким, оглушающим, раскатившимся по Южному Рынку без слов, слова оставив в шатре. — Надир, ача земной, в облаках… Я… Оуу, я… Не увидел дракона...

Вопрос, растерянность и ожидание — вот что отражали его, совсем не изменившиеся и радикально изменившиеся, страшные глаза… Так усмиряет сухой сезон заливы самых бурных побережий, размётывавших туман дроидов. Отступает море, и утихают они… Став озерцами на время. Лежат тихие, внимающие, сквозь огоньки отразится иногда всадник на дроиде, кучевые, облачные горы...

— Я знаю, — обыкновенно, слегка покровительственно отреагировал Буро.

Целиком и полностью положился на Оракул и… Не прогадал! О светлые, благосклонные дроиды!..

— Дзонг, поразмыслим вместе...

"Отныне без "господина", Дзонг, дичок континента… Если и предстоит ещё помучиться, побороться с тобой, то однозначно на моём поле..." Буро вдруг, вместе с облегчением остро почуял холод в шатре… Не океанский, шире, выше во все стороны простирающийся, вездесущий, как цвета ледяные. Чудовище, Беспятый Дзонг, галло, Олив, Сома, ребята за карточный стол пришедшие к нему от лихой Секундной Стрелки, Симург, который уже не придёт… От Дзонга до Марика — мелюзга, ребята. С его, Надира, времён никого не осталось, нет таковых на материке… В мирах? Наверное, наверняка… Да там по-другому течёт время. В закрытых, непостижимо счастливых мирах. Те хозяева не поняли бы его, не услышали. Они не выходят. И правильно. "Всё правильно, всё нормально… Откуда тоска? Я выиграл бой, позицию. Я ей воспользуюсь на все сто, на двести если понадобится. Пройду до победы, не торопясь, шаг за шагом пройду до победного конца. И всё будет нормально, как вчера, как позавчера..."