Глава 40

Глава 40.

Дроидов Я-Владыка, как и чистых хозяев, как и Собственных Миров, неисчислимое множество. И у каждого свой голос. Неповторимый. Для слуха людей. Интересно бы узнать с точки зрения остальных дроидов и их самих, в чём заключается различие? Ведь оно не в функции, функция одна и та же, именно в голосе, песне. Произвольно выбирают они местопребывание или по приказу второй расы 2-2? Или подобно тому, как Белых Драконов направляет к Восходящим Царь-на-Троне, их направляет он же в облачный эскиз?..

Мало кто задавался такими вопросами. Зря. Но не удивительно. На протяжении всей истории человечества, прежних её эпох и последней эпохи высших дроидов вопросами мироустройства интересовалось ничтожное меньшинство. Воспроизводя непрерывно один и тот же парадокс: активно и свободно люди пользовались созданным другими для них и прежде них. Пользовались тем, устройства чего в упор не понимали!.. Естественно, и высшие дроиды попали в этот порочный круг! Оттого в каждом поколении заново, не передаваясь от предыдущих, независимо возникают страхи про их деспотию и некий заговор...

Есть обратная сторона: по той же причине в самом простом изложении недалёкими людьми Огненный Круг стал восприниматься чем-то вроде батарейки, шикарного, но конечного источника питания для тела, получалось, что дроиды определили его величину, запас времени. А всё совершенно не так!.. И гений Гелиотропа состоял не в увеличении ёмкости аккумулятора, но в том, что он создал дроида Огненный Круг, способного опираться на человеческое. На умственное, эмоциональное в существе полудроида, так же, в той же мере, что этот живой, мыслящий организм опирается на него! Совокупным, взаимным их действием определяется продолжительность жизни!.. Как сердце у древних людей могло, увы, внезапно и бесповоротно остановиться, так и Огненный Круг. Многие, очень многие причины к тому устранены, но есть ещё личное: воля к жизни, воля к победе, усталость и отчаянье, страсть к познанию, любовь и утраты… Не считая того, непостижимого, что и в эпоху дроидов называют — судьба...

Просвещённость обитателей миров и континента оставляла желать лучшего. А ведь дроиды вовсе не ограничивали распространяемое на людей могущество обслуживанием их нужд и прихотей. Как прежде они могли предоставлять Восходящим доступ к упорядоченным и вполне практическим знаниям.

От механики, принципов работы, состава материалов, природы энергий, до устройства организма полудроида. Расположение сосудов, потоков жизненной силы, дифференциации их… Усвоение влаги разных видов, через кожу, при питье связных Впечатлений… Усвоение через дыхание, как общего фона, основной поддерживающего субстрата. И до устройства самих дроидов.

Надо только научиться говорить с ними, правильно ставить вопросы. А это являлось искусством во все времена! И главным залогом успеха!.. Важно ещё находить нужных собеседников. Для Восходящих не проблема, но их время так быстро проходит… Затем сложней. Десять тысяч первых неотвеченных вопросов! Факт, что за редкими исключениями, ответят нарушители, и ими будут дроиды принадлежащие в первой расе к теплу.

А Восходящим нет преград в сотворении и познании. Практически же никто не шёл дальше собирания обширных и вычурных миров...

Дроиды Я-Владыка неповторимы, личны, индивидуальны их голоса. От мира чистого хозяина они неотторжимы. Затворники его. Если музыкант на Мелоди, или хищник возле шатра, или небесный бродяжка, забывшись, мурлыкает, напевает что-то себе под нос, будь уверен, одно из двух: мелодию незабвенного манка своего дроида или дроида Я-Владыка.

Музыканты, коллекционеры музыки и певцы имели специфическую, время не сохранило имени родоначальника её, традицию. Жест любви, уважения или благодарности за что-то, в артефактах невыразимый. Заключался он в следующем…

Если уйти в Туманное Море дроидов 2-1, напевая мотив Я-Владыка или манка личного дроида не своего, но того, кому хочешь сделать подарок, то в проявившемся мире услышишь отклик… Развитие, продолжение. Специальное...

Не один дроид откликнется тебе. Будут разные, близкие этой мелодии. Охотно станут говорить с тобой. А вот если напеваешь свой манок — не будут!.. Надо знать чужой!.. Но это так, отступление.

Со многими дроидами сможешь поболтать. Но тебе нужен тот, что молчит. Проявляется и молчит. На три вопроса он не ответит. На три следующих нахмурится. На три последних рассмеётся. А десятым должен стать вопрос: "Кто ты?" И для единственной "сердечной", сердцевинной песни-дара таким способом найдёшь слова. Потому что на десятый вопрос он ответит, начнёт перечислять, от тщательно подбираемых, весомых слов, от самоназвания переходя к ритмическому речитативу, к песенке со всё большим подъёмом, вдохновением, экстатической до гимна, а затем тихо, задумчиво, как начинал… Очень долго будет перечислять вслух, кто он.

Песня-дар так и называется: "Кто я?.." Меньше всего она отвечает на этот вопрос!.. Она состоит из вещей, о которых твоему любимому, другу или покровителю радостно слышать, хотя, до первых звуков он мог об этом и не подозревать! Эта песня, "Кто я?.." для людей молодых бывает и указанием, и пророчеством, направляющим в счастливое русло их жизнь.

На том же самом Рынке Файф в другой раз Мадлен наблюдала за Дзонгом холодными глазами, пока Сантана, вернувшийся из Туманного Моря дроидов пел сердечный дар очаровательной Арабеске, пребывавшей в распахнутых небесах изумления, не подозревавшей о подобном.

Совсем недавно она стала хозяйкой, заскучала в первые же дни, в которые и появляется большинство гуляк на континенте. Из чистых хозяев они получаются, ещё не умеющих обращаться с Собственным Миром, с покоем, углублением покоя, стремящихся обратно к деятельной, стремительной жизни Восходящего. С Мелоди она попала на Рынок Веретено и там повстречала свою судьбу.

Возможно, Арабеска имела не только в лице нечто общее с Дзонгом, но и в голосах их дроидов, раз он так слушал… Почти как она сама.

И Мадлен видела это. И то, что Вайолет видит. Казалось, она читала чьи-то мысли, одного или второго: "Небо и море, почему я до сих пор не подарил ему этой песни?!" Охотница...

"Дзонг нетерпеливей, темпераментней, — думала Мадлен. — Он скоро уйдёт в туманное море на какое-то время. И непременно один. Непременно..." Мадлен задумалась о предстоящих событиях. Особого времени для предварительных маневров нет. Через трое суток Рынок Веретено достигнет нижней точки над океаном. Чтобы за следующие три дня неторопливо развернуться и начать движение вверх, вращаясь, проходя краткую фазу, когда он встаёт вертикально, подобно настоящему веретену. Изнутри рынка незаметно, снаружи эффектно.

Традиционно на этот период приходятся ночи Арочных Представлений. Положение рынка оповещает о них музыкантов, не следящих за временем, привлекает новых гостей, небесных бродяжек, случайно пролетавших мимо. "Представления" в данном случае означает "знакомства", а не сценки с речитативом. Ночь, следующая за праздником им как раз-таки посвящена, комическим и многолюдным. Но главное событие — приход на общую сцену всех, желающих, новичков и покидавших рынок надолго ради специальных поисков, ради этого дня. Ещё — для людей прежде довольствовавшихся по разным причинам узким кругом слушателей.

"Арочное" — по форме представления. Они не выходили в центр, а занимали каждый арку. Зрители, слушатели же оставались на площади.

"Дзонг не уйдёт в эти дни… А до них? Ради эффектного возвращения?.." На эти дни нет, конечно. Вайолет — распорядитель праздника. Он встречал выступавших, размышлял над последовательностью их появления перед публикой… Обнимал, ободрял и советовал!.. Подсказывал и хвалил!.. Да, за непринуждённой красотой целого чаще всего стоит пристальное внимание одной заботливой любви.

Справедливости ради и для полноты картины нужно отметить, что играючи, легко и свободно Вайолету удавалось в одну симфонию соединить множество личностей, амбиций, талантов, актёрских стилей, голосов… Каждый — особенный. А он обожал новое. И чуть-чуть новое, привнесённое тембром, темпераментом незнакомца в перепевы старинных вещей. И подлинные открытия, ждавшие своего часа в ливнях Впечатлений, затем в Собственном Мире хранимые тысячелетиями, и только сейчас вынесенные на всеобщее обозрение. Золотое для Вайолета время, желанное. И до наступления его, если Дзонг уйдёт, исчезнет, Мадлен со своей командой должна отрепетировать такую легенду, в которую поверят безоговорочно. Потому что дальнейшее должно проходить на скорости, как по маслу… И поодаль. Не портя праздника, не привлекая лишнего внимания ни к достоверности легенды, ни к участникам заговора. Всё тайное становиться явным. Но пускай впоследствии говорят, как о свершившемся факте, прискорбном, но не удивительном, рядом, но не здесь… Пусть загодя сплетничают, ахают о чём-то подобном. Надо забросить идею, не как идею...

В компании не большой, не маленькой, днём, под мраморными сводами портика между озером Завиток и озером Бабочка, образованным двумя сообщающимися озёрами округлых крыльев, нанятый Мадлен человек начал её охоту.

Упомянул среди новостей с континента о недавнем несчастье, прося другого так же неслучайного человека, должника Мадлен, певца повторить целиком новинку, припев от которой слышал. То отказался, сославшись на то, что нехорошо делать сюжетом недавние драмы. Трагедии. Народ заинтересовался. Знакомое имя в припеве. Оно и должно быть знакомым. А человек носивший его — замолкнувшим навсегда. Однако совсем не так замолкнувшим, как они намерены представить...

Собственно, задавшему провокационный вопрос и продала его гипнотически-убедительная Кроха. Хищница коротких дистанций. Способная сказать тихим, как метроном ровным, но грудным, близким голосом что-то вроде: "Сегодня штиль… огоньки… значит… ты получишь… налево и в этом шатре… океан спокоен… очень быстро… спокоен… — и вдруг закончить обыкновеннейшим тоном, вопросом, — Согласен? Идёшь?" И это работало! Но только в её исполнении. Пока говорила, не сводя глаз или не отпуская руки, не то чтоб ей верили, а терялись в отсутствии соответствия между выражением глаз её, голосом, смыслом слов, и ещё чем-то, чем-то требовательно-интригующим… Не объяснить, охотница и есть охотница!.. Подобным же манером Темпа она заморочила и продала в тайне. Заказ между двумя, сама охота в облаках, финал на рынке. Теперь заказчик оплачивал его ложью. Остальные имена из его рассказа выдуманы Мадлен. Суть легенды проста, нетривиальна и эмоциональна: Темп стал живым артефактом сделанным не ради своей алчности, а из страсти. Ради подруги чистым хозяином, потерявшим статус, дракона вот так. Будто она давно мечтала о подобном и он согласился.

Выслушали, ахали. Поудивлялись, поужасались. "Всплывёт ли сейчас пара беспокойных, чудесных попугаев в памяти Дзонга?.. И что сам восклицал?.. Не важно, когда надо, вспомнит".

А Вайолет ничего не сказал. Ох, зря в этот раз… По обыкновению, лишь рассмеялся. Он не поверил. Но Вайолет одной из привычек имел — вслух не разоблачать лжецов, публично. Черта характера. Милая, как и всё в нём, однако на этот раз, лучше бы он сказал хоть что-то!..

Предварительная, показательная часть плана тем самым была выполнена Мадлен. Оставалось караулить уход и возвращение Дзонга из Туманного Моря дроидов. Оставалось среди самых артистичных охотниц распределить роли. Пусть они кричат, спорят, ругаются между собой… Пусть смысл их тревоги будет понятен, но не до конца… Дзонг должен уловить лишь основное: будто пока его не было, Вайолет закончил облачный эскиз. Это необходимо, Дзонг должен отправиться к себе, а не сразу в объятия друга, ведь самостоятельно облачный мир, где никогда не бывал, не найти. И пусть поймёт, что Вайолет там не совсем в порядке, что-то начудил или в чём-то заподозрен… Дальше… Решить, кому отдать самую главную роль, напроситься в гости к Дзонгу, зайти в его Собственный Мир под предлогом сделать что-нибудь, без разницы что. Не сложно, он с лёгкостью приглашал к себе… Кому-то, кто там изложит суть, будто Вайолет сделал ему в подарок живой артефакт… Или люди так думают… Короче, друг его пропал и одновременно пропал ещё человек. Смысл в том, что когда Дзонг с гостьей будут стоять в прихожей его мира, Вайолет на горизонте должен появиться в толпе, в окружении настолько недружественном, что бы Дзонг вышел, вылетел! Забыв обо всём. О гостье за спиной, остающейся в облачном мире.

Интуитивно Мадлен понимала, что Вайолета нипочём запутать ей не удастся, поэтому в отношении его главное внешний эффект толпы. Озвучить, хоть и без веры ей, ту же самую версию, только создатель живого артефакта — Дзонг. И немаловажно — предполагаемый! Легенда в обе стороны только в виде версий! Слухов, чьей-то выдумки, ложной тревоги… Мосты не сжигать… Могут пригодиться...

Пригодились. Для галло они стали мостами в их персональный ад.

Главную роль… Кроха, конечно же, Кроха!.. Как младшая, за новенького!..

Котиничка и Мадлен лежали поперёк белых спин медлительно кружащих драконов, брызгались водой связного Впечатления, из прыскалок, нарочных таких, купленных только что. Впечатление быстрой, как туча огромной птичьей стаи — с рябины на рябину, трепет крыльев и гомон, галдёж… Брызгали в небо над собой, устраивая дождик… И Крохе досталось, когда прилетела. Она выслушала свою предполагаемую роль, всплеснула руками… И согласилась. По ней работка, стремительная, простая. В их персональный ад...

Дальнейшее разворачивалось для Дзонга, как в сумбурном, тягостном сне, а вернее сказать — сворачивалось. Без возврата, стремительно, насквозь ошибочно в большом и малом.

Туманное Море дроидов 2-1, где провёл Дзонг день и ночь, охраняемый незримо Чёрным Драконом, отвечало ему на мелодию Вайолета. Но совсем не так, как должно бы. Откликалось сразу, охотно. В том и проблема, ни вслушивания, ни напряжённой тишины. Дроиды второй расы выходили к нему, каждый, присваивая на время дремучий, шелестящий лес. Называли себя, имена нескольких содержали слова «сад» и «отражение». — Над-Рыбкой-Кои, — В-Быстрой-Воде, — Повторённое-Отражение-До… Они вели мелодию нежными голосами. Но тот, безмолвный, неразговорчивый дроид не вышел. Дзонг так долго блуждал, что обогнул мыс Морской Звезды и перешёл незаметно в соседнее, Туманное Море дроидов 2-2, лес не кончился...

Как интересно!.. Кончилось его путешествие, как процесс, напевая, переставляя ноги, он оставался на том же месте тропинки. Ближний пейзаж менялся медленно, отдалённый быстрей, и тем быстрее, чем живей он "шёл"!.. И там, на округлых холмах, где то крыши, то кроны, то силуэты замков, тоже показывались дроиды, уже не поодиночке, и тоже пели с ним, и, по-видимому, обсуждали его, удивительное для них вторжение.

Сколько можно настаивать… Дзонг вынырнул из тумана. Он возвращался без добычи, слегка раздосадованный, опьянённый свежестью, пленительной чистотой их лепетов, перезвонов, напевов, множеством голосов. Сбитый с толку. Едва поднялся на Белом Драконе в облачные купы, клубок незадач закрутился, приплетая коварство будущих галло.

Сначала из облаков вынырнула Кроха, следом трое незнакомцев и Мадлен. Они яростно спорили, требовали от неё чего-то, спросить, узнать?.. Кроха не притворялась, что случайно встретила Дзонга, она ждала его. Когда подлетела, другие отстали, только Мадлен крикнула:

— Пускай спросит, только спросит! Когда появится Вайолет!..

И улетела. Дзонг, понятно, стал допытываться, в чём дело.

— У тебя!.. — отвечала Кроха. — Если можно, у тебя! Мне нужно немножко, кое-что собрать, я задолжала… На самом деле, я не верю, не верю сама! Я всё расскажу тебе… Но ведь он и правда пропал, куда же он делся?.. Куда они оба делись?! Но я не верю всё равно!..

Дзонг был смущён и растерян. Он спрыгнул за раму, пригласил Кроху, и там уже получил оставшуюся порцию лжи. Предполагаемой жертвой Вайолета… — бредово звучит вообще: его Вайолета жертвой!.. — заочно назначили Антику. Неприметная, сладкоголосая, о которой все знали — охотница. Ради того и выбрано её имя, как-то оправдать… Антика, неискусно лживая, неразборчивая в заказах и средствах, стоила того. Кроха говорила-говорила, и из рассыпанного браслета, превращая бусину за бусиной, собирала ксилофон по частям долго, переборчиво, тщательно… То рассуждая, то захлёбываясь словами, то отвлекаясь на работу, то вскидывая на Дзонга гипнотические глаза, ища своим версиям подтверждения. Около входа… Чтоб видели её. И она видела...

Толпа с Вайолетом показалась среди облаков.

Шум, гомон, споры и крики, и ужас в глазах гипнотически-убедительной Крохи, всё привело, к чему и стремилась Мадлен. Едва завидев друга, Дзонг птичкой вылетел из Собственного Мира навстречу ему. Кроха осталась внутри, хищницей уже, уже хозяйкой… На том бы закончить охотникам… Разбежаться, признавшись тем самым во лжи, но рынок заполучив, регулярный, с беседками, с крытыми галереями парк...

Вайолет тормознул дракона у самой рамы, разворачивающегося в кувырке, и поймал Дзонга на его белую спину:

— Потеряшка!.. Где ты был? И о чём они вообще болтают?..

Окружившие их охотницы и несколько хищников, приглашённых ради силового сопровождения акции, не прекратили споров. Они начали выяснять местонахождение кого-то, кто пустил ложный слух, зачем… Великолепный спектакль, достойный будущих галло. И посматривали на Мадлен, не теряли из виду. Она дирижировала ими в прямом смысле слова… Отлетела, поправила волосы, уложенные, перевитые узкой чёрной лентой, убедилась, что и Кроха видит её, и выдернула ленту… Как-то невзначай стихли голоса, образовалась пауза, в которой ясно прозвучал голос Крохи:

— Дзонг, я должна вернуть тебе мир!.. Вайолет? Кто-нибудь из вас заходит?

С этого момента происходившее, находившееся вокруг, лица, люди и дроиды, купы очерченных сиянием облаков, голоса… — отпечатались и всплывали в памяти Дзонга медленными, почти застывшими, столь же отчётливыми, сколь нереальными… "Нарочно ли ты назвала его имя?.. Зачем? И имело ли это значение?.. Ваша толпа собрана, чтобы зашвырнуть и второго, правда? Скрыть похищение? Любопытно, Мадлен, сколько дней или минут жизни вы отпустили нанятым, рядом парящим хищникам по завершении дела?.. Кроха, произнеси ты моё, только моё имя, я благословил бы тебя из небытия!.."

Может быть, Вайолет не был отвлечён в должной мере их шумом, враньём и сумбуром. Возможно, обратил внимание, как простёртая приглашающим жестом рука Крохи не опустилась, на пояс не легла, осталась напряжённой. Даже лучшая охотница не уследит за всем, не учтёт такие нюансы, в азарте, волнении. Вайолет никогда не был гостем его… И правда ли закончил эскиз, Дзонг спросить не успел...

"… вернуть тебе мир!.. вернуть мир!.. мир!.." Безостановочными раскатами грома, тысячелетие за тысячелетием прокатывался сладкий голос Крохи в ушах Дзонга-Ача… Тогда же мимолётно поцеловав его пальцы, с драконьей спины Вайолет соскользнул за раму, навстречу уже поднимающейся, угрожающей руке… Наступила тишина. Кроха и остальные больше не притворялись...

Дзонг замер на полуслове, что-то хотел сказать вдогонку… Он понял и не понял… Поздно… Он был во сне, в страшном сне, который растянется на миллион с лишним лет...

Кроха опустила руку. И подняла ладонью вверх. Секунду, случилось за секунду… На месте беспредельно любимого облика, на танцевальном плаще, на месте вышитых крыльев, распахнулись белые настоящие крылья, дрогнули и пропали… Лишь крылья...

Дзонг падал в море.