Глава 112

Глава 112.

Экипировка его, продуманная, состояла из четырёх всего-то вещей. Три важные, одна важная и загадочная.

Бесконечный марш лабиринтом без ответвлений, — или с ними? — "ла-ла" бесконечные в Архи-Саду заставили Господина Сому, — интересно, зачем он тут ошивается? — вспомнить про необычный артефакт, доставшийся ему. Историю подарка он опустил, а свойства упомянул: когда необходимо просто идти вперёд...

Подходящие свойства… Коктейльный морок? Так даритель сказал, и Густав подумал так. Господин Сома предупредил, что за рамой тень пропадёт, останется в артефакте одна порция воды, ею созданная. Ошиблись. Артефакт другой природы, интересней.

Памятуя Улей, щедро отданный ему результат грабежа, Господин Сома передарил артефакт, не стал жадничать.

Ручной гравировки кулон понравился Густаву, заинтриговал. Птичка, пёрышко к пёрышку, с пористым камнем в клюве, накапливающим и преобразующим воду Свободных Впечатлений. "Чтобы идти и идти..." Отчего-то ему, мастеру лицемерия и стремительных охот, за ключевые единицы коллекции приходится платить долгим, тупым путём?.. "Пешочком… Как-будто посыльный внутри Южного. Не солёная, не горькая, не холмистая дорога? Уже хорошо!"

Но и не одни сутки пути...

Вторая важная вещь, — запасливый Густав, предусмотрительный Густав! — толстая, эластичная верёвка… Непосредственный, добрый Густав!.. Ну, не цепи же Олива! И его режущие цепочки не годятся… Верёвка — это оптимистическая часть экипировки.

Реалистическая — две бутылки воды, самые большие, что в сумку легли. Еле влезли, на одну рассчитывал. Вторую — грех было не взять… "Марик, Маричка, поцеловать тебя, что ли? В нос? На прощание, нос золотой!.." Замечательно в тему. Густав не так давно показал ему отнятый у Комодо рынок. И Хан-Марик принёс оттуда обычной воды! По собственному почину. Густаву — куда как лучше! Без связных Впечатлений. Мог бы и сам догадаться.

Всё, больше ничего не взял. Змейка коротких, лихорадочно петляющих поворотов началась перед ним… Через некоторое время пролёты удлинились и начались повороты под разными углами, видимо, когда Динар ушёл к раме, и беглянка услышала тишину.

Шаги отчётливы, верно. Сквозь давящую на уши глухоту. И свои, и вдали: топ… топ… топ-топ-топ… Словно капель, то ускоряющаяся, то замирающая, то ближе, то дальше… "Ничего, временное явление… Прерывистость связана с поворотами. Частота с эхо, очень уж однообразна. Но факт, Селена продолжает путь. Теперь, когда меня слышно, бегство. На что надеется? Исчерпать идею? Пространство окажется нарезано до предела тонкими пластами и не позволит нарезать ещё один?.. Сворачивала ли она уже, пыталась ли вслед за длинным пролётом сделать три поворота в одну сторону? Перекрёстков нет. Или последующий преградил бы предыдущий коридор? Тогда всё, я не пройду. Взрывчатые вещества искать на Техно? Не, это уничтожает идею, похоже, мир не допускает тройной поворот, отклоняет его..."

Густав час-другой увязал в тревогах, затем оглянулся...

И охотник на охоте, коллекционер перед венцом коллекции… Он про всё, про это забыл!.. Про Селену нет, но не в том, животрепещущем аспекте возможной встречи и последующего выхода к её симпатичной… подруге. И симпатичному… чёрному парню. В ином аспекте.

"Беглянка, взмахом руки отгрохать такое!.."

Густава ждала впереди первая самостоятельная экскурсия с Техно в лабораторию, созданную одним взмахом руки! Что слышал от Карата, вспоминал сызнова? Вживую оно разворачивалось перед ним!..

Эс-образные переходы бегства повторились, закончились… Густав вертел головой, наблюдая зелень области Сад подсвечивающей стеклянные шарики. Шёл всё медленней… Пока не остановился в восхищении… Селена препарировала целый мир, кажется, не нарушив его!.. Прозрачные шарики — идеальные линзы — идеи линз!.. Воплощённые там, где единственно возможно это, в облачном мире! На земле они стали бы артефактами лучшего или худшего качества. Здесь они — абсолютны!

Гай научил его смотреть цвета ледяные, Карат — в принципе смотреть. Смотреть, как читать, — шире, уже, — буквы, слова, обозначения, видеть тему в заголовке, обобщающие моменты различать. Как записан весь Техно… Голова Густава забита была тогда ерундой, и попрактиковаться негде было. До этого путешествия… А здесь поучения, формулы ожили!

Между стен неширокого и не узкого коридора-идеи Густав попал, как в модулятор микро-макро. Как в старых фантазийных историях люди, уменьшившись в десятки и сотни раз попадали в микро-мир. Но есть и существенная разница.

Одна линза работала на увеличение. Пролёт от угла до угла показывал находящееся с другой стороны целиком, искажённую панораму. Необходимо встать на одинаковом расстоянии от поворотов и смотреть, не фокусируя взгляда. Неудобно и неотчётливо, но — видно! Можно установить к чему относится каждая из линз, что приблизила она до предела материи. И микро-макро таковы, но местонахождение обозначают символически.

Густав перемещался как фокус увеличения от стены к стене, как фокус скользящий на постоянной глубине — вдоль их. Видел область Сад, как в рыбий глаз, спиной прислонясь к стеклянным шарикам. Видел арки для вьющихся растений, подойдя на шаг. Видел флажок с надписью, бьющийся на ветру Сада, в шаге от стены. Но самое интересное начиналось, когда приближался вплотную, носом уткнувшись в неё, ресницами возя по линзе-идее, прозрачному марблс...

Знакомая картина! Свежая, подлинная, как свидетельство, как поручительство рыночное: "Он не выдумывает, он имеет откуп, ставку, я ручаюсь за него!" Видимое поручилось, предоставило доказательства: всё, что отображали спектральные шкалы на модуляторах, не выдумка! Квадратные — обще-информативные, линейные — узко-информативные, многолинейные-смещающиеся, те, что трудно читать, требующие интерпретаций он видел в яви пред собой! За мешающими смотреть ресницами.

Густав понял, что в модуляторах кодировки-то практически нет. Они элементарно увеличивают, слегка обобщают природное. Представляют в виде цветовых волн, смешений, расхождений, спектров постоянных и переменных, о!.. Он слышал, он читал про эту страну, но не верил… Теперь прибыл в неё, и оказалась существующей!

Путешественник, первооткрыватель. И все до него, занимающиеся наукой, как проникновением, мыслили так же, тупо, в лоб, примитивно и страстно он мыслил. Расчленяя и сталкивая в уме! Познание? Разрезать и заглянуть! Столкнуть и посмотреть, на что рассыплется, что переборет!.. Он понял, отчего таким светом озарялись угрюмые лица мастодонтов Техно, когда шкала текла вдоль неподвижной шкалы, меняя цвета, но вдруг останавливалась и на коротком отрезке — они совпадали! Они — совпадали! О!.. Это значит, что конкретные совершенно вещества, вступив в реакцию, произведут нечто стабильное. Что можно будет угадывать, и устанавливать, и снова угадывать его свойства! Что можно начинать прямо сейчас!.. А другие модуляторы покажут доступные ему способы выстраивания структуры, изменения свойств в зависимости от близлежащих веществ в виде энных структур!

И всё это — новое, прежде неведомое происходит у них перед глазами, их руками создаётся! Воспроизводимо, умножаемо! Реально!

Хороший пример...

Курсики хохотали, и Густав вместе с ними, и сам Нота, рассказывая, как открыл вещество, впоследствии, при добавлении примесей ставшее плавучей, мебельной пенкой, а при открытии самопроизвольно организующееся лишь одним способом: зайчиками!

Два вихря образовывали два отверстия глазок, хотели разойтись, но не могли и, разбегаясь, застывали двумя заячьими ушами… Лёгкое, летучее — в этих ушах, тяжелей — посредине и в кончиках ушей. Сквозняк заставлял "зайчиков" махать ушами как крыльями и лететь! Вдобавок, слюдяные искры крутились, не рассеиваясь, как блики в живых "глазах" создавали иллюзию озирающегося любопытного зверька, головы зверька… Сколько их запустили в Столпы!.. Потоки восходящего излучения крутили их, разрушали, не портя — уменьшая, вознося и унося!..

Автора на ковёр вызвали, и сам Карат, хмыкнув, вынужден был согласиться: хватит. Система очистки не шутки!..

Курсики смеялись, восхищались, завидовали. Курсикам продемонстрировали "зайчика"!..

Такое вот, сразу и открытие, и применение. Продавать на Пароле очень даже подходит!

Разумеется, едва забрезжит удача, два модулятора прочтут схемы известных веществ как вероятно совместимые, кто захочет ждать?! Но… Известные не значит, имеющиеся. Не значит, синтезируемые в модуляторе. Возможно, и синтезируемые, но атласа нет, как модулятору задавать…

А в Собственном Мире левой рукой. А схемы вот они. А модулятор для реакций — вот он… "Нужны два человека, Карат!.. Ты сказал — послезавтра?! Завтра?! Сегодня приведи!.."

Если совет мастодонтов запрашивал с него человека, он и так знал, что стоящее дело… Если и же не они… Наглость и заносчивость Пепельного Фазана, сочувствие и человечность Пепельного Фазана с некоторого времени проявлялись в том, что, когда вне очереди, частное лицо заказывало охоту, то независимо от предложенной оплаты, Карат реагировал беспардонным: "Давай, покажи-ка, чего у тебя там..." Его что ли дело?! Чужие схемы, чужие задумки! И что за тон вообще?! Показывали...

Бывали постыдные случаи, поспешишь — людей насмешишь, когда ему самому идея казалась гениальной на континенте, а в Собственном Мире, уже руку занеся, находил ошибку. Тогда отпускал. Делал вид, что похитил ради услуги.

Хищничество технарей безнадёжное, неисцелимое хищничество. Нельзя безнаказанно долгое время смотреть на мир сквозь узкую трубку. На собственный и общий мир смотрят в поисках счастья. Но в подзорную трубу и в модулятор микро-макро птички Фавор не разглядеть. А разглядеть — не услышать. Не почувствовать на плече её цепкие, маленькие коготки.

"Карату бы понравилось!.. Карат бы оценил!.." Не бывало прежде, чтоб Густав открывал новые просторы, кого-то гостем держа в уме… Мысленно провожая его, распахивая двери перед ним. Отвлекался и через несколько шагов восклицал снова: "О, чёрт, Карат должен это видеть!.."

Это — зелёный кузнечик… Живой артефакт прыгнул с той стороны на стекло и раскрылись фазы-основы живого, псевдо живого, тормозимые чем-то неведомым… Густав видел на самом деле схему его стрекотания… Во Впечатлениях и сейчас — не слышал, но — глазами видел… Потрясающе понравилось ему!.. "Надо сделать этот мир рынком и пригласить! Гостем не пойдёт, старый хищник!.." Бескорыстный, открывающий путь к счастью, дружбе и любви, порыв зазвать гостя и Густава настиг! В такой вот форме. Не им сотворённое, но им одобренное подарить!.. Чистый порыв.

Видел он картины банальные и захватывающие. На пределе зрения и увеличения из цветов горячих и ледяных, безопасных в столь малом количестве, плоть мира, то из чего состоит он. Шкалы спектральные, находящиеся в непрерывном движении. Вертикальный "глазок", блик, как в камне наподобие тигриного глаза. Волны разных оттенков бежали по нему. Он начинал порой вращаться, но основное положение — стоймя. Если совсем-совсем приглядеться его разделяет тонкая, тоньше волоса внутренняя полоска. По ней цвета бегут только вверх и она не вращается.

Густав в яви узрел, что артефакты непостоянны. Что они текут, вибрируют, возникают непрерывно. Сделал верный вывод, что эта подвижность не следствие того, что большинство линз раскрывали природу, естественно, воздуха с той стороны, но общий закон. Листва, кора дерева, камень арок, где они прикасались к линзам, обнаруживали отличия частные, не принципиальные.

По сторонам "зрачка" вспышки цветов ледяных ограничивали горячих цветов области, провалы. Горячие вверх текли расплавленным гудроном, холодные вниз прорывались молниями… Раньше ли позже наступал, в некоторый момент они перемешивались до неразличимости, до бурления… Оно вздрагивало, часть проваливалась в "зрачок", часть отторгалась в "радужку", то есть до краёв линзы, откуда вверх и вниз, и смешение начиналось вновь.

Густав видел, что и ледяных и горячих цветов примерно поровну, много. Горячие — однообразны в движениях. Да, это искусственно созданные, дроидские цвета. Он же находился в области Сад, в Собственном Мире, а не в саду прошлой эпохи.

Видел, что оттенки их имеют отношение к мощёным дорожкам Техно, но не к самим. К тому чувству, что вызывают два осколка разных тонов на стыке… "Дроиды, понимал ли это кто прежде меня?! Техно записано не цветами, но только и именно их соотношениями!.. Кто мостил, понимал сам ли это? Что в нём, полудроиде, говорила не человеческая, линейная мысль, а дроидское мышление — направлениями! Не нужно выкладывать стрелку мозаикой, чтоб обозначить в какой стороне модулятор близкий конкретному типу веществ!.. Я помню! Точно!.. Каждые два осколка, любые указывают два направления! Их подсознательно клали так!.. Или сознательно?.. А я просто бестолковый курсик, прорвавшийся за Пароль по недосмотру?!"

"Горячесть, холодность" нельзя выразить словами. Это тенденции, их улавливают во взаимосвязи. Он, и правда, много понял, иной способ чтения.

Схожесть "глазка" со спектральными схемами хотел в первую очередь Карату показать. Очевидно — схема вещества. Записанная в нём самом, готовая схема! Угадывать не нужно, ошибиться нельзя! Чуть отдались, и видна текстура древесины… А если окинуть взглядом, по сторонам видна крона и даже сеть корней… Всё вместе, от схемы до применения!

На самом деле, готовой схемой было бы соотнесение "радужки" со зрачком в равновесной фазе смешения, в совпадении с вертикальной, неподвижной нитью-стабильности. Иные варианты — проходные фазы вещества. Кажущееся прочным состоит из цепи этих совпадений...

Но всё равно, несравненной ценности мир, и Густав многое правильно понял! "Карат, я тебя заманю либо похищу, ты должен это видеть!.."

Густав полюбовался и на казну, Динаром краденную, на коллекцию, во что превратилась она. Мерзавец, предавший своих и ограбивший чужих, втихаря скупал живые артефакты! Кузнечик достался на сдачу. Тематика была иной...

"Зачем такие дебри, зачем такие арки? И где Дом?.." — гадал, окидывая взглядом область Сад, насколько видна она без искажений по сторонам коридора.

Зачем?.. Чтобы они лазили!..

Живые артефакты самые близкие к невозможному, к человеку. Они раскачивались на ветвях и лианах, они ходили, опираясь на полу-сжатые кулаки… Они были очень похожи на людей и ужасно похожи на Морских Чудовищ!.. Густав потерял счёт времени. Увидеть схему этого! Пусть прислонится к стеклянной преграде плечом! Лапу положит!.. Ну, хотя бы в каких основных цветах отражены ритмы этих жизней!.. Вряд ли плоть будет сильно отличаться от зелёной лапки кузнечика, но второй уровень — не стрёкот его!.. "О, небо и море, как же я сразу не подумал!.. Полудроид должен зайти туда! Руку положить на линзу с той стороны, с обезьяньей рукой рядом!.. Вот они-то покажут разницу в беге огоньков, в цвете, в биении их, Карат!.."

Действительно интересно установить разницу. Живой артефакт, как и всё в облачном эскизе создаётся не потому, что создателю известно устройство, а по заказу. Дроидами, техническими дроидами, как и завершается эскиз. Хозяин лишь удостоверяет, да, я это имел в виду. Обезьяны Динара — точная копия каких-то реально существовавших обезьян. Схем такового не существует, а дроиды сочинить обобщённое животное не в состоянии. Слишком сложно, почти как человек. Создание другого высшего дроида — предел их возможностей.

Воспроизвели… Обезьяна… Но что они вычли? Что автоматически вычлось, ведь неживые они? Многое. Но вычли, подходящее ли слово? Откорректировали.

Густав проницателен, нужно сравнение схем с человеком именно. Дроиды, сколько могут, защищают людей, и вычтенное связано с агрессивностью, читай — свободой воли, читай — рассудком. Но что покажет сопоставление схем? Что оживит артефакт, восстановление утраченных фрагментов, или удаление переборок между некоторыми значимыми частями?.. "Биг-Фазан, ведь эта тема не хуже оружия!.. Где-то близка… Живой артефакт, созданный по схеме и подправленный до оружия?.." Поворот собственных мыслей не понравился Густаву, как-то радость терялась… И не пора ли вспомнить о цели пути, на охоте он или где, комодо?..

Здорово же увлёкся… Приникая глазом к стене, то с одной, то с другой стороны, пробегая до середины коридора, чтоб окинуть взглядом новый кусок области Сад, Густав рассеянно отхлёбывал из бутылки с обычной водой. Покачал и вздохнул: на дне бултыхалась четверть, если не меньше… "Дроиды, всего-то первый день подходит к концу, а я ещё рядом с рамой!.." Он нормально мог ориентироваться в сутках, сад Динара имел настоящую смену дня и ночи. Густав засмеялся над собой: "Как Восходящий на Южном, честное слово!.." Собрался и пошёл вперёд. Под ноги смотреть, под ноги… Ну, немножечко по сторонам… Ну, утром и вечерам лбом к стеклу ненадолго остановиться...

Ночью шёл, пальцами ведя по стене. Днём шёл. Делал подремать на четверть часа перерывы. Редкие. Потом чаще… Думал, а что будет, если хозяин мира останется в нём без воды? Впадёт в какое-то коматозное состояние, сон без пробуждения? А в его случае, с Гарольдом в глубине сна? Ужасом, вышвыривающим помимо воли… Повторение плена в Гала-Галло? Только совсем без надежды?.. По идее, он должен повернуть назад, когда кончится одна бутылка. На второй — выйти. Но Густав не собирался так поступать. Как-будто кто-то другой приказал ему, знал, что идёт до конца, идёт на удачу, без обсуждений, идёт и всё… Вот ему и не было страшно.

Было!.. Считал глотки, дышал медленно, экономил жизнь...

Бутылка опустела. Пятый день путешествия.

Кулон Сомы скорей всего фишка, морок. Чтоб легче жажду переносить. Отвлекающее что-то. А вторая бутылка очень пригодится ему, когда догонит изгнанницу. Ей понадобится. Густав прислушался. Тихо… Быстрая капель шагов не слышна… Кулон с птицей, птица с камнем в клюве… "Зачем ей камень? Она совьёт каменное гнездо, кладку из пемзы… Чёрт, я сплю!.. Вставай!.."

Кулон, так кулон, вариантов не просматривалось. Время испытать его. Но как? Камень размером с коктейльную конфетку, но как вытащить из клюва? Да и не похож кусочек пемзы на леденец. Висящий на шее он не оказывал заметного воздействия. Памятуя того же Карата, толкующего о промежуточных, общих средах, Густав вытряхнул из бутылки на ладонь последние капли воды и сжал кулон посильнее. Может, артефакт подскажет ему? Обнаружится кнопка какая-нибудь?..

Наследие тупиковой ветви киборгов!.. Артефакт содержал вовсе не тень, не демон морской создал его!.. Устройство для многократного использования.

Густав угадал с приёмом. Только вот действовала механика очень резко! Чем-то подобным угрожала Кроха Шаману.

Плоский кулон раскинул крылья… Раскрыл клюв… Пористый камень прокатился дальше в него, а тонкая вилка клюва проткнула ладонь мгновенно! Насквозь. И вышла с другой стороны. Мерцающим лучом соединились острия шпилек...

"Ай-ач-ча!.." — воскликнул от боли Густав, со всех сил тряхнув рукой. Сгинь, отцепись!.. Последнее, что он сделал — этот — Густав...

Скоро подробно рассмотрит механику, хвост птички, к ладони прижатый, крылья по ней распластанные. Ясно видимый в не успокаивающихся огоньках дроидов, внутри кисти руки пористый камень. Поймёт, что извлечь его просто: чем угодно, пальцем другой руки разомкнуть луч связавший концы клюва… Но рассмотрит и поймёт уже — другой — Густав. Отрезанный, посторонний. Густав, смотрящий на Густава со стороны и чуть сверху. Не образно выражаясь.

Морская вода, преображённая камнем, не морочила, как он предполагал, не подстёгивала, не подавляла. Свойства ядов, что в коктейле, что в оружии, сохраняют характер теней, ведь они — тени, просто бесформенные. Тень либо пугает, отталкивает, либо притягивает, влечёт. Второе — редкость. Первое тень стремится довести до абсолюта, до парализующего действия. Коктейлям пугающие тени придают скорость, притягательные — интригу...

А эта вещь произвела эффект хорошо знакомый людям прежних эпох. Умиравшим, да не умершим. Она выбросила Густав, как собирался он Динара с рамы, из него в никуда. Густав ясно и абсолютно без эмоций видел себя с никакой стороны. Он понял без капли сомнения, что в режиме жёсткой экономии это тело способно идти, бежать, существовать много дольше, чем ему да и всем казалось… Способно и в препятствующей среде. Изнутри увидел возможности регенерации. Восхитился бы, но напрочь отсутствовали чувства.

Новое состояние не ограничивало движений. Сложную и тонкую работу он мог выполнять, как и прежде, но появилась размеренность. Непреодолимая. Он делал что-то в неменяющемся ритме, не от него зависевшем… В остальном Густав управлял Густавом со стороны. "Вещь похожа на Джокера!.. Веди меня к Джокеру, вещь. Если устанешь, попробую напоить тебя водой связных Впечатлений!.."

Где петляла Селена, круто сворачивая, сквозь стеклянную стену видны шарики, шарики и ничего больше. Густав и их с интересом разглядывал! Интерес пробивался сквозь подавленные эмоции, как асфальт сквозь траву, неукротимо! Кибер-механика справилась со всем, всё отсекла, на что тратятся силы: сомнения, тревоги. Но не любознательность! Впрочем, о цели помнил, редко останавливался. Слои из марблс сложенных стен на некоторых участках отстояли так, что Сад виднелся без тотального искажения, как сквозь неровное стекло.

Густав шагал с размеренностью робота, как робот мониторил своё состояние. Прикидывая, сколько осталось сил. Есть ли признаки упадка? Толику убыло… Проявит ли как-нибудь эта шпилька, что дно её близко, предупредит? Или всё случится вмиг, как она в руку впилась? Он упадёт и останется лежать, вещью без сил и движения… Но если убывает так, по капле, сил хватит ещё дней на семьдесят, наверное!

Густав обратил внимание, что его шаги слушают. Когда шёл — капель прекращалась. Остановится — возобновлялась. Неуверенно и редко. Естественно, сколько можно бежать.

Но чего интересного таким образом услышишь? Существовал бы язык звуковых точечных сигналов, выстукивание передаваемые слова!.. Карат говорил, что в древности и такое было. Но в эпоху автономных дроидов уже не применялось. А жаль!.. Устаревшим мусором кажется что-то, а оказывается драгоценным подлинным артефактом, моделью, законсервированным временем...

Язык символических звуковых сообщений? А что… Мерзавец Клок припаял ему трещотку к порогу… Не поёт, но очевидны слова… Фразу построить нельзя, но можно взять готовую. Понятие. Нет, что-то легче… У Селены и Густава был общий дроид — Салон. Имел манок вальса. Идея! В меру дружеский, в меру неконкретный посыл, пища для размышлений, не спугнёт, но затормозит вполне возможно.

Он выстучал босыми пятками вальсирующее раз-два-три. Через паузы несколько раз повторил. Ответа не последовало, тишина.

Постоял с удовольствием лбом в стекло.

И разглядел ещё одно животное, Динару доставшееся на сдачу! Зелёная кожистая рептилия, последовательно хватая лапами ветку, приближалась к нему. Его видела. Переползла на стену, как приклеенная, пальцы с присосками, ушла на другую ветку, устроилась на ней. Широкая морда. Спать улеглась? Густав хотел уходить, когда глазные яблоки под кожистыми зелёными веками, шарившие по сторонам, сфокусировались на нём. И рептилия стрельнула длинным языком ему прямо в глаз! Отпрянул!.. "Симпатяга!.. Подправлю мир, тебя к себе унесу!.." Безгубый рот улыбался ему одобрительно. Глаза двигались, рептилия предприняла вторую попытку. "Зелёная бестия, оливковая… Олив… А вот это могло бы его заинтересовать, сочетание ядов с живыми артефактами..."

Следующий день стал непрерывным маршем. Вперёд и вперёд. Густав слышал только свои шаги, что радовало бы его, но последнее чувство, что испытал как человек, относилось к зелёной рептилии! «Ага, когда я стою, когда неподвижен, силы могут расходоваться на эмоции…»

Уже начинало темнеть. В область Сад пробивалось тёплое, оранжевое солнце где-то над горизонтом, и Густав остановился на него посмотреть. Фавор. Фатум.

Два стеклянных коридора шли вплотную, разбитая шариками, пронизанная солнцем качалась сочная зелень. Там, за вторым коридором. А в нём, в оранжево-жёлтом свете, лицом к стеклу стояла Селена. Белокурая, ничуть не изменившаяся. В длинном белом платье с широким поясом. Времени нет. Не существует… Ровно напротив… Секунда!.. Капель быстрых шагов раскатилась по лабиринту.

"Чёрт, всё черти придонные, молодец, Гутка!.. Теперь — иди, иди, иди. Больше ничего не остаётся… Близко был, чувствую, что близко!.."

Чувства киборга — тиканье часов. Они есть, но они… Поделённые на отрезки, не возрастают, не затухают. Каким начались, такими прекращаются. Тик-так, тик-так… Оценочная часть кончилась, ритм поменялся тик-так…

Он перешёл на размеренный бег. Этот факт и кибер-механика дали в сумме более чем двойное преимущество. В распоряжении Густава были скорость и ночь. День и ночь без перерывов на сон. Расстояние между охотником и беглянкой сократилось до нескольких поворотов...

Самое время задаться вопросом, а почему вообще люди используют и заполняют в Собственных Мирах недоступную область Там? Охотно, активно используют! Часто переделывают, спорят со своей жадностью, что выкинуть всё-таки, огорода не городить. Популярная область!.. Зайти никак, оставить артефакт можно, извлечь нельзя. Какой смысл? Почему нельзя сделать всё доступным? Ну, во-первых потому что — нельзя. Внешний периметр будет без вариантов — Там, так не лучше ли — прекрасные дали?..

А причин использования этой области и в других местах рынка, кроме как ради ловушек хищников и умозрительных шуток-экспериментов, две.

Первая обусловлена рафинированностью большинства связных Впечатлений. Нерафинированные собираются из тех, что уже сделались Свободными Впечатлениями Великого Моря. Они испаряются из него и связываются ровно, как были. Но это — длительный процесс. Их мало и проливаются они из обычных облаков.

Облачные миры проливаются Впечатлениями той ли иной степени рафинированности. Их много. В тысячи раз больше. Что-то Восходящий применил, что-то отверг. И в дожде затем имеется лишь зримое, прочего нет, ни звуков, ни ароматов. Или только слышимое. Отсутствие осязаемого — практически норма. И все подобные Впечатления — кандидаты в Там. Накладывать осязаемые текстуры долго, муторно, требует сосредоточенности. Да их надо где-то ещё найти. Изъять из того видимого, что не пригодилось. Из скучных вещей. А кто же собирает скучные Впечатления?! По итогу, гораздо легче сохранить, что досталось, поместив в Там. И там слушать, любоваться!

Вторая причина труднообъяснимая. Надо быть полудроидом, чтобы понять.

Холод ранит полудроида, поэтому чтобы то ни было холодного в Собственных Мирах, лёд и снег, не настоящее. Всегда есть диссонанс: холодные области Дом и Сад, например, содержат нехолодный, ледяной дом в нехолодном заснеженном дворе… Или костры осенних листьев, камины горящие — в холодных, тем не менее, областях… А в Там возможна гармония.

И солнце, настоящее солнце греет оттуда! Лучит, улыбается. Заглядывает как Царь-на-Троне, не стучась: "Как дела?.." Как сосед, друг детства, которому нет нужды стучаться. Солнце или характер владыки семейства, может быть, исконная тяга всматриваться в голубизну заставляют предпочитать эту область. Влекут к ней. Всё, что в Там, кажется более настоящим. Реальней, чем артефакт в руке. Открытые — просторы, просторы, просторы… Через раму не выйдешь к ним. Через шантаж дроидов, разве что, самоубийственное упорство! Парадокс… Всегда путешественники уходили, ища что-то там, на бескрайних просторах… Теперь же из Там в Собственные Миры воля заглядывает.

Причём оттуда не придёт горе, не заявится враг… Но и ты туда не заявишься. Такая вот двойственность. Недаром говорят, что Собственный Мир как в ладонях держат дроиды Там. Но и так говорят: "Дроиды Там на земле и в небе прокладывают пути". Судьба имеется в виду под этими словами. Что когда танцует Фортуна, они раскатывают дорожку перед ней.

Эта-то область и поймала Селену в ловушку, там Густав настиг её.

Они шли по земле Там, но земля эта, — отражения стен стеклянных, одной, внутрь себя пропустившей людей, стены, имевшей две стороны, обе внутренние… — условная дорога не имела ширины. Настоящей, безотносительно людей существующей. Протяжённость и всё. Не была областью. Сами же области Там вокруг были.

Обширный как лес, сад Динара украшало изгибистое русло ручья Там. Кое-где Селена уже натыкалась на него и отступала назад. Граница недостижимой области это два шага, как и в шатёр без дракона, законом природы установленные два шага. Шаг — вступление, шаг — обнаружение. Последующие — на одном месте. А обратно — один шаг.

В предыдущие разы петли ручья огибали полянки достаточные для маневрирования. Последняя оказалась пятачком земли, на который зайти можно по узкому перешейку. Селена не повернула сразу назад, свернула в сторону… Пробежка — Там, обратно — Там!.. Впритирку к тому отрезку пути, что завёл её на пятачок, она уже не попадала. Перекладина буквы Тэ, легла поперёк излучины обеими концами.

Динар устроил перед водопадом этот островок для своих обезьян, для купания, из похищенного сделал прибрежную часть ручья — Сад… Но лишь прибрежную. Границы областей не видны. Это и обмануло Селену. Водопад без брызг и плеска сбегал по скале на мелководье.

Селена обернулась, в нём и осталась стоять, белая, как настоящий призрак. Призрак прошлого стоял и в четырёхугольнике без пола и потолка, в расщелине коридора перед ней.

В Там ничего не происходит. Не забегают живые артефакты, не встречаются люди. Область Селена присвоила, Там принадлежало ей. Тупик. Хозяин мира видел её, в упор смотрел. Осталось занести руку...

"Он… Я не сплю, не сошла с ума… И я по-прежнему гость в этом мире… Как могло получиться такое? Неужели я сломала что-то принципиальное в устройстве рамы?.. Дроиды, я ждала этой встречи..." Селена изучала землю, состоящую из отражённых марбс. Из-под ног Густава, отражения шариков, повторно на поверхности не отражаясь, уходили под воду. Отсутствующий срез стен, затуманивающий зрение. Зелень сада за петлёй ручья, с обеих сторон от него. Но туда — уже никак…

И Густав изучал марблс у себя под ногами!.. Он уже понял, что погоня закончена, а марблс… Они, да, уходили под воду… Пляшущую, неспокойную от водопада… "Сейчас шагну и — ничего… И пространство остановит меня… Ненавижу всех, кто закрывает воду в недоступных областях. Дроиды, пусть, ну, пусть она окажется настоящая!"

Спешить он не мог, и вот по какой причине.

Надо избавляться от этой кибер-вилки в руке, прежде чем рот откроет. Кибер-Густав в пути изучал не только эффекты идеальных линз и параметры чужой коллекции, ещё и себя самого. Голос, речь… Ужасно, просто чудовищно! Лучше бы онемел!.. Все смысловые блоки действий кибр-механика подгоняла под единый ритм. Слога и расстояние между ними приобрели равную длину, а вдох стал озвученным — придушенно-хлипло-сипящим!.. Чудовищно!.. Шершень с его гнусавым гудением просто канарейка в сравненье! Громкость не меняется, о выражении, о тембре голоса — забудь! Такими хрипами, да бубнежом пугать только. Весь как замороженный, а ещё это...

Избавляться надо. Но что дальше? Он выйдет без неё? Несколько секунд хотя бы получит, чтоб засобачить обратно? Или рухнет, как те, что на правом крыле имели неосторожность выйти против вооружённого Гая? Бумц — и всё… Тут и бумц не будет. Сколько там сил внутри осталось? Вопрос… А если вода — настоящая, можно ли пить с механикой в руке? Нельзя? Необходимо?..

Кулон надоел ему! Густав решил рискнуть. Указательный палец положил на тыльную сторону кисти, прерывая мерцание луча, а большим вытолкнул кулон из ладони. Птичка немедленно сложила крылья и уже плоской упала… В воду… Всплеск… "Всплеск?! Ура!.. Ой… Ох..." Густав упал, садясь, руками в мелководье. "Ох, голова, как облако..." Кибер-полудроид за миг превратился в зверо-полудроида на водопое… Бутылку к чёрту! Зачерпнуть… Как?.. Руки нужны, чтоб опираться!.. Лакал и лакал… На дичь похожий, на охотника — не особенно. Селена смотрела и смотрела… Кадр...

С безнадёжным выражением — не поверишь! — сидя в воде, голову, морду мокрую поднял, стукнул в грудь себя и сказал:

— Селена, меня ведь на самом деле прислали твои друзья...

Она вздрогнула, не забыла этот голос. "Ага-ага, — покивала головой, молча, — конечно-конечно..."

— Перечислить имена?..

"Отменное свидетельство..."

— Какое несчастье для Архи Сада, — тихо съязвила она, грустно.

"Какое счастье, что ты не похожа на рыжую танцовщицу Олива!.. Совсем. А я уже дёргался немного, ненавижу сюрпризы".

— Послушай, Селена. Я — нанятый охотник. Охотников нанимают с разными целями… Ты — мой заказ. От друзей, от Беста, не от врагов. У тебя вообще есть враги?..

— А как же!.. — воскликнула и усмехнулась. — Старые враги!..

— Брось. Не старые, и не враги. Ну, посмотри на меня...

— Станешь врать, что раскаиваешься? Мне помнилось, ты умён...

Селена смотрела на марблс под водой, на разбивающееся отражение Густава, но не на Густава… Плохо, не гут.

— Взгляни на меня.

"Ага-ага… Это тебе просто, оловянные, сургучные глаза с печатями ничто… Оттиск без герба, я помню… Письмо предательское, запечатанное пустым клеймом..."

— На охотника, что смотреть? На друга имеет смысл: не враг ли часом, не затаил ли обиды. На врага тоже имеет смысл… С охотником всё ясно. Незачем.

Густав ожил, без кибер-вилки, при достатке простой воды. "О, дождь Гала-Галло, не забуду вовеки!.." Повздорить, поругаться?! Что ж, плыть по течению, его стиль. Немного подправляя курс...

— Ты так говоришь, — возразил он, — как будто хороший инструмент, это что-то плохое. Ловец, да, перед тобой не скрываюсь. Ещё говорят — комодо. Это похвала, это и называется хороший инструмент.

— Это называется палач, Густав.

Назвала по имени и рефлекторно подняла глаза.

— Ты ошибаешься, — холодно возразил он, получив в глаза обидное для любого полудроида, для тварей морских, серьёзное оскорбление. — В моём, например, кругу финальная стадия достаётся другим людям.

— Финальная стадия… Казнь? Густав, ты презираешь простые слова?..

— Селена, давай обсудим терминологию после? Снаружи… У вас или у нас, за бутылочкой нерафинированных Впечатлений...

— Я не выйду.

"Чёрт, голова как облако… Обыкновенное, без рамы, без жильца..."

— Нуу… Выйди хотя бы из ручья...

Он серьёзно думал, что произнёс про себя, а не вслух!.. Действительно, туман в голове. Селена тихо, коротко рассмеялась, указав кивком на верёвки. Он обвязал ими снаружи ремень сумки, хотел спрятать и забыл!..

— Это мне подарок? Канаты… Шёлковые?.. Можно распустить, сплести драконью сбрую… В гриве переливаются, к жемчугу идёт… Густав, ты ведь не любишь вещи. Не жаден к ним. Зачем ты охотник?

— Некоторые люблю. Специфические.

— Уверен?

Он вспомнил лица проклятой колоды… Гарольда… И содрогнулся.

— Ты проницательна. И прекрасна. Ты так похорошела за это время, как взошедшая луна. Твой чёрный парень в отчаянье, он ждёт тебя...

—… Густав! Это слишком убого… Ты можешь сделать больно, но не обмануть. Второй раз не обманусь. Говори о нём, говори вечно. Не выманишь.

— Ладно, — Густав отбросил едва прокравшуюся приторность, — а наоборот? Как считаешь, мне трудно поймать его твоим именем? Выйди, и я навсегда оставлю эту идею. Поимка Морского Чудовища принесла бы мне честь на Южном, славу!..

Тишина… Молчание… "Чего-то меня заносит… Не прицелиться..." Селена покачала головой:

— Дроидский вездесущий свет… Нравы ваши… Пустые твои слова. Выйди, не выйди… Я же не могу отнять у тебя своё имя...

— Не нравы, я просто для наглядности, так сболтнул...

Селена махнула рукой:

— Хватит. Не перекладывай враньё из угла в угол. Одинаково смотрится. Эскиз из вранья… Он и останется эскизом, и растает, если не поверить… А я не-по-верю… Густав, ложь! Каждое слово ложь! Ну, что ты составишь из сотни одинаковых "ложь, ложь, ложь"?.. Какую мега-убедительную ложь, а?.. Я же знаю, что — ложь… Уходи, а?.. Уходи молча.

Густав сидел, покачивался, ловил блики на мелководье, над прозрачными отражениями прозрачных марблс и фантазировал: "Хорошо бы руками, так прямо руками… Наловить мыслей и сложить в голову… Только где? Где их наловить?.."

— Селена, ты считаешь, мне заказан не человек, а артефакт и...

— И следующий гость мир починит. Возможно его бывший хозяин. Думая, что для себя… Ха-ха, да он жив вообще?.. Ха-ха, я угадала!.. Но кто-то получит артефакт, и кто-то починит...

— Дроиды, и чего я, по-твоему, жду? Что мешает мне превратить заказ?! Ведь я тебя вижу!

— Ты не достанешь его из Там. Ни в мире, ни в рынке.

— Верно, тьфу...

Селена засмеялась:

— Ты уже не чистый хозяин, похоже...

— Вообрази, чистый хозяин!

— Не, не верю, всё врёшь!.. От чего отмыться пришёл к ручейку?!

— Чистый, чистый!.. А какой злой стал со временем!.. Рррр!.. С чего бы мне менять статус?..

— Менять? Прошляпил!.. Комодо!.. Объелся оливок и толкнул кого-то сдуру, да? Так всё было?.. Ха-ха, хищники, любители наших морских отбросов!.. Слизи и соплей!.. Их актиньи выблёвывают из-под хвоста, а вы пьёте!.. Ха-ха, и теряете драконов!.. Мы почище немножко, попривередливей! Поймай, давай, моего чёрного парня!..

— Селена, фу-фу-фууу!.. Не такой помню тебя! Дурное влияние твоей зеленоглазой подруги?..

— Превосходное влияние!.. Признавайся, хищник, как было дело? Я угадала?

— Не, извини, разочарую… И с чего ты взяла?

— Как? Да с того, что заказали тебе какую-то ерунду! Дешёвку!.. Был бы ты чистый хозяин, дорого стоило бы превращение первое для тебя! Не выманивал бы! Взмахнул рукой и живой артефакт выбежал бы из Там, не живут они в Там, не обитают!.. Ой...

— Спасибо за подсказку! Не знал! Сейчас прямо возьму и сделаю!.. Енота в особняк хочу, лакея, поднос в лапках носить!.. Ты не против?.. Селена, уверен, часть твоей сообразительности и упрямства передастся живому артефакту! Ты ведь не станешь, правда, швыряться посудой?.. Ну, пожалуйста!.. Ну, по крайней мере, хрусталём!..

Селена звонко рассмеялась и половина льда, негодования застарелого растаяла. Притворный гнев Густава куда лучше приглушённого, ускользающего притворства! И голос… Милый, знакомый голос...

И храбрецы, и трусы, наверное, и эпические герои пересекают на своём героическом пути особую черту… На промежутке затишья… Серьёзное искушение, момент настоящей опасности. Приникший к сердцу холод сомнений… Сам допустил. Усомнился… Черту, за которой невыносимо становится искушение подумать: "Мне приснилось, мне показалось..."

Сами себе говорят: "Этот клыкастый, этот манящий из-под воды не обманывает меня!.. Он отдаст мне потерянное колечко! Он ест не девственниц, а морскую капусту!.. "

Сами себе говорят: "Я не обязан с ним воевать… Ну и что, что я нашёл его логово? Что мне мешает повернуть назад?.. Как пришёл, так и уйду. Нора, там нет никого! Сказки!.. И вообще, он — хороший… Сказки, там нет никого! И вообще, он — добрый… Мне почудилось, мне показалось..."

Иными словами: "А не перейти ли мне на другую сторону?.." Нет, не перейти… И назад не повернуть, потому что это — повернуться спиной… Уйти? Ха-ха, уйти?.. Можно бы, если б — возможно… Но дело ведь не в том, что это нехорошо. А в том, что — невозможно… Сразу наступит расплата или погодя, но уже в этот момент смерть прислоняет дырку от уха к груди и слушает, бьётся ли там тепло мужества? Гонит её по-прежнему прочь? Или уже всё: я сдаюсь, хватит...

Селена не миновала этого искушения. "Может быть, он и не предавал меня? Или был зависим?.. Я — охотник… Бравада?.. Мало что ли на рынках таких..." Она имела, что возразить себе… "Ты разве не видишь, Селена, куда ведут эти мысли? Ну, первый раз шлёпнуться не позорно и на ровной земле. Но второй? Позорно и на подтаявшем льду..." Спрос не грех, пусть соврёт ещё что-нибудь...

— Скажи, Густав… Я так часто гадала, а ради чего ты тогда...

Он понял.

— За единицу коллекции, редкость. Понятный заказ, хорошая цена… Что собираю? Гадов морских, смешно, ага. Не о чем гадать.

— Больше не о чем...

— Я-таки коллекционер.

— Редкость? Настолько дорогая, что ты готов был так долго...

— Нет, не так… Зачем тебе эти рыночные нюансы? Вернёшься к своим, — у вас сад, чудо, гут, гут!.. — и забудешь как страшный сон. Заказчики, Селена, не оценивают, долгой, не долгой была для тебя охота. Дорого ли тебе встала? Результат оценивают. Долго ли им ждать пришлось. У охотников имеются связки, целые поля начатых, разворачивающихся охот. Когда, что пригодиться...

— Я не понимаю.

— Тут нечего понимать.

Густав сидел и раскачивался. Воду зачерпывал и выливал. Позволял вытечь из лодочки ладоней. Перебранка с допросом утомили его больше чем весь проделанный путь.

— Уходи, Густав. Поговорили.

— Слушай, знаешь что… Уйду, только и ты ответь мне, я же ответил… Не зову, знать хочу. Тут есть вода, а там нет… Видишь эту бутылку? Пластик, не стекло, лёгкая. Видишь объём?.. И ещё есть такая, полная, но это уже не важно. Тебе хватит, достаточно было бы двух таких с водой на путь до рамы? Примерно прикинь...

Густав вытащил из сумки вторую. Палец на горлышко поставил и покачивал… А верёвки, наконец-то, спрятал в неё, это зрелище никому не понравится. Ошибка идиота, а не комодо, столько времени держать их на виду.

Селена воззрилась на бутылки, словно на чудо какое-то, в растерянности:

— А что? Странный вопрос… Зачем мне бутылки с водой, чтобы выйти?.. Мир переделывать надо, глобальная идея нужна… А не бутылки… Густав!.. Ты нёс её мне?! Ты нёс, — Селена вспомнила, как он лакал воду, — и донёс, и так хотел пить?

— У меня оказалась страховка. Она сработала. Ты ответишь?..

— Ты нёс её для меня?!

Он кивнул. Селена замолчала. Как в первые минуты встречи, оба смотрели только под ноги, только на марбс в плещущей, неспокойной воде.

— Убедительный ход… — тихо, прохладно сказала Селена. — Не знай, с кем имею дело, я бы задумалась...

— Какая разница, кто? Жажда, дорога — все перед ними равны, деваться-то некуда.

— Но, Густав, у меня есть вода! И была! Сколько угодно!

Сногсшибательное заявление, даже в голове прояснилось.

Селена и сам он были в нигде. Прошли путь в нигде. Это с изгнанниками, а изгнанники с дроидами, двумя, как минимум, подробно обсуждали. Она гостьей не могла создать внутри отсутствующего пространства ландшафтных стихий, вещей больших размером, чем можно спрятать в руке ли во рту, при себе, частью себя оставить. Ветер, который бы вынес её наружу, вода, крупные предметы, всё в минусе, их просто вытолкнет из пространства, которого нет, умозрительного, доступного лишь человеку… Селена не дурочка. После первой неудачи руки опускать тоже не её свойство. Чётки разобрав на бусины, ограничения свои она быстро уяснила...

— Ты выдумываешь чего-то… Сколько угодно?

— Целая искра!

— Бред, я так и знал...

— Грубиян. Густав, я не могу изменить вот это! — она широко взмахнула руками над головой. — Это осталось у входа. Но штуки-то мелкие я могу делать! Главное, из рук не выпускать! Из бусин, из чёток превращала...

— А зачем тебе чётки? Что отсчитывать?

— Ничего… Перебирать, чтоб тигели, ладони, пальцы тоже не отвыкли тени быстро лепить...

— Чётки… Тигели… Дроиды, меня заносит!.. Селена, я не про то, какая связь?.. Между искрой и водой?! Скажи, какая?..

— Так я же сделала водную искру! Не огонь, орешек воды!

И тут Густав понял, почему рука её оставалась сжатой в кулак. Селена показала на остатке чёток привязанную искру. Но привязать не достаточно, потому не отпускала. Впрочем, и новую сделать не проблема. Щёлкнули крылья крупного мельхиорового жука. Жук-олень… Хороший вкус у изгнанницы, всегда им отличалась. Между рогов вылетел вместо искры, прозрачный, в форме лещины водный орешек. И прямо ей в рот!

— Оп-па!.. Видал, Густав? Сколько угодно!

— Селена, высший пилотаж! Карат был бы счастлив знакомству!

Она самодовольно улыбнулась и заметила хитрую искорку в его тёмных, глубоко посаженных глазах.

— Ой, ты что-то придумал… Получше енота-лакея?

— О, да!.. Интересуешься охотничьими приёмчиками? Сейчас ты узнаешь, что такое шантаж! Прости за угрозы про твоего чёрного парня, это было не умно...

— Ну?.. Жду продолжения.

Густав откашлялся, встал...

— Видишь ли, Селена… Ведь ты не можешь выпустить из руки искру, да? Она в стену улетит сразу, я знаю… Только из руки в руку перекладывать, передавать… А я пришёл сюда на непостижимой энергии этой вещи...

Он показал кулон и продолжил:

— Если я раздавлю её, мне не вернуться. Не веришь, могу положить тут, а сам отойти, возьми, посмотри. Скажу, как обращаться… И всё равно уничтожу. Ты хочешь, чтобы мы остались здесь навсегда? Или чтобы я умер в пути? Я остаюсь привязанный, режу эти бутылки, и баста. Могу раздеться пред тобой, нет других предметов, нет приспособлений. Могу всё сжечь. У меня обычная искра. И одежду и сумку. Протянешь мне руку, искру передашь, чтобы я мог уйти? Поймаю!.. То же самое, что смириться и выйти без выкрутас. И так? Начинаем?

— Ты гад какой, Густав!

— На континенте, Селена, ты, наверное, предпоследний человек, кто мне до сих пор этого не сообщил! Начинаем? Делом доказываю...

Густав положил кулон на границе Там, вытряхнул сумку, всё из карманов, цепочки отдельно, куртку сбросил и через минуту уже стоял полностью обнажённым, в коридор несколько шагов отойдя.

— Бери, смотри, — сказал он. — Считаешь, я и отсюда не хуже могу поднять левую руку… Но мне понадобиться две-три секунды для превращения, а тебе, забрать это, отшагнуть и подробно исследовать — одна. Или пол или четверть, раз уж ты опередила хищника, — такое!.. — устроив в его Собственном Мире!

Селена шагнула, садясь на корточки, взяла лишь кулон и, поднимаясь, сразу отступила обратно. Посмотрела на вещицу… Сквозь, мимо неё… На Густава...

— Конечно, это жест, — признала она без сарказма. — Зряшный. Но жест. Сейчас мне уже не так стыдно, что была дурой. Таких, как ты, называют комодо, сказал? Это хищная птица?

— Ящерица.

— И чем она знаменита? Величиной, тысячью лап, юркостью?

— Упрямством.

— Ааа… Справедливо. Но, всё равно зря, зря… Как ты очутился тут, Густав? Я забыла спросить. И если прислали друзья, пусть кто-то из них проделает путь! Кто-то вместо тебя. Ты поймал, молодец, комодо, они пусть забирают заказ. Бест, например… Хотя, я по-прежнему не представляю, как выйду...

— Нет, Селена. Тут доказательств — чка, нету, но обмен с хозяином мира возможен единожды. Кроме меня никто не зайдёт.

— И я прямо сейчас поверю такому...

—… гаду, будь проклят, Густав, пожри тебя монстры придонные, отвернись светлые дроиды… Не стесняйся. Фантазия иссякнет, я подскажу. Я не прошу поверить, Селена. Я шантажирую. Без кулона, без бутылок я либо привязан к тебе, либо мёртв.

— Дроиды придонные к тебе повернись!

Густав рассмеялся:

— А монстры какие — сожри?

— Прибрежные! Гад ты, Густав!

— Ты к истине очень близка! Скоро так и будет...

Стоит и смеётся. Почему так? Облачённый в блики от марблс, полутень и свою наготу он выглядел, похоже, и чувствовал себя уверенно, а она — нет. Ни тогда, ни теперь. Кажется, это чувство пропало в ней, как таковое, вместе с их мнимой дружбой. Утопил? Присвоил?..

— И кто же, — спросила она чтоб что-то сказать, в неопределённой растерянности, — назовёт комодо — комодо? Хищники не способные самостоятельно лгать? Бывают такие? Перебирать лапами, следуя за добычей?

— Неповоротливые… Да… В последний раз Буро назвал. Я был польщён.

— Друг?

— Какой друг, откуда? Сюрхантер, думаю. Он не выносит меня.

— Ааа… И как работает, — Селена вертела кулон, — эта штука? В ней есть что-то неживое...

— Есть! Я не уверен, что она и работает. Надо было захватить для неё морской воды, да мне сказали там тень, распадётся за рамой… Чего-то не похоже на тень. Оно так, Селена, работает, будто тебя разобрали на части и по полочкам разложили. Ты идёшь мимо них, как коллекцию наскучившую разглядывая: вот ноги, вот руки, вот мысль, вот звук, вот ощущенье какое-то, вкус… Насчёт вкуса, не знаю...

— Морской воды можно создать, но чего-то я не хочу пробовать...

— Не страшно… Неприятно и странно.

— Всё равно… Одевайся, Густав. Выиграл. Я не верю тебе, но… Будем считать, мне жить надоело...

— Столбом стоять тебе надоело!

— Да, а чем предстоит стоять? Открой секрет, что тебе заказали?

— Макет.

— Какой?

— Астрономический.

— Чего?

— Небесного тела.

— А именно?

— Луну! Белокурую! На фоне водопада!..

— Густав! Между прочим, я видела статуи, сделанные из людей, не смешно.

— Я тоже. У меня маска такая была.

— Густав! Да ведь ходу мне — шаг!.. Мною создана эта структура! Ориентирована на меня, на моё движение! К раме ты как, какой хитростью выведешь...

— Спорим, выведу?

— На что?

— На знакомство. Хочу представить тебя своему другу!

— Ааа… Опять врёшь...

— Нет, нет! Это не торг, не ловушка, о, чёрт!..

— Ты проговорился! Я имела в виду, у тебя всё же есть друзья… А то: "Друг?.. Откуда?.."

— Друг… Куратор… Подожди, подожди!..

Густав перешагнул свои шмотки, зайдя на мелководье и протягивая руку ей: не суетись, сядь.

— Покажи искру, а? И дай объяснить!..

На границе Там на мелководье и остались, Густав по-турецки, Селена на колене его сидя и слушая...

— Дай объяснить! Я ради этого мира, чтоб ты не испортила его… Ты не испортила его! Ты создала нечто невероятное! Чтоб он посмотрел! Как я, когда шёл… И ради водяной искры!.. Если с ней ты зайдёшь на Техно, о!.. Я не знаю что получу за это! Не охота, знакомство! Они чокнутые, одержимые совершенно технари! А за искру, если позволишь разобрать… Дай-ка!..

Из руки в руку… Жук был массивный, увесистый. Орешек обычной воды от того, что лакал их ручья, отличался сильно… Тон имел высокого неба сладкой мяты… Драконами пахнул, счастьем полёта, и Густав немедля ощутил зубы драконьи на мочке уха, так часто спрыгивал, хулиганил, так часто кусали его!.. Рассмеялся:

— Феерично! Можно?..

— Сколько угодно...

Водяные орешки долю секунды оставались прохладным орешком во рту… "Феерия, дроидски чудно, гут, гут, и так просто!"

— Не знаю, что получу… Я смогу этим отблагодарить, удивить, первый раз удивить его чем-то, понимаешь?.. За многое. Техно, как отдельный простор, как отдельное направление в пространстве, понимаешь? Не вправо, не влево, не верх-вниз, куда-то вглубь вещей, и это так здорово!..

Густав пытался заправить цепочки в куртку, как было, путался, что в рукава, что в обшлага… И рассказывал ей, про ею же созданное волшебство заглядывания в микро-макро… Про чтение схем, где сам неуч, про всё, про всё...

"Дроиды светлые… — думала Селена, обнимая за шею своего врага, с мокрым подолом, сидя у него на колене. — Я вспоминала его, будто демона… Дважды дурочка..." Оставшаяся часть ледяного негодования растаяла. И пусть, изо льда, это разве ненадёжные доспехи?

Когда стояли на ногах и Густав потянул за руку, в обратный путь, ощутимо проявилось сопротивление условного, несуществующего пространства. Как магнит от магнита, Селена могла качнуться в сторону какой-либо стены коридора и всё. Она усмехнулась, дёрнула руку:

— Решил, что проложишь путь как Морская Собака?.. Мы с тобой поспорили-то на что?

— На посещение Техно Рынка!

— С твоей стороны, а с моей?

— Не стоит выдумывать. Проспорила — ты, смирись!

— Дааа?..

— Да!

Лёгким, наработанным перехватом борца Густав поднял её на руки и развернул к Там, к водопаду:

— Попрощаемся с местом удачи?.. Я вернуться хочу!.. Кажется, из суеверия следует оставить тут какую-то вещь...

Бросил кулон и направился в зелёный, лиственный полумрак коридора.

— Густав! — Селена закрыла лицо и звонко рассмеялась. — Я… Я проспорила, да!..

— Прощаешь чуть-чуть? Мы немножечко квиты?

Хохотали.

— Но, Густав, это очень далеко!.. Очень! Далеко!..

— Ничего. Я сильный.