Глава 5

Глава 5.

Чрезвычайное, пугающее везение сопутствовало Густаву и во зле.

Он смотрел на лица. Он знал возле кого остановиться, и на какую долю секунды, а где ускорить шаг. Знал кому показаться жадным, кому наивным, кому надёжным. Замечал на что обращают люди вожделеющий взгляд. За первый год, не выходя с рынка, он привёл как охотник одиннадцать человек. Четверых упустили на входе, тупицы. Оказал пару услуг другим одиночкам незадорого, тренировки ради, работу закончили другие хищники. Был представлен Бутон-биг-Надиру.

Группа хищников играющих в бег Против Секундной Стрелки условно называлась таковой. Их объединяла собственно эта игра и её разновидности, согласие с правилами. Шатёр. В остальном дружили и враждовали, как остальные на рынках. Единственно ещё, своих наружу не продавали. Охота внутри группы — сколько угодно. Могли нанять из чужих людей охотника, обидевшись на приятеля, или желая от него конкретный откуп, но не наоборот.

Заказчики из половины удавшихся похищений сделали для Густава, чистого хозяина, три первых карты проклятой колоды, все пики. На девятке плыл корабль. На семёрке летела чайка. На восьмёрке стояли водяные часы.

В Собственном Мире он только ночевал и складывал артефакты, карты плюс мелочи достающиеся попутно, там становилось невыносимо. К исходу первого года, к началу второго сезона туманов невыносимо душен стал и рынок. Густав начал чувствовать фальшь на своём лице, в голосе, начал ошибаться. Значит — в небо. Куда наивней Восходящие в облаках. Куда азартней охота на чистых хозяев, и не помышлявших о рынках до встречи с ним! Значит, он будет спускаться только для мены. Надо развлечься, рассеяться.

Так и пошло в дальнейшем: невыносимо в Собственном Мире, на рынках, в облаках. И Густав чередовал их. Но прежде, чем впервые увести с Центрального Рынка надолго, судьба добавила к будущему Густава новый штрих. Был найден им Хан-Марик.

Треугольный гребень резал зеркальную водную гладь, штиль на море полные сутки, после бури вчерашней. Под гребнем огромная тень уставила вверх три ярко-зелёных глаза без зрачков. Она раскрывала и смыкала веера-плавники, неотступно следовала за белым сиянием двух драконов. Двое парней сцепились в драке низко над морем. Судя по высоте, один пытался удрать, развив скорость, но не вышло. Телохранители кружили, стараясь быть ниже их, между своими подопечными и по-настоящему опасной стихией. Густав решил досмотреть представление.

Один из парней вырвался вперёд. Служивший полным одеянием ему, кусок широкой ткани раскручивался и рвался с треском, полоса с бахромой спланировала на воду. На острый плавник, сдуру хватанувшей тряпку, тени. Отшвырнула ударом китового хвоста и продолжила преследование. Безразличный к артефактам, Густав проследил угасание волнистого флага, расшитого спиралями, звёздами, в толще воды. Подобным металлическим блеском отливают зелёные крылья жуков, в виде которых создают искры-зажигалки.

Тем временем у преследователя выработалась тактика — прижимать к воде, не улыбнувшаяся второму телохранителю. Чёрный Дракон сбил его мощным хвостом, но белый успел подхватить над водой. В этот момент Морское Чудовище выпрыгнуло. Мимо. Перелёт над головой. Убегающий рванул вбок, но первый, не отвлекшись на подводную угрозу, успел снизу схватить его босую ступню, увы, с ножным браслетом, за него. И дёрнул, сбросил противника с широкой драконьей спины. Тень из моря взвилась свечой в небо, над обоими перевернулась. Пикируя, редкозубая алая пасть заглотила падающего парня. Чиркнула плавником по груди оставшегося и ушла на глубину. Фонтаном выбросила напоследок брызги, подсвеченные ядовито-лимонными всполохами. Второй парень на вираже, замедляясь, недоумённо провёл по ране, царапине, заметной лишь ему, уставился на ладонь… И рухнул следом. Если тень и собиралась вернуться, то, явно, не раньше, чем разберётся с предыдущим. Дроиды исчезли. Парень тонул, бился всем телом. Широкие круги разбегались по воде, неподвижной. Штиль. Над океаном далёкие, кучевые, облачные миры.

Густав подлетел, снизился. "А ну, как выживет?.. Продам". Он натянул перчатку, спланировал до безопасного предела. Поймал тонущего за воротник и потащил к берегу, на своего дракона не поднимая. Совсем рядом южный мыс, выдающийся в открытые воды Великого Моря, за Туманное Море дроидов.

Приволок. Внимательно следил за дном, нечего не случилось, огромная тень распугала хищную мелочь. Вытащил, и чего? Парень бьётся теперь на песке. Густав снял перчатку, положил сушиться на камнях. Передумал, уносит. Поднимался ветер. И волны с ним. Барашки устремились к берегу. Неприятно, чёрт знает что это: волна или чудовище в волнах? "Подожду. Недолго, судя по его состоянию". Густав осмотрел одежду. "Здесь нечего брать". В какой-то момент парень замер, широко раскрыв глаза. Его зрачки расширились до самого ободка серой радужки. И произнёс:

— Дай мне морской воды.

— А ты мало наглотался?

— Дай...

Густав подошёл, сдернул с него чёрную рубашку, окунул у берега. Скомкал и прижал ко рту снова бьющегося на песке парня.

Затих. Уже иначе, словно каменный, напряжённый. Его Огненный Круг, не круг… Диск, скорее… Пылал, освещая тело, неизбежно замедляя ход. Но вот пелена ядовитой тени заслонила его сияние… Вторая нахлынула с краёв, поглотила, окрасила лиловым… От яркого диска распространился серый пар, похожий на дым… Огненный Круг испарил обе тени, ранившую и только что сотворённую. Парень расслабился, раскинул руки, ноги. Взглянул на Густава, на небо, и произнёс:

— Я на земле… Я не слышу дроидов… Кончено. Решено.

Что-то странное проявилось в ожившем лице… Губы стали тёмными. Ладони тоже смуглые с зеленоватым отливом. И с земли он вскочил одним махом, не садясь даже. Забавно. Опять разглядывает облака...

— В Собственный Мир я не попаду…

— Отчего же? — возразил ему Густав. — Дело техники вернуть облачный эскиз.

"Ну и брехня!.. Сам на себя поражаюсь..."

— Научить? Ты мне, я тебе. Приятель, — бывший приятель… — украл у меня одну вещичку. И хочет продать. Даром отдаёт, лишь бы не мне! Сними её для меня с подставки. И мы обсудим, как обмануть дроидов.

— Сними, с кого?.. С него?

"Полнейшее неведение!.. "

— С торговой пирамидки.

— Э… А что это?.. Просто снять?

— Ну да, разве это трудно?

"Совсем юный Восходящий. Ничего не знает, вне сомнений, гут...

Чёрную рубашку трепал ветер в полёте. Густав летел следом, размышляя, указав направление.

Высохший, взлохмаченный парень ступил в шатёр. Густав отстал на шаг перед входом. У них было правило и знак: жертву пропускают вперёд или оставляют на шаг позади. Тот, кто вошёл рядом, это знакомый. В шатре было трое и хозяин пирамидки, на тот момент Господин Сома. Густава никто не ждал. Но хищники среагировали мгновенно. Ага!.. Не по зубам им новорождённое Чудовище Моря!

Первый, соломенной куклой отброшенный на острие, застыл на нём, двое других корчились на полу под одной рукой, каменной. "Из этих, нет разницы, кто попался… А долг четвёртой карты для Густава будет закрыт". Бросив запонку с рукава обратно на острие, Господин Сома взметнулся на Белом Драконе под купол с похищенным и исчез.

Никогда Густав не видел такого поединка, и над морем схватка была обычной, равной. Теперь же парень, приведённый им, просто прижимал к земле за шкирку верхнего, а тот, что снизу не мог шевельнуться, поднять голову. Дыхание, пронизывающее тела полудроидов, останавливалось в них.

— Подожди! — крикнул Густав, — Хозяин сейчас вернётся, отдашь живыми!

Вернулся. Почему нет?.. На радость Господину Соме, ему достался и ещё один, а третий так и остался лицом в землю. Огоньки дроидов пробегали под кожей, просвечивали одежду, придавая ей и без того яркой, тканой с металлическими, переливчатыми нитями, совсем фантастический вид. Привлечённый невиданным прежде зрелищем, Марик ослабил хватку, и парень не рванулся, а тихонько выполз из-под неё… Чтобы, не выпрямляясь, с четверенек пулей вылететь из шатра.

— Вижу, к этой штуке лучше не приближаться, — сказал победитель Густаву, глядя на торговую пирамидку.

Бесстрастно сказал.

Хозяин "этой штуки" уже стоял перед ними, свет белых драконьих крыльев растворялся над головой.

— Что ты любишь, юноша? — спросил Господин Сома. — Что тебе предложить за охоту, и как тебя называть?

— Хан-из-Моря, — ответил Густав, — называй его Хан-Марик. И сделай ему такую же куртку, как у меня. В тон шатра. Понимаешь?

Сома кивнул:

— Ну, тогда приведите третьего. И не из наших, Гус, а то не с кем будет охотиться и играть!

— Приведём? — Густав взглянул на Марика.

— За золото… — ответил тот в пространство. — Если мне нужна шкура зверя, то с золотой изнанкой. Дай мне золото за второго. Сейчас.

Господин Сома ненадолго скрылся в Собственном Мире и принёс оттуда тускло блестевшую цепь. Шейную, плоскую, грубую на фоне его батистовых, неизменно белых рубашек. Не сам делал, выменял зачем-то. Хан-Марик принял её и продёрнул сквозь сжатый кулак. Стружки и пыль заскрипели в ногтях. Он слизнул их, протёр остатками золота руки и лицо.

Господин Сома поднял брови, покачал головой… "Кого ты привёл? Где ты нашёл это, Густав?.." — написано было крупными буквами на его тонких чертах респектабельного, старого хищника. А Густав не собирался отвечать или оправдываться. Ни перед ним, ни перед Мариком, ночь в непроницаемых глазах.

Чёрные Драконы самостоятельно распознают опасность от внешних теней. От присущих — не всегда, но часто. Яды, оливки и тени заключённые в артефактах не распознают. В отношения же людские помимо драк не вмешиваются. То есть, совершенно. И это мудро, правильно. Тем самым проявляют уважение они к жизни как таковой, жизни, как непрерывной переменчивости. Уважение к людям, к любому человеку. Минуту назад вы подрались? Но следующая за ней минута открыта в небеса, во все стороны, ко злу, к добру, к чему угодно!.. Дроид реагирует всегда, никогда не подозревает. И если полудроид, подопечный его спокоен, не напуган, если идёт со знакомым рядом, или пришёл к знакомому, как думает он на последних двух шагах перед пологом, если видит знакомый силуэт, знакомую куртку со спины, в толпе, в шатре, в полумраке, в условленном месте… — телохранитель не проявится.

Хан-Марик был безупречен. Он не отвлекался, не задумывался и не допускал ошибок. Некоторое время Густав натаскивал его, а потом ушёл с рынков. Как и собирался, охотиться среди облачных миров. Где немедленно нарушил первое из своих же правил...