Глава 61

Глава 61.

Рано или поздно они бы пересеклись. Буро чуть направил...

Руту искал не один Гай. Клок, чувствовавший себя отчаянно виноватым. Дабл-Пирит, очнувшийся слегка от нежданной любви. Бест с этими двумя за компанию. А с ним поддерживал и по мере возможности развивал отношения Бутон-биг-Надир, на Оливковом Рынке не поинтересовавшийся именем пленника, позже узнавший подоплёку.

В гостях у Буро и оказались все упомянутые выше. Одновременно. Случайно ли Марик зашёл?.. Случайно ли с Густавом?.. Да, конечно. Буро не всеведущ, в конце концов.

В шатре и в уме Биг-Буро кроме очевидного интереса оказаться в центре событий, понаблюдать вблизи, если что направить, свёл их ещё такой интерес… Пёс наместник или приемник Олива, но сам рынок по многим статьям, был под патронатом Буро, в сфере его интересов. А с некоторых пор кое-кто… Кое-какие изгнанники… Регулярно грабили его!.. Да! Никакого секрета, Бест, конечно. С компанией, и Олеандр с ними, как силовой момент, это без вариантов. Для него кандалы, шёлковые нитки.

Смущали Буро не потери среди рабов, расходного материала, взаимозаменяемого, личный момент в похищениях присутствовал крайне редко. Смущали и беспокоили его риски грабителей! Собственно — Беста. Дорожил. И вмешаться не имелось причины, так гладко всё проходило, вот странный момент… Быть не может. Собака Моря!.. Захотел бы, поймал. Либо драка с действительно непредсказуемым исходом между Олеандром и Псом. Но не заметить потерь невозможно!.. А подкараулить, ловушек наставить, раз плюнуть… Ан, нет. Буро не мог сообразить, это такая непонятная черта морского демона проявляется, растущая пассивность его? Или готовится к чему-то?.. Жертвует, не желает спугнуть?.. Ждёт, строит планы? Подозревал последнее. Хотя мало-помалу Пёс превращался в положительную фигуру! Торговал он редко, на одного человека покупал воды связных Впечатлений для остальных. А чтобы не стало их слишком много, изменил пропорцию: на один чёрный камень, пять белых, пять отпущенных! Олив не был так щедр, но боялись собаку по-прежнему куда сильней.

Собрались. Бест зван на угощение, он задерживался, на Впечатление, обсудить. А борцы с намёком, что как-нибудь, возможно уладить их возвращение на левое крыло. И обязаны они будут Буро, ага. Как ни рядом ходит ответ на проблему, как приклеенный, за Бестом следовал Гай, но Биг-Буро подвёл, подвинул...

"Недавно с ними был дроид… — с каким-то странным чувством, ни с того, ни с сего, подумал Буро. — Если так, они охотно поддержат тему. Для начала. И Впечатление — в тему… Надеюсь насмерть не подерутся, когда Ня-Ня узнает, что Руту заказал Гай… Пусть дерутся, пообниматься не вредно, лишь бы в итоге договорились. Рута парень простой, но что-то особенное сквозняком тянет из его неудач… Глупых. Как будто плавный, широкий поворот тени из течения на глубину, захватывающий многие иные косяки… Хочу, чтоб он выжил. Что дальше будет, хочу посмотреть..."

Гай упорно всё последнее время искавший Густава на земле, когда следовало в небе, нашёл. Дождался.

Марик прошмыгнул и приземлился бесцеремонно рядом с Буро раньше, чем бросил приветы хозяину и гостям… Но Биг-Джун поманил его снаружи, заставив вздрогнуть Густава, чинно остановившегося поздороваться на входе и дождаться приглашения. Биг-Буро постукивал ногтями по гигантской, до горлышка заполненной бутыли… "Мадлен, оптимистка… На что рассчитывала? Гутка тут как тут… Где её охотник можно не спрашивать..."

— Густав! — с упрёком сказал Джун. — Отдавай нам Марика на гонки! У нас эстафета, он нужен, чёрт возьми! Не разойдётесь ещё, как он вернётся!

Биг-Джун скрестил руки на широкой груди и Хан-Марику, предателю, забывчивому, видишь ли, скроил страшную мину. Тот почесал в затылке, глянул на Густава, и, не прочтя возражений на его лице, смылся.

Чуть погодя Бест пришёл, тихонько, незаметно.

Чего нельзя сказать о появлении Густава… Гай едва удержался, чтоб не вскочить. Клок тоже, — уйти!.. Остаться? Как глупо, как невыносимо глупо… Охотник безликий, о котором знал лишь имя, внушавший такой ужас, обрёл лицо… И ужас обрёл лицо — ошарашившую его, неуютную, места себе не находящую, постыдную скорбь. Перед лжецом? Да, перед лжецом. Выходит так… Словно друг его умер. А кто-то чужой похитил у мёртвого лицо, одел и ходит в нём. Не позволяет забыть… Хуже чем умер! Не существовал. Клок, не то чтобы юноша… Но — похититель, злой игрок, раскаявшийся хищник — не мог заставить себя смотреть Густаву в лицо.

Гай воспользовался паузой, пока Биг-Буро привечал Беста, и разливал нерафинированное, цельное Впечатление по кубкам-наутилусам.

— Гус, тот парень ещё жив?.. — спросил до неразличимости быстрым шёпотом.

"Вот так Гай-технарь-Раджи… — подумалось Густаву. — Не ледяных цветов ты сейчас… Не видел тебя таким и не слышал. Что же это за парень, пойманный мной слегонца? Борец и борец, хищник и хищник..."

— Вполне… — растягивая слога проворкотал Густав.

— Но охота удалась?! Он у тебя?

— Разумеется...

— Где он?! Небо и море, всё отменяется! Нет, не отпускать! Отдай мне живым!

— Мне разницы нет, но видишь ли, Гай...

— Я из любого другого сделаю тебе карту с чудовищем!

— Карту да… Но видишь ли, Гай, в чём дело… Я понимаю, что такое непредвиденные обстоятельства. Но факт: ты выбрал столь неудачно третью сторону… Зачем понадобилось вообще? Что там случилось с Махараджей, предвидеть, я верю, ты не мог… Однако по факту, вы испортили мне двойную охоту. Половина её вон сидит, пялится мимо нас, с чёрным хохолком на голове. Знакомый, приятель? Это плохо. Теперь он не наш и не посторонний. Гай, это лишняя огласка. Да что я расписываю, ты всё понимаешь отлично. Ненавижу осечки. А те, что продолжают мозолить глаза, особенно. Надо что-то решать. Знакомый или приятель?.. Сделай Минта из него. Так и быть, я второй раз поймаю.

— Уверен?

— Обижаешь… Или он важнее того борца?..

— Нет, конечно! Да чёрт с ним!.. Густав...

Густав предварил:

— По второй, вижу, сильнее волнующей тебя части… Ах, Гай, можешь смеяться, у каждого свой высший пилотаж, завершённая красота манёвра… Ведь куда мы прилетаем? Да никуда!.. Но когда из штопора кувырком выходит дракон, над волной пролетает, под волной и ты не упал, ты удержался, небо принадлежит тебе… Я не гонщик, так чуть-чуть… Гай, когда портят двойную охоту, это обидно. По существу дела, мне пришлось оставить человечка в таком месте, где за постой берут ещё одного человечка… И его, третьего — мне же ловить? Несправедливо, ты не находишь? А может тебе? Вот совет, поспеши. Если, как я понял, месть отменяется, лучше поторопиться. Ненадёжное место. Я же не знал, что он понадобится живым.

— Клока поймаешь, его и отдадим! — горячо воскликнул Гай. — А на короля после!

— После?! Живо ты разобрался!.. Без малейших гарантий? Ну, уж нет… И не на короля, а на королей. Минта и пик. Затем них тебе и достанется парень.

— Густав, будь ты проклят! Ты сказал, место зыбкое, спешное дело?! Откуда мне взять двоих?

— Спеши… Ищи охотников работающих в долг. Обратись к ребятам. Пусть уступят тебе пирамидку в общем шатре вне очереди. На неё кто-нибудь да приведёт.

— Что ещё за король пик?.. — Гай унял взволнованность тона, уставился в землю, смысл спорить...

— Гарольд...

Недоверчивое хмыканье стало ему ответом. Густав отреагировал спокойно:

— Зря смеёшься. Он есть у меня, корень Впечатления Гарольда.

Впервые за всё время знакомства с этим охотником, презираемым и внушающим изумление, за рыночную жизнь впервые по спине Гая пробежал холодок суеверного страха. После, перевернувшего его жизнь, Оракула Буро он стал менее рационален. Более снисходителен к повериям. А из них самое бессмысленное, ведь Гарольда не имел никто, но и самое бесспорное, в поговорку вошедшее среди некоторого круга — "Нарушить воду Гарольда". В смысле, потрогать, нарушить покой, гладь. В смысле: не трогать! Синоним — не касаться огня. Бежать как огня! Никогда не придавал значения. Теперь услышал и содрогнулся. Упоминавшие это имя не шутили. Он серьёзно? Густав провернул нечто с Чудовищами Моря? Такая фифа?.. Даа… Жаль не вникал раньше, из-за чего, собственно? Почему нельзя смотреть Впечатление Гарольда?

Клок между тем собрался с духом, приблизился к ним и спросил:

— Гай?.. Рута жив? Вы о нём говорили?

Густав кивнул и перехватил инициативу:

— Да-да. Это была шутка… Интриги, то, сё. Возобновим знакомство в новом качестве? Не держи зла на меня, — немного изменив тон к холоду, он добавил, — примирение в твоих интересах.

И замолчал.

— Почему же? — через паузу спросил его Клок, сухо, бесцветным голосом.

— Как почему? — вернул Густав вопрос.

И оба замолчали. Клок не выдержал:

— Не понимаю.

И с полной откровенностью, живописно, но лаконично Густав изложил ему только что обговоренное с Гаем. Минуту назад, дословно. Лишь концовку переменил...

— Теперь ты не посторонний и не наш. Игроки Против Секундной Стрелки будут охотится на тебя. Лучший выход, присоединиться к группе, хотя бы ради игры. Единственный выход. Нет, и внутри группы охота возможна, но один на один, согласись, это совсем другое! Правда, кто-то должен тебя провести. Последние два шага. По закону пришедший сам — общая добыча. Другого способа нет.

Чистейшую правду сказал! И добавил:

— В знак примирения… Я могу привести.

У Гая отпала челюсть… Мог бы уже привыкнуть. Гутка хорош!.. Чёрт морской, челюсти придонные, как же он хорош!.. "А я бы купился? — Гай задал себе вопрос и не сумел ответить. — Всё так прозрачно… В чём секрет?.. Купился бы?.. Нет, нет! Небо и море, нет же! Ну что за глупость?!" И Клок, потупившийся мрачно, понимал это, знал вне сомнений: "Ни в коем случае! Нет!" А исход, не сегодня так завтра, не завтра так послезавтра, Гай уже предвидел.

Собравшиеся пригубили Впечатление, полюбовавшись кубками перед тем, не вежливости ради, искренне. Бронзовые ветви, в ножку кубка переходя, держали крупные завитки раковин. Цветной эмали не было помимо розово-белых лепестков. Неброско. Получился странный символизм, замеченный Бестом, но не понятый: раковина — символ изгнанничества, дешёвый, бесплатный изгнаннический сосуд, а поддерживал её символ Собственного Мира — цветущая яблоневая ветвь… Что-то хотел этим сказать хозяин? Мастер, создавший кубки? Вручную создавший. За один такой дают набор воплощённый из Впечатления… Бест отпил..."Из Впечатления… О, небо и море!.. Последней эпохи редкое Впечатление дроида!" Нет, Бест и не ждал дешёвки от Биг-Буро, но такое видел впервые...

Просторное помещение, не шатёр. Значит до того, как встряхнуло и смыло древние континенты, прежде Морской Звезды. С неразличимого в ярком свете потолка свисают длинные нити рядами. Дальние ряды достигают пола, ближние почти касаются головы ходящего вдоль них дроида. Нити знакомые, теперь посреди таких играют на Рулетки, чтобы не колыхнулись от шагов, от дыхания. А прежде они были Вирту — раскрытые на всю комнату книги. И настолько чуткие ради отклика. Не рукой, а словами, не листая, к оглавлению не возвращаясь можно было найти требуемое, обычно — иллюстрации. Это лекционная доска, для удобства демонстрации. И для моделирования послойного, смотря как настроить её.

Дроид в одежде, имитирующей античность, а верней сказать, в имитации одежды, складчатой, с открытым плечом и брошью, скрепляющей мнимую ткань на другом плече, сияющим лицом цвета латуни и более тёмным, непрозрачным телом ходил взад-вперёд и явно рассказывал что-то. Прерываемый иногда. Захвативший целиком, без остатка внимание, потому что — радостный дроид. Автономный, не высший. Радостный и… — крылатый! Нити реагировали на взмахи его крыльев быстрые и постепенные, расправляющиеся как веера, открывая картины из жизни, накладывая поверх них графики, разок — таблицу, и сметая вдруг, разом, переходя к другим изображениям, темам, делам. Дроид крыльями дирижировал древним Вирту!

Недоумение в глазах Беста, заново оценившего объём бутыли, не ускользнуло от Буро.

— Бутон-биг-Надир, — не удержался он, — благодарю за диковинную редкость. Но не кажется ли тебе расточительным делить подобное на кампанию, в качестве развлечения преподносить? Один, знающий зритель мог бы извлечь много нового и полезного, просмотрев за несколько дней от начала и до конца это Впечатление. Там что-то вроде лекции! Коллекционеру истории — сокровище!

"Эх, Амарант не видит!.. Он бы извёлся, чего за фрагменты у других в бокалах!.."

— Приятно, — неторопливо, согласно ответил Буро, — всегда приятно понаблюдать за дроидом… Правда… Они не заходят на рынки, я не выхожу. Кроме этих, чешуйчатых, они не в счёт, кроме Чёрных Драконов...

— И владык, — добавил Дабл-Пирит, осведомленный от Руты, а тот от Дрёмы. — Остальные права не имеют.

— Да? — Буро поднял бровь. — Буду знать… Кроме телохранителей и глав семейств, наделённых манками… А было время, Бест, когда я до одержимости рвался переговорить с дроидом. Я редко охочусь теперь, не моя стихия. А тогда… Я без шатра несколько раз ловил чистых хозяев на пирамидки торга. Не для торга… Чтобы только проявились и не исчезали их Чёрные Драконы. Чтобы поговорить… Не помогло, представляешь?.. Я обращался как к людям, ходатаям, поручителям за похищенных: вы мне диалог, я вам обратно подопечного. Не получилось, молчали. Я не очень-то высоко их ценю, так себе дроиды… Бест, представляешь, молчали!.. За исключением… Да вы не знаете её. За одним исключением. Зато каким! Её телохранитель получил хозяйку обратно немедленно, без спора. И ведь совсем не то сказал он мне, о чём я спрашивал!..

Биг-Буро отпил ещё, прикрыв веки, щурясь, вглядываясь:

— А эту бутылку, Бест, распить нисколько не жаль. Ты упустил из виду: там нет звуков. Слов нет, увы. Рафинированное оно, зримая часть оставлена целой, но слышимая отделена. Я тебе больше скажу. Ты, Бест, не знаю в курсе ли, но у Нитей, у этого Вирту есть особенный звон, изображения помимо. И я однажды купил три бутыли чего-то подобного. Вот их-то единолично и выпил!.. Выпил и слышал. Словно стоять на берегу Туманного Моря дроидов: звоночек его голоса перебирает нити, отклоняется от колокольчиков их голосов, нити гудят звоном… Но слов ни-ни. Эсперанто, древних языков, ни словечка. Жалеть не о чем. Те, которые слушают его тоже дроиды… Но, знаешь, мне понравилось слушать их, я ведь и к океану не хожу… И я покупал, они не дорогие подобные Впечатления, с одной огромной, видимо, тучи, пока не иссякли запасы у продавцов. Там в гудении, в перезвоне прорвались, я вздрогнул прямо, вопросы на незнакомом языке. По интонации вопросы, а содержания так не угадать, да?! Зато дроид ответил на эсперанто. Дважды.

Буро снова разлил по кубку каждому...

— Заинтриговал, получилось?

Бест наклонил, отпивая, до краёв полный наутилус, нырнул, улетел в глоток… Где светлолицый дроид поводил крылами… Губы его двигались, но действительно, не как у людей при разговоре. Так, словно ловил воздух или собирался улыбнуться, едва дослушав кого-то, но момент этот всё не наступал… Бест вынырнул из Впечатления:

— Биг-Буро, дразнишь или поделишься, что им ответил дроид?

— Конечно же, Бест. И звал поделиться. Мне интересно, что ты думаешь по поводу… Я был озадачен. Весьма...

Буро заинтриговал и парней, погружённых в свои охотничьи перипетии.

— И с чем в противоречие входят его слова? — спросил Гай. — Сужают или расширяют представления о реальности?

Усмехнувшись, Буро повернул к нему голову под дугами золочёной короны:

— Ты Гай и закономерно, вроде бы, ставишь вопрос, но, как технарь, механистически как-то… Я вот не знаю, то ли расширяют, настолько, что не за что и уцепиться. То ли сужают, так что нечем дышать… То ли дышать не обязательно, как выясняется. Ну, я преувеличиваю, не такие уж большие, не для каждого насущные проблемы озвучил он… По моему опыту, Гай, фатально расходятся с представлением о справедливости!

Бест улыбнулся одним уголком рта, интонации знакомые до ужаса… Не для всех… Не так уж важно… Пустота… Воля, как пустота… Изгнаннические всё прелюдии!

Он сказал:

— Попробую угадать… Речь шла о подсчёте дней. Сроков. Так или иначе. Для дроидов или для людей?

Биг-Буро засмеялся и чинно поклонился ему:

— И тех и других, Бест! Получите… Он сказал, что при переплетении внешних орбит, я так полагаю, имея в виду счастливые в союзе пары, независимо, люди ли, дроиды, делят время напополам… Если ни один не погибает насильственной смертью, делят общую продолжительность жизней поровну. Одновременно уходят из неё… А второе, после смерти, или как это назвать, они и только они — становятся первой расой!.. Ну, не странно ли? Ну, пусть даже одним всё, другим ничего, справедливо в смысле — нормально, пусть, не удивительно, в русле… Но скажи, как такое возможно в паре: человек — дроид? Ведь вовсе не имеется у дроидов срока бытия, ограниченного… Дроиды бессмертны! Как?..

— Очень просто! — воскликнул Дабл-Пирит, сквозь ореол счастья, сквозь зарю Рори, Ауроруа, не узревший противоречий. — Тот, кого любит дроид, бессмертен!

Гай опустил лицо в ладони и покачал головой.

— Радужный вариант, — иронично заметил Густав. — Но возможно и прямо противоположное толкование: дроид, связавшийся с человеком, обречён.

Бест помалкивал, думал так: "Чего же стремится услышать от меня старейший изгнанник, хищник?.. В самом деле что-то новое, или подводит к какому-то левому от вопроса моменту? Признанию. Не оттого ли возник вопрос, что меня называют господствующим над первой расой? Какие горизонты!.. Он желает понять, чего и сколько можно заиметь от дроидов через меня при подобном раскладе… Все так думают, он не исключение. Это нормально, в общем-то… Сколько раз я слышал от изгнанников: прикажи дроидам собрать мне завместо утерянного новый облачный мир!"

— Биг-Буро, — Бест очнулся от задумчивости, — послушай, отчего ты не бываешь в Архи-Саду? Змей, что создал его, заложил его, он величайший грабитель от начала времён!.. Он оставил там огромную сокровищницу, на месте Центрально Рынка. Наверняка в ней есть что-то принадлежавшее тебе. Принадлежащее, то есть...

— Пустяки пустяшные, Бест, — отмахнулся Биг-Буро. — Ты уходишь от темы? Не смею настаивать.

— Не ухожу. Соображаю с какой стороны подступиться!.. В тумане неопределённости через шипы банального. Что тут можно сказать? Неловко высыпать набор общих фраз… Что справедливости не бывало ни в какие времена? И дроиды, конечно, не инструмент её утверждения. Не судьи, не надсмотрщики. И не привратники на парадной двери рая. Они инструмент удовлетворения потребностей. Рациональные, как и любой хороший инструмент. Если они считают для чего-то полезным переставшие быть человеческими и дроидскими тела, например, для создания дроидов первой расы, они их берут и используют. Орбиты, да? Составные части. Им удобней, чтоб сроки в паре были равны… Я не вижу проблемы, заманчивости тоже особой не вижу. Ты, вероятно, как-то лирически смотришь на это, Биг-Буро, а мне попросту безразлично, что сделается после смерти с материей, которой был я. Это буду не я. Справедливость… Чем дольше я изучаю историю, Биг-Буро, — а у меня есть старый друг, с его, Амаранта помощью изучаю, — тем больше утверждаюсь в мысли, что дроиды точечны в воздействиях и тактичны в целом, избыточно на мой взгляд. Что с появлением высших дроидов мир людей не так уж сильно-то и переменился. А мог, вот о чём думаю иногда… Мог бы!.. Пути открыты. Двери распахнуты, но никто не входит в них, не выходит...

Впечатление гуляющего под рядами нитей Вирту светлолицего дроида завораживало. Отсутствие звуков не портило его. Лень открыть рот и спросить: "Хитрый Буро, в соседнем шатре случайно ли тихий, гортанный голос выводит мелодию без слов?.." Бутон-биг-Надир, спасибо. Бутыль опустошалась медленно, разговоры утихли. Бест, распрощавшись, ушёл первым.

Гай снова шептался с Густавом. Пересел к хозяину шатра:

— Остался я без Махараджи, Буро… Могу просить тебя о поручительстве? Нужна отсрочка оплаты в одном экзотическом месте.

Буро кивнул:

— На Оливковом? Вместе ходили… Парень как парень на вид, всем понадобился.

— Одного человека взамен ты мне, тем не менее, должен, — заметил Густав.

— Да помню я, — огрызнулся Гай.

Покачав головой в такт нежным гортанным переливам незримого певца, Буро отметил вслух:

— Ни кого из вас в одиночку на Оливковый не отправишь… А я медленно хожу...

"Маричка вернулся. О, ему безопасно, сдружились они со Псом..." Хан-Марик получил в ждавший его наутилус остатки питья, осушил без церемоний и развлекался теперь лассо. Выигрышем. Петлёй золотой шнур завязал и бросал, ловил горлышко бутыли, попутно зубами разбирая на волнистые золотые нити, лакомство… Буро отвлёк его:

— Хан-Марик, не в службу, а в дружбу, слетай до Морской Собаки. Спроси по теме, не отдаст ли под честное слово? Гостинец захвати, вон там, за ширмой любой кувшинчик.

Марик бросил секундный взгляд на Густава, и тот кивком согласился. Биг-Буро провёл языком по зубам, подавляя зловещее шипенье ача, рта не раскрывая, сглатывая за любезной полуулыбкой плотно сжатых губ. Сдержался. Густав тот редкостный, уникальный человек, терпеть которого Бутон-биг-Надир мог, лишь собрав волю в кулак. "Бездны морские, Марик!.. Зачем тебе позволение Гутки?.. Человек ты или дракон?!"

Неморские чудовища редко отказывали Буро, патрону, покровителю. Отказа он не ждал, но некое предчувствие тяготило. Предчувствие, да не совсем… Понимание. Того, что сам он, приведший охотников с Рутой и поручительствующий теперь, с большой вероятностью делается препятствием. Засветив свой интерес. В противном случае пойманный борец на Оливковом Рынке не выделялся бы в ряду… Не стал козырной картой.

Хан-Марик вернулся, — о дроиды! — с запиской!.. Когда это Пёс Морской подучился грамоте?.. Никогда! Кто-то из рабов написал за него и нарисовал.

— На словах что-нибудь?

Хан-Марик широко зевнул, лязгнув зубами… И рассмеялся! Пожал плечами, типа: передал.

— Понятно...

Разворачивая хрусткий пергамент, предназначенный не для письма, а для упаковки бисерных и жемчужных наборов, готовых украшений, меновых коллекций, полупрозрачный словно промасленный, Буро уже знал, что предчувствие не обмануло его. Внутри твёрдой рукой, уверенно, Пёс рабов не запугивал, не обижал, на весь лист начертано имя… "ОЛИВ". Значок пирамидки отделён резкой чертой, то есть, ловить не надо. Пёс ищет драки. Знает, где искать. Имя Буро от Олива помнит. "Понятно… Чудики, вы же равны для меня..." Буро вздохнул и погрузился в размышления.

Густав поманил Марика и слинял. Клок в противоположную от них сторону. А Дабл-Пирт с Гаем таки-подрались.