12.

В полицейском участке Мидуорта царила гнетущая тишина.

Снаружи накрапывал мелкий дождь и бил в окна, хоть как-то нарушая напряжённое молчание. Окна с внутренней стороны уже давно запотели, в комнате чувствовался стойкий аромат дешёвого кофе и сигарет.

В дальнем конце комнаты была установлена классная доска, прямо напротив неё кто-то поставил стул. Кожаные стулья, обычно разбросанные по комнате, были выстроены в два ряда в центре зала и на них гордо восседали десять человек, составляющих вооружённые силы Мидуорта. Перед ними стоял Ламберт. По левую руку от него сидел Кирби. Прошла неделя после его схватки с Эммой Риз, но шею доктора до сих пор украшала тугая повязка. Он раздражённо теребил её и мелкими глоточками пил кофе, которым его угостил сержант Хейз.

Ламберт зажёг сигарету и сделал первую затяжку, выпустив дым длинной струёй в потолок. Он вздохнул и повернулся к доске. На ней жёлтым мелком было написано несколько имён. Инспектор некоторое время стоял спиной к своим слушателям, читал имена и пытался взять себя в руки. За плотно сжатыми челюстями ходили желваки. На какое-то мгновение он даже почувствовал себя школьным учителем. Наконец, Том повернулся к аудитории.

«Двенадцать человек», едва ли не прошептал он, — «пропали за последние три дня. Они как будто сквозь землю провалились». Через плечо он снова бросил взгляд на доску. «Картина преступления всегда одна и та же. Всё, что нам удаётся найти — огромное количество крови, если повезёт, остатки одежды и другую мелочь. Ни одного тела, хотя есть очевидные признаки жестокой борьбы за жизнь».

Инспектор сделал ещё одну затяжку, после чего указал на имена в самом начале списка.

«Бобби Шоу и Келли Винсент. Об исчезновении заявили родители девушки. Мы нашли кровь в зале, на кухне, на лезвии ножа. Кровь по группе совпала с кровью пострадавших. Кроме крови на ноже. Она явно принадлежит третьему человеку. Об этом я расскажу чуть позже». Он указал на следующее имя. «Ральф Стеннет. На него напали по дороге из паба домой. О пропаже заявила жена жертвы». Ламберт обвёл тяжёлым взглядом всех, кто был в комнате. «Кто занимался этим делом?»

Констебль Ферман поднял трясущуюся руку. Ламберт кивнул.

Ферман откашлялся, побледнел и начал рассказ. «Я нашёл паб, где Стенннета видели в последний раз, а затем прошёл по его следам на пустыре. Я обнаружил кровь». Он нервно сглотнул. «Очень много крови».

Ламберт кивнул и перешёл к следующей жертве.

«Дженис Филдинг. Нападение совершено в её собственном заднем дворике». Он глубоко вздохнул, бросив ещё один взгляд на доску. «Нет смысла продолжать. Везде одно и то же. На жертв напали, судя по обнаруженным уликам, чуть ли не растерзали, а затем и жертвы, и их убийцы просто растворились в воздухе». Инспектор напряжённо всматривался в лица присутствующих. «Есть какие-нибудь идеи?»

В зале повисла гробовая тишина.

«Шеф», — подал голос Хейз, — «вы что-то говорили о крови, обнаруженной на ноже. Что вы хотели сказать?».

Ламберт едва сдержал улыбку. «То, что я вам сейчас скажу, возможно, утвердит вас в некоторых подозрениях в отношении меня. Многие из вас скажут, что я просто рехнулся». Глуповатые смешки пронеслись по залу. Инспектор замолчал, подбирая слова. «Вероятно, они будут правы. В какой-то степени. На самом деле, я очень хотел бы оказаться обычным психом». Ирония исчезла из его речи, тон разговора стал сухим, серьёзным, и слушатели, безусловно, почувствовали это.

«Кровь на ноже принадлежит Питеру Бруксу».

На какое-то время в зале воцарилась напряжённая тишина. Кто-то усмехнулся, но смех его оборвался также резко, как и начался. В кои-то веки умудрённым опытом полицейским, чести и гордости Мидуорта, нечего было сказать. Слова нашлись только у Хейза.

«Шеф», — смущаясь, пробормотал сержант, — «но ведь Брукс мёртв».

Инспектор едва заметно кивнул и указал на Кирби.

«Если вы не верите мне, доктор Кирби, который, как вы видите, ещё не совсем оправился от ранений, с удовольствием подтвердит, что кровь на ноже принадлежит пятой жертве Маккензи — интерну Питеру Бруксу».

Джон кивнул и осторожно начал разматывать повязку на шее, постепенно обнажая скрывающиеся под ней синяки и ссадины. Область вокруг кадыка и ниже ушей представляла собой лоскутное одеяло из чёрных, фиолетовых рубцов, и ярко-красной корки запёкшейся крови.

«Матерь божья!» — выдавил из себя констебль Бриггс.

«На доктора напала Эмма Риз — третья жертва Маккензи. А отец Ридли, повешенный на колокольной верёвке, стал его шестой жертвой. Рэй лично вырвал священнику глаза. Голыми руками».

Зрители молчали. Они слышали всё, но не могли — не осмеливались — поверить.

«Все нападения, которые произошли за последние три дня, совершили те, кого мы считали мёртвыми».

Вот и всё. Он сказал это. Просто взял и сказал. На этой фразе Ламберт закончил свой доклад, бросил окурок и втоптал его в ковёр. Он осторожно выдохнул, словно дыхание само по себе причиняло ему боль.

«Я не верю», — сказал констебль Дэвис. — «Это невозможно».

«Веришь ты или нет, но это так!» — в ярости вскричал Ламберт. «Взгляни на его шею» — он снова указал на доктора, ярость куда-то улетучилась. «Это сделала женщина, похороненная три недели назад». Он сжал зубы, его дыхание стало частым, прерывистым.

Дэвис вкрадчивым голосом, в котором чувствовалось недоверие, спросил: «А где сейчас миссис Риз?»

«Она мертва», — едва сдерживаясь, процедил сквозь зубы Том. — «Я снёс ей башку. Лопатой».

Ламберт нервно взъерошил рукой волосы. Глубоко вдохнул и выдохнул.

«Эти… твари, чем бы они ни были, очень сильны». Больше ничего сказать инспектор не смог. Со своего стула встал Кирби, заметивший, что пережитый стресс начал серьёзно влиять на Ламберта.

«Мы с инспектором эксгумировали труп Эммы Риз. Тогда и произошло нападение», — сказал доктор. Он вымученно улыбнулся Ламберту, инспектор кивнул и уже более спокойным тоном продолжил.

«Сейчас мы не знаем точно, сколько этих тварей уже в городе. Факт исчезновения тел с мест преступлений позволяет предположить…». Хейз перебил инспектора. «Но как вы можете быть уверены в том, что все люди из списка убиты, если мы не нашли ни одного тела?».

«Я просто предполагаю, Вик», — нарочито спокойно сказал Ламберт, — «Предположения — это всё что у нас есть. Предположения и двенадцать пропавших людей». Инспектор выдержал долгую паузу, затем продолжил. «Как я уже говорил, у меня есть все основания предполагать, что жертвы сейчас находятся в том же состоянии, что Брукс и Маккензи».

«Значит, они живы?» — осторожно спросил Бриггс.

«Я понятия не имею, что это значит», — разочарованно ответил инспектор. «Возможно, они живы, возможно, стали монстрами из детских сказок, а возможно, превратились в ходячих мертвецов из фильмов Ромеро». Ламберт в отчаянии ударил кулаком по классной доске. «Дьявол! Это дело становится всё безумнее с каждым днём».

«Шеф, вы уже отработали версию с похищением тел?» — поинтересовался Хейз.

«Конечно, но после того, что произошло с Эммой Риз, мы с доктором Кирби», — подчеркнул инспектор, — «считаем эту версию несостоятельной».

Люди в комнате почувствовали себя неуютно, нависшее напряжение можно было буквально потрогать пальцами.

«Вопросы?» — спросил Ламберт.

«Кто-нибудь сможет нам помочь, шеф?»

Инспектор покачал головой.

Хейз выглядел растерянным. «Но в штабе округа...» Ламберт перебил его. «И что я им скажу? Вышлите мне, пожалуйста, подкрепление — у нас тут несколько зомби по улицам шатается? Они быстро найдут мне прекрасную комнату с войлочной отделкой».

Нервный смешок разрядил обстановку, но желание смеяться пропало сразу, как только инспектор снова взял слово.

«Нет, парни. Сейчас всё зависит только от нас. Эти твари выходят только ночью, значит, у нас есть время, чтобы подготовиться. Я хочу, чтобы ночью вы патрулировали город. Ни в коем случае не бродить поодиночке. Пользоваться рацией, если увидите что-нибудь подозрительное. Главное, держитесь подальше, если увидите этих чудовищ. Я больше не хочу жертв. Всё ясно?».

Его подчинённые кивнули. Ламберт постоял, напряжённо думая, не упустил ли что-нибудь. Решив, что сказал всё, что хотел, отпустил людей. На выходе из зала Бриггс шепнул Уэлфорду: «Как будто попал в долбаный фильм ужасов» и сам рассмеялся своей не слишком удачной шутке.

«Хотел бы я, чтобы ты был прав», — сказал Ламберт вслед уходящему констеблю, — «Я многое бы отдал за то, чтобы это оказался просто чёртов ужастик». Он повернулся к Кирби. «В каждом ужастике, если я правильно помню, всегда есть эксперт. Ну, тот самый высоколобый ублюдок, который точно знает, как со всей этой хренью разобраться». Ламберт едва сдерживал смех.

Кирби покачал головой. «Не советую тебе зацикливаться на этом, Том».

Ламберт изучающе посмотрел на доктора и пошёл к двери. У выхода инспектор обернулся и сказал: «Я перестану зацикливаться на этом тогда, когда всё это, наконец, кончится». Он вышел, оставив Кирби наедине с его шрамами на шее и душе.