9.

Фонари на некоторых улицах Мидуорта неожиданно погасли этой ночью. Местная электростанция была буквально завалена жалобами и каждого нового обратившегося заверяли, что специалисты компании делают всё возможное, чтобы в кратчайшие сроки устранить неполадки.

Однако, жаловались далеко не все.

Тьма была отличным союзником для некоторых из тех, кто решил прогуляться этой ночью.

Для двоих, если быть точным.

Эмма Риз была уничтожена. Но остались более зловещие и сильные монстры — Маккензи и Брукс.

Было двадцать минут девятого. Очень долго до рассвета. И вокруг ничего, кроме тьмы.

Тьма.

Боб Шоу вглядывался в черноту ночи и пытался разглядеть, где припаркован его «Сузуки 750».

«Чёртовы фонари! И вздумалось же им вырубаться именно сейчас!» — ворчал Боб.

Он в последний раз попытался увидеть отблеск света от своего мотоцикла, но, в конце концов, сдался обволакивающей тьме. Боб надеялся, что ублюдки, промышляющие на ночных улицах, не позарятся на его байк. Почти два года он платил пятнадцать фунтов в месяц его продавцу, пока не выплатил пятьсот. Но этот железный конь стоил каждого потраченного пенни. Его «Сузуки» был предметом зависти пацанов, с которыми тусил Боб. Они гоняли по округе на плохоньких 250-ых и, конечно, девятнадцатилетний Боб имеющий стабильный заработок помощника механика, байк, о котором они могли только мечтать, был вожаком своей маленькой стаи.

Была лишь одна вещь, раздражающая его, доводящая до белого каления.

Она лежала на диване. Одна нога призывно проглядывала сквозь вырез её ультракороткой юбки.

Вещь звали Келли Винсент. Она была на месяц или два младше Боба, но уже завоевала определённый авторитет среди парней из его самого близкого окружения. Каждый из них уже не по разу трахнул её.

Только Боб ещё не успел проникнуть в её гостеприимное лоно. Она прибилась к ним потому, что любила мотоциклы. По крайней мере, так говорила сама Келли. Но ребятам, и Бобу в том числе, нравилось думать, что не только из-за этого. По словам тех, кто уже был с ней, гораздо больше байков она любила секс. Исполняла любые желания и капризы. Даже брала в рот.

Одна только мысль об этом бросила Боба в пот. Он остановился на секунду, глазами пожирая её тело: длинные, вьющиеся волосы, полные губы, макияж, который как будто наносили шпателем. Она носила узкую красную блузку, расстёгнутую на третьей пуговице. Достаточно далеко чтобы разбудить воображение и подогреть аппетит. Она не носила чулки, но её ноги и без того были гладкими и стройными. Пока он заворожённо наблюдал за изгибами её тела, она преспокойно приподняла юбку, чтобы подразнить его белыми — почти детскими — трусиками.

Келли посмотрела прямо в глаза Бобу.

«Ты собираешься простоять там всю ночь?»

Боб решительно затряс головой и поспешил присоединиться к ней. Она приподняла свою очаровательную головку, чтобы он мог присесть рядом, а потом положила её ему на колени. Он почувствовал, как волна жгучего тепла разлилась по всему его телу, Боб изо всех сил пытался сопротивляться эрекции, грозящей порвать его штаны. Чтобы хоть как-то отвлечься, парень бросил взгляд на экран телевизора. Там крутили какую-то херню про войну. Папаша Келли, похоже, до сих пор продолжал свою войну. Старый, занудный ублюдок. Войной ограничивались все темы его разговоров. Бобби не любил приходить к Келли, если знал, что её предки где-то поблизости. Но сегодня — другое дело. Их не было дома. И вполне возможно, не будет до утра. Собственно, именно из-за того, что предки Келли постоянно были дома, он так долго не мог с ней переспать. По крайней мере, себя он в этом убеждал на раз. Его предков, правда, тоже не было дома — они ушли в местную пивнушку — но к себе Келли он привести не мог. Из-за младших братьев. Маленьких подонков. Боб представлял их насмешки, как только они увидят, что он пришёл домой с девушкой. Он боялся, что в самый интересный момент кто-нибудь из маленьких ублюдков зайдёт в спальню. Эти идиоты обязательно всё расскажут матери, а она начнёт читать нотации… Нет, приводить Келли к нему нельзя.

В общем, удачно, что предки Келли решили свалить на какую-то вечеринку. На самом деле, Бобби было глубоко плевать, куда, главное, что они не будут мешаться под ногами несколько часов. А значит, сегодня он, как ни крути, станет мужчиной.

«Шикарное место», — подумал Боб, оглядевшись вокруг. Ковёр, новые обои, цветной телевизор. Здесь было даже стерео! Невольно парень сравнивал увиденное со своей конурой, и сравнение явно не шло его дому на пользу. Полинявшие ковры, украшающие полы в гостиной, отслаивающиеся обои. Сырость, пропитавшая буквально каждую комнату. Боже, как он ненавидел собственный дом! Но пока понятия не имел, как из него выбраться. Его достали постоянные склоки с предками, младшими братьями, но у Бобби не было денег ни на новую, ни на съёмную квартиру. В Мидуорте вообще были большие проблемы с жильём. А ехать в другой город и покидать своих друзей он не хотел. Жизнь научила Бобби принимать вещи такими, какие они есть. В конце концов, именно так жили подобные ему люди. Он знал это, знал также, что ничего не сможет с этим поделать. Кто-то свыше уже наметил его жизнь по тем же маршрутам, которыми шли его родители. Только его путь почему-то вёл в тупик.

Он постарался выбросить всю эту чушь из головы и насладиться тем, что под рукой. Он дотянулся пальцами до груди Келли и даже успел пару раз сжать её, пока не получил по руке.

«Отвали», — раздражённо бросила Келли.

Он разочарованно вздохнул. Бобби надеялся, что сегодня они не будут тратить попусту время — если сегодня он не переспит с Келли, завтра вся его банда узнает о том, что он девственник. Они уже как-то косо на него поглядывают. Его передёрнуло, как только он представил насмешки, приколы его друзей, если правда вскроется. Это было невыносимо — он хвастался перед ними, как и любой молодой парень, своими завоеваниями на личном фронте. Что они подумают о нём, когда узнают, что ничего этого не было? Некоторые ребята из его банды оттрахали больше десяти девчонок. А он — формальный вожак стаи — ещё даже не целовался ни с одной. Боб был мастером покрасоваться, но всё могло пойти прахом из-за сегодняшней ночи.

Бобби попытался ещё раз дотянуться до груди Келли, но она опять отбросила его руку.

Он сжал зубы от злости, подумав: «Что будет, если сдамся?». И сам же себе ответил: «Она всё расскажет парням».

«Принеси нам что-нибудь выпить», — властно сказала Келли, выуживая сигарету из пачки, лежащей на кофейном столике рядом с диваном.

Он поднялся, прошёл к шкафчику с напитками, налил большую порцию водки в стакан Келли. Поразмыслив, он долил его практически до краёв и плеснул в коктейль несколько капель лимонада. Себе он налил пива и вернулся к ожидающей его девушке. Расчёт был крайне прост: если удастся её напоить, будет несравнимо проще затащить в постель.

Струю едкого дыма она выдула ему прямо в лицо и рассмеялась.

Он отмахнулся рукой, схватил её за волосы и с силой потянул на себя. Она вскрикнула. Скорее от неожиданности, чем от боли.

«Не будь таким грубым, мистер Засранец», — промурлыкала Келли.

«Я слышал, тебе нравится грубость».

«Кто тебе это сказал?»

«Люди».

Она рассмеялась и сделала хороший глоток своего пойла.

«Ты уверена, что твои родители нескоро вернутся?» — с тревогой спросил Боб.

Она поставила стакан на кофейный столик, обвила руками его шею и притянула к себе. Он почувствовал её рот напротив своего, её язык прижался к его губам. Он приоткрыл их, но она со смехом оттолкнула его.

«Я полагаю, ты знаешь, как целоваться?» — с издёвкой спросила Келли.

Он схватил её, решительно притянул к себе и поцеловал. Так, как это делают взрослые. С языком глубоко во рту партнёра.

«Так лучше?» — презрительно спросил Боб.

Она кивнула. «Что твои друзья рассказывали тебе обо мне?»

«И то, и это».

«Что именно?»

Он почувствовал её руку в своей промежности и судорожно сглотнул. Его пенис стремительно увеличивался в размерах и натягивал джинсы. Её рука нащупала бугорок и стала увлечённо его поглаживать. Боб чувствовал каждое её движение сквозь тонкую ткань брюк.

«Ты любишь секс», — выдавил из себя Боб.

«Кто сказал тебе это?». Она снова улыбнулась, её поглаживания стали более быстрыми.

Бобу становилось неловко от всё более возрастающего наслаждения.

«У твоего дружка Дейва», — сказала Келли, — «огромный член. Самый большой из тех, что я видела».

«Ты кто?» — раздражённо бросил Боб. — «Долбаный эксперт?!».

Она рассмеялась. «Видела достаточно, чтобы разбираться».

Боб почувствовал её руку, пытающуюся совладать с молнией на его джинсах. Он стиснул зубы, чтобы не кончить прямо в трусы. Келли с лёгкой улыбочкой изучила со всех сторон хозяйство Боба, даже со знанием дела подержала его в руках, словно бы взвешивая, затем откинулась и начала расстёгивать свою блузочку. За блузкой последовал лифчик, и Боб не смог отвести взгляд от открывшихся ему столь желанных пейзажей. Возбуждённые, твёрдые соски так и манили к ним прикоснуться. Бобби не думал, что сможет выдержать ещё хотя бы минуту этой сладостной пытки, но мысль о том, как будут смеяться над ним парни из его банды, позволила ему собраться и успокоиться, насколько это было возможно.

Келли плавно сбросила свою юбочку и осталась в одних трусиках, скрывающих именно ту часть тела, которой страстно желал обладать Боб. Сквозь тонкую ткань он мог разглядеть тёмные пряди её лобковых волос. Быстро сбросив футболку, он буквально выпрыгнул из штанов. Неожиданно он понял, что до сих пор стоит перед ней в носках. Бобби порывисто сдёрнул их и упал на колени перед своей возлюбленной. Она властно оттолкнула его, а когда он упал на спину, стянула с него трусы, обнажая его напряжённый член.

Сначала Бобби подумал, что она рассмеётся, но Келли, удовлетворённо кивнув, провела пальцами по жёсткому стволу, остановившись на мгновение у слегка припухших яичек. Парень закрыл глаза. Он явно больше не мог терпеть. Чтобы не опозориться, Бобби попытался думать о чём-то, что может отвлечь от сиюминутных ощущений. Уэст Хэм теряют кубок, смерть, безработица…

Она перестала полировать его член, и Боб расслабился. Бросив взгляд на свою партнёршу, он увидел, что она снимает трусики. Затем, в ожидании его действий, она легла на спину. А Бобби засомневался. Он снова стал неуверенным, маленьким мальчиком, который никак не может принять решение.

«Ну же», — сказала девушка, вероятно, устав ждать, — «Надеюсь, ты знаешь, что нужно делать?».

Бобби с трудом взобрался на неё и несколько раз тщетно пытался всунуть свой эрегированный член в её влагалище.

«Осторожнее!» — прошипела Келли весьма расстроенная его неудачными попытками.

Он попытался ещё раз, но удача снова отвернулась от него. Келли с яростным вздохом разочарования отвернулась от него.

«Не думаю, что у тебя большой опыт», — с издёвкой прошептала она, — «Я уверена, что ты долбаный девственник».

Произнесённое слово буквально въелось в его мозг, он не мог выбросить его из головы и буквально почувствовал, как кровь приливает к лицу.

«Я знаю, что я делаю», — соврал Бобби, пытаясь, чтобы голос его звучал как можно более уверенно.

«Дэйв знал, что делать. Он охрененно отымел меня. Пол тоже знал».

«К чёрту Дэйва, и Пола туда же. Сейчас ты узнаешь, что такое грёбаный Суперчлен!»

Она перевернулась на живот и смерила его презрительным взглядом. Боб чувствовал растущее в воздухе напряжение. Что скажут ребята, если он сейчас облажается? Эта маленькая, болтливая сучка обязательно им всё расскажет! В последней попытке сохранить лицо, он схватил её за бёдра и резко оторвал её зад от пола. Затем с неожиданным для самого себя изяществом вошёл в неё сзади. Она благодарно застонала и сдала назад, чтобы ему было удобнее накачивать её. Боб был на вершине блаженства. Он знал, что скоро всё кончится, но ему было плевать. Он чувствовал себя так, будто только что проорал во всю глотку: «Прощай, Девственность!».

Интимность момента нарушил звук открываемой ниже этажом двери.

Ребята застыли, словно своего рода сюрреалистическая скульптура.

Через какое-то время послышались шаги. Громче и ближе — кто-то явно начал подниматься по лестнице.

«Вот чёрт» — выдохнула Келли, — «похоже, предки».

«Мне казалось, ты говорила, что они должны были где-то задержаться», — выпалил Боб, оттолкнув Келли и поспешно натягивая свои джинсы. Они оба быстренько одели свою одежду, как смогли, ожидая, что в любой момент в комнату могут зайти мистер и миссис Винсент. Келли не хотела даже представлять, как её предки на всё это отреагируют. Боб пытался втянуть стояк обратно в штаны, одновременно натягивая футболку. В спешке он куда-то задевал второй носок. Келли забила свои трусики и лифчик под диван, не забыв напомнить себе, что при первой возможности их непременно надо убрать.

Наконец оба снова сели на диван и, с лицами, залитыми пунцовой краской, стали ждать, когда откроется дверь.

Но всё было тихо.

«Я правда думала, что это они», — прошептала Келли.

Боб глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Если он пролетел из-за ложной тревоги, лучше сматываться прямо сейчас. В башке засела одна идиотская мысль — а вдруг это всё подстроено? Могли ли Келли, Дэйв и другие ублюдки, которых он считал приятелями, так жестоко над ним подшутить? Заметив, что Келли улыбается, он ещё сильнее утвердился в своих подозрениях. Он вскочил с дивана, оттолкнул девушку и бросился к двери.

«Ты всё это подстроила, мразь!» — закричал Боб.

Келли пожала плечами, она уже не улыбалась.

«Я замочу этих ублюдков, как только доберусь до них!», — прорычал он. Ярость затопила всё его существо, он буквально кипел. Боб распахнул дверь в зал, включил свет и едва не выбил парадную дверь.

«Ну что, сучки...». Договорить Боб Шоу не успел: чьи-то руки сомкнулись на его шее, словно стальные тиски.

Бобби буквально втащили обратно в зал. Его впечатали в стену. Он ударился головой и на мгновение потерял сознание, но быстро пришёл в себя. Бобби мёртвой хваткой вцепился в руки, что сжимали его горло. Он разглядел лицо нападавшего, волна тошноты поднялась из живота. Рот твари был искривлён зловещей ухмылкой, обнажающей жёлтые зубы, ужасные шрамы и порезы покрывали щёки и лоб безумца, но самым страшным были пылающие неугасимой яростью кроваво-красные глаза Рэя Маккензи.

Тем временем давление на горло Бобби увеличивалось. В какой-то момент он почувствовал выступившую на губах пену слюны — он отчаянно боролся за каждый глоток воздуха. Не переставая душить парня, Маккензи несколько раз хорошенько приложил его головой о стену. Он бил его до тех пор, пока белые обои не окрасились в густой малиновый цвет. Боб понимал, что вырубится через несколько секунд. В последние мгновения ускользающего сознания он успел увидеть, как в дом входит ещё один незнакомец. У второго мужчины глаза горели тем же огнём, что и у его убийцы.