4.

Растворённое в небе солнце подсвечивало мягким внутренним светом облака, пока Ламберт вёл свою «Капри» к кладбищу. Сидящая рядом с ним Дебби прижимала к себе пышный букет роз и периодически вдыхала их нежный, чуть сладковатый аромат.

«Кому только нужны эти города?» — спросил Том, глядя на проплывающие за окном холмы, покрытые изумрудным травяным ковром.

«Если они есть, значит, кому-то нужны», — ответила Дебби.

Некоторое время они провели в молчании, наслаждаясь окрестными видами, полной грудью вдыхая целебный лесной воздух. Практически оголённые деревья добавляли нотку контраста к богатому убранству травы. Тут и там живую изгородь деревьев словно бы разрывали изнутри пламенные лужайки диких цветов. Прямо над ними, там где холмы плавно перетекали в лес, кружили птицы, Дебби даже удалось увидеть, как пустельга камнем бросается на землю, чтобы схватить добычу. Величественная птица, словно на невидимой проволоке, взметнулась обратно в небо, крепко зажав в когтях свой заслуженный трофей.

«Ты сегодня поедешь в участок?» — спросила Дебби.

Ламберт покачал головой. «Нет необходимости. Дело Маккензи закрыто. Гордон Риз, похоже, просто свалил из города. Всё вернулось на круги своя. А с обычной рутиной парни справятся и без меня». Он улыбнулся. Дебби улыбнулась в ответ.

«Но как быть с медальоном?»

«А что с ним не так? Я уже несколько дней ничего не слышал от Трефойля, но сомневаюсь, что это имеет отношение к делу. В конце концов, Рэй мог просто найти его. Может быть», — усмехнулся Ламберт, — «он откопал этот несчастный золотой диск у себя на заднем дворе».

«Ты прекрасно знаешь, что это не так», — упрекнула она мужа, шлёпнув его по бедру.

Машину слегка занесло, и Дебби вздрогнула от неожиданности.

«Видишь, что ты натворила?» — сказал Том с наигранным раздражением.

Они смеялись, пока не подъехали к воротам кладбища. Дебби слегка сжала руку мужа, затем они выбрались из машины.

На вершине холма, где были расположены «Два луга», ветер был определённо сильнее. Дебби отбросила с лица непослушные локоны, которыми то и дело играл непоседливый бриз. Ей было неуютно здесь, она никогда не любила кладбища. Словно бы почувствовав что-то, Ламберт приобнял жену за талию. Дебби стало значительно легче.

«Обычно отец Ридли в это время прогуливается здесь», — сказал Том, оглядываясь на дом священника.

«Может быть, он уже в церкви», — предположила Дебби.

«А может, всё ещё валяется в постели».

Она ударила его по плечу. Не больно, играючи. «Священники не валяются в постели по воскресеньям, проклятый язычник».

Дебби взяла мужа за руку, и они пошли дальше. Она поймала себя на мысли, что чувствует неясное беспокойство наравне с практически полной умиротворённостью. Столь странная смесь эмоций всегда возникала у Дебби, когда она попадала на кладбище.

«Они напоминают нам о том, что мы смертны», — задумчиво прошептал Ламберт, глядя на надгробные плиты. Богатые, неопрятные, ухоженные.

Вот и могила Майкла.

Они постояли около неё какое-то время. Затем Дебби наклонилась и положила цветы на вершину могилы. Том с улыбкой наблюдал за женой, и с силой притянул её к себе, когда она отступила на шаг. Так они простояли довольно долго, не заботясь и не думая ни о чём, кроме друг друга да, может быть, ещё проказника ветра срывающего остатки листвы с раскинувшегося над их головами дерева. В конце концов, Ламберт мягко сжал её плечо и сказал: «Нам пора».

Дебби послушно развернулась и пошла вслед за мужем в поисках выхода на главную кладбищенскую аллею.

Когда они дошли до невысокого бордюра, отделяющего аллею от остальной территории кладбища, Дебби заметила что-то в траве примерно в десяти футах от них. Лежащее в траве нечто поблёскивало в солнечных лучах и именно этим привлекло её внимание.

Дебби оттолкнула мужа и через некоторое время подняла с земли свою находку. Это оказалось маленькое серебряное распятие.

«Том», — встревоженно сказала Дебби, — «Мне кажется, тебе стоит на это взглянуть».

Он подошёл к супруге и внимательно рассмотрел покоящийся на её ладони крест.

«Должно быть, кто-то обронил его», — сказал Том, повертев украшение между большим и указательным пальцем. Он положил его в карман куртки и огляделся в поисках ещё чего-нибудь странного.

Инспектору повезло.

В нескольких ярдах выше того места, где стояли они с Дебби, Ламберт увидел кучу комьев земли. Он подошёл ближе и разбил эту кучу ногой. Осмотревшись вокруг, инспектор заметил разодранные, словно конфетти, и втоптанные в грязь цветы.

«Что за херня здесь происходит?» — пробурчал инспектор себе под нос.

Том подошёл к одной из могил, заметив, что скульптура ангела, словно бы охраняющая последний приют мертвеца, сбита со своего постамента. Тёмные брызги какого-то вещества покрывали тело скорбной фигуры, Ламберт сразу понял, что это за вещество. Чтобы убедиться в своей правоте, он присел и провёл пальцем по одному из пятен. Да, это была кровь.

Он увидел ещё больше пятен на надгробии соседней могилы. Из любопытства прочитал имя на камне.

Питер Брукс.

Земля была разбросана вокруг могилы, а в её центре образовалась глубокая дыра, как будто кто-то начал копать, но бросил дело посередине.

Ламберт встал и порывисто задышал.

«Что случилось, Том?» — тревожно спросила Дебби, приближаясь к мужу по проложенной между могил тропинке.

Он не услышал вопроса, взгляд полицейского был прикован к едва заметному маркеру на соседней с Бруксом могиле. Имя на маркере можно было прочитать без особого труда: Рэй Маккензи. Земля была разбросана на многие футы вокруг. Чёрная, сырая земля. Ламберт обернулся и махнул жене, чтобы оставалась на месте.

«Мы должны найти отца Ридли», — отрезал Том.

«Что-то не так?» — озадаченно спросила Дебби.

«Думаю, что какой-то больной ублюдок рылся в могиле Маккензи».

Он решительно прошёл мимо жены, затем засомневался в своём решении.

«Думаю, тебе лучше пойти со мной», — сказал Том. Вдвоём они быстрым шагом вернулись к дому священника.

Окна были не зашторены, и, подходя к парадной двери, Ламберт был в полной уверенности, что священник дома. Он трижды постучал в дверь и, не дождавшись ответа, обошёл дом сзади.

«Дьявол!» — прорычал Том, когда и на стук в заднюю дверь никто не ответил, — «Должно быть, он в церкви».

Дебби пришлось практически бежать, чтобы не отстать от мужа.

Она потребовала: «Объясни, наконец, что здесь происходит!».

«Хотелось бы мне знать», — ответил инспектор.

Они добрались до тропинки, ведущей прямо к воротам церкви, и припустили по ней, что было сил, каблучки Дебби выстукивали странный ритм, чтобы ни в коем случае не отстать от Тома.

Наконец, они достигли церкви. Том уверенно толкнул тяжёлую дверь, отметив, что на массивной бронзовой ручке была ещё тёплая кровь. Он вздохнул и юркнул в открывшийся проход.

«Том».

Слово буквально повисло в воздухе, когда инспектор сделал первые осторожные шаги в гигантском здании. Звук его шагов гулко отдавался от каменного пола, а холодный воздух пробирал до костей. Дебби зашла в церковь следом за мужем и закрыла массивную дверь.

От входа до алтаря было добрых пятьдесят ярдов. Скамьи для прихожан были расставлены с военной точностью и аккуратностью по обе стороны от центрального прохода, ведущего прямо к святая святых часовни — алтарю. Пыль танцевала в лучах рассеянного света, льющегося сквозь витражные окна по обеим сторонам здания. Здесь пахло плесенью, запах напоминал Дебби о комнате ужасов в Музее мадам Тюссо. Она отбросила от себя эту мысль, стараясь держаться как можно ближе к мужу, уверенно шагающему вперёд по центральному проходу. Слева от них стоял амвон с огромной, раскрытой Библией на нём.

Ни следа Ридли. Том звал его по имени, голос инспектора отражался от стен церкви и потолка, превращая зал в огромную каменную эхо-камеру.

«Отец Ридли!» — снова прокричал Ламберт.

Тишина.

Это было после того, как инспектор обнаружил комья земли на полу у алтаря. «Куда запропастился священник?» — снова и снова задавал себе вопрос Ламберт. И не находил на него ответа. В церкви оставалось только одно место, которое они ещё не проверили — колокольня. Винтовая лестница, ведущая к колоколам, начиналась сразу за алтарём. Том взглянул наверх, но разглядеть что-либо мешал деревянный настил колокольни. С того места, где он стоял, было невозможно определить, есть ли кто-то на колокольне, значит, оставалось подняться туда самому. Ламберту вдруг стало очень страшно, но почему, он объяснить не мог.

«Оставайся здесь», — бросил он Дебби и начал подниматься на колокольню.

Она кивнула, наблюдая за тем, как муж поднимается всё выше и выше. Она оперлась спиной на алтарь и, почувствовав на себе взгляд сотен невидимых глаз, невольно вздрогнула.

Тем временем Ламберт обнаружил, что лестница делает виток и закручивается в спираль. Чем выше он поднимался, тем уже становился проход между стенами, и вот уже он не мог сделать шаг, не затронув их вытянутой рукой.

Он поскользнулся и чуть не упал, но всё же сумел удержаться на ногах и осмотрелся в поисках того, что послужило причиной неудавшегося падения.

Это была кровь. Скользкая лужица на ступени, где он только что стоял, и ровно такая же на ступени над ней. Ламберт стиснул зубы. Холод усиливался, а теперь к нему примешивался ещё и странный запах который становился сильнее по мере приближения Ламберта к крыше. Смешиваясь с приторным ароматом влажной древесины, он всё же оставался более острым. Тяжёлый металлический запах забивал его ноздри и заставлял инспектора кашлять.

Наконец он добрался до колокольни и осмотрелся.

Комната была маленькой. Не больше десяти квадратных футов. Ламберт чувствовал, что стены сжимались вокруг него. Колокол, огромный бронзовый колокол, лежал брошенным в углу, словно детская игрушка. Он был буквально сорван с толстой пеньковой верёвки, которая держала его под потолком.

Ламберт глубоко вздохнул и отступил к стене, сердце буквально выпрыгивало из груди.

На верёвке, намертво затянутой вокруг шеи, словно зловещий язык колокола, под потолком болтался отец Ридли.

Его лицо распухло, почерневший язык вывалился изо рта. Кровь заливала его грудь — верёвка так сильно впилась в шею, что прорезала её в нескольких местах. Он висел, словно уродливая марионетка, и его собственная кровь скапливалась под телом, пропитывая древние доски пола.

Но одна деталь окончательно выбила инспектора из колеи — лицо священника. Окровавленный труп словно бы насмехался над полицейским, с возрастающим ужасом осознающим, что где-то уже это видел.

Оба глаза жертвы были выдраны с корнем.

Ламберт развернулся и, едва ли не кубарем, скатился с лестницы, чуть не сбив с ног Дебби, поймавшую его за руку. Её взгляд встретился с его взглядом. В глубине души она уже знала ответ на свой незаданный вопрос.

«Он мёртв», — подтвердил её догадку Ламберт. «Пошли отсюда». Они выбежали из церкви, подгоняемые страхом, природа которого была выше их понимания.

Немного успокоились они только в машине, когда Ламберт до упора выжал сцепление и рванул с места, оставляя на асфальте клочья сожжённой резины. Стрелка спидометра застыла на отметке в шестьдесят миль. Лицо было исполнено отчаянной решимости.

«Том» — осторожно сказала Дебби.

«Что?» — резко отозвался Ламберт. Голос его был странным, холодным, острым.

«Что случилось?» — в её голосе послышались умоляющие нотки.

«Могилы», — отрезал Том, не отрывая взгляд от дороги. — «Могилы Маккензи и Брукса разрушены. Кажется, кто-то разрыл их». Он затих. «О Боже», — произнёс Ламберт, его голос дрожал.

Она мягко положила руку на плечо мужа.

«Что ты собираешься делать, Том?»

«Вскрыть могилы».

«Что?» — она не поверила своим ушам. «Но ты не можешь… Я хотела сказать, зачем тебе делать это?».

«Кто-то сунулся в эти могилы, дорогая» — ответил инспектор. — «Для этого должна была быть веская причина. И я намерен выяснить её, чего бы мне это не стоило».

«Но разве тебе не нужен ордер на эксгумацию?»

«Зачем?»

«Вообще-то, это закон».

Он насмешливо посмотрел на жену. «Запомни, милая, закон — это я».