8.

Стив Пайк налил себе ещё кружку томатного супа из термоса и стал наблюдать за паром, поднимавшимся над густой, красной жидкостью. Он пил суп, морщась от пластикового привкуса, но упорно продолжая, сопровождая каждый глоток варева хорошей затяжкой.

«Хочешь?» — спросил он, предлагая чашку Маккензи.

Рэй потряс головой и после того, как спокойно прожевал остатки сэндвича, достал из своего комбинезона крошечную металлическую фляжку.

Он сделал хороший глоток и причмокнул губами. «Оставь свой суп себе», сказал Маккензи, — «У меня есть моё виски».

С того места где он сидел, несмотря на холодную влажность проникающую сквозь штаны, Рэй мог видеть церковные часы. Их огромные металлические стрелки показывали три двадцать дня. Маккензи ещё раз бросил взгляд на свои часы. Они всё еще не работали. Как бы он ни тряс, как бы ни дышал на них, как бы ни пытался разобрать, стрелки намертво пристали к цифрам девять и шесть. Долбаное русское дерьмо! В следующий раз он обязательно возьмёт «Таймекс».

Присев на корточки и отставив термос, Стив осмотрелся. Они хорошо шли. Больше половины участка отца Ридли было очищено. За собой они оставляли только землю — ни сорняков, ни зарослей. Завтра они вырубят оставшееся и затем перекопают это поле к чертям собачьим.

«Сегодня дойдём вон до того пня», — сказал Маккензи, показывая пальцем на корявый деревянный обрубок, возвышающийся над морем травы, словно уродливый маяк. В высоту он достигал двух футов, но в основании его была прорублена дыра примерно такой же ширины, причём сделано это было так аккуратно, что буквально поражало воображение. Стиву этот пень напоминал стол, которому за каким-то чёртом придали такую странную форму.

«Это будет непросто», добавил Рэй после ещё одного глотка из фляжки. «Долбаные корни ушли в землю на ярды». Стив огляделся: там, где они прошли, земля была усыпана скошенной травой, а на остальном участке буйствовали ничем не стеснённые сорняки. Ни одного цветочка вокруг.

«Я не понимаю, зачем им вообще понадобилось расчищать этот участок», — сказал Пайк.

«Понимаешь, он как бельмо на глазу. Боже, я думаю, что его не должны были видеть до открытия этого чёртового кладбища».

Стив не был удовлетворён ответом Маккензи. «Но это место итак скрыто от всех, ты даже с главной аллеи не сможешь его увидеть».

Рэй раздражённо повернулся к Стиву. «Какого чёрта тебя вообще это должно волновать? Может быть, они ожидают массового самоубийства, резкого прироста населения кладбища и им нужно место, чтобы разместить свежее мясо. Откуда, твою мать, я должен знать, зачем им понадобилось расчищать эту помойку прямо сейчас?!»

«Ладно, ладно, успокойся. Я просто так спрашиваю. Из чистого любопытства».

«На хрена забивать себе мозги? Пока нам платят за то, чтобы мы расчищали это дерьмо, мы будем его расчищать, не задумываясь, зачем этим дармоедам и белым воротничкам всё это нужно», — проворчал Маккензи. Он высосал из фляги последние капли живительной влаги и, убедившись, что она пуста, засунул её обратно в карман.

«Вот, что я тебе скажу, салага», — бросил Рэй, — «здесь становится холодно. Я думаю, что начнутся заморозки».

«Ты прав, здесь чертовски холодно», сказал Стив так тихо, что казалось, будто он говорит сам с собой.

Он вылил остатки томатного супа на землю, закрыл термос и убрал его в коробку для завтрака.

Не переставая ворчать, они вернулись к работе. Маккензи неожиданно выпрямился и начал разминать затёкшую спину, кряхтя от боли. Затем со вздохом вонзил лезвие лопаты в податливую землю и почувствовал, что натолкнулся на что-то твёрдое. Отбросив землю, он увидел корень толщиной в руку. И пень оказался не в двух, а в трёх футах от него. Маккензи разочарованно застонал. Всё оказалось намного сложнее, чем он ожидал. Рэй занёс лопату над головой и резко опустил вниз, ломая корень с бешеным треском.

«Стив!»

Молодой напарник обернулся на зов.

«В мешке с инструментами есть парочка отменных топоров. Принеси их. Так мы быстрее справимся со всем этим дерьмом!»

Пайк кивнул и пошёл за топорами, но услышал, как Рэй кричит снова. «Прихвати ещё фомки».

Он вернулся через мгновение с инструментами, которые просил Маккензи и увидел последнего прислонившимся к пню. Он взял протянутый Стивом топор и начал работать — продираться сквозь толстые корни до тех пор, пока одежда насквозь не пропиталась потом. Стив делал то же самое. Но никто из них не сбросил куртку, поскольку они чувствовали пронизывающий до костей смертельный холод. Маккензи чувствовал ледяное покалывание в горле и ничуть бы не удивился, если бы увидел вырывающийся изо рта пар в морозном воздухе. Стив не отставал от напарника и нещадно рубил топором цепляющиеся за землю щупальца корней, наблюдая, как в землю уходит, чёрный, словно кровь, сок дерева.

У них ушло полчаса, чтобы добраться до злосчастного пня.

Тяжело дыша, Маккензи поднял с земли лом и подал знак Стиву сделать то же самое. Они просунули заострённые концы ломов с разных сторон и налегли на рукояти со всей силы. Их лица покраснели от напряжения, на лбу выступили жирные, словно червяки, вены.

«Перекур», — выдавил Рэй.

Стив был готов свалиться от усталости. Ещё никогда он не испытывал такого напряжения и, если бы всё зависело от него, никогда бы не повторил это снова. Но Маккензи был непреклонен. Они попытались ещё раз, однако пень не сдвинулся ни на дюйм, как будто кто-то вбивал его в землю гигантским пневматическим молотом. Это было всё равно, что пытаться голыми пальцами вытянуть вбитый в стену по шляпку гвоздь.

«Может, попробуем вставить оба лома с одной стороны?» — предложил Пайк, не особо задумываясь о том, смогут они выдрать наружу этот пень или нет. Он искренне не понимал, почему они просто не могут оставить обрубок в покое.

Встав рядом, они пытались выломать несчастный пень, словно гнилой зуб из развороченной десны, но все попытки были обречены на провал. Маккензи даже зарычал от разочарования.

«Да пошло оно на хрен!» — прокричал Рэй и бросил свой лом на землю. Он упёр руки в бёдра и стал пристально вглядываться в непокорный пень, а тот, словно насмехался над незадачливым рабочим.

«И стоит оно того?» — кивнул Стив на пень.

«Конечно, стоит, ты тупой, мелкий ублюдок!» — взорвался Рэй, — «Как, по-твоему, они смогут превратить этот участок в сраное кладбище с этой кучей дерьма посередине?!»

Он поднял свой лом.

«За мной», — сказал Маккензи, и они вернулись к Работе. Для Маккензи выкорчевать этот пень стало делом чести. Он решил, что сделает это, даже если им придётся провести на кладбище всю ночь.

Мужчины снова налегли на ломы, раздался сухой щелчок и пень поддался на дюйм. Они нажали сильнее, и пень поднялся ещё немного.

«Он движется!» — победно вскричал Маккензи.

Мучительно дюйм за дюймом пень вырывался из объятий земли, таща за собой толстые корни, висящие словно окаменевшие вены измазанного грязью обрубка.

Пень поднялся на фут Ещё через восемнадцать дюймов воздух наполнил ужасный скрежещущий звук, означающий победу человека над пнём.

Сначала Рэй и Стив обрадовались этому событию, но вдруг почувствовали запах. Ядовитую, удушающую вонь испражнений, вызывающую рвотные спазмы. Стив почувствовал, как его мышцы непроизвольно сжимаются и желчь горячей волной поднимается из желудка.

«Продолжай толкать!» — прокричал Маккензи, вырывая треклятый обрубок из земли до тех пор, пока всё необъятное множество его корней не встали к образовавшейся яме под углом в девяносто градусов. Оба мужчины подставили плечи, готовые в любой моент вышвырнуть этот пень с пути.

Невольно они бросили взгляд в яму.

Рэй хотел закричать, но не издал ни звука. Крик застрял у него в глотке и вышел наружу слабым хрипом. Его глаза, прикованные к открывшемуся зрелищу, бешено вращались в глазницах, а кровеносные сосуды белков, казалось, вот-вот лопнут от напряжения. Стив не стал сдерживаться и жестоко проблевался прямо в яму, не смея поверить в то, что видели его глаза.

В глубине дыры можно было разглядеть личинку размером с небольшую собаку. Её тело было покрыто толстым слоем слизи. Огромное тело нездорового серовато-белого цвета под толстенным слоем слизи. Пока поражённые ужасом мужчины стояли в оцепенении, усики существа выдвинулись в их сторону, удлиняясь, словно автомобильные антенны, пока не достигли своей окончательной длины. Выпуклые глаза на концах усиков качнулись из стороны в сторону, и оживший ночной кошмар двинулся вперёд.

С криком полным отвращения и ужаса Маккензи схватил лом и, что есть силы, ударил тварь. Существо издало противный булькающий звук, одна из антенн втянулась обратно. Маккензи ударил ещё и ещё раз, но заметил, что удары уже не приносят ожидаемого эффекта. Тогда он взял топор и с размаху опустил на голову твари.

Его удар был такой силы, что буквально раскроил монстра надвое. Фонтан больше похожей на гной крови взметнулся в небо, часть брызг попала и на Рэя. С безумным криком он снова опустил топор на тело твари, рассекая его вдоль. Вонючая каша почерневших внутренностей расползлась ядовитым пятном по земле. От запаха Маккензи едва не потерял сознание. Вонь нестерпимо резала глаза, но сквозь слёзы, он нанёс твари ещё один чудовищный удар, отрезавший один из её ужасающих усиков-антенн. Он упал на колени. Скользкая смесь жёлтой крови и тёмных внутренностей покрывала его тело. Он сжал топор и закричал.

Стив Пайк лежал без сознания за ним.