76 глава

Спустя несколько недель

Повторные показания Керро помогли заполнить некоторые пустоты в деле обвинения руководства НИЦ, пусть хоть и без главного обвиняемого. Засветить главного свидетеля и надо сказать очень спорного по многим вопросам Эдвалду Пресес решился из-за желания нанести окончательный удар. Но прежде он представил суду доказательства того, что Фриас и де Соза, заявленный как свидетель, одно и то же лицо.

— Вот это решение Лиссабонского суда относительно признания наследником собственности графа де Соза Керро Фриаса и тут же есть постановление о перемене имени на Раул Керрос де Соза, — Эдвалду передал судье официальные бумаги о наследовании и смене имени. — Имя де Соза фигурирует и в записях дневников Альфреда Ришера, который является близким родственником Луиса и Нелсона Велозу и дело которого они продолжили в стенах НИЦ. Здесь юридически заверенные копии рукописей, но полностью все записи мы не может предоставить в силу научной ценности некоторых глав.

— Отчего же? — судья был озадачен. — Как мне оценивать то, что вырвано из контектста?

— Мой свидетель является научным сотрудником и дневники являются его частной собственностью и охраняются законом, кроме того, они находятся вне страны, — на всякий случай добавил Эдвалду. — В этих копиях представлено все, что могло заинтересовать суд в связи с работой, которую проводил некогда Альфред Ришер, а затем дон Луис Велозу… Описаны последствия опытов, которые вы можете сравнить с текущим моментом… И эти копии представлены для того, чтобы свидетельства графа де Соза имели больший вес для суда.

Судья долго вчитывался в некоторые обзацы документов, испытывая терпение присутствующих. Наконец, отвлекся.

— Вы же понимаете, что мне необходимо время, чтобы ознакомиться с этими документами? В связи с новыми обстоятельствами заседание суда переноситься на четыре часа.

— Зачем надо было выносить дневники на всеобщее обозрение? — спросил Керро, как только судья вышел.

— Во — первых не дневники, а только несколько выдержек из воспоминаний Ришера, в которых информация о том, что Ришер был связан с некими государственными организациями и Фондом научных исследований. Дневники обеспечат нас доказательством научной маникальности наших противников. А во-вторых, чтобы увести следствие от твоих проделок… Пусть лучше изучают противозаконную деятельность Ришера — Велозу, чем твою! Ладно, вполне можно объяснить смерть дона Луиса. Пожар и всякое такое… Но Неслон! Ты слетел с катушек! Ты ни одним словом не должен свидетельствовать против себя, иначе все наше обвинение Нелсона полетит в тартарары. Или ты готов рискнуть и объяснить, что сам являешься продуктом опытов Ришера и Велозу? Представляешь, что с тобой будет? Твоя мать меня не простит. Ты будешь давать показания только по исследовательской работе дона Луиса в стенах НИЦ, объясняя всю суть идей этого фанатика и последствия опытов. Мое дело — доказать временную связь идей нацизма с идеями Велозу. Такое не прощают… Ну и, конечно, доказать нарушения действующего законодательства в области медицины.

— Только главных обвиняемых нет на скамье подсудимых, — Керро не особенно верил в грандиозные планы обвинения.

— Нет! Но есть люди, типа Моасира, которые пострадали от деятельности Велозу. Моя команда вышла на несколько таких, которые написали жалобы в суд…

— Пользуясь случаем? Они же выжили, а те, кто на самом деле подвергались опытам, вряд ли живы.

— Пусть так! Пусть! Лишь бы потопить такую махину, как Научный Центр.

****

Мелисса осуществила свою мечту и была зачислена в университетскую магистратуру, но чтобы хоть как-то улучшить их финансовое положение, пыталась скорректировать расписание занятий и работу в городском архиве, куда устроилась несколько дней назад. Все попытки Изабел помочь молодым людям и убедить их переехать в их дом не увенчались успехом, потому что Тони настаивал на полной самостоятельности, а Мелисса вторила ему.

— Ну, хотя бы примите подарок в виде организации вашей свадьбы. Или вы собираетесь жить не оформив брак? Я категорически против таких вольных отношений!

Изабел прошлась из комнаты в комнату снятой в аренду новой квартиры, оценивая спартанскую обстановку и понимая, что ее девочка совсем не привыкла к такому аскетизму.

— Не вольных, а свободных, мамочка! Но для брака нужно, чтобы Тони сделал мне предложение!

— А он еще не сделал? — удивилась мать. — Разве это нормально? Жить с мужчиной и совершенно не задумываться о приличиях и традициях нашей семьи!

— Керро тоже так же поступает. Почему вы не выговариваете ему? Хотя в остальном вы ведете так, будто вы его родители!

— Керро особый случай, — вздохнула Изабел. — Сэс и близко не подпускает его к себе! У них довольно пуританские отношения!

— Бедняга! — засмеялась девушка. — Но он платит по счетам!

— Не переводи разговор на Керро и Сэс. Тебе надо устраивать собственную жизнь. Да и отец смирился с тем, что вы такие самостоятельные. Но свадьбу надо устроить. Разве девушкам не хочется одеть белое платье, принять гостей и испытать предсвадебное волнение.

— Мама, у меня это уже было, — нахмурилась Мелисса. — И впечатления не очень радужные!

— И долго ты будешь об этом помнить? Тони — это не Леонардо Киссер!

— Да, его любовь не напускная, — опять заулыбалась Мелисса. — Но он сейчас так занят, что вряд ли сможет уделить время на свадебные приготовления. Он сказал, что работает над одним проектом, который позволит нам встать на ноги. И я ему верю! Тем более, я уже сказала, что я не получала предложение руки и сердца.

— Дочка, — Изабел замялась, — я должна спросить одну вещь, и обещай мне ответить честно. Ты любишь Тони? Или ты пытаешься отдалиться от Керро?

Мелисса растерялась, она, конечно, задумывалась над этим, но никто не требовал от нее такого четкого ответа, как мать. Что же ответить?! Сказать правду, что не знает и что сама до конца не разобралась?!

— Да, не сомневайся.

— Ну… ну, это слишком уклончиво.

— Мама, чего ты хочешь от меня? Тони любит меня, обожает, я испытываю к нему чувства и я доверяю ему!

— Хм, а если…— спросила Изабел, — ты забеременешь?

— О, мама! Сейчас же существует масса способов избежать этой ситуации!

— Все вы, девчонки, так думаете, но бывают совершенно спонтанные ситуации между мужчиной и женщиной!

— Ха-аха-ах, мамочка, тогда ты станешь бабушкой! — засмеялась Мелисса, но как только мать ушла, Мелисса кинулась в аптеку. Ее беспокойство имело под собой почву. Две полоски теста не оставили сомнений — у них будет ребенок. Ребенок! Она не поняла, что чувствует, все смешалось. Почему именно сейчас, когда она еще не разобралась со своими чувствами?! И что подумает Тони?

*****

Это был тот же кабинет, где некогда бывал Нелсон Велозу. Но сейчас был день и не было мрачных теней и яркого освещения лампы, которая искажала лица говоривших. Солнце заглядывало в огромные окна, пока не закрытые жалюзи, и невозможно было подумать, что предметом разговора были смерть и жизнь людей.

— Мы потеряли ценных людей. Это нежелательно, но вполне ожидаемо. Велозу сорвался с катушек из-за своей девчонки и поставил на кон все, чтобы спасти ее. Где ребенок?

— У девчонки.

— И?

— Мешает Престес. К ней не подобраться. Если он что-то заподозрит, то предпримет меры защиты.

— Что он может сделать?

Собеседник пожал плечами.

— Этот человек ловкий адвокат и он затеял бузу… Это уже не остановить.

— Решайте этот вопрос.

Молодой сотрудник встал, но потом остановился, собираясь сообщить еще кое-что, что считал необходимым.

— Я думаю, что мы сможем заполучить и ребенка и его отца.

— То есть? Он жив?

— Как сообщает наш агент, он жив. Нас ввели в заблуждение Неслон Велозу и смена фамилии. Сейчас его имя Раул Керос де Соза — родственник Эдвалду Престеса. Кроме того, в суд поступили документы, доказывающие, что записи Ришера, на основе которых проводил исследования Велозу, и они находятся в руках этого де Соза.

— И что мы можем сделать?

— У каждого человека есть кнопка, на которую стоит нажать и получишь все, что хочешь. И у Раула Кероса де Соза есть этот пунктик.

— Что же это?

— Ребенок!

— Хм, — почесал подбородок седовласый, — и мы получаем и ребенка, и отца, и дневники… Действуйте! Надо закрывать процесс… Пора окончательно подводить итоги…

*****

Повторное заседание суда началось. Судья занял свое место и прежде, чем предоставить слово стороне обвинения или защиты, долго жевал губами, рассматривая документы. Чувствовалось, что процесс вошел в последнюю стадию слушаний. Дача показаний Керро затянулось на несколько часов и по содержанию напоминало слушание по делу врачей на Нюрбергскои процессе. Здесь вопросы по научной деятельности перемежались с вопросами истории с идеологической окраской. Вышли на свет и теории Ницше, что любил цитировать в свое время дон Луис, и сами выдержки из дневников Ришера вызвали массу вопросов. Особое место в показаниях заняли подробное освещение роли Керро в работе лаборатории дона Луиса.

В перерыве Эдвалду вышел из зала суда, он был озабочен слишком подробными вопросами обвинения в процессе дачи показаний Керро. Иногда эти вопросы не касались самих событий, а углублялись в теоретическое основы и выводы научных исследований. Создавалось впечатление, что сторона защиты задавала вопросы, ответы на которые им были не понятны. Суд приходил в недоумение, но принимать протесты Престеса отказывался.

— Здесь явная третья сторона.

— И кто? — Керро понял, к чему ведет Эдвалду.

— Пытаются прощупать, насколько ты был включен в процесс исследований. Тебе стоит продумывать ответы, чтобы не стать их мишенью. Думаю, люди над Велозу, не особенно чистоплотны и очень жестоки, если речь заходит о безопасности, Эдвалду позвонил в редакцию Сезарии Бенведиш, сообщая, что необходимо усилить освещение процесса СМИ и придания ему более скандальный оттенок. — Чтобы забрызгало всех, кто окажется на стороне НИЦ. Сезария, как бывалый журналист, знала на какие рычаги нажать, что через некоторое время около здания суда появились СМИ разных печатных изданий, а вскоре и подтянулось и телевидение.

После очередного перерыва сторона защиты, которая представляла теперь сторону НИЦ, пошла на уступки и в какой-то момент оборона рухнула под тяжестью аргументов Престеса и подключенных в освещению событий прессы, что будто вороны слетелись на резонансное судебное разбирательство.Шум, сопровождающий выход из зала основных свидетелей после очередного переноса заседания, создавал хаос в коридорах суда. Журналисты бежали вслед за Пресесом и Керро, Тони, который тоже являлся свидетелем обвинения и присутствовал на каждом заседании, перекрикивали друг друга, сыпали вопросы, щелкали видео и фотокамерами. Эдвалду еще ни разу не участвовал в столь масштабном разбирательстве и с такой помпой не уходил из зала суда, как сейчас.

****

Керро вернулся из суда, желая сообщить Сэс о том, что дело НИЦ идет к завершению и остается совсем немного, чтобы закончить эту страницу жизни. Она посмотрела на парня, вошедшего в их комнату, но с места не сдвинулась, так и продолжила сидеть около детской кроватки.

— Он заснул. Если честно, я боялась, что он станет капризничать… а тебя рядом нет.

— Я рядом. Тебе надо успокоиться, выпить кофе....

Она мотнула головой, отказываясь. Кайо спал крепким сном и Керро чуть ли не насильно вывел Сэс из комнаты, считая, что ей самой надо отдохнуть.

— Веди себя спокойнее. С сыном ничего не случится…

— Не разговаривай со мной, как с маленькой, — Сэс опять заняла оборонительную позицию, но послушалась, решив пообщаться в гостиной со всеми домочадцами.

Гостиную оккупировала Нова и выдворить ее обратно в детскую было просто нереально, если она этого не хотела. Бесчисленное количество кукол и мягкий игрушек, что были куплены Изабел, были выставлены по диванам и по полу, как на смотрины, а девчонка вела с ними свой понятный ей диалог, размахивая руками. Увидев их, она подскочила от радости и кинулась навстречу.

— Вот это мой заяц. Мне подарили… — она повисла на штанине Керро, который склонился к ней. Нова тыкала в его лицо несуразного огромного зайца с двумя зубами.

— Поцелуй его! — а потом с радостью обратилась к Сэс, желая приобщить к этому еще и ее. Но девушка насторожено отодвинулась от ребенка, будто девчонка была заразной. Настойчивость этой маленькой прилипалы ее раздражала.

— Отстань от меня!

— Ты плохая! — Нова обиделась и с размаху ударила маленьким кулачком Сэс по бедру. — Ты плохая!

Неожиданно Сэс оттолкнула маленькую девчонку и кинулась было из комнаты.

— Стой! — Керро схватил ее за запястье. — Что с тобой?

— Я не могу! Не могу… — она вывернула руку и хлопнула дверью. Нова насупилась, готовая ринуться в бой.

— Ну, что ты вопишь? — Керро подхватил Нову на руки.

— Она плохая! Злая!

— Нет, детка, она не злая! Она болеет, — он попытался объяснить так, чтобы Нове было понятно. — У нее болит вот здесь.

Он показал на сердце.

— Давай мы с тобой не будем кричать и вылечим ее?

— Больно? — Нова показала на свой порезанный пальчик. — Я плакала.

— Вот видишь, и она тоже плачет.

Девочка надулась ненадолго, но потом не выдержала и обняла Керро за шею. Он, поцеловав ребенка, поставил Нову на ноги и отправил к няне, сказав, что обязательно вылечит тетю. Сэс он нашел в комнате бабушки, которая встревоженно смотрела на расстроенное лицо внучки.

— Кто тебя обидел? — спросила Агата, а Сэс, увидев Керро, вскочила и выкрикнула.

— Это его ребенок! Это ребенок Нелсона! Я не могу спокойно относиться к нему! Нелсон хотел от меня ребенка! Ты не понимаешь, что это означает. Каждый день, как наступал вечер, я искала выход, чтобы он не прикоснулся ко мне, чтобы не принимать его поцелуи! Ты этого не поймешь! И каждый день я была в напряжении от того, что не знала, что происходит с моим ребенком! — ее глаза потемнели, как темнели всегда, когда Сэс испытывала замешательство или страх. Она всхлипнула и разрыдалась, выставляя вперед руки, чтобы защититься теперь уже от Керро. — Мне и сейчас кажется, что он жив! Бродит где — то поблизости и ждет…

— Прекрати, — Керро подхватил ее за локти, чтобы успокоить ее. Он почувствовал, как надвигается нечто негативное, черное, но никак не мог понять что. Он чувствовал то, что Сэс эмоционально истощается, потому что в ее поле есть черная дыра.

— Я, как кукла, которой играли и сломали, потому что игры были жестокими.

— Ты — моя судьба, я не отступлю, не отойду, если ты упадешь, то подниму…

— Я не верю… — жалобно произнесла девушка.

— Мы в центре своей любви, и тебе делать выбор… но даже если ты сделаешь неправильный выбор, я буду рядом…

— Неправильный выбор?

— Если ты откажешься… я не откажусь, — их лица приблизились, Сэс опалило жаркой волной, но она не поняла, что же это — ее и его желание. — Ты моя судьба, я не отступлю.

Он повторил, будто пробовал на вкус слова и это было так, потому что каждое слово имело свою вибрацию, как код.

— Мои глаза не видят никого, кроме тебя! Поцелуй меня…

— Нет… — Сэс отодвинулась, нахмурила брови. — Мне плохо…

Раньше бы Керро настоял бы на своем, потому что держал сердце Сэс в своих руках, но сейчас оно было закрыто. Ее сломали. И Сэс пыталась выкарабкаться на поверхность и не ради него или себя, а ради ребенка.

— Я хочу уехать отсюда!

— Я помню об этом! У нас есть свой дом, вот только необходимо время, чтобы привести его в порядок, — Сэс поставила условие, что они переедут в свой дом, и Керро выполнил ее желание, купив дом в одном районе с Престесами, заслужив лишь колкость о его желании быть поближе к бывшей любовнице.

— Я уйду от тебя! Я заберу сына и уйду, если хоть одна женщина коснется тебя! Я не буду больше терпеть унижения, конкуренцию и даже толику сомнения!

— Ты постоянно будешь заставлять меня оправдываться? Сэси, мне никто не нужен, кроме тебя. Но Мелисса твоя подруга…

— Моя подруга, а не твоя ли? Мне не нужны такие друзья!

— Не делай этого, — нахмурился Керро. — Тебе же будет больно. Это моя семья, это мои родственники. И почему ты так торопишься? Из-за Новы? Только потому что она напоминает тебе о Нелсоне?

Сэс не ответила и, освободившись от рук Керро, вышла из комнаты Агаты, которая оказалась свидетельницей выяснения отношений. Она захрипела, привлекая внимание Керро.

— Мальчик мой, не оставляй мою внучку. Заставь ее забыть о прошлом.

*****

Спустя несколько дней.

Они перехали в новый дом, не дожидаясь окончания ремонта. И хотя купленный дом находился в необустроенном виде с какими-то коробками из-под монтируемой мебели, вещами, перевезенными из квартиры Керро, Агата тоже поселилась с Сэс. Ей была нанята сиделка и постепенно общение с внучкой и малышом улучшили ее состояние, хотя передвигаться она так и не стала. Кроме того, Изабел позаботилась о подборе прислуги, так как молодые люди совершенно не разбирались с таких тонкостях, как найм обслуживающего персонала.

Кайо проснулся и сосредоточенно сосал бутылочку, иногда скашивая глаза на нее и, как любой младенец, пребывая в состоянии удовольствия от кормления. С появлением в его жизни отца он стал более спокойным, меньше плакал и приступы сгладились, отчего ребенок казался совершенно здоровым. Но Сэс все равно находилась в тревоге от того, что в любой момент все может повториться. Сын привязал ее к Керро толстенными канатами, как некогда привязывал к Нелсону. Но рада ли она была такой зависимости или нет, она еще не решила. Ребенок и сближал их, и в то же время напоминал о тех неприятностях и страданиях, через которые пришлось пройти. И неправда, что страдания объединяют, иногда они могут отдалить людей друг от друга. Они находятся рядом друг с другом, но словно чужие. Все попытки Керро заслужить ее прощение натыкались на агрессивный отказ и нежелание понять его состояние, хотя бы простить его за прошлую ложь. А ведь он думал уберечь ее от такой жизни, какая была у Ванды, он даже пытался когда-то отказаться от любви, он отталкивал Сэс, но сам не смог жить без нее. Теперь она наказывала его своим ожесточением.

— Тебя окружают люди, которым не безразлично твое состояние… Почему ты отталкиваешь их?

— Я знаю, что все мне желают добра… Дона Изабел и дон Эдвалду… они хорошие люди, но я не хочу ничьей жалости!

— А я? Я вхожу в твой список желательных людей?

— Я вынуждена быть рядом с тобой! Моя семья — это Кайо и бабушка. Я нахожусь здесь из-за сына!

— А я? Я — не твоя семья?

— Ты? Ты отец моего ребенка, не больше! — Сэс отвернулась, чтобы скрыть подступившие к глазам слезы и буркнула. — У меня даже муж есть и это не ты! Кстати, я хотела бы решить все недоразумения с Зеке! Я знаю, в каком состоянии оказалась его семья из-за Нелсона! И я хочу восстановить справедливость!

— Что именно ты хочешь?

— Нелсон увел у Камойнсов шантажом акции предприятия и деньги на реконструкцию предприятия. Я хочу их вернуть!

— Но счета Велозу арестованы, и предстоит долгая тяжба по возвращению акций … Ты не можешь распоряжаться своим наследством.

— Но ты же родственник Эдвалду Престеса, вот и посодействуй тому, чтобы он взялся и за это дело…

— Хорошо, я скажу ему, но если он не согласится, я найму опытного адвоката, — согласился Керро. — Но с Зеке не обязательно встречаться. Зачем?

— Он — мой настоящий муж! — она ждала реакции Керро, на лице которого тут же отразилось напускное безразличие.

— У тебя слишком много мужей.

— Да, это по крайней мере, честнее! — процедила девушка. — Никто не сможет меня упрекнуть в том, что я имею беспорядочные связи!

— В тебе живет злость! Сэси, прекрати изводить и меня, и себя. Если ты меня едва терпишь, зачем даешь мне надежду?

— Надежду?! — она передернула плечами. — Меня злит то, что я привязана к тебе! Я не могу распоряжаться собственной жизнью, не могу жить свободно и спокойно, без страха, вместе с моим малышом! Но кто в этом виноват? Я? Нет, во всем виноват ты!

— Продолжаешь меня наказывать?

Она могла бы еще долго выплескивать на него свою злость, испытывая его терпение. Ей хотелось стереть с его лица это безразличие, вызвать в нем вспышку негодования, ответные упреки в ее неверности, чтобы кинуться к нему и залепить пощечину за все, что она пережила, и за поцелуй с Мелиссой.

— Здесь наш ребенок, — тихо произнес Керро, склоняясь к ней. — Может быть, перестанешь злиться?

Он сжал пальцами ее подбородок, а потом лизнул ее губы. Она сглотнула от неожиданного для нее и сильного приступа вожделения.

— Не прикасайся ко мне!

— Я люблю тебя! Я никогда не перестану тебя любить. Я буду любить тебя, даже если умру, — он опять заполнял ее всю без остатка, но Сэс не могла себе этого позволить.

— Не смей! — она отшатнулась от него и метнулась к детской кроватке, как к единственному спасению. Кайо обеспокоенно зашевелился, потерял соску, обливая себя молоком, и завертел головой, не понимая, что случилось.

— Кайо, бедненький мой… — она засюсюкалась с ним, но малыш поморщился, готовясь заплакать.

— Ему не нравится такое отношение, — керро тоже подошел к кроватке.

— Какое отношение?! — воскликнула Сэс. — Хочешь сказать, что я не умею обращаться с ребенком?

— Почему нельзя почувствовать себя нормальным человеком — просто забыть, оставить все в прошлом и продолжать спокойно жить? Почему ты пытаешься воевать со мной? Разве это может понравится ребенку?

— Он еще маленький… и просто не понимает… — она взяла малыша на руки.

— Но гораздо умнее тебя!

Сэс уже открыла рот, чтобы возмутиться, но тут Кайо икнул и отрыгнул, заставляя мать вздрогнуть от испуга.Керро забрал у нее сына, наблюдая, как Сэс покраснела от возмущения.

— Вот и прекрасно! Вы друг друга понимаете… А я опять оказалась в стороне! Значит, я могу пойти по делам!

— По каким?

— Не твое дело! — она направилась к выходу.

— Ну, ничего, маленький Лис, — прошептал Керро, наблюдая за демаршем Сэс и целуя теплый затылок малыша, — мы заставим твою упрямую мамочку уступить.

******

Зеке был обескуражен и не мог поверить в то, что Сэс была жива и стояла перед ним.

— Но как же так?! — он сглотнул. — Я же сам присутствовал на твоих похоронах. Нелсон… неужели Нелсон убедил всех в том, что ты погибла. Зачем?!

Сэс не хотела говорить о ненормальной любви ее отчима к ней, да и зачем погружать Зеке в ее проблемы. Она пожала плечами.

— Не знаю, я выжила.

— Сэс! — он осторожно прижал ее к себе. — Значит, ты вернулась ко мне?

— Зеке, я не хочу, чтобы ты питал надежды и считал, что я вернусь. Мы же не были счастливы. Так зачем воскрешать то, что не получилось?

— Ты опять со своим фриком? Слышал я тут о судебном процессе… Только ленивый об этом не трубит, а уж по телевизору постоянно трещат о скандале в научном мире. Фриас теперь мелькает по телевизору, будто звезда.

— Не преувеличивай. Лучше скажи, как у тебя дела?

— Работаю, — Зеке пожал плечами. — Ну на жизнь хватает. Пришлось всем перехать в мою квартиру и продать дом. Отец, конечно, остался акционером, но акции настолько упали в цене, что мы на грани банкротства. Вообщем, экономим на всем.

— Даже так? Зеке, я верну тебе все, что украл у вас Нелсон. Честное слово… но только когда закончится процедура восстановления документов. Оказывается воскреснуть из мертвых очень сложно, гораздо проще умереть, — вздохнула Сэс. — Мне восстановят документы и мои права на имущество, я получу наследство и тогда смогу вернуть все.

— Хм, даже не знаю, что сказать…

— Я не Велозу… я — Пиньон!

— Ты Камойнс!

— Не надо напоминать мне, Зеке! Мы с тобой просто друзья!

— Ладно, — согласился Зеке. — Я смирился с твоим безразличием, пережил твою смерть, теперь мне придется пережить и твое воскрешение.

Они еще долго болтали о делах их совместной компании, ведь по закону Сэс станет наследницей Нелсона Велозу и будет решать судьбу «Escalаda». Зеке, работающий сейчас в одном их цехов этого производства, оказался довольно глубоко погружен в весь процесс производства со всеми проблемами.

— Ты изменился, — удивилась девушка. — Ты повзрослел, Зеке.

— Да, ладно, надо дальше жить! Отец сдал, погрузился в депрессию, поэтому приходится тянуть за всю семью, — смущенно произнес парень, но было видно, что он доволен похвалой Сэс.

— Давай сейчас же пойдем к Эдвалду Престесу и попросим, чтобы он взялся за дело по наследству. Не знаю, сколько это займет время, но ты выдержишь?

— Я работаю! И мне это нравится, — улыбнулся Зеке, но поехать к Престесам согласился.

*****

Изабел склонилась над малышкой Тесс, умиляясь крошечности девочки.Тут же прыгала Нова, цепляясь за нее и выпрашивая свою долю внимания.

— Какое совершенство! Моэма, Дарио, поздравляю вас с рождением дочки. Моэма, надо быть ответственнее, когда ждешь ребенка. Зачем надо было ехать вслед за Дарио? Риск в таком деле дело неоправданное! — Изабел не удержалась, чтобы не попенять женщине. Но Моэме было уже безразлично, потому что все уже прошло и на ее руках была вполне здоровая девочка.

— Все же обошлось!

— Нова, детка, я соскучилась и по тебе, — Изабел обняла вертлявую верчонку, которая тут же направилась здороваться со своими игрушками. — Моэма, как ты себя чувствуешь? Как ребенок?

— Хорошо. А как дела у Мелиссы и … — Моэме не терпелось узнать все подробности событий, которые она пропустила из-за рождения малышки. Она использовала всяческую возможность, чтобы утолить свое любопытство. Изабел передала малышку прислуге, чтобы та ее накормила и уложила в детской, которая некогда была устроена для Новы, а теперь ждала маленьких гостей.

— Я думаю, нам стоит попить чай и поболтать, как это бывало раньше. А о маленькой Тесс позаботятся, — Изабел обладала врожденной тактичностью, поэтому ее рассказ не содержал никаких пикантных подробностей, но Моэма не была бы Моэмой, если бы слова женщины не стали пищей для интересных домыслов.

— А где сеньор Эдвалду? Он еще не вернулся из суда? — поинтересовался Дарио.

— Да, сегодня у него суд, но он закончился и теперь мой муж в офисе. Работа для него главное, — ответила Изабел. — Но он должен вот-вот вернуться и тогда все станет известным.

— Сегодня шумиха идет по телевидению. Я немного посмотрел, но все ждут окончательного решения. Звонил Керро, но по телефону сложно рассказать все подробности.

— Надо обязательно встретиться с Керро, — встряла Моэма, — но я не пойду к нему…

— Отчего же? — спросила Изабел, а Дарио про себя добавил: «И кто же тебя туда позовет?»

— Не хочу смотреть на его унижения перед этой усопшей.

— Усопшей?! Ты имеешь в виду Сэс? Моэма, — с укоризной покачала головой Изабел, — разве можно так говорить о живом человеке?

— А что я такое сказала? Только правду!

— Иногда правда может быть обидной…

В самый разгар их беседы прислуга доложила, что к ним пришли. На пороге возникли Сэс и Зеке, чем привели всех присутствующих в удивленное непонимание.

— Вот это да! — первой опомнилась Моэма. — Так мы уже вместе?! А как же Керро?

— Мы пришли к вашему мужу, дона Изабел, — поморщилась Сэс, игнорируя Моэму.

— Нет, подождите! Керро знает, с кем ты встречаешься? — Моэма подскочила с места.

— Послушай, ни ты, ни Керро не имеете права указывать, с кем мне встречаться. Дона Изабел, сеньор Престес дома?

— Нет, он в офисе. Сэс, чем он может вам помочь? — Изабел подумала о том, что молодые люди, наконец, решили оформить развод. — Но он не занимается бракоразводными делами. Он может только посоветовать хорошего адвоката…

— А мы не собираемся разводиться, — в уголках рта Сэс скрылась усмешка, когда она взглянула на реакцию Моэмы. Эта болтливая кабокла разнесет ее слова, как сорока. Вот и посмотрим, как на это отреагирует Керро.

— Вы … вместе? — Изабел не знала, как выяснить намерения девушки.

— Зеке — мой муж, — неопределенно ответила Сэс, обнимая недоумевающего Зеке за талию.

— Послушай, Сесилия, не разыгрывай здесь спектакль, — только Дарио мгновенно понял весь фарс ситуации. — Зачем разрушать то, что едва строится заново?

— Что ты имеешь в виду?

— Не занимайся саморазрушением назло Керро!

Сэс замялась, но потом внезапно заявила, прижимаясь к мужу. Зеке неожиданно приободрился, подыгрывая девушке.

— Это наше дело! Сэси — моя жена и ее ребенок по документам — мой сын!

— А Керро об этом знает? — Дарио скрипнул зубами. — Не думаю, что он будет согласен с вами. Сесилия, хватит дурить!

— Не тебе указывать, что мне делать, а что не делать! Ты сам стал похож на разрушенный и раззоренный дом, когда принял обратно эту потаскушку, которая совсем еще недавно вылезла из постели Нелсона Велозу! Видела себя уже хозяйкой дома и светской сеньорой, да, Моэма?

— Ах, ты, дрянь! — закричала Моэма, покраснев, как рак, и бросилась в драку с девушкой. Если бы не Дарио, и не Зеке, то они сцепились бы, а женская драка — зрелище неэстетичное. Впрочем, никто из присутствующим этим не заморачивался. Моэма изрыгала проклятия, клеймя Сэс за распутство с собственным отцом, а теперь еще и с Зеке, кричала о том, что она недостойна любви Керро.

— Прекратите немедленно! Не смейте устраивать балаган из моего дома! Немедленно прекратите! — воскликнула Изабел. — Моэма, замолчи! Ты пожалеешь о том, что говоришь!

— Моэма, заткнись! — Дарио разозлился, ему показалось, что он чего-то не знает и за таким бешенством жены скрываются ее грешки, о которых он не знает. — И ты, Сесилия, не провоцируй ее!

— Я всего лишь указываю ей свое место! — глаза Сэс сверкали мстительным торжеством. Изабел решительно взяла девушку под локоть и вывела из гостиной.

— Что ты делаешь?! Они только нашли общий язык, у них все наладилось…

— Пусть спрячет свой поганный язык!

— Сэс, ты же умная и добрая девочка. Я понимаю, что ты защищаешься и хочешь наказать Моэму, но зачем ты хочешь наказать Дарио? Лишь потому что он друг Керро? Приди в себя!

Сэс закрыла лицо руками, и замотала головой, будто не желала слушать доводы женщины.

— Так не может продолжаться! Оставь тогда Керро, уйди от него! Вернись к Зеке, а с Керро договоритесь о совместном опекунстве над ребенком. Ты же все кругом крушишь с одной целью — сделать ему больно.

Сэс вскинула голову и высокомерно взглянула на Изабел.

— А вы уверены, что хотите этого? Как только Керро будет свободным, ваша дочь прыгнет в его постель, потому что она такая же, как Моэма!

Пощечина Изабел опалила щеку девушки.

— Прости, — мать Мелиссы не ожидала от себя такой реакции, — но ты сама виновата!

— Керро мой! И я сделаю с ним все, что захочу! — Сэс чуть не задохнулась от возмущения, вскочила и выскочила из комнаты.

****

Керро выходил из дома, собираясь поехать в университет и обговорить с своим куратором продолжение своих исследований в лаборатории и составить график исследований. Это была попытка решить несколько проблем — ему необходим был профессиональный рост — это уже философия жизни, и, конечно, он предполагал, что сможет воспользоваться богатым лабораторным оборудованием, чтобы подтвердить свою теорию о воздействии на информационно — энергетическое поле ДНК человека. Но и кроме того, ему было необходимо круг людей, которые бы работали с ним в одной связке, потому что подобные исследования никогда не могли держаться только на энтузиазме одного. К дому подъехала машина, из которой вышли Сэс и Зеке. Вот уж кого он не ожидал встретить здесь, так это бывшего мужа и протеже Нелсона. Что она делает?! Будто специально лезет в бутылку и дразнит его, показывая свою самостоятельность. Керро уже хотел окликнуть Сэс, как девушка приняла поцелуй Зеке, подставив свою щечку. Керро был лишен такого чувства, как ревность, но оказалось до поры до времени.

— Боже мой, какие нежности! Давно не виделись!

— Ты, придурок, — Зеке неожиданно кинулся к Керро, — это ты скрывал от меня, что Сэс жива! Решил таким способом убрать со своей дороги соперника?

— Зеке! — Сэс догнала парня и встала между мужчинами. То, что произошло между ней и доной Изабел, немного отрезвило ее, поэтому она осадила своего друга. — Зеке, Керро тут ни при чем! Он сам ничего не знал!

— Ты его защищаешь?

— Я всего лишь говорю правду!

— Ты, гоблин, слышал правду? — с издевкой произнес Керро, чем вызвал новую волну агрессии от Зеке.

— Зеке! — закричала Сэс, отталкивая его от Керро. — Прекратите ссориться! Вы — оба!

— Это моя жена!

«Это моя женщина!» — Керро хотел поставить на место взбешенного парня, но решил не рисковать, ведь реакция Сэс в последнее время непредсказуема.

— Зеке, я… я выбрала своего мужчину. Ты это знал всегда! Поэтому между нами будут только деловые и дружеские отношения, — она не оттолкнула руку Керро, которая демонстративно обвила ее талию. — У нас есть договоренности и… мы обязательно еще встретимся и поговорим об этом. Но сейчас… спасибо, что подвез меня…

Зеке буркнул что-то под нос, сжал зубы, и развернувшись, ушел. Сэс отстранила Керро, скидывая с талии его руку.

— Я сказала это лишь для того, чтобы погасить назревающее мордобитие. Понял? — она направилась к дому.

— Сэс, Кайо спит. Я только что был в детской, он в порядке. За ним присмотрят. Пойдем в кафе? Помнишь, то самое кафе, где мы часто бывали?

— Зачем?

— Давай объявим перемирие, хотя бы на этот вечер? — Керро решил отложить свой визит в университет. — Я хочу, чтобы ты вспомнила, как мы хорошо проводили время вместе.

— Ладно, — согласилась девушка.

*****

Изабел пыталась успокоить Моэму, которая так разнервничалась, что разревелась и чтобы не встречаться глазами с Дарио, уткнулась в грудь женщины. Слова Сэс задели Дарио, потому что он нашел ответ на вопрос: «Что делала Моэма в доме Нелсона Велозу?» Он взял свою жену за руку и выдернул из объятий Изабел.

— Пойдем — ка, дорогая, домой…

— Дарио, я понимаю, что вам необходимо поговорить, но нельзя выяснять отношения при детях!

— Я должна забрать Тесс, — Моэма хотела рвануть за малышкой в детскую, видя в ней свое спасение, но Изабел ее остановила.

— Нет, я знаю, что вы не сможете удержаться от… разговора, — она пыталась смягчить тон, — поэтому девочки останутся здесь. Дарио, ты доверяешь мне?

— Да, — Дарио демонстративно вывел Моэму из дома.

Впервые в жизни Дарио был так страшен в гневе, когда вернувшись домой, он демонстративно взял ремень и приложил ревущую жену. Моэма выла, уворачиваясь от хлестких ударов, но спасения не было.

— Значит, ты умудрилась побывать в постели Велозу? Хотела стать хозяйкой дома, используя свою дочь? — ремень попадал по плечам, бокам женщины, а она цеплялась за его ноги, выпрашивая прощение. Он со злостью кинул орудие наказания в сторону и сел на диван, мрачно глядя на валяющуюся на полу жену. Знал, что опустился в собственных глазах до самой последней планки. Распутная натура жены загнала его в ловушку, поэтому он не знал, как дальше жить. Моэма подползла к нему, обхватила колени, подняв заплаканное лицо.

— Дарио, этого больше не повториться… никогда… никогда…

«Конечно, Нелсон мертв!»

— Почему ты молчишь? Скажи мне хоть что-нибудь? Не выгоняй меня! Я буду очень хорошей женой… — она привстала, ласково, как лиса, села рядом, поглаживая грудь Дарио. — Пойдем в спальню…

Дарио вспыхнул, и схватив ее за волосы, оттолкнул от себя с такой силой, что она оказалась опять на полу.

— Отойди от меня, подстилка. Из тебя не получится хорошей жены! — и это было констатацией факта. — И мать из тебя никудышная, поэтому такую шлюху нельзя подпускать к девочкам… дурной пример заразителен!

— Оу-у, — взвыла Моэма и кинулась к мужу. — Дарио, прости меня! Я никогда не посмотрю ни на одного мужчину, кроме тебя! Я буду самой честной и порядочной женой и матерью, какой ты хочешь! Я люблю тебя!

Дарио встал и пошел к выходу, около двери задержался.

— Возьми ремень и повесь его вот сюда, — он указал на стену, — и никогда не забывай, где он висит.

******

Уличная кафешка напоминала о счастливых моментах прошлого. Их встретили уютная обстановка, тихий разговор разношерстной публики и живая музыка по вечерам. Так было раньше, так было и сейчас, будто ничего не изменилось.

— Рассчитываешь, что нам будет легче найти общий язык?

— Рассчитываю, — сознался Керро. — Я на многое рассчитываю, потому что люблю тебя. И нам надо поговорить о том, как жить дальше…

— Жить дальше? Вместе? Счастливой семьей?

— А разве ты не хочешь этого? — он перегнулся через столик, заглядывая ей в глаза и слегка сжимая ее ладонь. — Чтобы ты ни говорила, ты принадлежишь мне…

Сэс бросило в жар, опять едва сдерживаемое желание было готово вырваться наружу. У каждого свои словесные и чувственные сигналы: накатывающая волна и чувственный шепот: «Ты принадлежишь мне… я хочу тебя, любимая…» — и она плавится, как воск, от его присутствия.

— Не делай так!

— Я буду делать… — он коснулся губами ее ладони, — потому что я хочу проводить время в нашей спальне. У нас есть будущее только вместе…

— Я сейчас приду, — она тут же подскочила со стула и скрылась в глубине кафе. Все эти разговоры об их будущем приводили ее в ужас, потому что подспудно понимала, что предстоит опять шагнуть в неизвестность. Рядом с Керро она всегда шла по грани и не знала, что ждет ее впереди, а сейчас эта неизвестность стала пугающей, потому что их соединил ребенок. Она склонилась к раковине, брызнула воду на свое лицо, пытаясь охладиться и посмотрела на себя в зеркало. Над быть честной до конца. «Хватит дичиться, если хочешь быть рядом с ним…»

— «Я хочу проводить время в нашей спальне», — она даже повторила его слова вслух. Нет, она не может! Не может забыть, что еще недавно его губы касались губ другой женщины, ей необходимо время, чтобы из души ушла обида.

Керро откинулся на спинку стула, наблюдая за праздно гуляющими по тротуару людьми. Рядом с ним за столик присел мужчина.

— Привет!

— Привет, — автоматически поздоровался парень. Незнакомец улыбнулся, хотя его глаза оставались холодными, и его сосредоточенно внимательный взгляд буравил собеседника. Керро подобрался, кинув взгляд через плечо незнакомца в сторону подсобных помещений, куда направилась Сэс. На подсознательном уровне он понял, что сидящий напротив человек не обознался, такие люди не ошибаются. Пауза затягивалась.

— У на есть к вам предложение, — наконец, начал неизвестный.

— У кого у нас?

Тот приподнял брови, делая неопределенный жест рукой.

— Вас интересует наше предложение?

— Какое?

— Мы предлагаем вам возглавить дальнейшие исследования, проводимые Луисом Велозу, в которых, по нашим сведениям, вы играли не последнюю роль. Мы предоставим вам всю научную базу, создадим необходимые условия, а также увеличим финансирование.

Керро медленно выдохнул, а его мозг лихорадочно просчитывал все варианты выходов из этой ситуации.

— Я подумаю…

— И надеюсь, как один из лучших сотрудников НИЦ, о котором говорил Велозу, вы примите наше предложение. Есть еще один бонус для того, чтобы вы быстро думали. Это ваш ребенок…

Керро дернулся в сторону сидящего, будто хотел схватить его за грудки.

— Что вы сказали?

— Спокойно, парень! — человек отодвинулся, чувствуя неожиданный жар. — Я сказал, что при наличии лаборатории, вы смогли бы помочь своему ребенку и контролировать его состояние. Если мы договоримся, — добавил мужчина.

— Я должен подумать.

— Мы свяжемся с вами, — мужчина кивнул и встал. Керро проводил взглядом удаляющуюся фигуру, заставляя себя сидеть на месте.

— Ты с кем-то разговаривал? — Сэс вернувшись, села напротив парня. Керро вздрогнул, но потом улыбнулся.

— Неважно, это по работе, — он накрыл ладонью ее руку, подумав, что он готов пойти на все, что угодно, чтобы вернуть сделать свою женщину и ребенка счастливыми. — Возможно у нас появился шанс, чтобы вернуть все. Ты мне веришь?