74 глава

Керро заскочил в одну из комнат, откуда раздавался детский плач.

— Не смей сюда заходить! — Сэс заскочила в детскую за ним. Взгляд Керро наткнулся на детскую кроватку и он замер. Этого не могло быть! Это ребенок Сэс и… его? Младенец заходился в плаче, его вытянутое тельце сводило судорогой, а Сэс была бессильна ему помочь.

— Это мой сын… он болен… Нелсон обещал мне вылечить его! — она только размазывала по щекам слезы, и все ее попытки притронуться к ребенку и успокоить его были сопряжены с болью. — Он болен… Он такой горячий… Я не могу до него дотронуться, он будто отталкивает меня! У него постоянная температура… Он лежал в клинике, но я настояла, чтобы Нелсон привез его сюда. Я думала, что смогу помочь ему.

Керро понял, что видит своего сына. Сморщенное личико было искаженно, ребенок заходился в истерическом плаче.

— Это мой сын?

— Что?! Что ты говоришь! Не трогай его!

Но Керро уже вытащил ребенка из колыбельки и прижал к себе, отворачиваясь от нее и не давая возможности отобрать его.

— Это не твой ребенок! Он ребенок Нелсона! — в отчаянии выкрикнула Сэс. — Уходи отсюда!

— Это мой ребенок! Даже, если ты ничего не помнишь, я-то знаю, что это мой сын! Как его зовут?

— Кайо, — она кинулась было с еще большим усердием отбирать ребенка, но остановилась, потому что ребенок не плакал. Малыш расслабился, устроив свою голову в мужской руке, морщил нос, причмокивая губами и бессмысленно тараща голубые глазенки на незнакомца. Керро рассматривал его, этого момента он всегда боялся, потому что не мог просчитать, какой будет ребенок. Иногда его воображение рисовало не очень приятные картинки того, что ребенок может родиться с физическими или психическими отклонениями и это пугало его. Он сосредоточился, ощущая тепло маленького тельца, прислушиваясь к его дыханию. Сквозь плотную телесную материю проступило отчетливое сердцебиение малыша, потом едва уловимые импульсы разбежались по всему телу, и Керро почувствовал их кончиками пальцев.

— Отдай моего ребенка! Нелсон может снимать у него приступы, а ты… ты — никто! — с отчаянием бросила девушка. — Ты бросил нас, тебе не нужны были ни я, ни будущий ребенок!

— Не пугай сына! — Керро пристально посмотрел на Сэс, оценивая ее слова. — Так ты сыграла спектакль, убеждая меня в своей потери памяти? Сначала ты заставила меня поверить в то, что ты мертва, а теперь…

— Я никого не заставляла! Я всего лишь вернула тебе долг! Или не ты первый проделал такую шутку со мной? Ты заслужил такое отношение! — почти выкрикнула девушка. Керро скрипнул зубами, едва сдерживая себя от желания дать ей пощечину. Но малыш на его руках зашевелился, показывая, что чутко чувствует состояние своего отца.

— Не кричи, ты напугаешь ребенка! У меня была причина так поступить!

— У меня тоже была! Я и не думала играть спектакль! Я обязана Нелсону, потому что он вырвал меня из лап смерти, а не ты! Он был рядом со мной, а не ты! Это не он отказался от меня, а ты! — она истерически всхлипнула. — Но есть Кайо! Ради него я стала бы женой дьявола, лишь бы избавить его от приступов, в которых виноват ты! Это твоя наследственность! Ты во всем виноват!

Керро побледнел, но отступать было некуда.Она выплеснула свое негодование и страх на него и, немного успокоившись, почти обреченно пояснила.

— Мне легче смириться с такой действительностью, если я не буду помнить… свою любовь к тебе… ради Кайо, ради того, чтобы его вылечили. Зачем ты опять появился в моей жизни? Я не смогла удержаться… я все испортила… я думала, что так смогу отгородиться от тебя, а потом… потом я хотела сделать тебе больно…

— Мне жаль, что я причинил тебе столько боли, но это мой сын! Разве ты не видишь, что мы одно целое? Собери вещи! — он кинул ей детскую сумку, что лежала рядом с кроваткой.

— Нет! Что ты делаешь? Что ты творишь? — вскинулась Сэс.

— Я увожу своего ребенка подальше от этого места, от этого монстра, что валяется внизу. Потрогай, — он позволил ей коснуться теплой порозовевшей щечки сына. — Он в порядке. Он будет в порядке всегда рядом со мной! Но если ты этого не понимаешь и хочешь остаться со своим так называемым мужем, то пожалуйста! Но мой сын будет со мной…

— Отдай ребенка! Ты недостоин быть его отцом! Ты бросил меня, ты отказался от меня и от него именно тогда, когда был больше всего нужен! А Нелсон позволил ему родиться, сделал все, это чтобы облегчить мое положение. А разве это можно забыть или простить? Отдай моего ребенка! Ты нам не нужен! — она буквально вырвала ребенка из его рук. — Моему ребенку может помочь белый шаман! Мне сказали…

— Что?! Какой шаман? — он даже поперхнулся. Неужели она говорит о нем? — Что ты фантазируешь? Да ты хоть знаешь, кто он такой?

— Он вернулся на эти земли! Мне сказал индеец!

— Глупая, чему ты веришь?

— Я готова поверить всякому, кто сможет помочь.

— А мне? Я смогу помочь…

— Чем ты можешь помочь? — хрипловатый голос Нелсона прервал Керро, стоящего у двери. За какую-то долю секунды все изменилось: Керро развернулся и увидел, как прямо на него направлено что-то металлическое, черного цвета. Сэс испуганно воскликнула. Мир, кажется, покачнулся у нее перед глазами.

— Не надо, Нелсон!

— Не дергайся! Что ты можешь сделать? — Нелсон смотрел на своего врага. — Только я могу контролировать приступы твоего сына!

— Считаете себя богом? — вспыхнул Керро, обдавая всех удушливой волной ненависти. — Если Сэс верит в белого шамана, то я им стану в глазах индейцев и в ее глазах! Вы не хотите сказать ей о том, кого местные жители считают худурш? Или вам доказать мои возможности?

Нелсон качнулся, его руки и ноги онемели, и он почувствовал, что соскальзывает по стене, роняя оружие…

— Прекрати! — почти беззвучно прошелестел он, хватаясь за голову. — Ты не можешь убить меня на глазах у нее! Она не простит…

— Я не могу, потому что считаю, что вы должны предстать перед судом, но белый шаман может отомстить за уничтожение племени! Ему юридические тонкости не ведомы! Сэс, тебе нужен худурш? Тебе нужны доказательства, что я и есть белый шаман?

— А-а-а, — зашелся в агонии Нелсон, выплескивая свой страх и боль наружу, пугая Сэс.

— Сэс! Ты разрешаешь мне уничтожить эту гниду? — злость делала силу Керро еще более сокрушительной. Сэс растерялась настолько, что не могла произнести ни слов протеста, ни слов согласия, испуганно глядя на мужчин и прижимая ребенка к груди. Она не понимала, что происходит, и не верила своим глазам.

— Решай! — глаза Керро стали темными и пустыми. — Решай, любимая!

Неожиданно он почувствовал нарастание вибрационного колебания, исходящее от малыша. Мальчик обеспокоенно заворочался, зашелся в плаче, забился на руках матери. Керро тут же переключился на сына, отпуская Нелсона.

— Сэси, давай разберемся со всеми обидами потом. Отдай ребенка, я ему смогу помочь…

Нелсон, упрямо цепляясь за жизнь, с трудом встряхнул головой, отгоняя оцепенение и потянулся к пистолету, лежащему около него.

— Стой, гаденыш, не прикасайся к ней! — и перекрывая вопль Нелсона раздался звук выстрела.

*****

Фазенда была тускло освещена, где-то на задворках продолжалась жизнь — у работников фермы был поздний ужин. Летняя кухня была освещена лампой, подвешенной под потолок и освещала стол, за которым собрались те, кто закончил смену на выпасе. В самом же доме уютно светились окна внизу.

— Вы думаете, стоит постучаться в дверь и спросить хозяина? — насмешливо спросил Лима, когда группа местных полицейских во главе с начальником полиции подъехала к фазенде Велозу. — Посмотрите, у него по периметру охрана. Она ласково встретит нас раньше, чем мы подойдем к дому.

— Не думаю, что Велозу здесь имеет целый штат охраны, — возразил Криспин. — Он скрывается, а для этого ему надо быть незаметным. Думаю, что охрана там небольшая. А что сказали местные жители?

— Ничего особенного. Фазенда, как фазенда. Охрана, конечно, есть, но какая никто не знает, — местный полицейский дал указание осмотреть всю территорию вокруг дома, чтобы не было путей для отхода, а сам направился к центральному входу в дом. — Нам все равно придется официально объявить ему об аресте.

Появление полиции для работников фазенды стало неожиданностью. Сначала охрана, ее оказалось не так и много, поэтому ее быстро обезоружили, а потом и работники фазенды сбежались во двор перед домом, желая узнать, в чем дело. Настороженная тишина, нарушаемая перешептыванием людей и командами полиции, повисла над домом. Жустина, сбежавшая со второго этажа, бросилась навстречу полиции.

— Ну, что пора? — Лима пружинисто взлетел на веранду, постучав в дверь, открыл ее и вошел вовнутрь. За ним несколько полицейских рассеялись по комнатам.

— Скорее, скорее! Они же перестреляют друг друга! — визгливый испуганный голос женщины всполошил всех, кто находился в доме. — Он взял пистолет из своего кабинета!

— Кто? Где?

— Кто? — Криспин уже летел на второй этаж.

— Сеньор Нелсон! Они там наверху! — она махнула рукой наверх и вцепилась в Педру, который пришел со двора вместе с полицейскими и хотел было рвануть вслед за ними. — Сиди тихо! Пусть этот злыдень получит по заслугам!

— Что ты говоришь, женщина?! Он твой хозяин! И мой тоже!

— Он возомнил себя хозяином всех! Он может убить молодую сеньору и ее… мужчину!

Педру посмотрел на Жустину. Звук выстрела был приглушенным, но отчетливо слышим. Педру выругался и побежал наверх.

******

Нелсон, упрямо цепляясь за жизнь, с трудом встряхнул головой, отгоняя оцепенение и потянулся к пистолету, лежащему около него.

— Стой, гаденыш, не прикасайся к ней! — и перекрывая вопль Нелсона раздался звук выстрела. Керро качнулся.

— Керро! — Сэс закричала, шарахаясь в сторону, чтобы закрыть орущего ребенка и в этот момент в комнату ворвалались люди.

— Велозу, опустите оружие! Немедленно опустите оружие! — Лима привычным отработанным годами движением выхватил свое оружие, направляя его на Нелсона. — Вы задержаны!

— Не получится! — Нелсон заметался, выбирая себе мишень. Его пистолет на какой — то момент остановился в направлении матери и ребенка, и Керро взорвался. Велозу тут же был пригвожден к стене какой-то невидимой силой, настолько сильной, что присутствующие замерли, не понимая, что происходит. Воздух превратился в тугое месиво, запахло чем — то металлическим, и от Керро в разные стороны стали расходиться черные змеи с красными глазами. Он не мог остановить свою ненависть, облаченную в убийственную энергию. Время замедлило ход, разлившийся по жилам адреналин придал зрелищу четкость замедленной съемки. Лима видел, как деревянный пол дома вокруг парня выжигался черными продолговатыми пятнами с огненными искорками, ему показалось, что он услышал хруст костей, но не смог сдвинуться с места, пораженный происходящим. Да и Криспин вместе со всеми полицейскими находились в состоянии прострации от увиденной сюрреалистической картиной. Велозу сплющило и опрокинуло на пол, как тряпичную куклу. На его лице застыла гримаса ужаса, рот был распахнут в немом крике, в глазах жуткий страх перед неподвижностью вечности.

Керро очнулся от истошного крика сына и не обращая внимание ни на кого, кинулся к ребенку.

— Отдай ребенка, я ему могу помочь… — Керро перехватил Кайо из рук Сэс и, прижав к себе, осел прямо на пол, не обращая внимание на хаос, творившийся вокруг них. Та боль, что чувствовал, усилилась, но она была не той, что он давало его ранение. Ее, скорее, он не замечал, это было нечто другое. Пульсирующими толчками-сигналами, будто азбука Морзе, кровь разгоняла по жилам болевые импульсы. Это была не его боль, это боль его сына. Он на подсознании считал информацию с энергетической матрицы, на которую записан генетический код, и удивился, что смог это сделать. Генетическая информация сына представилась, как книга в трехмерном пространстве. Мелькнула мысль, что у него галлюцинации, как результат его ранения, и тут же исчезла, заполняя его сознание «хромосомным шумом», который давал детский организм. Что же он должен сделать? Что он должен… «Надо принять его боль на себя, — перед ним промелькнул образ Ара-рибойя, который что-то монотонно бормотал, вглядываясь в темноту, — слово… Ну, конечно, смысловой резонанс! Смысловой резонанс может привести к обмену информацией между молекулами организма и энергетическими полями и к балансировке внутреннего контекста человеческого организма… Мы в ответе за тех, кого приручили[1]…»

— Мы в ответе за тех, кого приручили… Отец всегда будет в ответе за своего сына, — бесконечно повторяемые слова стали ориентиром в звуковом шуме, окружавшем отца и сына. В них был смысл, был смысловой резонанс, который Керро интуитивно нашел и использовал для того, чтобы проникнуть сквозь нарушенное энергетическое поле и успокоить. Малыш притих, зацепился пальчиками за пуговицу рубашки и, казалось, бессмысленными глазенками уставился в лицо отца.

— Не трогайте его! — Сэс бросилась наперерез, когда кто-то направился к Керро, чтобы поднять его и оказать ему медицинскую помощь. — Не трогайте его!

Ее не интересовало, как вынесли из комнаты Нелсона, как застыли в каком-то оцепенении Жустина и Педру, и как Криспин встал между Керро и полицейскими, не давая им приблизиться. Сэс, будто волчица, охраняла свое логово и детеныша от любопытных глаз. Она присела рядом и зажала кровоточащую рану на плече парня.

— Тебе больно? А Кайо? Он успокоился…

Керро медленно повернул голову и посмотрел на любимую женщину.

— Все будет хорошо… Мы в ответе за тех, кого приручили… Это первое, что пришло мне на ум… Смысловой резонанс… то что может формировать определенные личностные критерии… Это сложно, любимая… Это непросто объяснить, это надо понять, — он дотронулся до ее лба. — Я люблю тебя и люблю своего сына…

Он еще что-то хотел сказать, но неожиданно отключился.

— Сеньора, возьмите сына, — Педру спешно подхватил Керро, чтобы он не свалился и давая возможность Сэс забрать ребенка.

— Что с ним? Почему он потерял сознание? — испугалась Сэс.

*******

С самого утра Эдвалду уже сидел в кабинете, ожидая телефонного отчета от Криспина, когда появилась Изабел, приглашая его к столу. Он сообщил ей, что в Кампу-Гранди идут последние приготовления перед тем, как взять под арест Велозу.

— Местные получили инструкции, чтобы не сорвать операцию, — и тут же раздался звонок. Эдвалду схватил телефонную трубку.

— Все хорошо? Да, да, а Нелсон? Даже так? Едите обратно? А Керро? Да. Хорошо! Ну вот и наступил этот решающий час. Велозу арестован, а мне предстоит опять активировать процесс по делу НИЦ и координировать все действия здесь. Где Мелисса? Ей надо сообщить о том, что Керро в очередной раз выкрутился, а Нелсон взят под стражу, — Эдвалду направился в столовую.

— Мелиссы нет, — сообщила прислуга. — Ее нет в своей комнате.

— Как нет? — переспросил Эдвалду, оглядываясь на жену. — И где она?

— Я могу предположить, — замялась Изабел. Она тоже не ожидала такого поступка от дочери. — Эдвалду, ты должен понять. Что наша дочь выросла и хочет сама строить свою жизнь, не отчитываясь перед родителями. Разве она не достойна нашего доверия?

— Изабел, по-моему, ты хитришь! Какой бы взрослой она ни была, она моя дочь! И где она?

— Я думаю, что она сейчас с Антонио.

— Она провела ночь с мужчиной вот так … просто… и это после того…. — возмутился Эдвалду и бросился в прихожую.

— Эдвалду, ты куда? Эдвалду! — Изабел кинулась за мужем.

*****

Солнечный свет, просочившийся сквозь занавески, разбудил влюбленных. Утренняя нега разлилась в воздухе, отравленном ночными любовными признаниями. Мелисса потянулась к Тони, накрыла ладонью влажную пульсирующую кожу, затаенно улыбаясь тому, что в ее власти так сводить мужчину с ума. Она почувствовала себя настоящей женщиной. Она вернула себе своего поклонника и даже пошла дальше в их отношениях, но так и не поняла до конца, насколько она его любит… или она опять обманывает себя, пытаясь стать счастливой?! Она посмотрела на Тони и, представив на его месте другого, мотнула головой. Нет, она больше не хочет делать ошибок, она будет любить того, кто любит ее. «Настоящая любовь — это … это как два сообщающихся сосуда, которые наполнены поровну, только тогда это по-настоящему, — она улыбнулась. — Забавно, я даже стала искать сравнения, руководствуясь научными законами…»

— Мне надо идти… — выдохнул Тони.

— Иди… — она провоцировала его.

— Я не могу оторваться от тебя.

— Тогда останься…

— Мне надо идти…

— Тогда поцелуй меня…

— Зачем?

— Чтобы я могла вернуть тебе поцелуй, — Мелисса засмеялась, но потом соскочила с дивана, светящаяся в утреннем свете и прекрасная в своей наготе. — Тони, ты любишь меня?

— Да, — он улыбнулся.

— Скажи еще раз, — она обернулась, кокетничая.

Но он промолчал, и не надо было слов, потому что девушка знала, что тоже любима, и ощутила умиротворение. Но ненадолго, потому что раздался резкий звонок, а потом стук в дверь.

— Кто это?

— Не знаю, сейчас посмотрим, — Тони подскочил с постели и направился открывать дверь.

*****

— Эдвалду, успокойся! Успокойся! Что ты себе напридумывал?! — Изабел стояла за спиной мужа, который нетерпеливо нажимал на дверной звонок. — Это просто невероятно, чтобы моя дочь проводила ночи с мужчиной в этой … убогой обстановке…

— Эдвалду, вот уж не думала, что из тебя полезет великосветская спесь. Подожди! Прекрати нажимать на звонок!

— Это не спесь… Да, когда же они соизволят открыть?! Чем они там занимаются?!

Дверь открылась и перед ними предстал Тони, лихорадочно натягивающий футболку.

— А, вот и герой нашего времени! — Эдвалду решительно проскочил мимо в поисках своей дочери. — Где Мелисса? Где моя дочь?

— Сеньор Эдвалду, — начал было Тони, но не успел, как отец Мелиссы оказался в его комнате и замер от неожиданно открывшейся перед ним картиной.

— Папа, привет, мама…, — Мелисса нырнула на диван, прикрываясь одеялом, но совершенно довольная всем происходящим.

— Наверно, у меня галлюцинации, — тут же отвернулся Эдвалду, размахивая руками. — Мелисса, немедленно собирайся! Немедленно! Что ты делаешь здесь?! Собирайся!

— Я никуда не пойду! Я хочу остаться! Папа, не поворачивайся, я одеваюсь, — она демонстративно медленно стала одеваться, заставляя Эдвалду отвернуться. Ну, согласитесь, глупо орать, стоя спиной к объекту негодования, поэтому Эдвалду фыркнул и выскочил из комнаты в гостиную. Когда Мелисса вышла, то застала презабавную картину. Тони и мать молча сидели на диване, наблюдая, как Эдвалду бегает перед ними из стороны в сторону. Вот тебе и годзилла!

— Папа…

— Ты собралась? Немедленно уходим отсюда! Еще не хватало, чтобы дочь Эдвалду Престеса проводила ночи в этих трущобах и бесстыдно отдавалась мужчине на стареньком диване!

— Эдвалду!

— Папа!

— Я ничего не желаю слушать! Ты сейчас вернешься домой и раз и навсегда выбросишь из головы подобное сумасшествие!

— Сеньор Эдвалду, я люблю вашу дочь и готов жениться на ней! — Тони встрял в разговор, вызывая весь гнев отца на себя.

— Жениться?! Глупый поступок моей дочери не обязывает тебя жениться! Мелисса, немедленно…

— Я взрослая! — вскинулась девушка. — И я сама решаю с кем мне спать, а с кем нет! Я буду жить здесь и… моим мужчиной будет Антонио! А если тебе, папа, что — то не нравится, то стоит пересмотреть свое отношение к жизни! Я провела здесь ночь и собираюсь и дальше заниматься любовью со своим любимым мужчиной!

Ее прямолинейность сбивала с ног, но она и рассчитывала, выбить почву из-под ног родителей, поставить их перед свершившимся фактом. Тони встал за ее спиной, положил руку на ее талию, показывая, что и он не отступит. Эдвалду оставалось лишь сотрясать кулаками перед их нарочито безмятежными лицами.

— Эдвалду, успокойся, — Изабел, наконец, взяла себя в руки. — Наша девочка выросла… и мы не можем указывать, что ей делать. Она сделала свой выбор и пусть не совсем удачным способом, но мы должны это принять.

— Ой, мамочка, — Мелисса кинулась на шею матери, — я так рада, что ты на нашей стороне!

— Я … я не одобряю, каким методом ты соизволила известить нас о своем выборе, но я буду лицемерной, если скажу, что не знала о твоих планах.

— Что? Ты знала, что эта девчонка запрыгенет в постель к парню вот так просто?!

— Эдвалду, в каком веке ты живешь?! Если наша домашняя девочка, не имеющая достаточного опыта с мужчинами, прошла через такие испытания, как неудачное замужество и подлость жениха, и, наконец, осознанно выбрала себе спутника жизни, — Изабел сделала акцент на последних словах, — то она заслужила того, чтобы мы прислушались к ее словам!

— Мелисса, ты должна все обдумать, — Эдвалду отступил под напором доводов жены. — Ты просто не можешь жить в этой нищете! Хорошо, вы не можете жить здесь!

— У нас есть планы… — Тони попытался убедить Эдвалду, что готов сделать все, чтобы изменить ситуацию к лучшему. — Я буду много работать… у меня уже есть достойная работа. Вы же знаете! Но если этого мало, я готов….

— Одни только мечты! — отмахнулся Престес. — Вы готовы всю свою жизнь положить на то, чтобы выкарабкаться из этой убогости? Моя дочь достойна лучшего!

— Папа, Антонио самый лучший мужчина на земле!

— А Керро?

— А вот это нечестно, папа! — воскликнула Мелисса и вцепилась в руку Тони.

— А-а! — махнул рукой Эдвалду и выскочил из квартиры. Изабел направилась вслед, не забыв улыбнуться влюбленным.

— Поторопитесь найти себе квартиру получше и обдумайте сроки своей свадьбы, иначе твой отец не успокоится!

Эдвалду ждал ее на улице, маяча перед машиной.

— Вот что они сейчас там делает?!

— Как что? — спокойно пояснила Изабел. — Наверняка, стараются сделать нас бабушкой и дедушкой.

— О-о! — заметался еще больше Эдвалду. — Почему ты принимаешь их сторону? Неужели этот Корхальо достойная партия для нашей дочери?

— Да, он мне нравится!

— И чем же?

— Тем, что очень похож на тебя! Те же амбиции, то же желание доказать миру, что он чего-то стоит. И разве я сама не сбежала из родительского дома к тебе в маленькую квартирку на окраине Салвадора, чтобы стать твоей женой? И разве я сожалею об этом?

******

Яркий луч солнца ударил в лицо через иллюминатор. Керро открыл глаза, расправил плечи и поморщился от боли.

— Лежи спокойно! — к нему кинулась Сэс и потрогала лоб. — Ты всю ночь бредил.

— Где мы? Где мой сын?

— Он спит… Керро, понимаешь, я впервые его спокойно покормила! Ты это понимаешь? Я каждое мгновение ждала, что у него начнется приступ… ему станет плохо… а Нелсона нет… но все стало иначе… — она сверкнула счастливыми глазами. — И сейчас он спит.

Керро сделал три глубоких вздоха, а затем более внимательно посмотрел на окружающую меня обстановку. Они находились в самолете. Мерное гудение мотора успокаивало и на соседнем кресле стояла детская переносная корзина, в которой спал малыш. Керро потянулся к нему, погладил маленькие розовые пальчики и со вздохом облегчение откинулся в кресле. Тут же сидел Криспин, наблюдая за ними.

— Как чувствуешь себя?

— Нормально. Криспин, ты просто ангел-хранитель.

— Уже шутишь, значит, на самом деле чувствуешь себя нормально. Самолет оплатил Престес, вот уж кто беспокоится за тебя.

— Из-за Мелиссы? — нотка ревности скользнула в вопросе Сэс. Криспин, знавший и наблюдавший отношения дочери Эдвалду и Керро еще в Европе, неопределенно хмыкнул, предоставляя право оправдываться Керро.

— Эдвалду Престес мой родственник и Мелисса тоже, — сообщил парень немного неуклюже, — и вполне естественно они беспокоятся…

Будто чувствуя его беспокоиство проснулся ребенок, и Сэс тут же забыла обо всем.

— Дай ребенка.

Сэс послушно передала сына Керро. Малыш на руках отца пошевелился, вздохнул, выпустил на губах молочные пузыри и заснул, подняв одну маленькую ручку, пальчики которой сжал в крошечный кулачок. Подушечкой пальца Керро прикоснулась к его пухлой щечке, прислушиваясь к его состоянию.

— С ним все будет хорошо, Сэс.

Кайо было вполне уютно у Керро, они на самом деле казались одним целым и Сэс почувствовала себя неуютно, будто осталась не у дел.

— Отдай моего ребенка. Он мой.

— Хорошо.

И как только он оказался на ее руках, Сэс успокоилась и заулыбалась.

— Я давно хотел спросить, почему ты изменила цвет волос? — неожиданно спросил Керро, касаясь ее темных прядей.

— Чтобы забыть о своей прошлой жизни. Глупо? Я хотела смириться с тем, что имела, — она не сказала, что ей было противно слушать ласковое «белокурый ангел», чтобы лишний раз не провоцировать Керро. — Я тоже хотела спросить тебя!

— О чем?

— Почему Нелсон назвал тебя белым шаманом?

— Просто он злился.

— Прекрати! — прошептала девушка. — Хватит с меня всех твоих недомолвок и тайн. Я видела, что произошло с Нелсоном, во что превратилась комната! Что это? Почему на твоих руках Кайю успокаивается? Почему ты сказал, что являешься белым шаманом? Я ведь никому не говорила, что мне сказал индеец!

— Сэс, я просто… Я не могу вот так просто объяснить… хотел позлить Нелсона…

— Потому что он и есть белый шаман! — прекратил его потуги Криспин. — Пора бы, парень, принять свой дар, как данность и не морочить никому голову! И все твои проблемы из-за этого дара.

Криспин тоже был поражен увиденным, но как человек более выдержанный, он не впал в ступор, решив, что позже обязательно все выяснит, что и сделал.

Сэс недоверчиво перевела взгляд с Керро на Криспина и обратно, потом потрясла головой.

— Дар?

— Сэс, сейчас не время выяснять, какими способностями я обладаю…

— А когда будет время? У нас уже ребенок! А я не знаю, чего ожидать в дальнейшем! Ты понимаешь, что ты делаешь, когда скрываешь от меня такие важные вещи? От этого зависит жизнь моего мальчика!

— Но я не хочу пугать тебя, — сказал Керро и пожалел, потому что Сэс всхлипнула и из глаз брызнули слезы.

— Ну-ка. Отдайте мне ребенка и наконец поговорите. Ох, давно я не нянчился с такими крохами, — Криспин забрал младенца и, положив его обратно в корзину для переноски, поставил ее себе на колени, сделав вид, что спит.

— Сэс, ничего серьезного… — он не договорил, как получил довольно увесистую оплеуху.

— Если я еще раз услышу слово неправды, то получишь еще!

— Больно же!

— Говори немедленно, что с Кайо? — зашептала Сэс, чтобы Криспин, сидящей на противоположной стороне борта, не услышал их разговор.

— Я не знаю… вернее я знаю, но объяснить это простыми и понятными словами невозможно. Ну, что изменится, если я сейчас расскажу тебе о энергетическом балансе и изменениях в информационных полях ДНК? Ничего, ты еще больше запутаешься. Любимая, с Кайо все будет хорошо, я смогу сбалансировать его поле…

— Ты белый шаман? Что это означает?

— Ну, это глупости.

Рука Сэс дернулась, вероятнее всего, чтобы ударить его, но Керро перехватил и прижал к своим губам.

— Если ты говоришь неправду, я вцеплюсь в твои волосы и устрою тебе такую выволочку, мало не покажется, — пригрозила она.

— Хорошо, хорошо, — он с трудом смог подобрать слова, чтобы в общих чертах объяснить то, чем обладает. — Скорее всего, и Кайо является носителем подобных способностей, если он так резко реагирует на окружающий мир. У него есть разбалансировка информационно-энергетических полей, но мы справимся с этим. Ведь видишь, какой он спокойный, когда я рядом.

— А если тебя не будет рядом?

— Я буду, — Керро самопроизвольно потянулся к девушке, чтобы поцеловать, но та оттолкнула его.

— Не прикасайся ко мне! Я должна обо всем подумать!

****

Мелисса расчесывал свои волосы так долго, что Тони заметил ее нервозность даже в молчании. Он подошел к ней, обнял за плечи.

— Что случилось? Ты уже пожалела, что осталась?

— О, нет! Тони, как ты мог такое подумать!

— Тогда что?

— Тони… — она замялась, обернувшись к нему, положила руки ему на грудь, — только что звонил отец. Приезжают Керро и Сэс.

— Сэс? Мелисса, Сэс жива? Почему ты молчишь? Что я еще не знаю, но должен знать?

— Сэс жива. Мы встретили ее в городке…— она решилась рассказать ему обо всем, чувствуя, что долгое сокрытие такой правды может выйти ей боком.

Тони молча обдумал признание Мелиссы. О чем он думал, она могла только предположить, но ожидала, что он сделает неправильный, но вполне логичный вывод.

— А ты на самом деле не пытаешься вылечить свое разбитое сердце за мой счет?

— О, Тони! Я так и знала, что ты сделаешь неправильный вывод! Сочтешь, что я вернулась к тебе лишь потому, что от меня отказался Керро.

— А это не так?

— Нет, нет, конечно, нет, — она испуганно заглянула в темные глаза Тони. — Я, конечно, люблю Керро, но совсем по-другому! Не так, как тебя! Ты — мой мужчина, ты мой — защитник, ты — мой герой, — почти торжественно, как клятву, девушка произнесла эти слова. — А Керро всего лишь мое заблуждение, и мой брат.

— Тогда почему ты боишься его возвращения?

— Я не боюсь его приезда, я боюсь двусмысленности, — честно призналась Мелисса. — Все будут задаваться вопросом о нашем разрыве. Будут жалеть меня… сомневаться в том, что у нас все закончилось. Даже ты думаешь об этом.

— Нет! — соврал Тони.

— Ты мне очень дорог! Я это, наконец, поняла и это понимание пришло в одну из самых трудных минут моей жизни. Ты всегда был рядом со мной, когда мне было плохо, и только к тебе я стремилась, чтобы залечить свои раны. Ты мне веришь?

— Да, верю, — задумчиво произнес Тони. — Я очень люблю тебя.

— Поэтому будь рядом со мной и сейчас. Прошу тебя, поехали вместе? Пожалуйста, Тони, пожалуйста.

— Это тебе так важно?

— Очень! Я хочу, чтобы ты был всегда рядом со мной.

— Тогда мы должны всегда быть честными друг перед другом и не скрывать неприятные и спорные моменты.

— Конечно, — она ждала от него доказательства прощения, потянулась к нему. Тони хотел что-то добавить, возможно, поставить условие, но не было сил отказаться от такой притягательной сладкой мякоти ее губ.

*****

Кайю спокойно проспал всю дорогу, и Сэс позволила себе расслабиться, пока частный самолет не приземлился в Сан-Паулу. Эдвалду, встречавший их, настоял на том, чтобы они хотя бы временно, но остановились в их доме.

— По крайней мере, пока вы не приведете свою квартиру в порядок.

— У меня есть свой дом! — угрюмо произнесла Сэс.

— Это дом Нелсона Велозу. И ты собираешься в нем жить с моим сыном? — сдержанно напомнил Керро.

— Чем ты лучше Нелсона? Вы оба не даете мне возможности быть с моим ребенком.

— Сэси, — Керро протянул Кайю матери, — я хочу, чтобы ты всегда была рядом с сыном и со мной.

Криспин и Эдвалду переглянулись.

— Я прибуду в агентство через пару часов. Приведу себя в порядок и дам отчет.

— Хорошо, — кивнул Эдвалду, предлагая молодым людям пройти к машине. — Вас ждут… и беспокоятся. Сэс, Изабел будет счастлива, если ты примешь наше приглашение и остановишься в нашем доме. Послушай меня, девочка, с маленьким ребенком очень неуютно возвращаться в пустой и неподготовленный дом, где уволена вся прислуга и нет даже возможности попить чай.

Он склонился над младенцем и улыбнулся.

— Очень красивый малыш! На кого похож?

— На отца!

— На мать! — почти одновременно ответили молодые люди и смутились.

— Да, я согласен, а ты, Сэс согласна?

— Да.

— Вот и хорошо, значит, едем к нам, — Эдвалду ловко подловил девушку на слове, что теперь было глупо отнекиваться и возмущаться.

К их появлению в доме готовилась не только Изабел, но и Тони и Мелисса. Девушка кинулась к подруге, не замечая ее напряженности, стала рассматривать ее малыша, радуясь тому, что все становится на свои места.

— Не стоит так демонстрировать свою притворную радость, — буркнула Сэс, отворачивая малыша от Мелиссы.

— Я искренне желаю вам счастья, — Мелисса смешалась, виновата глянула на Керро, боясь проявить к нему нежность, пусть хоть дружескую. — Я правда, хочу, чтобы у вас все было хорошо.

Чтобы разрядить накаляющуюся обстановку она решила перевести разговор на малыша.

— Какой симпатяга! Мама, папа, вы хотели бы такого же карапуза, чтобы почувствовать себя бабушкой и дедушкой?

— Что?! — Эдвалду даже подскочил на стуле.

— Я не сомневаюсь, что у тебя получится такой же карапуз! — Сэс подняла глаза на подругу. — Потому что братья всегда похожи!

— Сэс! Ты несправедлива! — вспыхнула Мелисса, глядя, как Керро и Тони расстерялись.

— Разве? — Сэс повернулась к Изабел. — Извините, я хотела бы покормить Кайо и уложить в нашей комнате.

— Да, конечно, — женщина встала, чтобы дать распоряжение прислуге. — Сэс, комната Керро тебе подойдет?

— Даже не знаю, что сказать. Наверно, комната подойдет, она же ни в чем не виновата, — Сэс развернулась и пошла вслед за прислугой. И в этот момент в комнату влетела веселая Нова, заверещала, не обращая внимание на присутствующих, кинулась к Изабел и повисла на ее руках. За девчонкой в гостиной появилась няня, извиняясь за громкий детский крик. Сэс остановилась, взглянув на Керро, и произнесла.

— Все-таки, удивительное дело, как дети друзей похожи на Керро! — и вышла из гостиной, оставляя всех в небольшой растерянности.

[1]Автор Антуан де Сент-Экзюпери, фраза из «Маленького принца»