28 глава

Криспин сел перед Эдвалду и положил перед ним кипу фотографий.

— Что ж я могу сказать — вполне нормальный парень без вредных привычек, с хорошей работой, с размеренной, на первый взгляд, жизнью… мечта девушек и их папаш.

— Криспин, мне не нужны твои шуточки. И это все, что ты можешь о нем сказать?

— Нет, конечно. Керрос Сибриан Фриас, родом из Кампу-Гранди, там же заканчивал университет, переехал в Сан-Пауло по приглашению университета Сан Пауло и стал грантополучателем Фонда научного развития, работает в университетской лаборатории, отрабатывая эти деньги, а также приглашен в НИЦ Велозу. Посмотри на эти фотографии.

— Это кто?

— Это его мать. Привлекательная женщина, работает в кафетерии, была замужем, потом сожительствовала с другим… Первый муж пропал без вести, поговаривали, что сбежал, а второй умер, официальные причины сердечный приступ… Теперь пока одинока, хотя мужчины вокруг нее вертятся.

— Что еще?

— С вашей дочерью у него нет романтических отношений.

— Что? Почему ты так решил? — Эдвалду удивился.

— Мне так кажется. У него есть другая, — Криспин нашел среди всей кипы фотографий одну и положил перед Эдвалду. — Вот!

— Но это же Сесилия Пиньон, падчерица Велозу!

— Ловкий парень?! Окрутил дочку Велозу, чтобы сначала получить грант от Фонда, где председательствует ее папаша, а потом попасть в НИЦ.

— Хорошо, — медленно произнес Престес, продолжая рассматривать целующуюся парочку на фотографии. — Но это ни на дюйм не придвинуло нас к тому, что я хотел узнать по-настоящему, чем обусловлено это сходство.

Он вынул из ящика стола фотографию Кассио Сиприану и положил рядом с фотографией Керро.

— Сходство есть, но может быть это просто такой ракурс, который делает людей схожими, — Криспин засомневался, рассматривая фотографии. — Сложно сопоставить фотографии — одну цветную, а другую старую и черно-белую, да еще и мутноватую.

— И тем не менее, мне нужны все мельчайшие подробности его прошлого, его родителей и всех родственников, которых ты найдешь.

— Хорошо, а за самим парнем следить или не стоит?

— Ну-у, — засомневался Эдвалду, — проследи за ним еще какое-то время.

********

Ванда расчесала волосы перед зеркалом, запахнула халат и улыбнулась сама себе, вспоминая прошлую ночь. У нее появился мужчина, который нравился ей и любил ее. И пусть он был женат, но встреча с его женой убедила ее в том, что между ними на самом деле лежит пропасть, а значит, Нелсон разведется и они будут вместе. Нелсон привез ее домой под утро, что сын и не заметил ее отсутствия. Боже, даже смешно, сбегать тайно на свидание к мужчине, а потом тайком возвращаться, предвкушая следующую встречу. Она не спешила переезжать в квартиру к Нелсону, потому что хотела прежде поговорить с Керро и поставить его в известность о том, что у нее появился мужчина. Но как к их отношениям отнесется ее сын? Женщина встала и вышла из комнаты, направляясь к Керро. Ее тихий стук не мог никого разбудить, но то, что увидела мать, повергло ее в изумление. Раскиданная одежда, обувь, и влюбленная парочка спала, уставшая после ночных забав. Светловолосая изящная девушка пошевелилась, потягиваясь, и открыла глаза, но увидев удивленную Ванду, вздрогнула и подскочила в постели.

— Керро!

Парень не проснулся, всего лишь пошевелившись от ее настойчивого тормошения.

— Меня зовут дона Ванда. Я мать Керро. А вас как зовут?

— Сэс, — пискнула девушка, натягивая на себя покрывало. — Извините, я… мы…

— Не оправдывайся! — она вышла из комнаты, больше всего ее волновало то, что девушка не знает, на что идет, связывая свою жизнь с Керро и с его иногда неконтролируемой энергетической сущностью. Сын вряд ли рассказал или показал, чем обладает и к чему это может привести. Ванда походила по кухне, потом присела, ожидая появления молодых людей: «Может быть, это просто ночное приключение, которое бывают у мужчин, но дальнейших действий за этим не последует? А я беспокоюсь. Нет, эту девочку он привел сюда, и между ними уже серьезные чувства. Господи! А если она забеременеет?! Еще одна жизнь на острие ножа? О, боже! Этого нельзя допустить! О чем только думает Керро?!» — Ванда опять подскочила и забегала из угла в угол.

В кухню медленно зашел сын и сел на стул, ожидая, что она скажет.

— Она идет в твои объятия с открытыми глазами? Или ты умолчал о своих проблемах? — сразу же завелась мать.

— Это не проблемы, — он отвел глаза.

— Вот именно, это твоя натура, а проблемы начнутся потом. Ты сказал ей или нет? — упорствовала мать.

— Я научился контролировать себя, я люблю ее и не причиню ей вреда…

— Я верю в твое желание жить, как все, но однажды все может выйти из-под контроля. Что будет с девочкой? Что ты ей можешь предложить? Разве ты забыл, как нам приходилось уезжать из города в город, тебе переходить из школы в школу, чтобы любопытство людей не могло причинить тебе вреда?

— Я не буду больше бегать.

— А эта хрупкая девочка сможет выдержать твою…, то есть твой пыл?

— Сэс — моя женщина, — смутился Керро намеку матери, — я чувствую ее… Между нами еще ничего не было.

— Да? Что значит ничего не было? — удивилась Ванда.

— То, что мы еще не переспали.

— Бог мой, что же вы делали ночью?!

Керро не мог сдержаться и засмеялся.

— Предоставить отчет?

— Хватит хохмить! Лучше еще раз подумай и не рискуй ее жизнью!

— Мама, почему ты считаешь меня монстром? Я могу себя контролировать, но я не могу без нее.

— Я не считаю тебя монстром, только я устала от постоянного ожидания переезда, — Ванда вздохнула, ведь жизнь ее научила, что иногда получается не то, что хочется.

*****

Сэс влюбилась окончательно и бесповоротно после этой невинной ночи. Керро оказался именно таким возлюбленным, о котором она мечтала в своих девичьих грезах. Его нежное, почти трогательное отношение к ней, к ее желаниям и страху перед мужской страстью превратили его в абсолютного героя. Он дал ей время и возможность насладиться радостью от влюбленных взглядов, касаний рук и губ, всем тем, что наполняет душу радостью и ожиданием чуда, но посчитал, что она не готова к настоящей страсти, а ей так хотелось пойти до конца.

— Я люблю тебя, я люблю тебя… — она шептала признания даже тогда, когда не была рядом с ним. Разве ее любимый мог сравниться с Зеке? Ее бывший воздыхатель, который продолжал попытки повлиять на девушку, на время отступил, наблюдая за преображением девушки. Они продолжали видеться на лекциях в университете, и парень настойчиво маячил перед ее глазами при каждом удобном случае.

— Ты на самом деле так сильно его любишь?

— Да, я люблю его, я сразу поняла, вернее, почувствовала, что он особенный, как только увидела. Я смотрю в его глаза, а вижу себя, потому что он тоже любит меня.

Как тебе об этом рассказать? — Сэс переполняли эмоции. — Это будто всесь мир вращается вокруг нас, а Керро видит только меня, а я — его.

— Ну, хватит, — грубовато оборвал ее Зеке. — А как же я?

— Мне надо было сразу признаться еще раньше. Прости меня, мы можем быть друзьями, если ты захочешь, но только друзьми.

Зеке мотнул головой и усмехнулся.

— Почему — то я в это не верю!

— Зеке, прекрати на меня давить. Я хочу быть счастливой, но не с тобой, а с ним. Что ты не можешь просто принять это?

— Нет.

— Тебе придется это сделать.

— Посмотрим, — Зеке направился в аудиторию, послав воздушный поцелуй бывшей возлюбленной, — что ты скажешь Мелиссе?

Сэс вздохнула и подумала, что на самом деле самый тяжелый разговор ей еще предстоит, но бегать от подруги и хитрить нельзя.

— Привет, ты слышала, что Дуда попала в больницу? Еще два дня назад, — подруга, махнув ей рукой в знак приветствия, побежала и огорошила такой новостью. — Говорят, что она хотела покончить жизнь самоубийством.

— Почему? — опешила Сэс.

— Хм, а ты как будто не знаешь?! Ты же будущий психолог и должна знать, что чаще всего причиной таких проишествий является несчастная любовь.

— Дуда была влюблена?

— Даже собиралась замуж, — в тоне Мелиссе слышалось недовольство. — Я тоже была удивлена этим фактом, но ничего не поделаешь. Она даже свадебное платье купила, а потом … видимо, все ее мечты рассеялись. Ты пойдешь к ней?

— Да, надо навестить ее, поддержать. Давай после занятий?

*****

Моэма семенила рядом с Дарио, то и дело забегая вперед и жестикулируя, рассказывала о том, он потакает Керро и тем самым подвергает ее и самого себя опасности.

— Ты не имеешь к мести Керро никакого отношения! Почему ты так ему предан?! Он все это делает из-за Бартиры.

— А ты хотела бы, чтобы из-за тебя?

— Не говори глупости! Надо похоронить прошлое и забыть о нем, чтобы иметь будущее.

— Ты забыла о смерти своего деда? Ни я, ни Керро не забыли о злодеяниях Нелсона. Именно твоему деду Керро дал слово восстановить справедливость! А я помогаю ему, потому что имею обязательства перед внучкой Аро-Рибойя.

Моэма смутилась от того, что ей указали на ее бесчувственность.

— Кроме того, этого клоуна нельзя оставлять одного, его иногда просто заносит, — Дарио посмотрел вдоль улицы, вычисляя подозрительных людей, и увидел сквозь стекло местного кафе сидящего за барной стойкой Нелсона. Мужчина разговаривал с кем — то, но как будто почувствовав его взгляд, обернулся и посмотрел на Дарио.

— Моэма, быстро уходим! — Дарио дернул свою жену и поволок в проулок, спиной ощущая надвигающуюся опасность. Нелсон выскочил из кафе и жестом указал Житману в сторону убегающей пары.

— Поймать девчонку!

Люди Житмана среагировали мгновенно, бросившись в погоню.

— Быстро, быстро, Моэма! Бежим!

— Что случилось? — она повертела головой и, увидев бегущих людей, ойкнула и понеслась по проулку.

— Бежим!

Петляя по узким улочкам внутренних домов, они пытались оторваться от погони. Топот ног эхом раздавался и умножился между стенами домов. Забежав в дверь какого-то дома Дарио и Моэма притихли, прислушиваясь к переругиванию преследователей, потом все стихло.

— Это люди Нелсона? — прошептала Моэма.

— Да.

— ТНас поймают, Дарио? — заревела женщина, прижимаясь к плечу мужа. — Я боюсь! Все начинается сначала! Они же ищут Керро!

— Ищут они не Керро, а Фогу!

— Керро, Фогу! Какая разница! Я не хочу сталкиваться с Нелсоном.

— Керро должен знать, что Нелсон подобрался к нему слишком близко, опередив его, — Дарио вытащил телефон и набрал сообщение для Керро: «Ты дома? Если нет, то сбрось адрес. Надо поговорить!»

— Он думает, что сможет справиться с этими бандитами. Глупец! — Моэма запричитала. — Я хочу уехать отсюда, не хочу видеть Нелсона, не хочу! Мне все равно, что хочет он, я знаю, чего я не хочу!

— Моэма, успокойся, разве мы можем бросить его одного с головорезами Нелсона?

Дарио было приятно уговаривать жену, потому что ее поведение хоть и говорило не только о страхе за свою жизнь, но и о том, что Керро для нее не стоял на первом месте, как это было раньше. Он прижал ее к себе и поцеловал. Они выглянули на улицу и, никого не заметив, спешным шагом пошли прочь.

****

Дуда проснулась и первое, что увидела, это сочувствующее лицо Мелиссы и букет цветов, который она держала в руках.

— Дуда, нам сказали, что ты попала в больницу… у тебя проблемы, — Мелисса деликатно не стала выяснять причины ее поступка. — Ты нас напугала.

— Ничего.

— Ты скоро поправишься и вернешься в университет.

Дуда сфокусировала взгляд и увидела Керро, который медленно вошел в палату и встал около кровати.

— Ты, — первая радость от его присутствия сменилась злостью, как только Дуда увидела, как Керро вместо того, чтобы приблизиться к ней, подошел к Сэс и положил руку на ее талию. И эта ненавистная соперница здесь! Улыбается, сочувствует, а сама торжествует, что заполучила того, о ком она грезит. «О, боже, я не накрашена! А эта вся светится… неужели? Неужели между ними…» — лицо Дуды исказилось.

— Что случилось? — Керро перехватил ее руку. — Э… э… Дуда, позвать врача?

«Он сожалеет о том, что со мной случилось! Он любит меня, только не может показать это перед этими мартышками! Возомнили, что могут нас разлучить! Боже, сколько недоразумений! Но мы разрешим их и будем счастливы вместе, — она тут же простила его несуществующую вину. — Мы будем вместе и у нас будут дети! Много детей, таких же умных и красивых, как их папа. Он принес мне цветы! Какие красивые цветы!»

— Нет, я счастлива, — она держала его за кончики пальцев и сияла улыбкой. Керро улыбнулся в ответ.

«Он любит меня! Я должна привести себя в норму, чтобы быть рядом с ним всегда и везде. Я хочу, чтобы он поцеловал меня. Да, когда же они перестанут пялится на меня, как на прокаженную?! Оставьте нас одних!»

Мелисса, как будто услышала ее вопль, засуетилась.

— Я схожу на дежурной пост и поставлю цветы в воду, — она вышла.

— Керро, — прошептала Дуда.

— Что?

— Керро, я… должна сказать…

Парень склонился к самому лицу, чтобы услышать ее тихую просьбу.

— Керро… — Дуда цепко схватилась за его шею и прильнула губами к его щеке. Он дернулся, но не стал показывать свое удивление, принимая ее неожиданную ласку.

«Он такой горячий! Он хочет меня. Он смущен тем, что есть свидетели! Ненавижу эту бледную моль, которая стоит и хлопает глазами! Пошла прочь, не смей прикасаться к моему мужчине!»

Керро отодвинулся от девушки, он был озадачен таким поведением Дуды. Сэс хотела тут же высказаться, но промолчав, отвернулась, чтобы он не увидел ее неудовольствия и не посчитали ревнивым и черствым человеком.

В коридоре, когда Керро вышел из-за телефонного звонка, Сэс попыталась объясниться с Мелиссой.

— Мел, прости меня! Я не знала, как тебе сказать о… Керро.

— Он и здесь успел?

— Что ты имеешь в виду? — не поняла девушка.

— То, что нас связывает дружба.

— Я сейчас нахожусь в подвешенном состоянии, будто виновата во всем…Знаешь, когда я… влюбилась… чувствовала себя дурой перед ним, которая слова не может сказать, краснела, заикалась…. А теперь… теперь все по-другому … он замечательный, он настоящий и мне так уютно и хорошо с ним. Я с ним думаю по-другому, говорю иначе.

— Значит, угрызения совести перестали мучать?

— Мел, прости меня!

— По-моему, ты должна просить прощение не у меня.

— Кого ты имеешь в виду? — озадачилась Сэс. Испуг и непонимание на ее лице удивил Мелиссу, которая поняла, что между всеми ними слишком много недоговоренностей, но развеять их должна не она, а, скорее, Керро, поэтому она не будет говорить ни о Дуде, ни о их свадьбе, ни, тем более, о своих заблуждениях.

— Ладно, подружка, я понимаю, что ты любишь его, — слегка улыбнулась Мелисса. — Только… что будет с Дудой?

— А что с Дудой?

— Да, так, ничего, — отмахнулась Мелисса.

*****

Мелисса исчезла из больницы, пока влюбленная парочка о чем-то шушукалась в больничном коридоре. Сказать об удивлении Мелиссы, когда Сэс пришла в больницу в сопровождении Керро, это значит не сказать ничего. Парень держал ее за руку, а подруга сияла, будто пришла не к больной подруге, а куда-то в спа-салон. Потом она опомнилась, но Мелисса успела понять, что Сэс влюблена до одури. Что же, выбор сделан и не в ее пользу. Мелисса не поехала в университет, ей нужно привести свои мысли в порядок, поэтому она вернулась домой и позвонила Тони.

— Привет, да …что-то мне сегодня не по себе. Да, могли и встретиться… Хорошо, я не буду расстраиваться. Нет…нет, это совсем не связано. Хорошо, приезжай, — она положила трубку и подумала, что на самом деле надо брать себя в руки и начинать жизнь заново.

Парень примчался через полчаса, как он это сделал, осталось загадкой, но ей стало приятно, что он готов горы свернуть, лишь бы доставить ей удовольствие.

— Привет, проходи, — легкий приветственный поцелуй и спокойствие на душе. — Хочешь, покажу свою комнату?

— Всегда мечтал попасть в святые святых. У меня нет сестры, поэтому я не знаю, как выглядит настоящая девичья комнатка…

— Не хитри, уж будто бы и не знаешь!

— Абсолютный профан.

— Ну, ладно, сделаю вид, что верю, — они прошли в комнату Мелиссы. Для Тони это был очень важный шаг к их сближению.

— Прекрасное и уютное местечко…

— Только захламлено, — засмеялась девушка, указывая на груди книг и бумаг. — Но будь снисходителен — это все для учебы. Я слышала, что ты нашел себе хорошую работу?

— О, да, в НИЦ программистом, теперь буду следить за безопасностью всей системы Центра.Посмотри на меня! В галстуке и костюмчике… Не смейся! Как нас называют — офисный планктон? Но самое важное, что теперь я могу без оглядки пригласить тебя в самый шикарный ресторан и…

— И оставить там всю зарплату? Не стоит, я не любительница ни пафосных ресторанов, ни светских тусовок.

— Как дела у тебя с учебой? — он подошел к столу и посмотрел на ее записи. — Я могу тебе помочь? Я могу составить тебе компанию и сходить в библиотеку и, претворившись книжным червем, совершить набег на архивные залежи.

— Хорошо, сходим, — засмеялась девушка. — Спасибо, Тони.

— За что?

— Ты милый.

— Что ж, милый — это тоже неплохо, — он опустил глаза, скрыв разочарование, и скользнулвзглядом по столу, натыкаясь на кипу фотографий. — Что это? Ты занялась историей фамильных драгоценностей?

— Ну, да. Это на самом деле фамильные драгоценности моей семьи, то есть возможно, что они вернуться к нам, но если честно, то маловероятно…

— Почему же? — Тони стал внимательно рассматривать снимки.

— Потому что это подлежит возврату согласно реституции, но там же сказано, что многое происходит по согласованию сторон… Драгоценности не входят в этот список, если не доказать их фамильную принадлежность. Да и, кроме того, суд может предложить не возврат, а компенсацию.

— А ты бы что хотела?

— Конечно, возврат. Это же история нашего рода.

— Интересно, — он показал на один из снимков, — вот такое кольцо есть у Керро.

— Что значит такое? — она взглянула на изображение кольца из знаменитого гарнитура графа де Соза. — Это же кольцо-печать рода.

— Ну, не знаю, печать — не печать, но у Керро на самом деле есть нечто похожее. И камень похож, а еще он переворачивается…

— Как переворачивается? — озадачилась Мелисса.

— Камень уходит в сторону и появляется оттиск с обратной стороны. Ну, в общем, значит, это не то кольцо, если ты не знаешь такой особенности.

— Странно, все — таки, очень странно…

— Знаешь ли, эти драгоценности для меня все кажутся одинаковыми, так что я могу и перепутать. Так сходим в ресторан? — Тони перевел разговор на более интересную для него тему.

— Если только в ближайшее кафе!

******

Конечно, больничный коридор не для разговоров о любви, но Сэс было все равно, где находиться, лишь бы стоять рядом, обняв его и чувствовать его руки на своих плечах.

— Почему-то у меня возникает чувство неловкости, будто мы всех вокруг себя разогнали, чтобы остаться наедине. Когда я говорила Мелиссе о том, что я люблю тебя, она спросила, что будет с Дудой. Керро, что она имела в виду?

— Не знаю. У меня у самого странное чувство, что все кругом знают больше, чем я.

— Медсестра сказала, что Дуду бросил парень. Вот не понимаю, как так можно… самоубийство из-за любви…

— Никто не кончает с собой из-за любви, а вот из-за чего кончают, так вовсе не так красиво и значительно. Это неправда!

— Так почему невозможно самоубийство из-за любви? — не поняла девушка.

— Потому что такие люди несвободны, а зависимы! Настолько зависимы, что не могут обходиться без любимого. Любое пристрастие — это болезнь или животный инстинкт. Инстинктами не любят, ими … — онзамялся, не желая конкретизировать, а Сэс засмеялась, понимая, о чем он говорит.

— Я понимаю!

Он притянул ее лицо и поцеловал надутые губы девушки.

— И что мне делать с такой умницей?!

— Радуйся! Умница сама может найти занятие, вот если бы я была дурочкой, тебе бы пришлось тяжеловато.

— Поехали? Ты домой?

— Нет, я в НИЦ.

— Ладно, я скоро тоже туда приеду. Все, я пошел?

— Иди.

— Ладно, я пошел.

— Нет, постой, — Сэс рванула к нему и Керро, подхватив ее, приподнял над землей.

— Мы так не расстанемся до вечера.

— Не расстанемся. Мы принадлежим друг другу.

******

1946 год

Анхелика была переполнена массой радостных ощущений, ей хотелось создать свою реальность счастливой женщины, где ее муж будет любимым господином и ее рыцарем.

— Теперь мы принадлежим друг другу навсегда! Теперь я настоящая женщина! — она осмотрела свой гардероб, скоро ни одно платье не подойдет для ее округлившейся фигуры, а она еще не сообщила Альфреду о беременности. Анжелика хотела устроить настоящий прием, чтобы сообщить о таком радостном событии всем своим друзьям и родителям.

— Чем ты воодушевлена, дорогая? — спросил Альфред, завязывая галстук. — В чем дело?

— Альфред, — Лусия повернулась к нему и посмотрела в лицо, — я жду ребенка…

— Что?! Какого ребенка? — Альфред не понял, что она сказала.

— Твоего ребенка.

— Моего ребенка? — опять переспросил мужчина. — Не может быть!

— Да почему же не моржет быть?! Я беременна! — воскликнула Анхелика. — Я хотела бы устроить торжественный ужин, чтобы сообщить об этом родителям.

Альфред был растерян, он понимал, что вполне может иметь детей, но прожив много лет в бездетном браке, он смирился с тем, что никогда не будет отцом, это его устраивало, но сейчас перед ним стояла молодая жена и утверждала, что скоро он возьмет на руки своего ребенка.

— Анхелика, но я… я не думал… Я буду отцом? — переспросил он.

— Да.

— Я не ожидал… Моя первая жена… мы не имели детей, а тут есть от чего растеряться, — он осторожно коснулся ее живота, потом резко притянул ее к себе, целуя.

— Альфред, Альфред, дай перевести дыхание! — его поцелуи показали насколько он был рад такому событию, ведь до этого он никогда так открыто не демонстрировал свои чувства к ней. Она даже стала сомневаться в них, но сейчас ее муж был нежен и внимателен.

— Ха-ха-ха, у меня будет сын! Мой сын! — он опять сжал Анхелику в объятиях.

****

Керро приехал в дом к Сангалу, где Дарио рассказал, что произошло о нападении на них каких-то людей, хотя они и не сомневались в том, что это люди Нелсона. Дарио пытался предупредить Керро, не лезть в самую гущу, отступить, но делал это, по мнению Моэмы, не так энергично. Она была очень сильно напугана и не могла даже сесть и все бегала перед ними.

— Вы — придурки! Вы ни о ком не думаете!

— Моэма, успокойся, попей кофе, — Дарио кивнул на кухонный стол, но потом продолжил говорить Керро. — Ты понимаешь, что вокруг нас сжимается кольцо, если сегодня в нас стреляли. Они бродят вокруг этого района, будто волки, и когда — нибудь найдут добычу. Надо быстрее действовать, только что мы можем сделать? Дон Луис занимается исследованиями, и возможно, есть в них незаконные действия, как опыты над человеком, но для этого надо выйти на подопытных, нужны записи.

— Записи? Ты, Дарио, считаешь, что Велозу настолько наивен, что будет описывать, кто является его подопытным кроликом и еще указывать его адрес? Все люди могут проходить под обозначениями «объект №1 или №2», а что под этой маркировкой — еще надо доказать. Может быть, не человек, а крыса, — Керро вздохнул, он тоже понимал, что необходимо найти способ выйти на эти «объекты». — В любом деле нужны свидетели…

— У тебя нет допуска ко всем кабинетам в лаборатории? — Дарио незаметно для себя опять попал под влияние друга и пустился в обсуждение его мести.

— Дарио, — закричала Моэма, — ты опять!

— Но надо что-то сделать, — он даже не обратил внимание на вопль жены.

— Нет, у каждого из нас своя роль, а для того, чтобы дон Луис доверился нужно время. А почему бы вам не уехать из Сан-Пауло? Хотя бы на время?

— Куда? Я только открыл ветлечебницу, только появилась клиентура и срываться с места из-за головорезов Нелсона?

— На время.

— Ты думаешь, что я смогу оставить тебя одного? Клоун! Да меня потом мать твоя не простит, да и я сам себя.

— Дарио, я не маленький…

— А имеет значение — маленький — не маленький! Нельзя сражаться одному, всегда потерпишь неудачу, — Дарио походил по кухне.

— Но я не один, — Керро перевел разговор на Тони, чтобы не злить Моэму. — Я думаю, что Тони сможет зайти в систему Фонда и поискать нужную информацию.

— Все! С меня достаточно! — Моэма выскочила из квартиры.

— Дарио, пошли за ней, она может натворить что-нибудь.

— Да, — они направились вслед за разгневанной женщиной. — Моэма, ты куда?!

— Куда, куда!!! За Новой, не все время же ей быть у соседки!

*****

Неделю спустя

Дуда дернула ручку двери на себя, ох, как давно она здесь не была, но сейчас она расставит все на свои места.

— Никто не смеет надо мной смеяться. Эта моль решила, что выйдет замуж за моего парня и в моем платье? Не получится! Где же оно? — она распахнула шкаф, чуть не сломав дверку, и резко стянула белоснежное чудо с плечиков. — Вот! Вот, будьте прокляты все лицемеры! Как можно смотреть в глаза, улыбаться, а как я отвернулась, сразу же найти другую! Ненавижу!

Все в голове перемешалось, она с наслаждением слушала треск разрываемой ткани, ощущала сопротивление материала, потом бросилась к столу и, поискав в ящиках стола, наткнулась на ножницы. Злорадное чувство того, что вместе с платьем она наказывает и неверного возлюбленного, овладело ей. Располосованное, порванное платье валялось на полу под ногами разъяренной Дуды. Она хотела уже броситься к одежде Керро, как звук открываемой входной двери охладил ее пыл. Дуда затравленно оглянулась вокруг, потом схватила остатки платья и кинулась к тому самому шкафу, на котором недавно хотела отыграться… Керро вошел в комнату и остановился. Ему что-то мешало, но что определить не мог. В комнате стоял посторонний запах, нет, запах чужих духов. Он принюхался, но решив, что это, скорее всего, мать сменила свой парфюм, спокойно направился в ванную. Дуда облегченно выдохнула, но как только собралась выползти, Керро вернулся. Прильнувшая к дверной щели, она с замиранием сердца наблюдала, как он снимает рубашку…

— О, боже, это мой мужчина…, и никто не смеет его у меня отбирать, — прошептала девушка, когда Керро закрыл за собой дверь ванной. Она бесшумно вылезла, прошлась на цыпочках по ковру и помедлила, так хотелось хоть одним глазком увидеть своего Аполлона в чем мать родила… Ну, хоть одним глазком… Она заглянула в ванную, но тут ее ожидало разочарование, ведь запотевшее от пара стекло душевой кабинки было мутным. Она бы пошла дальше, но ее остановила боязнь, что Керро рассердится и тогда никогда не попустит к себе.

— Мы обязательно будем вместе, вот только исчезнет эта отвратительная Сесилия Пиньон! Строит из себя Мессалину! Ты исчезнешь из его жизни! — Дуда отступила, аккуратно закрывая дверь в ванную и, подхватив разорванный свадебный наряд, исчезла из квартиры.

Свадебное платье жгло руки, она добежала до первого мусорного бачка и выкинув его, облегченно вздохнула. Будто освободившись от чего-то тяжелого и мучительного, она возродилась к новой жизни, вспомнила обнаженную спину Керро, заулыбалась во весь рот.

— Каждый заслуживает второй шанс, — Дуда остановилась напротив огромной витрины, у которой разноцветные манекены демонстрировали женскую одежду, и нырнула в приятную прохладу бутика. Покупки повышают настроение каждой женщины, и Дуда не была исключением. Она набрала кучу всяких красивых моделей для примерки и крутилась перед зеркалом, выслушивая восхитительные охи и ахи продавцов. Делая вид обеспеченной мажорки, капризничала и отказывалась то от одной вещи, то от другой, но тут ее внимание привлек отдел нижнего белья. Она замерла, оглядывая роскошные, но в то же время нежные гарнитуры.

— У вас очень хороший вкус, — заворковала продавщица, — персиковый придает белью удивительно сексуальный вид…

— Да, очень, — она представила себя рядом с обнаженным возлюбленным и покраснела от нарастающего возбуждения, — я возьму этот гарнитур. Вот только прошу вас прислать его вот по этому адресу.

Она написала адрес и заплатила за покупку, выгребая из кошелька последние деньги.

******

1946 год

Все подруги Анхелики, вышедшие замуж, были домохозяйками, которые в промежутки между домашними делами, могли позволить себе встретиться где-нибудь в кафе, попить кофе с пирожным и посудачить. Темой их разговоров были мужчины. Более пикантные подробности отношений мужчины и женщины обсуждались полушепотом и с придыханием, особенно если речь шла о мужских слабостях.

— Говорят, что муж Кларисси завел себе привязанность на стороне, — одна из них понизила тон, — их видели в театре. Пока Кларисси сидит дома, он развлекается с доступной женщиной… у них проблемы… ну, вы понимаете, в чем! Мужчины любят запретное…

— Что? — все трое женщин приблизили лица.

— То, что не может позволить жена, но позволяет любовница.

— Я бы никогда не простила своему мужу измену! — высокомерно заметила Анхелика. — Семья — это священное!

— Хм, — подруги переглянулись. — Почти каждый мужчина иногда позволяет себе вольности. Это их натура и к этому надо быть готовым.

— Нет! Мой Альфред не может так поступить со мной!

Женщины принялись за кофе, пряча улыбки, но Анхелике это не понравилось.

— Что я такого сказала? Почему вы все так реагируете на мои слова?

— Потому что, милочка, за любым мужчиной нужен глазда глаз.

Анхелика с достоинством поставила чашку кофе на стол.

— Извините, но ваши намеки мне непонятны.

— Что же тут непонятного. Намедни мой муж говорил о том, что у Альфреда очень красивая любовница, — подруга Анхелики не могла скрыть ехидства. — Он назвал ее графиней полусвета!

— Что?

— У них уже давняя связь…

Анхелика побледнела, но взяв себя в руки, спросила.

— И где они встречаются?

— Вот этого я не знаю, но говорят, что он снял для нее дом… водит в рестораны и… Прости, дорогая, но беременная жена не может удовлетворить мужчину, знающего толк в любви.

— Да, как вы смеете обсуждать такие подробности моего мужа! — Анхелика вскочила из-за стола и направилась к выходу, а подруга пожала плечами.

— Конечно, обсуждать мужа Кларисси мы можем, а ее мужа — нет!