48 глава

Жулия заехала в университет, чтобы забрать мужа после работы. В ее планах был поход в ресторан, который она спланировала для того, чтобы нормализовать их отношения после последнего выяснения отношений. Она подошла к кабинету и прислушалась, думая, что в аудитории идет лекция. И точно, за дверью слышался разговор. Женщина заглянула и вспыхнула от негодования, ведь Николас мило беседовал с Изабел Престес. Речь шла, конечно же, о Мелиссе.

— Тебя беспокоят отношения Мелиссы и Леонарду? Но, дорогая, не стоит быть такой недоверчивой…

— Это не недоверчивость, это обыкновенное беспокойство за дочь. Несмотря на ее разумность, она все-таки, доверчива… Возможно, Леонарду хороший человек, тогда ты подтвердишь мне это и я отброшу всякие сомнения.

— Леонарду Киссер — мой бывший ученик, блестящий студент. Знаешь ли, Изабел, он смог выкарабкаться из своего окружения и добиться много. Когда он был студентом, то не был одет, как сейчас, не был пострижен, как сейчас и от него не пахло дорогим парфюмом, но он слепил самого себя и теперь он помощник префекта. И он пойдет дальше…

— Это говорит лишь о его завышенных амбициях…

— Это говорит о сильном характере. Лео — умный, амбициозный молодой человек, в честности которого у меня не было причин усомниться, — Николас погладил Изабел по плечу. — Значит, Мелисса и Лео сблизились?

— Да, как-то очень быстро… их связывало дело, то есть эти дневники, а теперь … я недавно застала их целующимися.

— Мелисса очень рассчитывает на его помощь с переводом, но я просмотрел дневники. Там в большей мере какие-то научные записи, формулы, а в них я совсем ничего не понимаю, возможно нужны консультации человека, который понимает в химии и медицине, так как автор этих дневников был ученый — медик.

— Хорошо, если ты считаешь, что Леонарду поможет ей и имеет честные намерения… — Изабел больше интересовали не дневники, а чувства дочери.

— Ах, дорогая, разве Мелисса не в состоянии вызвать в мужчине страстные переживания? Она красавица и умница.

— Спасибо, Николас, что ты относишься к моей дочери, как к своей, — улыбнулась Изабел, а Николас поцеловал ее руку. Жулия сжала ручку двери, почувствовав, как ладонь взмокла: «Лицемер! Они оба лицемеры! До сих пор смотрят друг на друга, как любовники!»

Она развернулась и пошла к выходу.

******

Лима был в бешенстве, схватил пульт и выключил телевизор в своем кабинете.

— Этот журналист Шику Нэгл, что был приставлен к нам и ходил хвостом, не упустил шанс прославиться. Пустил инфу в инет и сбежались стервятники! Теперь посмотри, что они устроили! Девчонку жалко, куда только смотрит ее отец?!

— У него свои проблемы…а у нас свои, — ответил Дьегиш. — Ты едешь в психиатрическую клинику?

— Еду, — они направились к служебной стоянке.

Клиника находилась в глубине парка, огороженного высокой стеной, у нее была строгая пропускная система. Около въезда, похожего на блокпост, торчало несколько охранников, а сквозь решетку было видно, как по территории бегают санитары. Детективы вышли из машины и поинтересовались о таком переполохе.

— Очередной псих сбежал! — ответил один из охранников, увидев полицейский значок.

— И много бегают?

— Бывает, — буркнул охранник и тут же был одернут своим напарником. — Проходите, сеньор Риварес вас ждет.

Риварес был неплохим врачом, еще в университете подавал надежды, как самый перспективный студент, а затем, как хороший специалист, но по какой-то причине оказался в небольшой психиатрической клинике субпрефектуры Пенья. В прошлом он нигде не пересекался с криминальными элементами, на него не было жалоб пациентов и их родных, но тем не менее он нервничал. Вернее, его нервозность проявлялась в ритмичном постукивании пальцев по столу, но на лице застыло выражение равнодушного спокойствия. Лима понаблюдал за его хаотичными движениями рук.

— Сбежал больной?

— Да, — он подобрался. — Я слушаю вас, сеньоры! Что привело вас сюда?

— Убийство сеньоры Пиньон.

— В чем вы меня подозреваете? — с ходу стал отрицать доктор. — Я не убивал ее!

— Значит не отказываетесь, что вы были знакомы? У вас была назначена встреча?

— С чего вы взяли? — все — таки, доктор нервничал чересчур.

— Потому что тело было найдено поблизости от вашей клиники.

— И что? Да, я был знаком с сеньорой Пиньон, она была доброй и щедрой женщиной, давала деньги на лечение пациентов…которые оказались без поддержки родственников, — пояснил Риварес, понимая, что вариант предложенный Нелсоном, на самом деле является самым простым выходом из всей этой сложной ситуации.

— И какие отношения у вас были, сеньор Риварес, с сеньорой Пиньон?

— Деловые, — ответил психиатр, только он один знал, чего стоило это спокойствие, с которым он вел разговор. — Я же сказал, что она была щедрой женщиной. Куда вы клоните, сеньор Лима? По телевизионным новостям сообщили, что она пала жертвой маньяка. Разве это не так?

— Да, но нам бы хотелось узнать, как Пиньон оказалась в Пенье и как там оказался маньяк.

— Вы считаете, что убийца связан с этим районом, то есть с моей клиникой? — Риварес ловко подвел детектива к мысли о своих маргинальных пациентах.

— Ваши подопечные настолько опасны?

— Некоторые из них — да, но мы стараемся подавить их дикие инстинкты.

В этот момент зазвонил стоящий на столе телефон. Риварес взял трубку и выслушав сообщение, бросил ее на стол.

— Нападение… сеньоры, нам нужна ваша помощь!

— Что случилось? — полицейские подскочили со стульев и рванули вслед за врачом.

****

Сэс с трудом открыла глаза и ее затошнило.

— Остановите! Остановите, мне плохо!

Как только машина остановилась и открылась дверца, ее вытошнило.

— Сэси, — Керро придержал ее за плечи, чтобы девушка не вывалилась из салона, и сунул ей салфетку, что передала ему Мелисса, — тебе легче?

— Убирайся, не прикасайся ко мне! — она дернулась из его рук. — Ты предатель! Ненавижу тебя, ненавижу!

— Успокойся! Тихо, моя хорошая, тихо, — он прижал ее к себе. — Не трепыхайся.

— Не прикасайся ко мне, — но приняла его сочувствие и разревелась, мгновенно замочив его рубашку. — Вы все меня предали. Я хочу домой, поговорить с матерью. Мел, отвези меня домой.

Керро и Мелисса переглянулись.

— Тебе не следует ехать домой, там, наверно, журналисты… и твоей матери нет дома, — попыталась объяснить Мелисса.

— Вы такие же, как Дуда! Вы хотите убедить меня в самом плохом! Вы …

— Сэси, Мел права… — попытался и Керро.

— Заткнись! — она опять отшатнулась от него. — Ты никто для меня! Ты пустое место, я не желаю тебя слушать! Убирайся!

— Сэси…

Она неожиданно кинулась к нему, ударяя его и царапая его лицо, будто хотела содрать кожу.

— Черт! — Керро схватил ее за руки. — Сэси!

— Керро, уходи! — не выдержала Мелисса. — Ты же видишь, что твое присутствие бесит ее, она не может успокоиться, уходи!

— Ты справишься?

— Да, я буду с ней.

Керро вышел из машины, потирая красную ссадину на щеке. Автомобиль рванул с места.

*****

Дон Луис был расстроен теми неприятностями, что сопутствовали убийству его невестки, но не настолько, чтобы прекратить думать о делах. Ему казалось, что вот-вот еще чуть-чуть и он, наконец, добьется стабильного эффекта от препарата и можно будет усилить работу над преодолением побочных явлений. Он готовил последние выкладки по опыту, когда настойчиво зазвучал телефонный звонок.

— Да? Да, это я… О чем вы говорите?

В трубке послышался вкрадчивый голос.

— У меня есть для вас интересная информация, сеньор Велозу. Это касается Альфреда Ришера.

— Что?! Кто это говорит?

— Мое имя вам ничего не скажет, но мы могли бы встретиться и более подробно обговорить возникшую неприятную ситуацию.

— О какой неприятной ситуации идет речь? — дон Луис казался спокоен, но внутреннее напряжение обострилось до предела. — Вы пытаетесь меня шантажировать?

— А вы сразу поняли, что мне известно гораздо больше, чем официальным властям, — голос в трубке засмеялся.

— Хорошо, я готов встретиться. Где и когда?

— Я посмотрю свое расписание… сегодня — нет, завтра… — собеседник тянул время, набивая себе цену, — завтра, возможно, нет, послезавтра, и у вас будет время все обдумать. Надеюсь, мы найдем с вами общий язык

Они договорились и на том конце телефона отключились. Дон Луис походил по лаборатории, обдумывая услышанное, и решил посоветоваться с Нелсоном.

****

Дон Луис застал Нелсона в кабинете, он говорил с кем-то по телефону и был доволен собой, потом положил телефон и взглянул на отца.

— Ты чем — то встревожен, отец?

— Есть немного. Как продвигается расследование?

— Я думаю, что скоро они найдут убийцу, правда, если этим одноклеточным ищейкам помогут…самое неприятное — это то, что журналисты как сбесились, подавай им подробности: частную жизнь каждого, личные отношения, всяческие вариации на тему сплетен. Но прислуга предупреждена, чтобы на порог не пускали эту братию. Порассуждают и перестанут.

— А если какой-нибудь проныра — журналист сунет свой нос туда, куда нельзя?

— Укоротим.

— Но я имел в виду другое расследование. Что с поиском крота? — проявил интерес Велозу. — Среди наших сотрудников есть гнида, которая в любой момент может нагадить так, что запахнет жаренным… у него в руках самое неопровержимое доказательство — «кролик». Из — за этого у нас шаткое положение.

— Пока ничего. Житман куда — то запропастился… Отец, у тебя появились подозрения?

— Нет, — дон Луис передернул плечами. — Гроза надвигается… меня никогда не подводила интуиция, и я чувствую, что сгущаются тучи. Слишком много совпадений…

— У тебя появились опасения, отец?

— Мне был звонок… относительно Альфреда Ришера.

— Ришера?

— Я больше, чем уверен, что всплыли дневники.

— Почему? — Нелсон насторожился.

— А не кажется странным, что как только убили Далилу, появился шантажист и говорит об Альфреде Ришере? Скорее всего, эта дрянь сговорилась с твоей женой, а уж та смогла этими дневниками распорядиться и подстраховаться.

— Кто звонил?

— Не знаю, но у меня назначена встреча.

— С тобой пойдет Житман, — Нелсон схватил телефон и набрал номер своего начальника охраны, но тот отмалчивался. — Где Житман? Мне надо понаблюдает со стороны, а его нет на месте!

— Не стоит, я сам сам посмотрю, что это за птица, а потом решим, что делать. Мне нужны эти дневники! В них не только медицинские исследования, но личная информация. Я должен убедиться, что он не блефует, а потом решать проблему кардинально.

— Хорошо, — Нелсон согласился, отвечая на телефонный звонок. — Да, хорошо, я понял… есть потери? Хорошо…

Он закончил звонок и улыбнулся: «Теперь я окончательно свободен и могу начать все заново… с моей Вандой, моим белокурым ангелом».

*****

Лима вызвал оперативную группу, врачей, приказав скрутить до ее приезда преступника, жертва которого лежала тут же в луже крови. Это был один из охранников.

— Смотри, — он кивнул Дьегишу, указывая на резанные раны, — тебе ничего не напоминает?

— Тут и эксперта не надо, характер ударов один и тот же, — согласился напарник.

— Прикрой, жуткое зрелище! Итак, сеньор Риварес, — он обратился к главному врачу клиники, — как ваш пациент оказался за территорией вашего закрытого учреждения? Где была ваша охрана?

— Этот больной очень опасен и хитер, с ним сложно справится обслуживающему персоналу.

— Так он уже сбегал?

— Было, но мы же его ловили…

— Когда?

— Когда? — Риварес задумался. — Мне надо посмотреть свои записи… журнал регистрации происшествий.

— У вас есть такой журнал? — оживился Лима.

Риварес кивнул санитару, который тут же принес журнал и передал детективу. Приехала полиция, как-то одновременно подъехала и скорая, которая констатировала смерть. Эксперт начал необходимые по такому случаю действия.

— Посмотри, вот эти даты совпадают, — Лима ткнул пальцем в строчки журнала. — Мы забираем этот журнал в интересах следствия.

— Хорошо, — согласился доктор. — Но что он может дать?

— Посмотрим во что это выльется, — Лима не собирался посвещать его в свое открытие. Риварес отвернулся, давая указания охране.

— Мы забираем и вашего подопечного…

— Он болен! Его место здесь!

— Тогда почему вы не можете его контролировать? — Лима дал указание взять под арест подозреваемого. — На время ведения расследования, вашего психа проконтролируем мы, в этом у нас есть опыт.

Риварес сдержанно кивнул, молча наблюдая, как возбужденного и вопящего «кролика» пытались посадить в машину. Как только полиция уехала, он сделал звонок.

— Я сделал все, что вы просили… да… они заглотнули наживку. Да, убит… непредвиденные жертвы…

*****

Шику не торчал под окнами дома Велозу в попытке взять интервью, он искал необходимый материал по НИЦ, потому что считал, что убийства напрямую связана с деятельностью Центра. Он почти полностью погрузился в размышления, как его отвлек странный шум на лестничной площадке. Шорох, потом стук и падение. Шику осторожно, наученный прошлыми неприятностями, которые возникали при расследовании того или иного дела, подошел к двери и заглянул в глазок. На полу у соседской двери валялся человек. Шику приоткрыл дверь и высунул голову.

— Эй, ты кто? Что с собой? — потом уже смелее вышел из квартиры и, подойдя к лежащему, перевернул его. — Моасир! Это ты? Что с тобой? Мне сказали, что ты выехал из квартиры…

Сосед промычал, пытаясь встать, цепляясь за стены. Шику подхватил его и повел его к себе.

— Что с тобой случилось? От тебя воняет!

— Больно, мне больно. Пить…

Нэгл бросился на кухню, но когда вернулся, то увидел, как Моасир спит. Все попытки его разбудить остались безуспешными и, смирившись с присутствием нежданного гостя, Шику вернулся к своей работе.

*****

Сэс, закрыв лицо руками, уткнулась в колени, едва сдерживая плач.

— Сэси, я с тобой, если тебе надо поплакать, не сдерживайся! Я пойму тебя…

— У меня такое ощущение, — она выпрямилась, шмыгнула покрасневшим носом, — что весь мир ополчился против меня, все отвернулись… все, кого я любила… все бросили меня… Почему? Почему мама оказалась в том месте, почему? Что с ней случилось? Где она?

— Тебе надо успокоиться… — они завернули на улицу, где стоял дом Велозу и остановились.

— О, Боже! Там опять журналисты, — Мелисса посмотрела на подругу. — Вас не оставят в покое…

Сэс никогда не сталкивалась с этой публикой, поэтому перспектива вступить с ними в разговор, вселило в девушку панический страх.

— Отвези меня куда — нибудь подальше.

— Хорошо, — Мелисса развернула машину, решив пригласить подругу к себе. — Я думаю, мои родители будут рады тебе помочь. Ты сможешь отдохнуть и успокоиться.

Они вернулись на одну из центральных улиц, пробираясь сквозь уличные пробки.

— Стой! Остановись! — возглас Сэс заставил Мелиссу вздрогнуть и резко затормозить.

— Что случилось?

Сэс выскочила из машины, не обращая внимание на то, что сзади уже послышались недовольные сигналы автомобилей.

— Сэс! Что с тобой? — Мелисса припарковалась и выскочила вслед за ней. — Сэс!

Но та побежала вдоль улицы, оглядываясь и заглядывая в каждую дверь, потом заметалась на месте. Мелисса подбежала к подруге.

— Ты кого — то увидела?

— Отца! Он был с женщиной! Понимаешь, Мели, мою мать убили, а мой отец развлекается с женщиной! Куда они исчезли?

— Постой! Что ты хочешь сделать?

— Я все выскажу ему в глаза! Все!

— Ты могла просто обознаться, существуют похожие люди… А потом это могла быть просто деловая встреча в ресторане, — Мелисса указала на вывеску ресторана, около которого они оказались. — Ты же видишь, что здесь никого нет.

— Нет, я видела его, — заупрямилась Сэс, — это был он, а рядом с ним светловолосая женщина… он держал ее за талию… таких деловых встреч не бывает!

— Сэси, пошли отсюда, люди уже оглядываются! — она потащила подругу обратно к машине, Сэс подчинилась, все еще оглядываясь и выискивая глазами знакомую фигуру. — Пошли, не накручивай себя.

*****

Изабел встретила подругу дочери радушно, обняла, погладила по волосам.

— Девочка моя, мне так жаль… Мели, Сэс останется у нас?

— Да, ей надо прийти в себя, — девочки прошли в комнату Мелиссы. Уютная, светлая комната с множеством каких-то девичьих безделушек, коробок и книг, мягкой постелью нежного пастельного цвета, все это дышало умиротворением, но эта милая кукольность окружающего пространства усилило у Сэс чувство собственного одиночества и заброшенности. Она вздохнула, прошла к столу, на котором лежали открытые тетради, фотографии, книги.

— Извини за беспорядок, я готовлю работу для pos-graduacao[1].

— Ты всегда хотела большего, чем я…А это что это? — Сэс с недоумением смотрела на фотографию, выпавшую из толстой тетради. — Это же Керро!

Фотография была старинной, но это были те же черты лица, волосы, только взгляд светлых глаз был иной.

— Нет, это не Керро, посмотри, — Мел сконфузилась, как будто ее застали с поличным, — это старая фотография… Это мой прадед — Кассио Сиприану.

— Но как же так? Он так похож на Керро…

— Это скорее, Керро похож на него.

— Почему? — Сэс на мгновение забыла о своем горе.

— Это так долго объяснять, так запутано все, что и не стоит начинать. Тебя так интересует Керро?

— Нет, — Сэс отвернулась, ей стало неприятно, что подругу связывает с ним что-то такое, недоступное ей, да и то, что Мелисса не хотела этим поделиться. — Вот уж мне нет дела до него.

*****

Нелсон понимал, что ему придется сказать Ванде о смерти его жены, потому что она все равно узнает и тогда будет сложно объяснить его спокойное молчание. К тому же даже гибель своей жены он разыграл, как козырную карту, когда нацепив на лицо скорбное выражение вызвал глубокое сочувствие у женщины. Они сидели в кафетерии за дальним столиком, и Нелсон заглядывал в глаза пораженной этой новостью женщины.

— Как же это произошло? О, Нелсон, я соболезную…

— Случай… несчастный случай… Я не хочу тебя пугать, поэтому разреши не говорить подробности. Мы прожили столько лет… мы не любили, но у нас всегда было уважение к друг другу, — он даже пустил слезу, чем вызвал у Ванды еще и чувство вины.

— Нам нельзя было встречаться… Я виновата, что влюбилась в чужого мужчину.

— Нет, я без тебя не выжил бы, — Нелсон сжал ее пальцы. — Я люблю тебя. Ты считаешь, что я не должен этого говорить? Но я не могу молчать, потому что ни я, ни ты не виноваты в том, что Далила погибла. Если я буду молчать, я стану обманывать всех… мне жаль, что такое случилось, но по правде сказать, моя жена дала нам шанс стать счастливыми. Ванда, — он поцеловал ее руку, — будь рядом со мной, чтобы я смог пережить все это!

— Конечно, я буду с тобой…

Он торопливо бросил деньги за кофе на столик и потянул Ванду к выходу.

— Нет, я не могу, Нелсон, я на работе… Что ты делаешь?! — но мужчина все равно вывел ее из кафетерия, заставляя сесть в его автомобиль.

— Я хочу быть с тобой…

— У меня работа, — повторила Ванда. — Меня просто уволят, если я вот так просто брошу и уйду с тобой.

— Я достаточно состоятельный человек и могу обеспечить свою женщину!

— Нелсон! Я не собираюсь быть на твоем содержании! Ты оскорбляешь меня!

— Что за куртуазные танцы? Ты — моя женщина! — Нелсон не позволил ей выйти из машины.

— Ты… ты опять ведешь себя так, будто я твоя собственность! Я прощу тебя, потому что у тебя случилась беда и я понимаю, как тебе тяжело, но не поступай так!

— Ну что же тебе надо? Ты держала меня на расстоянии, когда я был женат. Теперь я свободен. Что еще? Что я должен еще сделать ради тебя? Я готов на все! Я люблю тебя!

Ванда почувствовала в его голосе раздражение, но не уступила.

— Останови машину!

Он резко затормозил, схватил ее за подбородок, заставляя ее посмотреть ему в глаза.

— Это ради тебя!

— Что ради меня? Нелсон, прекрати, ты мне делаешь больно. Что с тобой?

— Теперь ты не сможешь сбежать от меня! Ты не будешь игнорировать меня! — он прижал ее голову к спинке сидения и, удерживая ее, всматривался в ее лицо.

— Нелсон…

— Ты будешь моей, ангел мой! — настойчивость, с которой мужчина настаивал, поразила Ванду.

— Прекрати, Нелсон, ты меня пугаешь! — она оттолкнула его. — Ты разочаровываешь меня, Нелсон!

— Прости, — он успокоился, поняв, что переборщил. — Я не хотел тебя пугать или оскорблять, я хочу быть счастливым, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

— Нелсон, только что умерла твоя жена. Не покажется ли тебе, что ты торопишь события?

— Нет, я вынужден был жениться на женщине, которую не любил. Со временем эта нелюбовь еще сильнее усилилась, появилось еще и презрение… Вся жизнь прошла в работе. Работа, работа… и полное фиаско в семейной жизни. И только ты… — он коснулся ее светлых волос, — ты меня разбудила. И только сейчас с тобой я могу почувствовать, что значит любить! Любить и быть любимым. Ванда, ты любишь меня или нет?

— Я люблю тебя, — Ванда погладила его по щеке и ответила на его поцелуй.

*****

Яркие пятна растягивались, превращаясь в длинные мелькающие полосы, перетекающие одна в другую. Потом пространство раздулось, будто кто-то большой и неведомый вдохнул воздух, а потом выдохнул. Сэс почувствовала на плечах чье — то прикосновение и обернулась.

— Керро?!

— Мы так идеально подходим друг другу…Связь между нами будет длиться и длиться… — светлые глаза заглядывали ей в душу, а слова растянулись, погружая ее в сомнамбулическое состояние. — Мы едины...

Хрипловатая настойчивость его голоса с потрясающей живостью пробудила мощное желание, но даже в нем присутствовала горечь утраты. Ее обжег жар, который исходил от него, и она стала растворяться в нем, будто растворяясь… Сэс очнулась ото сна и резко села в кровати, не понимая, где находится. Потом дыхание выровнялось и она узнала комнату Мелиссы. Где Керро? Он настолько глубоко проник в нее, что контролировал ее сны, мысли и желания. Это всего лишь сон…Зачем же сопротивляться?

— Чтобы стать собой, — прошептала Сэс, — я обещала маме, что я никому не позволю владеть мною без остатка. Мама…

Сэс заплакала.

****

Дарио был мрачен и отмалчивался, сидя перед выключенным телевизором. В доме стояла тишина, даже Птичка молчал, будто понимал душевное состояние хозяина. Иногда они вздыхали почти одновременно, понимая, что они остались одни.

— Дарио, почему дверь не закрыта? — спросил вошедший Керро. — Что случилось?

— От меня ушла Моэма.

— Что? Как ушла?

— А вот так! Забрала дочь и исчезла, заявив, что больше не желает со мной жить, потому что полюбила другого человека. Если бы я знал, кто это — руки и ноги переломал… Все, хватит сидеть тут и предаваться горю, я сейчас пойду и выясню, кто этот гад! Послушай, это точно не ты?

— Нет… Куда ты собрался? — Керро хотел остановить его, но Дарио отмахнулся от него, направляясь на улицу. Парню ничего не оставалось, как последовать за ним. Они прошлись по всем барам, что попадались на пути и зависли в одном из них.

— Разве я не делал все, чтобы обеспечить ее и дочь? — он поплыл, но продолжал цепляться за бутылку, жалуясь и накручивая себя. — Вытащил ее передряги с Нелсоном. Разве не так?

— Так.

— Женился на ней, приняв ее ребенка… любил ее, работал, как проклятый, чтобы она ни в чем не нуждалась… эту лечебницу открыл… Зачем мне она сейчас? Все брошу и уеду!

— Куда ты уедешь?

— Найду куда! Найду работу на дальней фазенде в Амазонии или Байи. Мало ли где нужны ветеринары! Пусть потом локти кусает…

— О, боже, смерть ушам и взрыв мозга. Хватит! — Керро отодвинул его стакан. — Хватит жалеть себя, встряхнись и начни заново.

— А ты чего такой правильный? Думаешь, что ты в другой ситуации? Что ты справился со своими чувствами? Тебя тоже послали далеко, как и меня. Мы с тобой в одной лодке!

— У нас разные ситуации…

— Конечно! Кстати, почему ты здесь, а не у нее? У девчонки мать умерла, по новостям целый день говорят. Шел бы ты к ней, а ты тут меня утешаешь!

— Как ты сказал, меня послали!

— Ты сам поставил крест на себе, наговорив Сесилии кучу гадостей…

— Я ничего не говорил, — неуверенно возразил Керро.

— Ну, да, ну, да… Засомневаться в отцовстве — это ничего не сказать. Да, любая, кто обладает хоть долей гордости, пошлет тебя подальше в другую вселенную.

— Привет, — к ним подошел Тони, с которым созвонился Керро и сообщил адрес, откуда надо забрать Дарио.

— О! Еще один пассажир лодки! — хихикнул Дарио. — Полный набор!

— О чем это он? — спросил их друг, глядя на подвыпившего мужчину.

— О братьях по несчастью… — покачал головой Керро. — Не бери на свой счет. У него проблемы с женой. Моэма взбрыкнула и сбежала… к другому.

— Что?! Сочувствую… Ну тогда он прав… нас всех послали… вопрос в расстоянии…

Они еще порассуждали о превратностях и поворотах судьбы, но потом Тони перешел на более деловой тон.

— Тебя же больше волнует проблема другого беглеца, а не Моэмы. Где он?

— Да, меня волнует наш беглец, от этого зависит многое, например, сможем ли мы прижать Велозу.

— Мы?! — не выдержал Дарио. — Это твоя война! Но не моя… она была моей, пока рядом со мной была Моэма, а сейчас…

— Хорошо, моя война! — согласился Керро. — Хочешь уйти — иди! Я останавливать не буду. А ты, Тони? Тоже хочешь уйти?

Тони не успел ответить, как к ним за столик уселась девушка.

— Мальчики, привет.Тони, это ты?

— Привет, — Тони посмотрел на говорившую, припоминая черты лица случайной знакомой. — Извини, напомни…

— Ты что?! Я — Анинья! Мы же вместе проводили время в клубе, тебе пришлось развозить… — напомнила она о некогда происшедшем событии.

— А-а, — Тони тактично сделал вид, что узнал тусовщицу. — Анинья, познакомься с моими друзьями.

Девушка завладела вниманием его соседа, повиснув на Дарио, мысли которого тут же приобрели фривольный оттенок. Клин клином вышибают, поэтому он был не против новых легких отношений. Уже через полчаса они исчезли из клуба.

— Ты это сделал специально? — спросил Керро.

— С чего это взял? Просто Дарио повезло — от него ушла Моэма и тут же ей нашлась замена.

****

Житман наблюдал за подвыпившими друзьями издалека..

— Ах, сучонок, значит, и Сангалу подключил к своим делишкам. Но я возьму тебя за жабры! — его разрывало желание свернуть шею наглецу, но в то же время его очень заинтересовали слова Моэмы про сверкающие звезды. Если этот мошенник владеет несметными сокровищами племени, то почему бы ему не поделиться. Житман решил, что эта парочка никуда не денется, а вот выяснить, правду ли говорила Моэма, просто необходимо. Жаркие объятия делали из его любовницы воск, что плавится и течет от огня, и тогда Моэма становилась покладистой и доверчивой, чем и пользовался Житман.

— Ты недавно говорила о сверкающих звездах. Что за звезды? — он повторил вопрос. — Фогу умел наблюдать за небом?

— Нет, я говорю о блестящих прозрачных камнях — алмазах. У моего деда их было очень много. Он отдал их Фогу, потому что он потомок древних богов.

— Но это неправильно, — в Житмане будто натянулись струны, он знал, что ему надо быть настойчивым, но осторожным, — ведь ты наследница своего деда и ты должна стать владелицей этих камней. Тогда мы бы могли с тобой купить дом с бассейном в Сан — Паулу или даже в Рио. Хочешь к океану? Я всегда хотел жить у океана и иметь белый особняк и жену, похожую на тебя.

Житман нарисовал перед Моэмой прекрасную картину возможного будущего и, по большому счету, не лгал, потому что эта женщина притягивала его, как никто другой.

— Ты моя морская нимфа.

Он и сам не понял, откуда у него в лексиконе появились эти слова, но он придал им еще страстность и поцеловал женщину.

— Но теперь алмазы у него, — возразила Моэма.

— И он хранит их дома?

— Дома, — томно потянулась женщина, — ну где же еще?

Житман понял, что Моэма ничего не слышала о банковских сейфовых ячейках: «Он хранит камешки дома. Надо его навестить…» Но как проникнуть в дом Фриаса? А если он окажется дома и просто придушит его, как его сотрудников. Житман задумался, все-таки, надо сдать его Нелсону, а пока шеф разбирается с этим придурком, можно будет подчистить квартиру.

****

Настойчивый звонок прервал музыку страстных вздохов противным звуком, Ванда прошептала.

— Боже, да кто же это может быть?! Любимый, я должна ответить… О, Нелсон, отпусти меня, — она дотянулась рукой до своего сотового, — Нелсон, прекрати, я отвечу…

— Не надо, сейчас тебя для других не существует!

— Нелсон! Алло? — она уже приняла звонок. — Кто это?

— Я знаю тайну Керро! Я все знаю!!! — женский истерический голос резанул ухо женщины. Ванда подскочила, озадачив своего любовника таким странным поведением.

— Кто вы? О чем вы говорите? — она направилась в ванную, сделав тому знак, что разговор очень важен.

— О его тайной войне с Велозу!

— Велозу? О чем вы говорите? Что произошло с моим сыном? — тревога в голосе женщины убедила звонившей в том, что она на правильном пути.

— Вы же не будете убеждать меня в том, что Керро обычный человек?! — Дуда блефовала, но Ванде это было неведомо. — И он встал на пути у главы Научно-исследовательского центра, в котором работает.

— Науч-но — ис-сле-до-вательского… — Ванда чуть не раздавила в руке трубку сотового. Неужели эти люди от науки все-таки, добрались до ее сына. — Вот сколько раз ему говорить, что нельзя работать там, где исходит опасность! Зачем вы не звоните? Что случилось с моим сыном?

— Он получит то, что заслужил! Он не будет играть моей жизнью, теперь я сыграю в игру! — мстительно прошипела девушка.

— Девушка…

— Мое имя Эдуарда. И Керро ответит за то, что сделал со мной!

— Ах, Эдуарда…. Вы та, что обвинила моего сына в том, чего не было?! Откуда у тебя мой номер телефона?

— А неужели это тайна? — усмехнулась Дуда. — Ведь между мной и Керро была связь! Я даже знаю, где и что у вас в доме находится, знаю, какой сорт кофе вы предпочитаете…

— Прекратите! Чтобы ты ни говорила, но изнасилование всего лишь плод твоего воображения.

— Я лучше знаю, что я пережила по его вине! — завелась Дуда. — Он изнасиловал меня! Он врал, что любит меня! Ненавижу его! Он получит свое!

— Эдуарда… успокойся, прошу тебя!

— Я убью его! Убью, убью…

— Эдуарда… — но в ответ тишина прерванного разговора. Ванда выскочила из ванной и заметалась по комнате в поиске одежды. Нелсон обеспокоенно вскочил с постели, останавливая ее.

— Что случилось?

— Мой сын… я немедленно должна вернуться домой, немедленно.

— В чем дело? Могу ли я чем-то помочь? — он крепко держал Ванду за плечи, успокаивая ее. Женщина заплакала, уткнувшись в грудь любовника.

— Мой сын… эта истеричка… она преследует его! Но это не самое страшное… гораздо страшнее, что его могут забрать у меня так же, как забрали его отца.

— Да, что происходит, любимая? Почему ты не можешь мне довериться? Не доверяешь? Я смогу помочь и тебе, и твоему сыну! — Нелсон поцеловал ее мокрое от слез лицо. — Что с ним произошло?

Он усадил женщину рядом с собой на постель, не выпуская из объятий. И на самом деле его проникновенный голос, поцелуи немного привели Ванду в чувство.

— Нелсон, я должна идти, немедленно. Мне надо поговорить сыном. Вот видишь, любимый, не получается у нас идиллии в нашем уютном любовном гнездышке.

— Ты просто не можешь отпустить от себя сына. Но он уже взрослый. Почему бы тебе не подумать о собственной жизни? Я готов ради тебя на все, потому что люблю… впервые в жизни люблю, я готов жениться на тебе, а ты всякий раз отвергаешь меня, отстраняешься и не пускаешь в свою жизнь. Даже о проблемах с твоим сыном не желаешь рассказывать! Нет, ты срываешься с места, бросаешь меня и бежишь скорее к нему, — он удерживал ее, но видел, что мыслями она уже в другом месте.

— А разве не так должна поступать мать? Нелсон, отпусти меня!

[1] Второй этап высшего образования.Только после его окончания разрешается претендовать на научную квалификацию — mestrado и doutorado.