39 глава

Полиция оцепила место нападения, а детективы проводили допрос с самого утра, как только стали подходить сотрудники и узнавать о случившемся. Нелсон выглядел усталым, за всю ночь он смог поспать пару часов в своем кабинете после допроса полицейских, прибывших еще вечером в НИЦ.

— Где сейчас полиция?

— Ведут допрос в конференц-зале, — Житман, как сторожевая собака, не отходил от своего хозяина.

— Черт, парень хоть жив?

— Да, сделана операция, кровотечение остановлено, но выживет или нет — дело времени и хороших врачей.

— Что его родители?

— В больнице.

— Мне придется поехать туда и объясниться с ними. Черт, черт! — экспрессивно подскочил Нелсон, выгоняя из себя негативные эмоции. — Все так хорошо складывалось! Я хотел с ними договариваться о свадьбе дочери и их сына, а придется теперь приносить соболезнования.

— Но парень может выжить, — Житман спокойно наблюдал за метаниями шефа.

— Хорошо бы, меньше проблем. Сейчас проблема может возникнуть с полицией. Эти проныры так и рыскают по кабинетам, суют свои носы в то, что в принципе не понимают. Если они начнут копаться во всех проектах, то им понадобиться консультация сторонних экспертов, что может привести к утечке информации по научным разработкам. В научном мире все волки!

— Вы говорите о «Потомках Зигфрида»?

— Да, эта информация закрыта и не фигурирует в отчетах, но если будут копать, то что-нибудь всплывет. Да и текущие проекты, которые не имеют такой закрытости, тоже требуют внимания. Я остановлю этих ретивых скакунов.

— Что с ним делать? — Житман спросил о пойманном

— Ликвидировать.

— Хорошо, мои люди избавятся от тела.

Нелсон еще немного походил по кабинету, успокаиваясь и неожиданно остановил Житмана.

— Нет! Немного подождем… верни его в психушку, но скажи Риваресу, чтобы поработал над ним.Он может еще пригодиться.

— Как?

— Иметь ручного убийцу всегда приносит дивиденты…

— Что вы имете в виду?

— То, что все можно списать на действие маньяка.Иди!

****

Керро понимал, что локализация убийств и нападений около НИЦ, может быть связана с деятельностью Центра. Это понимали и детективы. Лима тщательно выспрашивал дона Луиса и Нелсона о работе в лабораториях, делая заметки в своем блокноте, а Дьегиш хлопотал о разрешении на изъятие документации НИЦ. Сначала Керро сделал вид, что готов покинуть кабинет, чтобы дать возможность Велозу поговорить с полицией наедине, но был остановлен доном Луисом. Нелсон неприязненно взглянул на Фриаса, но препираться с отцом по этому поводу да еще и при полиции не стал.

— Как вы это представляете? Любая научная работа имеет определенную степень доступа до ее презентации в научном мире и публике, иначе наши конкуренты просто воспользуются нашими наработками. Вы думаете, я позволю вам копаться в них каким-то профанам? — Нелсон сразу же встал на дыбы и пошел делать соответствующие звонки, чтобы приструнить полицейских.

— Нам надо знать деятельность вашего учреждения. Мы не собираемся вчитываться во все подробности каждого исследования, но должны отработать все версии.

— Какие версии!? — возмутился дон Луис.

— Бактерии мстят или что? — сыронизировал Керро.

— Вирусы разбушевались, — насмешливо поддержал его Нелсон.

— Судя по тематической направленности вы работаете с психикой человека… — прервал его Дьегиш, — поэтому вам придется предоставить нам всю информацию.

— Посмотрим, что скажет прокурор на вашу самодеятельность, когда наши адвокаты разнесут в пух и прах ваши требования, — фыркнул Нелсон.

*****

Как только детективы ушли, Керро зашел к Кексу, вызвав своим появлением бурю эмоций у гея.

— Эти убийства меня выбили из равновесия! Полиция все утро таскалась по кабинетам, а у меня изъяла все записи наблюдения.

— И по закрытой лаборатории? — Керро сел рядом с Кексом, чтобы тот немного успокоился и убедившись, что сквозь стекло не было видно, насколько их разговор эмоционален, погладил парня по коленке. Тео вцепился в его руку и прижал к своей груди.

— Я так напуган, так напуган…

— Тео, что с записями из лаборатории?

— Их нет! Когда я пришел, записи по ней уже отсутствовали. Они выводятся на другой компьютер, и он оказался пустой.

— То есть?

— Исчез жесткий диск. Кто-то не просто стер информацию, а забрал жесткий диск, чтобы уничтожить всяческое упоминание. Думаю, что и текстовые документы изъяты.

Керро мысленно застонал, ведь Тони только подобрался к файлам документации.

— Но я вчера, — зашептал Кекс, — успел скачать последнее видео. Ради тебя, ради нас…

— И где эта информация?

— У меня в сумке на флешке.Но мне кажется, что ты мне не доверяешь! — Кекс не был дураком, поэтому такой сильный интерес Керро к секретной информации наводил его на размышления. — Я все сделаю для тебя…

— Ты настоящий друг! — Керро приблизил свое лицо к Кексу, а его рука скользнула по груди и животу парня, вызывая в Кексе необъяснимую горячую волну, которая ударила ему между ног, но полностью отключая мозги. Кекс коротко и быстро задышал, покраснел и содрогнулся.

— Прости, прости… со мной что-то происходит… когда ты рядом… прости, — Кекс подскочил, сконузифшись от того, что испытал, и побежал в туалет. Керро проводил его прищуренным взглядом и схватил его сумку, поискал флешку и, забрав ее, направился в свой кабинет. В коридоре было пустынно, все прятались по своим кабинетам — кластерам в ожидании, что к ним заглянет полиция. «До конца рабочего дня Кексу хватит впечатлений, а потом придумаю, что делать, что делать…» — подумал Керро и тут же в кармане завибрировал телефон.

— Странно… — он посмотрел на дисплей телефона и ответил.

*****

Когда мать Сэс узнала о том, что Керро работает в лаборатории университета, получив грант от фонда Велозу, а вкупе того еще и является сотрудником НИЦ, то пришла в ужас от того, что ее дочь связалась с человеком Нелсона. Любая связь, пусть даже незначительная с ее мужем была для нее показателем нечистоплотности, но сказать об этом дочери она не могла. Ей пришлось продумывать свою тактику, чтобы отдалить ее от парня сомнительной репутации. Решив действовать, она нашла телефон университетской лаборатории и передала сообщение Керро Фриасу о своем желании поговорить. Их встреча произошла в ближайшем кафе, где Далила выбрала столик в глубине зала, подальше от возможных любопытных глаз.

— Ты, наверно, предполагаешь, что я хочу поговорить о своей дочери.

— Да, думаю, что тема моей научной работы вас мало интересует.

— Я скажу прямо, чтобы между нами не было недоговоренностей. Я требую, чтобы ты оставил Сэс в покое, исчез из ее жизни, растворился, уехал… Я не знаю, что ты сделаешь, но на глаза моей дочери не смей появляться.

— Почему? — спросил Керро, предполагая, что вчера Сэс в растрепанных чувствах могла расказать о их ссоре.

— Я поняла, как ты похож на моего мужа, на моего свекра. Тот же монстр, что и они. Как я вас всех ненавижу. Всех, связанных фанатичной идеей превосходства. Вы пойдете по головам, уничтожите всех, кто стоит у вас на пути, — женщина мяла свою сумочку, не замечая своих дерганных движений.

— Вы ошибаетесь.

— Я ошибаюсь?! Ты предлагаешь не верить собственным глазам?

— Иногда все, что мы видим, имеет обратную сторону.

— Что ты морочишь мне голову? Я хочу одного, чтобы ты не приближался к моей дочери.

— А что говорит Сэс? Как она себя чувствует? — осторожно спросил Керро, желая хоть каким-то образом узнать о состоянии девушки.

— У тебя нет ни совести, ни чести, если ты станешь впутывать в наш конфликт Сэс. Отойди от девочки молча!

— Между нами, сеньора, нет конфликта, мы с вами едва знакомы, а вы уже вынесли вердикт. В вас столько же уверенности в собственном превосходстве, что и в вашем муже!

— Да что ты знаешь, мальчишка! — Далила взорвалась. Керро отодвинул от себя чашку кофе и задумчиво посмотрел сквозь стекло на улицу.

— Обдумываешь условия отступления? — усмехнулась Далила. — Я могу заплатить.

— Мне не нужны ваши деньги, я вполне могу их заработать, но познакомившись с вашим мужем и доном Луисом, я понимаю, что нам с Сэс не быть вместе.

— Что я слышу?! Побаловался с моей дочерью, превратив ее в безвольное существо, помешанное на любви к тебе, а теперь решил бросить!

— Сеньора, вы уж решите, чего хотите! Или чтобы я не приближался к Сэс, или не бросал ее.

— Мерзавец! В любом случае она будет страдать, — Далила сжала виски.

— Я вас понимаю, сеньора Велозу, и сделаю все, что вы скажите.

— Хочешь обмануть меня своим смирением?

— Успокойтесь! — Керро поднял глаза на женщину. Далиле стало плохо, тошнотворный спазм сжал горло, и она быстро задышала, чтобы подавить в себе это ощущение.

— Извините, сеньора, я не хотел, — парень увидел, что его собеседнице не по себе.

— Что ты не хотел? Сделать несчастной мою дочь? Но ты уже ее сделал такой. Мерзавец!

— Мы уже расстались! — Керро встал из-за столика и вышел, усмиряя в себе раздражение.

*****

Днем курьер принес какую-то небольшую коробку. Моэма недоуменно расписалась в бланке, потом раскрыла ее и охнула от восхищения. Там было дорогое нижнее белье и записка.

— «Извини, что не мог прислать вместе с подарком цветы. Твой мужу это бы не понравилось. Люблю тебя. Житман». Боже! Какая роскошь, — она кинулась его примерять и посмотрела на себя в зеркало. — Можно, подумать это понравится моему мужу.

Она еще повертелась перед зеркалом, соблазнительно извиваясь, рассматривая себя со всех сторон и кинулась за визиткой.

— Алло, Житман! Что ты делаешь?! Зачем ты посылаеншь подарки? Такие дорогие? Ты издеваешься?

— Тебе понравилось? — бархатный голос в трубке провоцировал ее и ласкал одновременно. — Оно сейчас на тебе?

— Да, я не устояла.

— Я представляю этот черный шелк, облегающий твою атласную теплую кожу…

— Прекрати!

— Я угадал размер?

— Да.

— Ну, тогда точно облегает твои нежные…

— Прекрати! — она бросила трубку.

Она помнила слова своего деда, который говорил, что за свои поступки каждый индеец ответит перед богами, и она тоже.

— Ладно, отвечу перед богами, а Дарио скажу, что сама купила.

****

Мелисса ответила на поцелуй Тони, будто пробуя на вкус его губы, но не смогла преодолеть чувство неловкости. Парень чувствовал, что она закрывается, прячась за приветственными фразами о погоде и университетских новостях. Попытался еще раз поцеловать, но она уже отодвинулась и сделала вид, что не поняла его намерение. Они молча выпили кофе. В этом интернет-кафе был прекрасный кофе, сладкий и нестерпимо горячий, поэтому давал возможность оправдать затянувшуюся паузу в разговоре.

— Что-то случилось? — и тем не менее, она видела его смущение. — Что-то на работе?

— Послушай, я попал в передрягу… Керро рвет и мечет… Яи раньше предполагал, что для него будет сюрпризом то, что его девчонка — дочь Велозу, а теперь убедился, что этот сюрприз просто оглушительный…

— Что же в этом плохого? Чем он недоволен? Если Керро об этом не догадывался, то это говорит о том, что его отношения с Сэс не имеют корыстный оттенок, как, кстати, многие думали. Сэс будет счастлива.

— Ну, да, ну, да! — Тони задумчиво посмотрел на девушку. Отношения с Мелиссой заходили в тупик, они могли подолгу находиться рядом, разговаривать на посторонние темы, но большую часть об истории или о…

— Керро…

— Что Керро? — переспросила Мелисса.

— Нет, ничего. Я подумал о том, что наши отношения не похожи на отношения Керро и Сэс.

— Да, потому что мы не они.

— Нет, ты меня не поняла, — вздохнул Тони. — Я хотел сказать, что нас соединяет не любовное влечение, а дружеское. Мели, я люблю тебя, но не чувствую ответа.

Мелисса опустила глаза и помолчала, обдумывая слова парня.

— Я люблю тебя, — повторил Тони.

— Может быть, рядом с таким сильным чувством, что соединяет Керро и Сэс, все остальные кажутся мелкими и ничего незначащими? Не могут все люди быть счастливыми и влюбленными.

Тони понял, что потерпел фиаско.

— Да, не бывает.

— Я благодарна тебе за любовь, но я не готова ответить тебе… пока не готова…

Тони встал, собираясь уйти.

— Тони, но я хотела быть твоим другом, если это возможно.

— Мне надо с этим смириться, — он вышел, а Мелисса вытащила из сумки дневник Ришера и углубилась в чтение, то и дело обращаясь к электронному переводчику.

*****

« 1940.06.23

Приход этого человека может сломать все, что я выстраивал с такой тщательностью все эти годы. Он может забрать мой самый ценный экземпляр. Но он мой сын! Никто не сможет доказать обратное! У него официальные документы и никаких свидетелей… об этом я позаботился. Откуда же вынырнул этот французишка или португалец?! Франции вот-вот капитулирует, и тогда он не сможет повлиять на правительство, победитель всегда прав! А Португалия держит нейтралитет и ей важнее вопросы экономики, чем какой-то мальчишка. Хочет усидеть на двух стульях: и Германию щедро кормить, не отказывая ни в мясе, ни в сахаре, ни в табаке, ни в вольфраме, и Великобритании глазки строить!… Надо потянуть время…

… Магда напугана, все причитает, что мне придется ответить за свой идиотизм, потому что пришел запрос из рейхканцелярии нашему гауляйтеру. Но я преданно служу Третьему Рейху и нашему фюреру…Пришло письмо от моего друга Хайнце, его беспокоит то, что мои неприятности могут отразиться на его карьере, знает, что могут узнать о его участии в подделке документов. Предлагает, пока не поздно зарегистрировать сына в Имперском комитете по научному исследованию наследственных и приобретенных болезней. Даже адрес прислал: Берлин, Тиргартенштрассе, дом 4, и сдать мальчишку в «Т-4»[1]. Но мой сын не может быть больным или калекой, он может быть только идеальным образчиком нордической расы!.. Я не могу отказаться от него, я подошел к той черте, где открывается… Отказаться от него — это означает перечеркнуть многолетнюю работу…» — дальше было совсем неразборчиво, и Мелисса оторвалась от чтения, представив, как проходили эти генетические суды над людьми. Вот немецкие мальчики и девочки в школе составляют свое родословное древо, как совсем недавно делала она сама. И пишут, кто и чем в их семье болеет: мама, папа, дед, дядя, старательно выводя названия болезней, которые сначала дома спросили у родителей. В классе стоит тишина, потом учительница собирает эти листочки, хвалит кого-то, даже поглаживает по голове. А спустя час этот невольный донос читают дяди и тети в белых халатах, а под халатами — черная форма со свастикой, а на вешалке — черная фуражка с серебряным черепом.

****

1980 год

Слова складывались в фразы и в предложения, смысл которых ужасал женщину. Агата смяла листки, оглянулась на спящего мужчину. Какое отношение этот человек имеет к событиям прошлого, к этой бедной женщине, что прошла ужасы концлагеря и погибла под ножами нацистских хирургов? Наверно, имел, потому что сам был таким одержимым медицинским светилом, в лаборатории которого находился человек из ее прошлого. Магда Ришер тоже находилась в подобной лаборатории и то, что сделали с ней, не поддавалось ее пониманию. Холодок пробежал между лопаток, когда она поняла, что ждет человека из лаборатории Велозу. Она вытерла непрошеные слезы, аккуратно вложила бумаги в тайник и посмотрела на себя в зеркало.

— Ты так и будешь жить в постоянном обмане и ненависти? — когда-то она потеряла любовь, поэтому не знала, кого ненавидеть и возненавидела себя, теперь у нее появился шанс вернуть свою любовь, и появилась ненависть к тому, кто мешал этому возвращению. — Ты привыкла к этому состоянию? Но я не хочу этого, не хочу быть жертвой…

Неожиданный звонок телефона, нарушивший вечернюю тишину, прервал ее приступ самобичевания. Когда она вышла из ванной, Луис уже говорил по телефону и, увидев ее, коротко приказал собираться.

— Твой муж полный кретин! Все профукал! Состояние, жену… и кончил, как кретин!

— Что случилось?

— Твой муж застрелился! Теперь ты можешь переехать ко мне!

Агата отшатнулась от Луиса и всхлипнула, но не потому что эта новость оглушила ее или вызвала чувство вины, а от того, что ее любовник решил ее дальнейшую жизнь за нее, как когда — то решил ее отец.

Из возвращение из Рио было скомканным, потому что ее муж попал в больницу и его состояние было очень плохое. Но Агата не чувствовала сожаление, скорее облегчение от того, что пути, связавшие ее с Пиньоном Грасси, исчезли вместе со смертью этого человека. Она думала о другом мужчине.

*****

Ванда с радостью встретила Сэс, что дало надежду девушке, что все происшедшее вчера всего лишь розыгрыш или недоразумение. Они просто не поняли друг друга, может быть, Керро ввел в заблуждение Зеке или мстительная Дуда, да масса причин, когда парень может измениться, но все вернется и станет по-прежнему, если они объяснятся. Керро был занят, даже не заметил, как она вошла, и вздрогнул от звука ее голоса.

— Привет… — она ждала, что он улыбнется, ответит ей приветствием, но ее любимый пристально смотрел, как она помялась и медленно приблизилась, не произнося ни слова.

— Привет, я пришла… я не понимаю, что происходит… — она не смогла даже присесть, так и стояла, как школьница перед учителем. — Я, наверно, в чем — то виновата или сделала что — то не то… Что вчера произошло с тобой?

— Я не люблю тебя.

— Что? — не поняла девушка.

— Я не люблю тебя, — четко произнес Керро. Когда до девушки дошел смысл сказанного, глаза Сэс наполнились слезами, но она сдержалась, покусывая губы.

— Я думала, что если я люблю так сильно, то и ты испытываешь ко мне тоже самое, что у нас одна душа на двоих, — предательская слеза покатилась по щеке девушки. Керро хотел что-то сказать, но увидев ожидание на ее личике, опять ушел в себя, будто спрятался.

— Ты полюбила не того человека, и я ошибся. Мы с тобой разные. Между нами ничего не может быть! — он встал, чтобы придать своим словам большую значимость и законченность действия.

— Почему? Ну, почему? — Сэс качнулась, хватаясь за его рубашку.

— Потому что все закончилось, и мы сказали и дали друг другу все, что могли!

— У тебя голос дрожит! — девушка схватилась за соломинку.

— От… от раздражения!

— Я вызываю в тебе раздражение? — всхлипнула Сэс. — Я виновата в том, что чувствовала то, что чувствовал ты, я думала так же, как ты. Я не знала, что так бывает, и потеряла себя.

Керро вздохнул и отвернулся, чтобы не видеть ее слез. Девушка окончательно разрыдалась.

— Мои чувства не изменились, но нам нельзя быть рядом…— все — таки, произнес он.

Сэс встрепенулась, на лице отразилась надежда, но Керро монотонно добавил.

— Сэси, не будь такой чувствительной.

— Значит, ты бросил меня?

— Ты не понимаешь, что может произойти. Лучше сейчас, чем потом.

Сэс судорожно вздохнула, отчаянно стала вытирать слезы, будто ненавидела себя и, молча развернувшись, вышла из комнаты. Керро не двинулся с места, глядя на закрывшуюся дверь и так бы и стоял, если бы не заглянула мать.

— Что случилось? Почему Сэс пролетела мимо меня, будто ошпаренная? Что у тебя с лицом?

— Ничего, небольшая размолвка.

— Так догони девочку, попроси прощения.

— Почему ты уверена, что виноват я? — горько усмехнулся сын.

— Даже если виноват не ты, просить прощение должен мужчина, потому что не смог сделать женщину счастливой, — Ванда не могла понять, что происходит с ним, поэтому забеспокоилась, накручивая себя. — Керро, что происходит? К тебе приходили?

— Кто приходил? — не понял Керро.

— Ты ведешь себя точно так же, как твой дед! Ты избавляешься от своих привязанностей, гонишь от себя тех, кого любишь! К тебе приходил этот человек?

— Какой человек? — он усадил мать на кровать. — Мама, в чем дело? Теперь я ничего не понимаю.

— Ко мне в кафетерий приходил человек, который выспрашивал о тебе и о твоем деде. Я очень испугалась, потому что его интересовал ваш дар…

— Ты в этом уверена? Он так и сказал?

— Нет, но я же могу делать выводы, его интересовал Раул Фриас и ты…

— Он представился? Как его зовут?

— Боже, я так испугалась, что… он сказал, что его дочь и ты находитесь в дружеских отношениях. — Ванда заволновалась. — Но при чем тут твой дед?!

— Мама, как его зовут?

— Сеньор Эдвалду… да, Эдвалду…

— Эдвалду Престес?

— Да, Эдвалду Престес! Ты с ним знаком?

— Да, — Керро с недоумением посмотрел на мать, потер лоб. — Не понимаю, чем я мог его заинтересовать, чтобы он направился к тебе.

*****

Эдвалду заехал домой, забрать необходимые по работе документы и составить жене компанию за столом, потому что собирался работать до позднего вечера. Изабел поцеловала мужа, спросила, как идут дела, и это было не просто ежедневным ритуалом. Она на самом деле очень интересовалась деятельностью Эдвалду, стараясь поддерживать и вдохновлять любимого мужчину, поэтому он многое рассказывал ей.

— Сегодня звонил Нелсон, просил представлять его интересы в расследовании убийств около НИЦ.

— Его обвиняют в убийстве?

— Нет, конечно, — засмеялся Эдвалду, — но в связи с этими нападениями ему понадобилась помощь адвоката, чтобы не подпустить полицию к исследовательской информации, в которой хотят покопаться дотошные следователи. Да и в расследовании убийств он хочет быть в курсе.

— У них же есть своя юридическая служба.

— Есть, конечно, но она не специализируется на уголовных делах, связанных с убийствами. Здесь он хочет убить двух зайцев.

— Ты согласился?

— Конечно, наше знакомство и дружба Мел и Сэс обязывает прийти на помощь, к тому же, Нелсон хорошо оплачивает наши услуги.

— Эдвалду, ты смог договориться с матерью Керро об анализе ДНК? — поинтересовалась Изабел. — Объяснил ей странность внешнего сходства с Кассио Сиприану?

— Нет, не смог. Эта женщина завелась с полоборота и оставила меня с ещще большими тайнами, чем то, когда я пришел к ней.

— Что ты имеешь в виду?

Эдвалду рассказал о своей встрече с Вандой.

— Теперь меня интересует, что такое происходит с этим парнем, что его могут преследовать какие-то люди. И паника матери говорит о том, что это вряд ли выдумки сумасшедшей. Может быть, он вляпался в какие-то делишки и перешел кому — то дорогу. Криспин тоже говорит, что с ним не все так просто. Чем больше мы пытаемся узнать о нем, тем больше всплывает информации, которая еще больше запутывает. Может быть, здесь замешаны спецслужбы?

— Спецслужбы? Ты не шутишь?

— Он умен, образован, работает в НИЦ и в исследовательской лаборатории университета, возможно, в его работе есть нечто, что интересует тех людей, которые… — Эдвалду замолчал, раздумывая и вызывая у жены нетерпение.

— Что?

— Я подумал о том, что возможны различные варианты, но его мать упоминала не только способности своего сына, но и его деда. Возможно, Раул Фриас работал на правительство, и Керро, как его приемник, обладая его, скажем, умственными способностями, очень интересует работодателей его деда. Это единственное разумное объяснение ее слов.

— Тогда объясни, почему она испугалась?

— А вот это загадка! Мне надо дать задание Криспину отследить деятельность Раула Фриаса. По-моему, они сменили несколько городов, прежде, чем осели в Сан-Паулу. Но теперь с анализом ДНК придется выкручиваться… или брать образцы незаконным способом, — засмеялся Эдвалду.

— Как же?

— Воровать!

****

Чтобы не думать о Сэс Керро погрузился в работу, тем более пришли Тони и Дарио, чтобы обсудить дальнейшие действия. Он прочитал записи назначений и наблюдений из лаборатории и, сравнив их по датам с записями дона Луиса, усмехнулся.

— Не надо быть гениальным следователем, чтобы понять, о чем идет речь, но в возможном судебном разбирательстве важны будут доказательства. Эти коды обозначают пациентов и дату поступления или начала исследования, вот этот красная маркировка может означать то, что эксперимент по какой-то причине закончен, — он показал на мониторе компа на таблицу. — А это еще и дополнительные не медикаментозные манипуляции, которым подвергался испытуемый.

— Послушай, если в НИЦ ведутся такие серьезные испытания, которые граничат со большой смертностью подопытных, то я, как врач, скажу, что существует способы утилизации. А скрыть гибель человека или нескольких людей не так-то просто. Там должна быть сильная охрана, которая выполняет эту функцию, — Дарио понимал, что у Велозу есть влиятельные заказчики всех этих исследований, но действовать почти открыто в самом центре города — это запредельно.

— Охрана НИЦ довольно многочисленная, — Тони подтвердил предположение Дарио, — и не только видеокамеры, но и сам штат распределен по этажам и вход в верхнюю лабораторию через электронные пропуски. Кстати, они не настолько хитроумны и неприступны эти электронные охранники.

— Ты думаешь, что можно обойти эту систему охраны?

— Любая электронная начинка — это набор знаков и кодов, которые можно подобрать, перепрограммировать или просто вывести из строя. Другое дело, что есть система оповещения о поломке или взломе…

— Постой-ка, ты в силах убрать это препятствие в виде электронного пропуска? — Керро заострил на этом внимание.

— Я не могу убрать, я могу встроиться, и никто не заметит того, что в какой — то момент эта система будет пропускать несуществующий электронный код.

— Какой код?

— Не знаю, — пожал плечами Тони, — да любой набор цифр или слово, главное, чтобы ввести в программу этот код доступа.

— Стоп! — Дарио запротестовал. — Керро, Тони, вы хотите проникнуть в лабораторию? Чего вы хотите там найти? Какие доказательства? У нас итак их выше крыши.

— Маркировки пациентов… Посмотри, Дарио, в эксперименте участвует две группы, одна из них прикрывает другую, делается это с далеко идущими планами… — Керро передал мужчине распечатки.

— Что значит прикрывает? — не понял Дарио.

— У них одинаковые маркировки, даты поступления и начала исследования, все одинаковое, но… одна группа открытая, а другая под электронными замками.

— Зачем?

— Затем, что сами медикаментозные назначения у этих групп разные. Все это делается для скрытия возможных неудач от применения не апробированного экспериментального препарата. Смертей при этих исследованиях по документам не существует, как не существует закрытой группы.

— Они снимают с себя ответственность за смерть в ходе работы таким способом, — кивнул Тони. — Когда же препарат будет готов, то будет заявлено, что эксперименты на людях прошли удачно, смертельных случаев нет — эффект на лицо, и предоставят документацию открытой группы.

— Откуда находятся такие добровольцы? — спросил Дарио.

— Думаю, у них есть источник пополнения, минуя разрешительные документы, которые нужны в открытой группе, — Керро посмотрел на списки. — Тони, нужны данные переписки НИЦ с организациями, связанными с набором людей. Например, на работу или … еще куда.

— Я посмотрю.

— Так что вы хотите добиться? — опять встрял Дарио.

— Нужны доказательства существования второй группы. У нас есть видео с камеры, но там не видны марковки пациентов, нет листов назначений, которые вешаются на кровать «больного», то, что укажет напрямую, что есть закрытая группа и есть опасные для жизни манипуляции.

— Керро, ты на всю голову больной, да стоит поднять шумиху в газете, как обязательно НИЦ заинтересуются полиция или еще кто-нибудь … — Дарио был единственный, кто пытался остановить и не подставляться этих двух борцов за справедливость.

— Ха-ха-ха, ты же сам сказал, что существует эффективный способ утилизации используемого материала, что им помешает избавиться от улик, если поднимется шумиха в газетах в надежде, что кто-то заинтересуется? — Керро покачал головой. — Нужны неопровержимые доказательства. Нужен быстрый почти рейдерский захват лаборатории, чтобы достать доказательства, которые позволят суду дать разрешение на арест всего имущества и в том числе документации НИЦ.

— Сейчас у нас орудует полиция, и Велозу настороже. Если все это дело затянется, они не станут избавляться от закрытой группы прямо сейчас? — спросил Тони.

— Не думаю, — покачал головой Керро, — судя по поведению дона Луиса, он на пороге завершения своей работы или думает так, поэтому они будут тянуть до конца. Нелсон считает, что держит под контролем всю ситуацию, ведь полиция занимается убийствами, а не его детищем.

Керро задумался, ведь любое действие несет в себе и противодействие или дальнейшее развитие. Мало найти доказательства, надо найти способ эту информацию донести до нужных людей, которые никоим образом не пойдут на сделку с совестью и с Велозу.

*****

Далила позволила Риваресу поцеловать себя, натянув на лицо немного виноватый вид.

— Жозе, ты должен простить меня, что наша встреча не состоялась, я виновата. Прости! Но у меня есть новость, которая может обрадовать тебя. Нелсон подал на развод.

— На развод? Ты станешь свободной?

— Да, но с Нелсоном надо держаться очень осторожно, чтобы у него не было поводов для предъявления иска по разделу имущества. Я знаю своего мужа. Он захочет прибрать все, на что я могу рассчитывать к своим рукам. Поэтому нам пока нельзя встречаться, нельзя давать ни малейшего намека.

— Я понимаю, но принять это очень сложно, — мужчина продолжил целовать женщину. Далила пыталась увернуться от поцелуев, остановить его руки, но понимала, что, только дав ему надежду, она сможет рассчитывать на его безоговорочную помощь.

— Подожди, Жозе, подожди. Нам надо обсудить одну вещь.

— Что?

Далила освободилась из его объятий и зашла за стол, чтобы не провоцировать Ривареса своей близостью.

— Мне нужен хороший адвокат по разводам. Те бумаги, что подготовил Нелсон не устраивают меня, поэтому мне нужен сильный защитник. А так как я долгие годы была ограждена от активной светской жизни, у меня не осталось почти знакомых в этой среде. Я не знаю, к кому обратиться, не знаю даже какие существуют сейчас агентсва. Может быть, дорогой, у тебя есть какие-то знакомства или адвокат?

— Конечно, дорогая, — Риварес был готов помочь ей, — я позвоню своему адвокату, а он поможет мне найти самого опытного специалиста по бракоразводным процессам.

Он опять подошел к женщине и в этот момент без предупреждения в кабинет вошел Нелсон. Далила и Риварес вздрогнули, чем вызвали легкую усмешку у посетителя.

— Нелсон? Что ты тут делаешь? — пролепетала Далила.

— Ты должна знать, что эта больница частично финансируется моим Фондом, и я пришел уладить некоторые финансовые вопросы, а ты, видимо, пришла навестить свою мамочку? — он насмешливо оценил Ривареса с ног до головы, повергая его в шок от осознания того, что ему известно об их отношениях.

— Да, да, конечно, — засуетился Риварес. — Присаживайтесь, сеньор Велозу. Сеньора Далила пришла к своей матери, и я рассказывал о ходе ее лечения…

— Ну и на чем остановились?

— У Агаты есть улучшение, нормализовалась речь, ее меньше мучают кошмары…

— Даже так?

— Ладно, Нелсон, я не хочу обсуждать с тобой состояние своей матери. Сеньор Риварес, я пойду к матери, пока вы решите все финансовые вопросы, — Далила вышла.

— Риварес, ваш беглец пойман и возвращен. Для нас он отработанный материал. Подготовь три экземпляра для отправки.

— С этими убийствами возрос риск, — промямлил Риварес.

— Что ты хочешь?

— Увеличение финансирования.

— Клиники? Послушай, Риварес, думаешь я не в курсе, что стоимость предоставленных «экспонатов» идет не на счет клиники, а на твой собственный?

— Я рискую, — не стал отпираться Риварес.

— Тогда запомни, Риварес, я не прощаю предательства, — он встал и вышел из кабинета главврача. Риварес привстал, провожая гостя, а его мысли, как тараканы стали разбегаться по углам. В последних словах была угроза, Нелсон не тот человек, у которого можно увести жену.

****

1980 год

Скандал когда-нибудь да должен был произойти и исчезновение дневников из стола привело Луиса в бешенство. Просчитать, кто мог приложить руку к этому, тоже не составило труда.

— В чем дело? — Луис схватил Агату за волосы. Женщина стала отбиваться, изворачиваясь, но каждый раз он ожесточенно прижимал ее лицо к диванной подушке, перекрывая доступ воздуха. Его гнев был настолько сильным, что его не смущало присутствие в кабинете сына, молодого Нелсона Велозу.

— Что тебе не хватало? Зачем ты полезла туда, где заканчиваются твои умения и навыки? Где дневники? — он отпустил ее.

— Я… не могла поступить иначе!

— Сучка! — пощечина сопровождала отборные ругательства, что изрыгал Луис. Он будто открылся перед Агатой совсем с другой стороны, светская маска слетела и проступили отвратительные черты чудовища — минотавра, пожирающего свои жертвы.

— Я не прощаю предательства. Где дневники? — и опять удар.

— Ты их не получишь! — выкрикнула женщина. — Пока ты не выполнишь мои условия.

— Твои условия?! И эта тварь смеет ставить мне свои условия?

— Да! — Агата вырвалась из рук Велозу и отступила, выставляя вперед руку. — Не подходи ко мне! Не смей меня бить! Тебе лучше выполнить мои условия!

— Какие условия?

— Я хочу, чтобы ты отпустил того человека, который находится в твоей лаборатории, Луис.

— Что?! — этого он не ожидал. — Ты понимаешь, что ты требуешь? Не я решаю, кому быть в лаборатории, а кому нет! И как ты себе представляешь это — отпустить кролика?

— А меня не волнует, как ты это сделаешь! Я хочу его видеть! — страх расплаты за шантаж отступил.

— Отец, ты мог бы выполнить желание своей любовницы. Ей хочется посмотреть на этот овощ, вот такое извращенное у нее чувство удовольствия, — усмехнулся Нелсон, до этого не вмешивающийся в их разборки. Агата вздрогнула и метнула взгляд на сидящего на диване молодого мужчину. Скрытая неприязнь, что была между ними с самого начала, выливалась в холодном презрении.

— Неужели ты пытаешься ее спасти от самой себя? Неужели все еще испытываешь какие — то чувства?! Зависимость от распутной женщины, отец, надо искоренять самым жестоким образом.

— Хорошо, — Луис отступил. — Но ты сразу же отдашь дневники.

— Только тогда!

*****

Когда слёзы, наконец, иссякли, и пришло усталое равнодушие, Сэс посмотрела на часы и ужаснулась: сейчас ужин, а она в таком виде! Что она скажет родителям? Она пошла в ванную, умылась и посмотрела на свое отражение.

— Это какое-то недоразумение. Я справлюсь с этим, я должна справиться. Все разъясниться и будет все по-прежнему.

Она спустилась в столовую, как только отец вернулся домой и невозможно было дальше тянуть время. Тягостное молчание опустилось на их плечи, были слышно только позвякивание посуды. Наконец, Нелсон откашлялся и сообщил об очередном нападении около НИЦ.

— Зеке находится в больнице после операции, пока не приходил в себя.

Сэс судорожно выдохнула, прикрыв рот рукой.

— Папа, кто на него напал? Я могу поехать к нему?

— Завтра съездишь кнему, как настоящая невеста к своему раненному жениху.

— О чем ты говоришь?

— Зеке приходил ко мне, и мы договорились о вашей свадьбе. К сожалению, случилось это несчастье… Думаю, тебе надо съездить и поддержать его родителей.

— Они оценят твое беспокойство о своем женихе, — поддержал его дон Луис.

— Но, папа… — Сэс замолчала, решив не спорить, хотя бы пока Зеке находится в таком опасном состоянии. — Извините, я не хочу есть. Мне плохо.

Она закрылась в своей комнате. К ней постучалась мать, тихо прошла и обняла за плечи.

— Ты бледная. С Зеке все будет хорошо, он поправится, ведь врачи отметили положительную динамику.

— Мама, о какой свадьбе сказал отец? — Сэс подняла голову и посмотрела на мать.

— Боюсь, что его идея поженить вас начала воплощаться в жизнь. Я не хотела этого, но… может быть, это не так уж плохо… — Далила вспомнила свой разговор с Керро и решила, что Зеке, все — таки, предпочтительнее.

— Мама, мне так плохо, так плохо! Я жить не хочу! — Сэс всхлипнула.

Далила промолчала, ожидая, что дочь сама скажет причину своего состояния. Ждала, но уже догадывалась, что Зеке здесь ни причем, но не дождалась.

— Дочка, видимо никто тебя не предупреждал о скоротечности чувств, о том, что любовь похожа на удар молнии. Озарит жизнь и тут же погаснет.

— О чем ты, мама?

— О твоей любви и любви Керро.

— Наверно, ты права. Я хочу спать. Спокойной ночи, мама, — Сэс отвернулась.

[1]программа по эвтаназии детей, страдающими отклонениями.