30 глава

Вечер обещал быть спокойным, если бы не звонок Ривареса и слова, чтобы она как можно быстрее приехала. Она собралась, не замечая позднего времени и помчалась в клинику, но переступив порог кабинета, заподозрила, что Риварес использует ее беспокойство, чтобы увидеться с ней. Он поцеловал ее руку, дернулся было, чтобы поцеловать ее, но был остановлен предостерегающим жестом.

— Ты позвал меня для того, чтобы сорвать мой поцелуй? Что случилось с моей матерью?

— Мне … мне показалось, что наши встречи доставляют тебе удовольствие.

— Конечно, — смешалась Далила и пошла напопятную, — просто меня сильно испугал поздний звонок. Так, все-таки, что с моей матерью?

— Послушай, Далила, у твоей матери очень сложная этиология заболевания, но мне кажется, что первоначальный диагноз был поставлен условно, чтобы начать лечение, — он увидел недоумение женщины и продолжил. — Есть такая практика — ставится псевдодиагноз и применяют активное фармакологическое воздействие для предупреждения возможных неадекватных действий. Человек приходит в заторможенность…

— Зачем? Чтобы оправдать свои действия? — послышалось обвинение, поэтому Риварес сделал вид, что не заметил его, продолжив объяснение.

— В истории болезни нет указаний на первичное состояние вашей матери или причины появления ее в больнице, но если сразу были прописаны нейролептики, то, скорее всего, у нее был сильный приступ, и чтобы начать быстрое лечение указывается причина — приступ на фоне вялотекущей шизофрении.

— Вы уверены, что моя мать болела шизофренией?

— Кто же вам даст эту гарантию по происшествии стольких лет? Но все-таки, истерический припадок мог быть, могла быть, например, попытка суицида или … депрессия, — Риварес пожал плечами, а Далила вздохнула, промокнув платочком уголки глаз.

— У нее навязчивая идея о какой-то дочери по имени Магда. У вас есть сестра?

— Нет, меня тоже интересует почему она все — время вспоминает то, к чему сама не имеет непосредственное отношение.

— Зацикленность на одном — это тоже признак болезни.

— Но ведь должна быть причина для такой зацикленности. Не может же человек взять из ниоткуда предмет собственного помешательства! Мне нужно выяснить, почему она так упорно упоминает имя этой женщины. Кого еще она упоминает?

— Существует еще некто «он», но здесь сложнее, потому что под этим словом скрываются несколько людей, которые, видимо, повляли на вашу мать.

— Я могу предположить, что один из них — это дон Луис, потому что … — Далила замолчала, опасаясь делать выводы, — хотя не стоит делать предположения всего лишь на словах сумасшедшей.

— Ты не доверяешь мне? — Риварес уловил в ее тоне изменение.

— Я никому не доверяю, потому что живу в доме врага. Я могу увидеть свою мать? — Далила внутренне отдалилась и закрылась, чтобы выиграть время для обдумывания слов врача.

— Да, конечно, — Риварес подскочил, — если, если она еще не спит.

Агата не спала, а сидела в постели, медленно покачиваясь.

— Мама? Мне доктор сказал, что ты чувствуешь себя намного лучше. Я рада…

— Магда плохо себя чувствует! Она не хочет больше находиться здесь. Эти стены ей напоминают о прошлом.

— А ты? Что ты помнишь о прошлом?

Агата медленно подняла голову и посмотрела на Ривареса.

— А это кто?

— Это доктор, что лечит тебя.

— Нет, это не он! Меня лечит седой доктор, у него глаза добрые…

— Это она говорит, наверно, о бывшем главвраче. Теперь я лечу вас, — Риварес склонился к Агате, заставляя ее отпрянуть.

— Далила, никому не верь! Никому! — зашептала женщина. — Забери Магду! Она не хочет больше здесь жить! Храни ее секрет! Она много знает.

Женщина резко протянула дочери куклу, настойчиво сунув в руки своего грязного монстра. Далила посмотрела на Ривареса, который кивнул в знак согласия.

Как только Далила и доктор склонился над Агатой.

— Успокойся, Агата, все будет хорошо…

— Не прикасайся ко мне! Я все равно ничего не скажу! Ты можешь меня убить, и я умру ради моей любви, но ты не получишь возможность убить моего любимого! — Агата отшатнулась, сжав виски, и застонала. Риварес понял, что галлюцинации Агаты обращены не к нему, а в прошлое.

— Успокойся!

— Ты думал, что я влюблена в тебя? Ха-ха-ха! Да ты монстр! Моя любовь принадлежит другому! — неожиданно Агата успокоилась и заговорила нежным голосом. — Любимый, мне очень жаль, что я замужем. Я люблю тебя! Прошло столько лет, а моя любовь не исчезла…

******

1946 год

Вечер обещал быть спокойным, Лусия занималась домашними делами, когда в дверь постучались. Незнакомка прошла в комнату и остановилась, обернувшись на удивленную Лусию.

— Я хотела увидеть ту, что хочет отобрать моего мужа, — она посмотрела на Лусию и погладила выпуклый живот, выставляя свою беременность напоказ. Она чувствовала себя хозяйкой положения, поэтому Лусия ощущала себя беззащитной под презрительным взглядом молодой женщины. — Почему вы молчите?

— Я молчу потому что мне нечего сказать, — Лусия поняла, кто перед ней.

— И вам не стыдно? Вы удерживаете моего мужа около себя, отнимаете мужа у беременной женщины! Вы решили окончательно разрушить нашу жизнь? Я все знаю о вас и хочу предотвратить дальнейшие сплетни! Вас не принимают в приличном обществе, несмотря на то, что вы графиня! Бог видит все! Вы не благородная дама, потому что жить с мужчиной без брака может позволить себе только женщина легкого поведения! — Анхелика подошла к Лусии вплотную. — Вы любите моего мужа?

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Тогда имейте достоинство и освободите Альфреду от себя. У моего мужа прекрасное будущее, но только рядом со мной, а не с падшей женщиной. Вы должны дать мне слово перед лицом Господа нашего…

— В вас чувствуется католическое воспитание, но отбросьте свою религиозную экзальтированность! Вы же понимаете, что ваш муж приходит сюда по собственному желанию, поэтому поговорите сначала с ним. Хотите его здесь подождать? Я больше, чем уверена, что эту ночь он проведет здесь, — сказав это, Лусия испытала какое-то приятное чувство превосходства над соперницей.

— Блудница! — прошипела Анхелика. — Я не позволю испортить нам жизнь блуднице!

— Знаете, деточка, блудницей быть иногда приятно! — ехидно прошептала Лусия, наблюдая, как Анхелика отшатнулась и подпрыгивая на высоких каблуках почти побежала к выходу.

— Я добьюсь, чтобы Альфреду выгнал вас!

****

Моэма пролетела мимо Керро.

— Спишь? Ну, спи! Все проспишь! — и промчалась мимо, скрываясь в его комнате, за ней вошел Дарио.

— Вообще-то, я недвано пришел с работы. Что случилось? Что с ней?

— Понимаешь, она уверена, что я купил ей свадебное платье, и устроила целый спектакль…

— А это не ты?

— И ты туда же! Какое свадебное платье? — рассердился Дарио и тут же все услышали вопль Моэмы, который извещал о ее бурном недоумении. Она вылетела обратно из комнаты Керро.

— Где платье?

— Как где? Висит там, в дальнем отделе, чтобы никто его не трепал.

— Где? — она опять бросилась искать. Когда мужчины вошли в комнату, то перед ними предстала расстроенная девушка перед распахнутыми створками шкафа.

— Ну, и где?

Керро заглянул, пошарил в дальнем отделении, потом заглянул в ящики и пожал плечами.

— Откуда я знаю, это твое платье, а не мое.

— Дарио утверждает, что не покупал никакого платья, ты говоришь, что тебе оно не принадлежит, дона Ванда … может быть, твоя мать собралась замуж и не говорит тебе?

— И повесила платье ко мне в шкаф, чтобы намекнуть об этом? — с иронией заметил Керро. Дарио слушал их перепалку, рассматривая недра шкафа, потом повернулся к ним.

— Ну и, все — таки, где платье? Вы меня хотите разыграть?

— Мы?

— Моэма, это твои проделки! Это ты намекаешь мне, что хочешь повенчаться в церкви. Если для тебя это принципиально, то, конечно, мы так и сделаем, но зачем же всех так напрягать?

— Я? Керро! Где платье?

Керро и сам находился в полной растерянности от необъяснимых явлений в своей квартире.

— Может быть, это полтергейст? Дарио, не надо на меня смотреть, как на сумасшедшего, платье — то было на самом деле.

— Массовый галлюциноз, — констатировал Дарио. — Может у вас соседи наркоманы варят какую — то дрянь или курят что-нибудь, а вы наглотались испарений? Где платье — то?

— Наверно, мама убрала, — предположил Керро.

— А где дона Ванда? — Моэма, не задумываясь, бросилась в комнату матери Керро, но через минуту вернулась. — А где дона Ванда? Ее нет в комнате.

— То есть как нет в комнате? — они направились туда, где только что побывала Моэма. В комнате стояла тишина, постель была нетронута, будто хозяйка еще и не возвращалась с работы.

— Точно этот… как его… портегей… во общем, духи… Теперь и дона Ванда пропала! — Моэма фыркнула, а Керро решил дозвониться до матери, чтобы узнать, что происходит. — Интересно живете, мать дома не ночует, а ты и не в курсе!

— Я только пришел…

****

В сумке Ванды заистерил сотовый телефон, поэтому женщина ловко увернулась от объятий Нелсона и ответила на звонок.

— О, это мой сын. Да, здравствуй, сынок! Нет, у меня все хорошо… не беспокойся, я у своего друга… нет, ты его не знаешь, но думаю, что скоро узнаешь… это совсем не телефонный разговор…да…, — она взглянула на Нелсона и решилась. — Не стоит беспокоиться за меня… Мальчик мой, я взрослая женщина, поэтому не беспокойся… да, я останусь с моим другом…

— Значит, ты решила остаться со мной и на следующую ночь? — замурлыкал Нелсон, как только женщина спрятала телефон. — Значит, все — таки, ты переедешь сюда?

— Нелсон!

— Твой сын уже все знает, так почему бы не пойти до конца? Почему, сделав один шаг, не пройти всю дорогу? Я могу составить компанию, — он прижал женщину к себе, заставляя поцелуями дать обещание решиться на более кардинальное изменение своей жизни. — Нелсон, не торопи меня… у меня есть время на обдумывание, пока ты женат, — Ванда умело подводила своего любовника узаконить их отношения. — Я женщина честная и не собираюсь обманываться и обманывать других.

— Но, родная… — настойчивые руки гладили обнаженные женские контуры, наслаждаясь каждым изгибом.

— У тебя одни несостоятельные возражения. Я начинаю думать, что тебя устривают наши мимолетные встречи и эти интимные… приключения. Наверно, мне стоит перестать тебя баловать…

— О, любимая, — он поцеловал Ванду, возобновляя свои ласки, — я обещаю развестись и быть всегда рядом с тобой…

*******

Дарио и Керро остались в гостиной, обсуждая какие-то дела, смысл сводился к НИЦ Велозу и которые Моэма не понимала, поэтому решила еще раз начать поиски исчезнувшего платья. Она просмотрела шкафы во всех комнатах, делала она это без всякой задней мысли, что не имеет право копаться в чужих вещах, ведь она хотела всего-то докопаться до правды. Вернувшись в комнату Керро, она так увлеклась, что сунула любопытный нос и в ноутбук.

— Интересненько, — она тут же забыла о платье. — Это еще кто?

Моэма обернулась и прислушалась к приглушенным голосам мужчин, а потом послала вызов неизвестной Сэс. Ей мгновенно ответили и на экране возникла прехорошенькая блондинка с тонким личиком.

— Керро?

Их взгляды встретились, и Моэма увидела, как у девушки изменилось лицо.

— Вы кто?

— Я? — Моэма решала, что же сказать. — Я подруга Керро. Значит, это ты.

— Кто?

— Любовница Керро, у которой дорогие духи, — Моэма специально принизила степень отношений между влюбленными. — Дона Ванда говорила мне. Ну и как?

— Что как? — покраснела Сэс, гадая о том, почему эта девушка так свободно может обсуждать личную жизнь ее парня. Было неприятно, но отключиться ей не давало банальное любопытство.

— Ты поняла, что Керро обладает силой, которая может убить? Ты будешь задыхаться от любви к нему, и даже не поймешь, что он убивает тебя, — Моэма склонилась к монитору, глядя прямо в глаза.

— О чем вы говорите?

— А ты спроси его.

— Почему вы пытаетесь меня запугать какими-то непонятными вещами? Что с вами? — Сэс бросилась на защиту Керро, до конца не понимая, что хотела сказать незнакомка. — О какой силе вы говорите?

— Я говорю о силе его любви, она смертельна, — едко заметила Моэма. — Я беспокоюсь о тебе.

— Не стоит, мы сами разберемся, — девушка, наконец-то, показала свое недовольство.

— Ну, ну, — Моэма усмехнулась, — но я тебя предупредила.

— Керро в курсе, что вы тут вытворяете?

— Ну вообще — то, я разговариваю из его комнаты. Тебе не кажется?

— Моэма, — голос Дарио оторвал ее от такого забавного троллинга, и Моэма отключилась, даже не попрощавщись со своей собеседницей.

— Иду! И где же это платье?!

Мужчины уже успели обсудить свои дальнейшие действия, и Дарио собрался уходить.

— Моэма, мы уходим.Тебе придется посидеть дома, пока люди Нелсона не успокоятся. Зачем рисковать?

— Ну, да, это пока вы не успокоитесь! А вы не успокоитесь, пока вам не свернут шею!

*****

Дуда была на страже около дома Керро, хотелось увидеть реакцию парня, после того, как курьер принесет ее подарок, но вместо него появился ее любимый. Рядом с ним шли еще двое — мужчина и женщина. Их можно было посчитать соседями, если бы не бурное обсуждение. Их спутница что-то активно доказывала, взмахивая перед носами мужчин руками, потом стукнула кулачками в грудь Керро, будто разгневанная возлюбленная, и помчалась прочь. Воспаленное воображение Дуды дописало мотивы такого поведения незнакомки, мгновение она еще раздумывала, за кем лучше вести наблюдение, но потом помчалась за убегающей девушкой и ее спутником. Они остановились около барной стойки уличного кафе, выложенной плиткой. Мужчина заказал сок, чтобы остудить пыл своей спутницы, но та, энергично жестикулируя, продолжала возмущаться. К ним даже подходить близко не было надобности, итак все было слышно.

— Он думает только о себе и своей мести! Бартиру не вернешь!

— Керро живет из-за Бартиры. Что еще он должен чувствовать?

— Его жена умерла, а он остался жив. Так зачем постоянно в этом винить себя?

— А ты сама не чувствуешь вины?

— Я? — Моэма вспыхнула. — Да, чувствую! Это я привела Нелсона в племя! Ноя же не знала, что из этого получиться.

Дуда увидела, как незнакомка скривилась и разрыдалась, упав в объятия своего парня.

— Успокойся, иногда мне кажется, что ты до сих пор ревнуешь его к Бартире.

— Не начинай хоть сейчас! Ты тоже живешь прошлым, как и Керро. Твоя ревность не лучше моей, потому что у нее тоже нет причины, — Моэма оттолкнула Дарио и пошла по улице. — Ты из ничего раздуваешь проблемы.

— Я???

— Ладно, — она остановилась. — Хватит.

Парочка села в такси и уехала, а Дуда остановилась, обдумывая все, что услышала.

— Керро был женат? Интересно, а Сэс знает об этом? Что она скажет, когда узнает, что ее парень до сих пор думает о своей жене? Ее ждет большой сюрприз. Бартира… его жена… очень интересная история.

*****

Уже сидя в такси, она не удержалась, чтобы не сказать о новой пассии Керро.

— Замороженная какая — то!

— И где же ты ее видела? Что значит замороженная?

— Я ей говорю, а она не понимает или не желает ничего понимать, — Моэма проигнорировала вопрос мужа.

— Милая, а что ты такое ей сказала? — с расстановкой спросил Дарио, подозревая, что его чересчур смышленная жена сунула нос туда, куда не следует.

— Вот уж и поговорить нельзя. Так чисто женская болтовня…

— И это ты говоришь о наших с Керро интригах?! Мне кажется, что мы и в подметки тебе не годимся по части интриг.

— Не напрягайся так! Мы просто поболтали… Но мне интересно, где же платье? — она опять вернулась мыслями к пропаже.

— Керро же сказал, что возможно, дона Ванда переложила свое платье.

— Так, все-таки, это ее платье? Почему ты так решил? — разочарованно протянула Моэма.

— Потому что у доны Ванды появился мужчина… и у них очень серьезные отношения, если взрослая женщина не приходит ночевать домой, — засмеялся Дарио.

*****

Когда позвонил Керро и предложил встретиться в Bourbon Street Music Club Сэс была на взводе из-за разговора с незнакомкой. Ее терзали сомнения и ревность, которая подпитывалось еще и прошлыми словами Мелиссы об отношениях Керро и Дуды. Все шло не так, как рисовалось в радужных мечтах, и, как снежный ком, нарастало недоверие. Предложение парня встретиться она восприняла, как шанс все выяснить. Летела на свидание, накручивая себя еще больше, и все забыла, как только оказалась в его объятиях.

— Ты какая — то взъерошенная, — они оторвались от поцелуя, — я скучал по тебе.

— И это все, что ты можешь сказать? — спросила Сэс, теснее прижимаясь к нему.

— Нет, не все, — он выдохнул, — мне не по себе.

— Что? Почему?

— Чем ближе ты ко мне, тем больше я понимаю, что не могу без тебя. Это меня пугает. Меня пугает и твоя… — он понизил голос, что он стал едва слышен, — готовность отдать себя, ведь тогда мне придется нести за нее ответственность.

И хотя ее переполняли эмоции, Сэс промолчала и, обхватив его за талию, прижалась щекой к его груди.

— Ответственность? Ты даже не говоришь мне, что любишь. Я признаюсь тебе в любви, а ты молчишь.

— Я не знаю, что ответить. С точки зрения биохимии, любовь — это сложнейший процесс, в котором задействованы разнообразные белки и гормоны, вырабатываемые нашим организмом…

— Какой ты противный!

— Ха-ха-ха! Прости! Я никогда не испытывала столько противоречивых чувств одновременно. И восторг, и страх перед чем-то совершенно для меня новым и непонятным, и радость, и… Разве это непонятно?!

— Эй, придурки, хватит стоять, будто фонарные столбы. Парень, пора пользоваться моментом… — веселый гогот за спиной мог бы показаться издевкой после таких слов любви, но это было не так. Компания посмеивалась, одобряя его выбор и подсказывая, что делать дальше. — Угости свою девчонку кашасы и вместе встретите восход.

Керро хмыкнул и, подхватив Сэс, повел в клуб, где играли живой боса нова[1]. Своеобразные каскадные ритмы джазовой музыки заполняли пространство клуба, в котором царил тот эмоциональный настрой, к которому каждый присутствующий не оставался безучастным. Прикроешь глаза и плывешь на волнах мечты или вливаешься в быстрый ритм городской жизни и при этом испытываешь нежность к той или к тому, что держит тебя за руку. Керро поцеловал Сэс и шепнул.

— Уже поздно, мне проводить тебя домой?

— Нет, — она сжала его ладонь, — я хочу быть с тобой.

— А прозвучало, как будто твоей?

— Да, — они медленно направились к выходу, молчали, не желая за болтовней расплескать волнительное предвкушение радости. Сэс улыбалась, глядя в окно такси, иногда бросала взгляды на сидящего рядом любимого. Он накрыл ее пальцы своей ладонью, чтобы ни на миг не прервать их связь…

— Ребята, вы могли бы устроить и здесь ночь поцелуев, я не против, — таксист оказался человеком смышленым, его веселые глаза светились в зеркальце. Сэс хихикнула, прижавшись к Керро. Обстановка разрядилась и стало легче дышать, но ненадолго. Как только они зашли в квартиру, воздух стал вязким. Керро подхватил Сэс на руки и понес в свою комнату, положил на постель и…

— Почему ты такой горячий? — прошептала Сэс, задыхаясь от собственного эротического сумасшествия. — О, нет, нет…

Мелькнула мысль остановить его, но тут же исчезла.

— Я научусь себя контролировать, только не отдаляйся от меня. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — она потерялась в собственных желаниях и ощущениях, поняв, что наслаждение граничит с болью и потерей стыдливости.

*****

На этот раз Дуда легче пережила эротическое видео, она стала воспринимать его, как хороший постановочный фильм для взрослых, и даже в какой-то момент представила себя на месте Сэс. А может быть, было легче от того, что закрытая штора на окне открывала вид на маленькую часть комнаты, так что ей пришлось дофантазировать все, что происходит между влюбленными.

— Что ты смотришь? — поинтересовалась Лижия, наблюдающая за странным и немного отрешенным лицом подруги. — Ты выглядишь, как будто не в себе. Дуда, очнись!

Девушка вздрогнула и окатила злобой подружку.

— Что тебе надо? Ты же не веришь мне!

— Во что не верю?

— В нашу любовь.

— Почему же не верю?! — вздохнула Лижия. — Верю в то, что ты любишь, но…

— Что «но»?

Лижия уже хотела было сказать все, что думает о ее болезненности, но передумала, а махнула рукой.

— Думаешь, что мы не можем быть вместе? Ты не веришь, что он любит меня? — завелась Дуда, бросая айфон на постель и подскакивая к Лижии. — Ты скажи мне прямо в лицо! Скажи!

— Да! Я считаю, что ты повернута на этом парне! А он даже ни разу не был здесь! Я тебя ни разу не видела вместе с ним! Он даже цветов тебе ни разу не дарил! А ты все талдычешь о вашей любви! Посмотри на себя! Что ты творишь?!

Дуда оттолкнула Лижия и села обратно на свою постель, поджав ноги.

— Неправда!

******

Мелисса перебирала подготовленные для отца материалы по генеалогической таблице своей семьи, по которой доказательно было представлено происхождение определённого числа предков от Жайме, герцога Брагансы, и Хуаны де Мендеш[2]. Подобные запутанные, похожие на лабиринт, письмена казались девушке настоящим источником вдохновения, потому что за каждым именем стояло множество других персоналий со своими судьбами, поступками, мыслями, и жизни не хватит, чтобы изучить все подробно. Она просмотрела на последние записи, где были обозначены те люди, которых Мелисса знала или, по крайней мере, слышала. Последний прямой наследник титула графа де Соза погиб на территории Испании, а рядом с его именем стояла пустая колонка, как напоминание о семейной легенде про внебрачного графского сына. К материалам были приложены фотографии, а также свидетельства бразильского периода и связи ее семьи с семейством де Соза по линии матери. Рассматривая фотографии, она наткнулась на изображение кольца. Только отец мог точно рассказать ей особенности этого украшения, поэтому Мелисса, прихватив фото, направилась в гостиную, где после ужина родители проводили время за беседой.

— Папа, скажи мне, это кольцо имеет какую-нибудь особенность? Твои консультанты, что подготовили всю информацию о собственности де Соза, сделали подробное описание предметов?

— Конечно, все классифицировано и описано. Что конкретно тебя интересует? — Эдвалду отложил папку с делами, которые вел.

— Кольцо… он заявлен, как кольцо — печать, но я не вижу печати, может быть печать была приложением?

— Я видела нечто похожее, когда печати старинного рода, например, украшались тем же камнем, что и кольцо владельца, — Изабел тоже подошла к ним, разглядывая фотографию. — Печать может быть, вообще, утеряна.

— Я изучал описание предметов. Кольцо имеет определенную конструкцию. Надо сказать, по тем временам выполнить такое украшение было очень сложно. Мастер был уникальный. Вот посмотрите, — он указал на двойную окантовку камня. — Ценность этого кольца не в камне, а в окантовке. Этот камень переворачивается и появляется печать с монограммой Э. М. д^, С — Энрике Мендеш де Соза, первый владелец кольца.

Мелисса молчала, обдумывая, что если Тони не ошибся, то кольцо де Соза находится у его друга. «Этого не может быть! Как оно попало в Бразилию? Дед Керро вывез его с собой? Или оно было приобретено им позже где-нибудь через частных коллекционеров, или… По документам оно числится, как исчезнувшая часть ювелирного гарнитура, но кольцо было на графе де Соза в момент его гибели. Мародерство? Обыкновенное мародерство… и украшение оказывается в Бразилии вместе с беженцами, — она выдохнула. — Но Керро не может отвечать за своего деда или его родителей, которые могли воспользоваться гибелью человека и … Он итак чувствует себя вину за прошлое своего деда…»

Мелисса понял, что должна спросить Керро напрямую о происхождении кольца.

— Кольцо уникальное и ценное, — продолжил Эдвалду, — но его ценность не в стоимости, хотя оно дорогое, а в том, что оно фамильное и должно было оставаться в семье.

— Почему же оно исчезло?

— Ну, скорее всего, когда граф погиб, то оно было снято с его пальца убийцей. На войне тот, кто держит оружие, тот и прав. Почему это так тебя интересует?

Мелисса помялась, но ее родители были самыми близкими для нее людьми, с которыми она привыкла делится всем, поэтому она решила посоветоваться и в этом случае.

— Тони сказал, что у Керро существует кольцо, очень похожее на это, с таким же камнем и скрытой печатью.

— Что?! Этого не может быть, ведь кольцо уникально, — Эдвалду вдруг подскочил и забегал по комнате. — Ты сама видела это кольцо? Просто не может быть!!!

— Но… но дед Керро был беженцем из Германии и если предположить, что и наш родственник погиб именно там, то…

— Значит кольцо и схожесть… Невероятно!

— Какая схожесть? О чем ты, папа? — удивилась Мелисса.

— Нет, ничего, ничего. Просто я не верю в такое совпадение! Так значит, кольцо может находиться у Фриаса?

— Есть такая возможность, но запомни, папа, я не буду обвинять его в нечистоплотности! Если его дед был вором, то Керро тут ни причем.

— Вором? Хм, это стоит проверить, — Эдвалду погрузился в размышления.

*****

1929 год

Приезд доны Линды в Париж пришелся как нельзя кстати, потому что в ее лице Лусия нашла поддержку. Свекровь вернулась из поездки в Бразилию к родственникам и решила пожить рядом с семьей сына. Но у нее было желание увидеть и второго внука, о рождении которого она узнала из письма. Кроме того, Линда обещала матери Алессандры передать письмо. После того, как Алессандра подала на развод и сбежала из Бразилии, они мало переписывались, потому что Велма считала себя виноватой в том, что не смогла привить семейные ценности своей дочери, и та бездумно разрушила свою семью и бросилась вслед за уехавшим в Португалию Эдером, прикрываясь желанием увидеть весь мир.

— Твоя мать всегда говорила, что ты хотела побывать в Европе, так тебе здесь нравится? — Линда присела на диван перед Алессандрой, с интересом рассматривая женщину, что методично преследует ее сына. Даже после родов Алессандра благоухала красотой и такой жизненной энергией, что скорее всего привлекала множество поклонников. Линда не выдержала.

— Алессандра, почему бы тебе не оставить моего сына в покое и не выйти замуж здесь за какого-нибудь герцога, маркиза, министра или еще кого. У тебя огромное количество знакомых, которые не прочь стать твоим спутником.

— Дона Линда, вы оскорбляете меня. Я не светская ветреница, которая ищет себе мужа побогаче, да познатнее. Я прекрасно себя чувствую и в таком качестве…

Линда смутилась, сделал глоток чая, чтобы собраться с мыслями.

— Как вижу, тебе нужен только мой сын? Одержимость представительниц семейства Сан-Марино своими братьями просто патологическая!

— Эдер не мой брат, даже, если он по крови Сан-Марино! Эти уловки могли подействовать на глупую девчонку, что бросилась в объятия другого мужчины в порыве отчаяния! Ваши недоговоренности и тайны породили столько путаницы и разрушили несколько жизней! Но я верну то, что принадлежит мне!

— О, Святая Дева Мария, что за мысли у тебя в голове, Алессандра! — Линда вскочила, сжимая виски пальцами. — Зачем ты портишь жизнь Эдеру? Это сказывается не только на его семейной жизни, но и на службе!

— А какое дело вашему послу, с кем спит его сотрудник?!

— Прекрати! Велма просила передать тебе приглашение приехать в Бразилию, и я тоже думаю, что тебе лучше вернуться в Салвадор и не разрушать здесь все, как ураган.

— Я подумаю, — она не хотела больше спорить со своей гостьей. — Дона Линда, вы хотите увидеть своего внука?

— О, да, конечно.

Когда принесли малыша, Линда прижала его к себе, взглядываясь в его хорошенькое личико.

— Я сначала хотела назвать его Эдером, ведь он настоящий продолжатель всех традиций Сан-Марино. Все Эдеры незаконнорожденные, но его отец дал ему другое имя.

*****

Далила вернулась домой в подавленном состоянии, потому что поняла, что вернуть мать к нормальной жизни невозможно. Риверс объяснил ей, что долголетнее использование нейролептиков при лечении матери нанесло ее психике ощутимый вред, и она вряд ли сможет оправиться. Ей вспомнились слова доктора о зацикленности больной на прошлых воспоминаниях: «Существует еще некто «он», но здесь сложнее, потому что под этим словом скрываются несколько людей, которые, видимо, повлияли на вашу мать».

— Кто же это? Дон Луис, ее бывший любовник, который и запрятал ее в психушку? Но зачем применять к влюбленной женщине такие меры, избавиться от любовницы может самым банальным способом — это прогнать! Почему же моя мать оказалась в клинике, и мой муж до сих пор оплачивает ее пребывание там? — Далила кинула куклу, которую все еще держала в руках, на стол, но та скользнула по гладкой поверхности и упала на пол.Она подняла ее и, сев на постель, посмотрела в стеклянные глазки игрушки.

— Что же связывает мою мать и Магду Ришер? И что связывает Магду Ришер с моим мужем? — Далила в отчаянии сжала мягкое тряпичное тело куклы, натыкаясь на жесткую основу. — Нет, постойте-ка, это не основа, а нечто другое.

Она лихорадочно нащупала твердый предмет внутри тряпичного тельца, да это был именно предмет. Достать из куклы то, что заинтересовало, не составило труда, и в руках Далилы появилась обыкновенная ключница, в которой скрывался небольшой ключ.Она села на диван и задумалась. Где-то на заднем фоне шел новостной блок по телевизору, и женщина не обратила бы на это внимание, если бы не упоминание имени мужа. Она прислушалась, даже подошла ближе к экрану. Диктор с бесцветным лицом читал новость о странном убийстве около НИЦ Велозу.

*****

Житман сидел в машине на перекрестке, наблюдая за прохожими. Ему сообщили, что недавно видели в этом районе ту самую парочку, которая ушла от его людей в Вила Мариана. Он уже собрался уезжать, как они появились, что — то активно обсуждая, потом поймали такси. Житман медленно направил машину за ними.Такси привело его в один из неблагополучных районов города.

— Да уж, тот еще райончик, — пробормотал Житман, наблюдая. Как парочка вышла из такси и скрылась в многоэтажном доме. Полутемная улица, хотя и со светящимися фонарями, с грязным и разбитым тротуарам, вдоль дороги стояли машины, сутенеры и девушки, группки молодых парней, курящих и пьющих, явно неблагородные напитки. Было впечатление, что здесь тусуется местная молодежь и таксисты.

— Хозяева ночного города, — усмехнулся мужчина и вышел из машины, чтобы уточнить адрес. Несколько молодых людей посмотрели на мужчину, будто прикидывая как проверить содержимое его карманов, но с места не сдвинулись. Житман сделал едва уловимый знак рукой, и один из них медленно подошел.

— Мне нужна информация. Сколько?

— Пятьдесят.

Житман протянул сотню, тут же заслужив доверие.

— Индианка и белый, что только что зашли в этот дом…

— Моэма? Что интересует?

— Квартира.

— Не заню, не бывал, где-то наверху, — тот пожал плечами. — Но не советую связываться.

— Что так?

— Муж у нее ревнивый… тут у нас подкатывали к ним…Перелья хотел даже предложить ей работу, — парень взглянул на проституток, стоящих у тротуара, и засмеялся, — но она его так уделала… дикая совсем! На Дарио наезжал. У него в соседнем районе есть ветлечебница, так Перелья хотел долю, так вернулся оттуда, глаза выпученные, белый весь, все про какого — то колдуна бормотал…

— Колдуна? Сказки что ли? — Житман мгновенно собрался.

— Да нет, парень тут появлялся, так Перелья послал к нему своих людей, а сам дома спрятался… носа не казал…

— Что было?

— Парней как будто к дороге пригвоздило… сам видел, валялись и корчились… еле отползли и… я и не понял, по-моему, он их придушил слегка…

— То есть? Всех сразу?

— Ну, да… колдун же! Перенья теперь не связывается с Дарио, трусит.

— А как…как выглядел этот колдун? — Житман нетерпеливо схватил информатора за плечо.

— Как…как… Да, как обыкновенный белый…

— Чего?!

— Парень, как парень, одет прилично… как эти все … по телевизору говорят… а, — он вспомнил, — белые воротнички!

— Белые воротнички? — Житман почесал голову. — Что-то ты, парень, путаешь.

— Ну, как знаешь, — и местный, пританцовывая, направился к группе молодых и крепких парней.

[1] стиль популярной бразильской музыки, представляющий собой синтез местного фольклора (байау, самба) и некоторых элементов джаза.

[2] условно