23 глава

Сэс кинула взгляд на рабочий стол, поправила органайзер и направилась к выходу. Слова Керро о том, что они встретятся вечером, будоражили ее воображение.

— Что же мне одеть? — это первая мысль женщины, которая собирается на свидание. Она застыла перед своей машиной и мысленно перебрала весь свой гардероб, а он был значительный, но так и ничего не нашла подходящего. — Нечего одеть!

— Ты прекрасно выглядишь, — Керро застал ее в ту минуту, когда любая девушка, подвергая мысленной критике собственную неотразимость, становится немного беззащитной. Сэс испуганно посмотрела на парня и покраснела.

— Ты? А я…

Керро протянул руку и молча ждал, что решит девушка. Отступать было поздно, говорить, что хотела бы подготовиться к свиданию тоже, поэтому Сэс приняла его приглашение. Было волнительно и очень приятно идти рядом с ним, держась за руки.

— Почему именно сюда? — Сэс нравилась центральная улица Сан-Паулу, хотя она и думала, что для первого свидания надо выбрать более уединенный уголок.

— Потому что ты очень современная девушка… девочка большого города. Разве не так?

— Да, я такая, а ты?

— Я могу приспособиться к любимой реальности. Пошли, — они забрались на крышу высотки Банеска, где со смотровой площадки можно рассмотреть Авенида Паулиста, на первый взгляд напоминающую «зашифрованную картинку» без определенного рисунка и ритма, код которой понятен не каждому. И только, когда смотришь на нее с такой высоты, можно восхититься таким единым организмом.

— Я боюсь высоты, — Сэс прижала спиной к Керро, позволяя обнять ее за плечи. — Я никогда не поднималась так высоко, как птицы…

— Не бойся, я стою рядом, — в одной фразе было много смысла, и Сэс, несмотря на свою испуганную заторможенность, почувствовала, но промолчала. Они спустились и пошли вдоль улицы, разговаривая ни о чем и обо всем. Легкий флёр романтизма сквозил в их взглядах, улыбках, даже в словах, которые они наполняли подтекстом.Так бывает с влюбленными, которые еще не перешли на тот уровень общения, когда следуют поцелуи.

Потом ноги завели их в парк Трианон. Естественный вид леса, но с извилистыми каменистыми дорожками, лавочками, скрывающимися в листве скульптурами и небольшими фонтанами представлял собой «клаустрофобный кусок джунглей посреди урбанистического апокалипсиса» центральной улицы Сан-Пауло. Постепенно неловкость от смущения сменилась между ними узнаванием и сближением.Смелая и находчивая по натуре Сэс не могла долго сдерживать свои порывы, ей хотелось большей определенности в отношениях.

— Как странно, будто жизнь начинается заново, — она решала, стоит ли ей быть более откровенной или первый шаг должен сделать Керро. — Я помню тебя еще, когда была первокурсницей… на олимпиаде. Но это прошлое, оно кажется сейчас таким далеким, как будто было не со мной, а сейчас совсем по-другому…

— И как же?

— Я не знаю, но хотела бы узнать, — она остановилась перед ним.

— О-О, — засмеялся Керро, — только не надо на меня так смотреть, иначе вся моя защита рассыпается на малюсенькие осколки.

— Защита от меня? Зачем от меня защищаться? Я не нравлюсь тебе? — наконец, Сэс спросила напрямую. Казалось, воздух вокруг них наэлектризовался, потому что дышать стало тяжело. Будто отвечая на ее вопрос, Керро прижал ее за талию к себе, не давая шанса к отступлению, и, хотя лица их приблизились, он ждал, когда девушка сама захочет его поцеловать.

— Я знаю, что ты хочешь услышать, — зрачки расширились, превращая голубые глаза в почти черные.

— Что? — ужаснулась она тому, что он смог прочитать ее мысли.

— Я этого не скажу. Пока ты не расстанешься со своим парнем. Только тогда я смогу сказать, что чувствую к тебе, — сказал, но не отодвинулся, смущая ее своей близостью. Сэс внутри возликовала, а на лице появилась едва сдерживаемая улыбка.

— Хорошо, — ей хотелось сказать о том, что они с Зеке уже расстались, но девушка сдержалась, чтобы не выглядеть абсолютной дурочкой, готовой на все ради его поцелуя. — Я понимаю тебя.

Ей так хотелось целоваться, но Сэс выдержала, уткнувшись от смущения носом ему в рубашку.

— Я не хочу, чтобы меня понимали, я хочу, чтобы меня любили, — он оставался верен себе — ни одного слова о своих чувствах к ней. — Тебя отвезти домой?

Остановив такси у дома Велозу, Керро подозрительно осмотрел окрестности.

— Ты здесь живешь?

— Да, мои родители работают здесь при доме…

— Не стоит фантазировать, — засмеялся Керро, — я же могу делать выводы, когда оцениваю твою машину или хотя бы твои босоножки…

— Ах! Я не хотела обманывать, чтобы…

— Не ставить меня в неловкое положение? Я не страдаю снобизмом, поэтому богаты твои родители или нет — не имеет значения. Если, конечно, тебя не смущает мое положение.

— Нет, нет… — она засмеялась и, кокетливо пожав плечами, побежала к своему дому.

****

Нова, достав всех присутствующих своим неуемным любопытством и, перевернув почти все, что лежало на столе Керро, успокоилась, заснув на руках Ванды.

— Моэма, ты могла бы почаще приносить ребенка ко мне. Замечательная кроха, очень похожа на Керро в детстве.

— Ну, да, — хмыкнула Моэма. — Вы только при Дарио этого не говорите.

— Отчего? — Ванда посмотрела на нее, потом на Нову. — А ты, девочка, точно честна со своим мужем?

— О, дона Ванда! Дарио может думать, что хочет, но разве я стала бы вас обманывать? — прошептала Моэма, оглядываясь на то, как Керро с Тони зависли около монитора компьютера. — Между прочем, от Керро пахнет женщиной!

— Ха-ха-ха, я тоже заметила. Могу сказать, что довольно изысканный парфюм, — хихикнула Ванда.

— У него было свидание? — Моэме хотелось узнать подробности.

— Не знаю. Возможно…

— Ну, не терся же он о чужую тетку!

— Моэма! — засмеялась женщина. — Не будь такой прямолинейной! Когда придет время, он расскажет сам, — она понесла ребенка укладывать в свою спальню, а Моэма подошла к парням.

— Керро, почему ты отправил Дарио на фазенду? — девушка была недовольна тем, что Фогу руководит их жизнью.

— Тони, когда ты идешь в НИЦ? — Керро проигнорировал ее упрек.

— У меня завтра подписание контракта. Видите, я смог убедить их в своей необходимости.

— Эй, парни, вы меня не слышите? — подбоченилась Моэма.

— Дарио — взрослый человек, и если он взялся за дело, то доведет до конца. Ты могла бы им гордиться, — Керро встал из-за стола и, подойдя к шкафу, открыл его.

— Черт! — его шарахнуло в сторону, будто кто — то напал на него. — Что это?

— Что??? — все бросились за ним и замерли от неожиданности. В шкафу висело свадебное платье, сверкающее белизной среди мужских цветных рубашек.

— Ты женишься? — Тони потрогал платье, проверяя, что это не массовая галлюцинация.

— Может быть это Нелсон? — спросила Моэма, ошалев от вида несуразной для мужского гардероба вещи.

— Что?! Нелсон решил на мне жениться? — Керро поперхнулся. — Думай, что говоришь! У тебя чуть что непонятное, так сразу Нелсон!

— Ну, не знаю-ю, — Моэма подошла ближе и принюхалась. — Пахнет совсем по-другому.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Керро.

— Не твой запах.

— Конечно, не мой, я же платья не ношу! Как это сюда попало? — он возмутился, вытаскивая его из шкафа. Его было слышно на весь дом, что прибежала Ванда и удивленно спросила.

— Керро, что это?!

Парни переглянулись, не зная, что ответить.

— Какое красивое, — Моэма выхватила платье из рук Керро. — Дона Ванда, красивое платье? Я бы хотела его примерить!

— Очень красивое, но чье оно?

— Я сам не знаю. Чертовщина какая-то! Я открыл шкаф и … оно висит. Я сначала подумал, что у меня глюки, потом, что ты решила выйти замуж, но … это чья-то шутка.

— Ага, а шутник сейчас ждет твоей реакции под кроватью и хихикает, — хмыкнул Тони. Керро недоуменно посмотрел на друга и… заглянул под кровать.

— Тони, признавайся, это твои проделки! — Ванда повернулся к другу сына.

— Ну, знаете, до такого я бы не додумался. Такой извращенный юмор может быть только у женщины.

— Что?! Значит, это я? — возмутилась Моэма. — А вот и нет! Керро завел себе сумасшедшую поклонницу, а мне хватает концертов своего мужа.

— Очень странно! — забеспокоилась мать.

— Так это Дарио! — воскликнула Моэма, обрадованная своей догадкой. — Он же мне говорил, что обязательно купит мне подвенечное платье и устроит вечеринку, чтобы я почувствовала себя настоящей женой. Он решил обвенчаться по христианским традициям. Нова у нас дома давно бы добралась до него, вот и Дарио принес платье сюда. А потом уехал на фазенду. Чего уставились на меня? Керро, Тони, что вы стоите, как истуканы? Дона Ванда, скажите этим болванчикам, чтобы не портили сюрприз Дарио и не говорили ему, что мы нашли платье.

— Но жених не должен видеть платье до свадьбы… — засомневалась Ванда.

— Так ведь мы уже муж и жена, только еще не венчанные… а он обещал мне платье для венчания!

Керро и Тони переглянулись, все — таки, хоть какое — то объяснение этому странному появлению платья.

— Странный поступок Дарио, но если это так, то извини, что я испортил тебе сюрприз, — у Керро зазвонил телефон, он поспешно скрылся в ванной, чтобы никто не стал свидетелем его разговора, а Моэма и Ванда заговорщически переглянулись.

— А куда он? — полюбопытствовала Моэма.

— Невесту к этому платью подбирать! — хмыкнул Тони.

****

Изабел потерла пальцем висок, будто у нее болела голова и опять сосредоточилась на своих записях.

— Здравствуй, дорогая, чем занята? Опять засиделась на заседании своей благотворительной организации? Что на этот раз решали? Открыть юридическую консультацию для приезжих или языковые курсы для детей? — Николас приоткрыл дверь ее кабинета, наблюдая за женщиной. Она вскинула голову и лицо озарилось улыбкой.

— О, Николас, хорошо, что ты пришел. Мне надо с тобой посоветоваться.

Ди Коста прошел в комнату и сел в кресло.

— Я самый лучший советчик в мире! О чем же ты хотела поговорить со мной?

— О Мелиссе…

Николасу показалось, что настал тот момент, когда Изабел сама решилась приоткрыть завесу тайны рождения своей дочери, но он ошибся. Изабел интересовало совсем другое.

— Мне кажется, что Мелисса влюблена.

— В того парня… кажется, Керро Фриаса? — спросил Николас.

— Ты знаком с ним? — удивилась Изабел. — Хотя чему я удивляюсь?! Ведь девочка всегда все рассказывала своему крестному. Так, все-таки, она влюблена? Она говорила тебе об этом?

— Мне показалось, что этот парень ее очень интересует, хотя до серьезных отношений дело еще не дошло.

— Ты в этом уверен? А что этот мальчик? Что он собой представляет?

— Хм, сложный тип… нет, не беспокойся, дорогая, это неплохо… Думаю, что с Мелиссой они всегда найдут о чем поговорить, они никогда не наскучат друг другу. Он умен, хорошо воспитан, но что — то под его красивой оболочкой скрывается.

— Что?! — испуганно распахнула глаза Изабел.

— Тайна, дорогая моя, тайна. А это так притягательно для молоденьких особ. И если я это почувствовал, то для влюбленной девочки — это настоящий лорд Байрон с загадочной улыбкой на устах, мрачноватым взглядом и перстнем на пальце в виде человеческого черепа.

— Что?! Какой череп?

— Я пошутил, — засмеялся Николас, — нет никакого перстня. Но молодой человек с двойным дном и… с какой — то ненормальностью…

— Ты меня пугаешь! Что значит ненормальностью?

— Я имел в виду то, с какой легкостью ему удается увлечь людей самим собой, а вроде бы ничего не делает. Может быть, как это говорят, флюиды?!

— Николас, я серьезно спрашиваю, а ты про какие-то там флюиды!

— Думаю, что вам надо с ним познакомиться и оценить увлечение своей дочери. Тебя проводить до дома? — Николас встал. — Уже поздно.

— Спасибо, Николас, но тебя ждут дома, а я на машине.

*****

Дуда рассматривала инструкцию по пользованию портативной видеокамеры, которую она приобрела в интернет-магазине. Подобные устройства служили для установки наблюдения с целью охраны квартир.

— Я бы купила больше, все-таки, там много комнат, но пока мне хватит одной, чтобы быть ближе к моему любимому.

— Ты о чем бормочешь, — Лижия сняла наушники с головы и повернулась к подруге. — Я не слышала, что ты сказала.

— Да, ничего! Вот хочу установить камеру, — она показала на коробку.

— Зачем? Что в нашей комнате можно взять? Да и кому? И потом я не хочу, чтобы меня денно и нощно снимали!

— Хм, да ладно, что ты так забеспокоилась? Не собираюсь я устанавливать ее в нашей комнате!

— Тогда зачем она?

— Может быть, мы хотим снять фильм, где будем главными героями?! Чего ты на меня уставилась? — Дуда засмеялась, пытаясь все обернуть в шутку. — Хотим начать хронику своей семейной жизни.

— Ты серьезно? Хотите снимать себя… ну, в это… запретное видео? — Лижия заинтересовалась.

— Ну, да, — на лице Дуды заиграла хитрая улыбка, — парни любят такие штучки! И я не могу отказать ему, уж лучше пусть на меня смотрит, чем на каких — то грудастых девиц на порносайтах.

— Ну, ты даешь! Так спокойно говоришь о том, что твой парень любит клубничку! Я бы ни за что не позволила своему парню делать такое!

— А ты сначала заведи себе парня, а потом не позволяй ему, — вскинулась Дуда. — А между нами страсть! Между нами очень сильная связь, мы чувствуем друг друга! Лижия, ты не понимаешь, но я его ощущаю всей душой. Сердце стучит и по коже бегают мурашки… Дотронусь, будто током бьет! Лижия, ты мне веришь?

— Но… не знаю, — но Лижия ощутила психическую неустойчивость подруги, будто вся она была, как оголенный нерв, и ее поток слов все больше нагнетал атмосферу нервозности. Но неожиданно Дуда успокоилась, будто переключила выключатель и погасла.

— Он любит меня! Он не раз говорил мне об этом! Не раз!

****

Изабел вернулась поздно и нашла мужа в своем кабинете.

— Извини, Эдвалду, что я задержалась… но у меня столько дел… что иногда кажется, что они никогда не закончатся. Но я хотела бы с тобой поговорить…

— О чем же? — Эдвалду оторвался от бумаг и поднял глаза.

— О нашей дочери…

— А что случилось?

— Мне кажется, что Мелисса повзрослела…

Эдвалду откинулся на спинку стула и засмеялся.

— Я это заметил…

— Нет, ты меня не понял, я думаю, у нашей дочери появился молодой человек, который очень интересует.

— Это тот, с кем она ходила на благотворительный вечер?

— Да, и Николас его знает…

— Ну, конечно, без нашего незаменимого Николаса здесь не обошлось! Вот тебе не кажется странным, что какой — то преподаватель знает больше, чем мы?

Изабел покачала головой и дала мужу время выговориться и успокоиться. Эдвалду оценил стоическое терпение Изабел и прервал свою тираду.

— Ну и что он говорит?

— Мелисса увлечена. И уж если она не говорит нам о своих чувствах, то здесь что-то не так.

— Что именно?

— Не знаю, но думаю, что надо просто пригласить молодого человека к нам в дом и познакомиться с ним. Как ты думаешь, дорогой?

Эдвалду потер подбородок и вздохнул.

— А что думает Мелисса по поводу завтрашнего ужина?

— Я знала, что ты меня поддержишь, дорогой, — Изабел улыбнулась и, подойдя к мужу, поцеловала его. — Давай за ужином обсудим с дочерью возможность нашего знакомства?

— О, наконец-то, ужин! Я голоден, как волк. Жена где-то бегает, обсуждает семейные проблемы с другом семьи, а муж остается голодным и холодным, — заворчал Эдвалду, однако не скрывая улыбки. Изабел тоже улыбнулась, радуясь тому, что ревность мужа имела короткие ноги и заканчивалась так же быстро, как и начиналась. Мелисса ждала их за столом, что-то просматривая на своем ноутбуке.

— Мел, за столом неуместно заниматься чем-то, кроме еды, — Изабел закрыла ноутбук, проходя мимо дочери.

— Извините, я просто увлеклась. Слишком много работы, но мало времени для ее изучения.

— Что за работа?

— Готовлю материал для защиты магистратского доклада, совсем запуталась…

— Хорошо, что у нас есть дон Николас! — ехидно заметил Эдвалду, не реагируя на недовольный жесть жены.

— Мел, сегодня я видела Николаса, и он сказал, что ты занята каким — то расследованием для … своего знакомого. Ты даже познакомила его с профессором.

— О, да, — неожиданно Мелисса покраснела.

— О чем это расследование?

— Это… это очень личное, я надеюсь, дон Николас не рассказал об этом?

— Нет, не рассказал, но нам бы хотелось познакомиться с человеком, с которым ты проводишь так много времени и ради которого ты жертвуешь собственной магистратской работой, — Изабел старательно подбирала слова, чтобы дочь не почувствовала ее недовольство.

Мелисса подумала минуту и кивнула.

— Я думаю, что на самом деле вам надо с ним познакомиться.

******

Доктор Афонсу Майса попытался поспешно закрыть дверь перед носом Дарио, но тот успел вставить ногу в приоткрытый дверной проем.

— Дон Афонсу! — он пнул дверь, отталкивая мужчину. — Что это с вами? Мы ведь не закончили разговор вчера. Вы считаете, что я оставлю вас в покое, после того, как вы разговорились по поводу опытов Велозу?

— Что вам надо? — истерично заголосил Афонсу, отскакивая назад. — Я все уже сказал, что еще тебе нужно?

— Ваши слова ничего не значат, мне нужны более весомые доказательства.

— Какие доказательства?

— Послушайте, сеньор Майса, я же не глупый доверчивый мальчик, которому сказали, что конфетка горькая, и я поверил, а где доказательства? Где эта конфетка? — Дарио подошел вплотную к Афонсу, отчего тот сразу сник. — Вы вели записи наблюдений за больными, сколько и как вводили препарат и какие последствия возникли. Я ведь тоже делал это же только с животными, так что не стоит мне рассказывать, что этого не существует.

— Все записи вел сам дон Луис, а у меня ничего не осталось!

— Так ли это?

— Да, да! Я всего лишь исполнитель! Я делал то, что мне приказывали! — Афонсу нервно до хруста сжимал свои пальцы. — Я могу сказать, что дон Луис ни перед чем не остановится.

— Тогда давай, спасай себя, Майса, — Дарио перешел на «ты», показывая, что от былого уважения не осталось и следа. — Закладывай быстрее, чтобы спасти свою шкуру, потому что мы с тобой быстрее доберемся до этого бандита.

— Нет! Это дон Луис доберется до вас, прежде чем вы пошевелите пальцем. У Нелсона Велозу связи в правительстве, их прикрывают, а вы кто? Шайка бандитов — любителей, — Афонсу отскочил к окну, и взмахнул руками. Дарио сначала и не понял, что произошло, но звук второго выстрела заставил его упасть на пол. Он поднял голову и встретился с удивленным взглядом уже мертвого дона Афонсу.

— Черт, Черт! Пора отсюда сматываться! — он хотел было отползти к двери, но остановился. — Ну уж нет!

Следующий выстрел не последовал, возможно, убийца решил, что сделал свое дело и убрал и «цель», и свидетеля. Вряд ли он придет проверить, ведь шум мог привлечь внимание, хотя поторопиться все равно следует. Дарио подполз к столу, и лихорадочно стал просматривать то, что нашел внутри.

— Все не то! Какой-то бред про суперчеловека! Вот уж не знал, что Афонсу Майса страдает паранойей.

****

1946 год

Желания Альфреда Бишопа и Лусии совпадали в одном — найти растворившегося в неизвестности Раула де Соза, и хотя каждый из них делал попытки узнать, что произошло с ним, результаты были неутешительными. Ни Георг Ришер, ни Раул де Соза в документах, составленных Красным крестом и Ватиканским представительством по работе с беженцами, не значился. Для Бишопа это означало, что придется начинать работу заново. Наличие человеческого материала для исследований в этой стране было предостаточно, вот только его качество страдало. Потрясающая смесь народов и народностей создавало огромное количество вариаций, но все они не могли служить эталоном чистоты крови. Прежде, чем начать отбор подходящего материала, он изучил материалы экспедиционного корпуса на Рио Яри под руководством берлинского ученого унтерштурмфюрера СС Отто Шульца-Камфхенкеля, который разрабатывал план завоевания для Рейха «Немецкой Гвианы» в лесах Амазонии. В свое время «Гвианский проект» был представлен Генриху Гиммлеру, где было написано: «Два самых больших, малонаселённых и исключительно полезных резервных жизненных пространства на земле, это Сибирь и Южная Америка. Только они могут быть приняты во внимание, как уникальные для переселения и освоения нордическими господствующими народами… При растущей численности населения Земли, такая благоприятная с природной точки зрения и мало заселённая, исключительно пригодная для заселения высшей белой расой».Теперь на основе этого проекта создавалась научная база для создания самого суперчеловека, который будет господствовать на этих территориях. И он, Альфред Ришер, нет, теперь он уже не Ришер, но именно он станет во главе этого проекта.

*****

Сэс распирало желание поделиться радостью, и как только она оказалась в своей комнате, тут же вызвала подругу по скайпу и захлебываясь от переполняющих ее эмоций, стала тараторить.

— Мел! Ты не представляешь, какая я счастливая! У меня было просто потрясающее свидание…

— С Зеке?

— Нет, не с Зеке! Смеешься что ли?! Где ты видела, чтобы я так радовалась встрече с ним? Нет… у нас было первое свидание… не просто встреча, а свидание, я чувствую… и я счастлива.

— Да с кем ты встречалась? — Мелисса замерла на мониторе, с нетерпением ожидая ответа подруги.

— Нет, подожди! Я не хочу торопить события и боюсь сглазить… нет, не скажу! Потом! Ты только не обижайся! Ладно?

Они еще поболтали о всяческих мелочах, потом распрощались, довольные друг другом. Но счастье Сэс было настолько полным, что она не могла усидеть на месте, и включив музыку на полную громкость, она повертелась в чувственном танце посередине комнаты и бухнулась на кровать.

— У нас все будет хорошо! Но…, — неожиданно до нее дошло то, что их встреча и вообще отношения могут обидеть Мелиссу, ведь она могла быть неравнодушна к ее Керро. Сэс виновато посмотрела на ноутбук, может быть, стоило осторожно спросить подругу о парне? Помучившись мгновение, передумала, ведь в конце концов, у каждого есть право выбора, и она не вклинивалась между ними, Керро сам сделал свой выбор. Она взяла свой телефон и стала просматривать сделанное сегодня селфи. Вот она на фоне ночного неба, а тут они вместе со смешными рожицами, а вот тут он один, и его взгляд говорит о многом…

— Я люблю тебя! Я люблю тебя, — повторила несколько раз заветные слова, представляя, как она их скажет, и представила, как он ответит долгим поцелуем.

*****

Если Сэс ничуть не сомневалась в своих чувствах, то Мелисса испытывала странное волнение из-за неопределенности. Когда она думала о Керро, ей казалось, что они топчутся на месте, никак не могут перейти пограничную линию дружбы и виноват в этом парень. «Существует ли любовь-дружба? Лишенная страсти, но наполненная нежностью и постоянной заботой друг о друге? Или это самообман?» Ее размышления прервал приход матери, которая хотела обсудить возможное знакомство с парнем дочери. Мелисса выслушала предложение матери, соглашаясь пригласить Керро к ним на ужин.

— Но почему вы так заинтересовались моим знакомым?

— Папа очень обеспокоен…

— О… понятно!

— Но я тоже. Мне тоже хотелось бы увидеть человека, который занимает твои мысли.

— Мама, — сконфузилась девушка, — мы — друзья… и больше ничего… пока.

— Но всегда есть всегда шанс, что дружба перерастет в любовь. И настоящая любовь всегда несет в себе дружеские нотки.

— А как понять, что ты испытываешь — любовь или всего лишь дружеское участие?

— У тебя есть сомнения?

— А у кого их нет?! Могут же девушка или парень не понять, что между ними?

— Конечно, чаще всего из-за неопределенности одного из них, — Изабел поняла, что ее дочь может попасть в такую же ловушку, что и она в отношениях с Николасом. — Очень сложно определить на первом этапе общения — любишь ли ты или тебя или вы просто хорошие друзья, потому что между дружбой и любовью очень много сходства.

— Но ведь как — то люди понимают, что влюблены!

— Наверно, дело в том, что к дружеским чувствам примешивается страсть? Страсть тоже является частью любви, — Изабел задумчиво произнесла. — Но необходимым условием любви всегда бывает дружба. Если этого нет, то любовь становится просто потребностью плоти. Золотая середина…

— Мамочка, чтобы я без тебя делала, — Мелисса обняла мать, но тут звонок телефона прервал их дальнейший разговора. Звонил Тони и после невнятных смущенных попыток начать разговор предложил встретиться.

— Тони, извини, я завтра не могу… да, у меня семейные дела, — ей даже не пришлось хитрить, ведь ужин, на котором ее родители решили познакомиться с Керро, планировали на следующий вечер. — Хорошо, я подумаю… Позвони мне завтра или лучше послезавтра.

— Вот видишь, как легко ты определяешься с другими парнями.

— Вот именно с другими!

*****

Дарио наблюдал за приездом полиции, прячась в толпе любопытных, которые находятся везде, где случается из ряда вон выходящее событие. Зевак было немного, среди них могли найтись и те, кто видел, как он заходил к Афонсу, поэтому надо было быстрее уходить, а лучше уезжать. И как только один из полицейских направился в их сторону, чтобы найти свидетелей пришествия, Дарио незаметно ушел. Убийство Майса говорило о том, что некто знает о его приезде на фазенду и решительно рубит концы. Возможно, что хотели избавиться сразу и от Афонсу и от него, иначе зачем устраивать стрельбу, не дожидаясь, пока доктор останется один в доме. А значит, что и сейчас некто может выслеживать свою жертву. Дарио собрал вещи, закинул забранные у Майсы бумаги в сумку и направился на автовокзал, где полиция не могла быстро и точно отследить поток уезжающих, если вдруг скажет, что видел его около дома доктора. Хотя кто мог сказать? Один лишь Жука, но он находился на фазенде, и еще тот, кто стрелял, чтобы избавиться от него. Дарио оглянулся, ища возможного преследователя, но все было спокойно. В автобусе ему не терпелось посмотреть, что же он смог достать. Он вытащил бумаги и стал их изучать. Таблицы, таблицы… четкие инструкции введения препаратов и методичная фиксация состояния испытуемых, которые делал Майса по указанию дона Луиса. И испытуемыми были индейцы ближайших деревень, что приходили за врачебной помощью к белому доктору.

— Мерзавцы! — прошептал Дарио, и это относилось и к Афонсу, и Велозу.А ведь он сам был свидетелем странных смертей на фазенде и знал, что-то не так, но ему в голову не приходило, что можно вот так открыто и цинично использовать людей и не бояться ни правосудия, ни кары божьей.

****

1946 год

Бишоп знакомился с этническим составом штата, читая аналитическую справку, еще его интересовали статистические данные по беженцам и безработным, то есть по тем людям, что селились на окраинах Сан-Паулу или в ближайших небольших городках и, живя в приютах, что предоставило им правительство, отчаянно нуждались в работе.Его целью был подбор подходящего материала для опытов. Этот очередной приют, что посетил он, напоминал коммуну с общим хозяйством, где почти каждый друг друга знал, но все стремились покинуть его и устроиться где-нибудь получше. Бишоп осматривал его обитателей, делал измерения, прослушивал сердцебиение, измерял давление и записывал данные в свой журнал. Работа заняла почти день и усталость давала о себе знать. Он прервал прием, решив выпить кофе и подошел к окну, наблюдая, как стайка мальчишек гоняют мяч. Именно дети интересовали его больше всего. Надо было на сегодня заканчивать… Бишоп еще раз бросил взгляд в окно и замер, увидев долговязого подростка. Ему показалось, что он видит своего Георга. Мальчишка изменился, очень сильно подрос, загорел, хотя, может быть, это был слой грязи.

— Георг! Георг!

Мальчишка вздрогнул и затравленно оглянулся по сторонам, его лицо исказилось.

— Георг! — его вопль полетел по всему коридору и из окна, спугнув сидящих на ближайшем дереве птиц. — Георг! Задержите его! Ловите его!

Бишоп выскочил из кабинета и побежал по коридору, как резвый заяц, но когда выбежал на улицу, то мальчишки не было. Альфред заметался в поисках беглеца, но никто не знал, о ком спрашивает этот взволнованный доктор. Он поспешно направился к домовладельцу, пытаясь узнать, где находится Георг.

— Ришер? Георг Ришер? Но семьи с таким именем здесь нет, — владелец просмотрел списки регистрации.

— Нет, нет, тогда Раул… как же это? Раул де Соза! Да, де Соза!

— И таких нет!

— Как же так?!