59 глава

Дон Луис пробыл в клинике всю ночь, не отходя от необычного пациента. Он раз за разом перепроверял его кровь, делал записи, в общем, был погружен в работу. Когда прибыл Риварес, то застал его ходившим вокруг лежащего Керро, будто большая кошка перед измученной добычей, радуясь, что скоро утолит свой голод, но перед этим получит удовольствие от вида поверженного врага. Дон Луис ликовал, потому что поверил в свою удачу. Жар, исходивший от парня, передавался странной вибрацией, которая заполняла каждую клеточку его организма и еще более сильнее усиливала чувство победы.

— Идеален… как долго я к этому шел… как долго… Ты — хищник, поверженный хищник… я же почувствовал родственную душу сразу, как увидел тебя… и ты в моих руках… — его торжество вырывалось в прерывистых фразах. — Риварес! Риварес, на чем вы его держите?

— На транквилизаторах…

— Надо ослабить дозу препаратов, чтобы его кровь очистилась…

— Но… это опасно… — в разговор встрял Житман, стоявший неподалеку и не решаясь приблизиться к Керро.

— Для кого? Для меня? Мне нужен чистый материал, чтобы насладиться в полной мере созерцанием этой «белокурой бестией»… мне нужен другой способ держать его под контролем… чтобы его клетки не были загажены этими ядами… — одержимость дона Луиса бросалась в глаза. — Немедленно привести его в порядок! Держись, парень… держись!

Какие чувства обуревали доном Луисом, он и сам до конца не понимал. Это и удивление, и восхищение, и предвкушение чего-то нового, и злость за некое предательство самого талантливого сотрудника, почти ученика, почти сына.

— Нелсон уверен, что он опасен.

— Да… он опасен! Очень опасен… и в этом его прелесть! В этом его сила! И мне надо увидеть, на что он способен! Мой отец говорил, что его Георг-победитель совершенен, каждая его клетка это своего рода биологический аккумулятор энергии, а сам он является мощным психотропным генератором… Это его вклад в будущее! Риварес, этот же парень — это мой Георг-победитель! Мой!

Риварес отметил, что поведение Велозу похоже на помешательство: «Фанатик идеи!» Керро поставили капельницу, которая менялась несколько раз и когда он стал приходить в себя, то дон Луис приказал Житману засунуть его под душ.

— Я что нянька ему?

— Делай, что говорят! — воскликнул дон Луис.

Житман перекинул Керро через плечо, буквально кинул его в ванную и направил на него струю ледянной воды.

— Очухивайся! Что хреново? Будет еще хуже, если дернешься! Только посмотрина меня косо, получишь разряд в задницу! Я сделаю из тебя послушного мальчика! Ну, приходи же в себя!

Керро мотало из стороны в сторону от водной струи и трясло от озноба, и было видно, что он мало что понимает. В ванную заглянул нетерпеливый Велозу.

— Зачем ты его засунул в одежде?

— А что мне его раздевать? Ничего, перебьется, здоровее будет! — Житман пребывал в отвратительном состоянии духа и вовсе не по причине неприязни к Керро, а из-за Моэмы. Все ведь шло, как нельзя лучше, и эта упрямая девица решила стать спасительницей вот этого жалкого мокрого щенка! А сейчас сидит здесь неподалеку и ему придется спасать ее из этой клиники! Ведь они могли уехать, забрав алмазы… А где эти алмазы? Житмана передернуло, когда он вспомнил, что, заехав домой, не нашел камней на месте. Житман вытащил полуобморочного Керро, встряхивая его, и сбросил на кафельный пол.

*****

Эдвалду положил перед Нелсоном Велозу кипу документации.

— Что это?

— Это те документы, что были мне предоставлены для ознакомления по поводу защиты секретности научных разработок.

— И что?

— А то, что я умею читать между срок.

— Ты всегда был очень хорошим адвокатом, поэтому — то я и нанял тебя.

— Тогда объясни, Нелсон, что за проекты ведутся в НИЦ, по которым приходят транши Военного ведомства и о которых раструбили все газеты? Разрастается скандал о незаконности проведения опытов над людьми, а я не в курсе!

— Что изменится, если я тебе дам основные тезисы этих проектов? Для человека несведущего это всего лишь набор формул и слов…

— И тем не менее нашлись журналисты, которые прекрасно объяснили среднестатистическому обывателю, что такое законность и нарушение медицинской этики, а меня кормят сказками, что я ничего не понимаю или то, что ничего страшного не происходит. Нелсон, ты просил заняться защитой интересов НИЦ, но меня считаешь за полное ничтожество, не способное провести связь между научными исследованиями и интересом полиции к вашей деятельности, да еще и шумихой в газете. А тут еще и взрыв в редакции газеты. Во что ты играешь, Нелсон?

Велозу потянулся, сидя за столом, показывая всем своим видом, что его ничуть не беспокоит происходящее вокруг НИЦ, да и сомнения Эдвалду не имеют никакого основания.

— Ты же должен понимать, что сотрудничая с государством, мы просто не можем преступать закон, иначе нас просто съедят. А вся эта шумиха связана с конкурирующими структурами…

— Кто же будет соперничать с Военным ведомством?

— Скажем, те, кто работает не на наше государство!

— И тем не менее нарушения закона существуют! — Эдвалду сосредоточенно обдумал сказанное Нелсоном. — Мне предложили представлять интересы одного молодого человека, что подвергался клиническим исследованиям в НИЦ, которые повлекли у него физические и психические изменения. Он обвиняет вас в незаконных опытах над человеком. И я склонен ему верить!

Нелсон подскочил со стула. В его голове пронеслись мысли о связи Эдвалду и дневников Ришера, и что Фриас смог сунуться к Престесам с теми данными, что были унесены из лаборатории…

— Что? Кто это?

— Я не имею права называть его имя, но он готовит иск к Центру и к тебе лично за нанесенный ущерб здоровью. Именно он утверждает, что был насильно удерживаем и подвержен незаконным опытам. Нелсон, женевская конвенция запрещает опыты над людьми без их согласия… и если это будет доказано, то НИЦ будет подвергнут огромным штрафам, а ты сядешь! — Эдвалду был напряжен, потому что сейчас решалось, чью сторону он примет при таком конфликте интересов.

— Черт, Эдвалду, твой свидетель может оказаться обыкновенным мошенником! А ты впрягаешься! Да, мы проводим опыты, но все с письменным и юридически оформленным согласием от каждого испытуемого. Мы дорожим своей репутацией!

— В данной ситуации, я уже завяз слишком глубоко, чтобы отступить, поэтому тебе лучше предоставить мне списки этих людей, контакты…

— Ты отягощен моральными принципами? Это не свойственно адвокатской братии! А я могу увеличить твой гонорар, — но видя, что Эдвалду не желает переходить на его полуиронический тон, добавил. — Хорошо! Тебе подготовят эти данные! У тебя все?

— Нет.

— Что еще?

— Нелсон, что тебя связывает с Вандой Фриас?

Нелсон весь подобрался, будто его задели за что-то очень личное и болезенное.

— А почему тебя это интересует?

— Тебя видели в больнице… — Эдвалду вздохнул. — Ванда умерла…

По лицу Нелсона разлилась почти синюшняя бледность, но само выражение не изменилось.

— Но я… был совсем недавно…

— Вот именно был! Почему она оказалась в реанимации с огнестрельным ранением?! Что произошло?

— Этот безголовый сыночек… — Нелсон осекся и, вскочив со стула, забегал по кабинету, раскидывая на своем пути стулья, сгребая на пол с длинной столешницы предметы и стуча кулаком по блестящей поверхности. — Это было ограбление, фавельные бандюки… когда они обнаружили, что в квартире кто-то есть, то пустили в ход оружие…

— Фавельные бандюки?

— А кто еще? У них через улицу начинается фавельный квартал, на улице всякая шелупонь бегает… Этого не может быть… Ванда не могла умереть… — он схватил телефон и начал звонить в больницу, будто не веря Эдвалду, но там ему подтвердили сказанное.

— Бедная Ванда… — наконец, выплеснув эмоции, он осел на ближайший стул. — Я… любил ее… по-своему любил. Она была моей женщиной…

Эдвалду поднял брови от удивления.

— Вот только не говори, что я убиваю всех своих женщин! — заорал Нелсон, натыкаясь на взгляд Эдвалду.

— Я не это хотел сказать… Я хотел сказать, что между моей семьей и Фриасами есть родственная связь, — и видя недоумение в глазах Нелсона, объяснил. — Керро Фриас — правнук нашего родственника графа Эдера де Соза, и теперь я, как старший в семье, несу отвественность за него.

— Керро Фриас? Эдер де Соза?

— Да, у него есть кому встать за его спиной, — на всякий случай сказал Эдвалду, понимая, что Керро впутался в сложную историю и пошел против Велозу.

*****

Ее комната, как будто ждала ее возвращение. Мелисса распахнула окно, чтобы впустить свежий ветерок, и обернулась к Тони.

— Вот я и дома, будто ничего не произошло. Все так же, как и раньше.

— И я здесь лишний.

— Нет, Тони, ты никогда не был лишним здесь, только это я не замечала этого.

— Но я не могу быть удобным предметом мебели в твоей комнате, который не замечаешь, потому что привыкла к нему.

Мелисса опустила голову, а Тони понял, что поторопился со своим признанием, похожим на претензию.

— Да, не бери в голову. Я всегда буду рядом, если я тебе нужен.

— Ты мне нужен, — улыбнулась девушка. — И все — таки, мне придется еще раз встретиться с Киссером, чтобы забрать дневники.

— Думаешь, он отдаст? Он же понимает, насколько важны эти записи тебе… Он может потребовать за них все, что угодно.

— И он получит это, потому что дневники того стоят.

— А если, — Тони смутился, — он потребует от тебя вернуться к нему?

— Ах, Тони, зачем ему жена, которая его ненавидит? — горький смех придал словам Мелиссы оттенок иронии. — Он слишком прагматичный человек, поэтому он потребует деньги.

— Но у него раненное самолюбие.

— Оно лечится. Отец послал адвоката к нему, хочет прозондировать почву… прежде, чем подавать документы на развод, — Мелисса казалась очень спокойной. — Но мне надо с ним поговорить. Но не может же в человеке не остаться ничего хорошего…

— Я не отпущу тебя одну.

— Ты хочешь, чтобы газеты опять разразились каскадом грязи о нашей якобы связи?! Леонарду, увидев тебя, просто потеряет способность спокойно мыслить! Тони, я пойду одна.

— Ты же видела, как он может повести себя!

— Я справлюсь, — покачала головой Мелисса. — Мне надо научиться справляться самой. К тому же предстоит слишком много дел, ведь мы ввязались и еще и моего отца подключили к такому делу, как снизвержение Велозу.

— Твой отец просил связаться с Керро, но я так и не смог с ним поговорить. У него отключен телефон.

— Да, дона Ванда просила маму связаться с ним. А может быть, он в больнице у доны Ванды?

— Не знаю, но надо туда съездить и узнать.

— Хорошо, я это сделаю.

*****

Моэма вздрогнула и повернула голову на звук открываемой двери. На пороге появлися Житман.

— Житман? Боже, Житман, где Нова? — женщина бросилась к нему и вцепилась в пиджак. — Где моя дочь?

— Успокойся! Нова в доме Нелсона.

— Я всегда боялась, что этот жекаре доберется до моего ребенка. И все из-за тебя! Ты виноват во всем! — она набрасывалась на мужчину, стуча кулаками в его грудь и заставляя отступить.

— Я? Ты сошла с ума? — возмутился Житман. — Я хотел увезти тебя и Нову подальше от Велозу, а ты все испортила! Зачем? Зачем тебе надо было спасать своего Фогу? Только не начинай сказку про древних богов! Ты уже не живешь в племени и твоим богам наплевать на тебя, а ты все пытаешься исполнить их приказы!

— Приказы?! Наши боги нам не хозяева, а покровители. Это твой жекаре отдает приказы своему слуге! А наши боги заботятся об индейцах, а худурш неприкасаем!

— Дура! — чертыхнулся Житман. — Твой худурш валяется за стеной, как выпотрошенный тапир!

— А-а-а, — завопила Моэма и из последних сил вцепилась в волосы бывшего любовника. — Ненавижу! Тебя ненавижу! Нелсона ненавижу! Убийцы!

Житман не стал освобождать ее от заблуждения.

— Заткнись, он — это прошлое!

— Ненавижу! Убийцы! — она извернулась и укусила Житмана за руку. Мужчина шарахнулся от нее, проклиная все на свете, а особенно эту ненормальную кошку.

— Где моя дочь? Отдайте мою дочь! — но Моэма не унималась.

— Успокойся, — он тряс рукой и стонал. — Придурошная! Я вытащу тебя и твою дочь! Обещаю!

— Тогда скажи, где алмазы?

Женщина мгновение смотрела на него, будто вспоминала, куда их спрятала, но потом вспыхнула, как факел.

— Ты подлый предатель и обманщик! Ты кружился вокруг меня, говорил, что любишь, а тебе нужен был Фогу! Ты предатель и вор! Теперь тебя интересуют алмазы! — она уже готова была вцепиться в него.

— Моэма… — Житман отступил, осторожничая.

— Ненавижу! Обманщик! Только прикоснись ко мне, рожу расцарапаю!

— Придурошная! — он направился к выходу, но Моэма, рванула за ним.

— Не уходи!

Переход от ярости до напускной ласковости был столь разительным, что Житман поперхнулся.

— Житман, забери меня отсюда, отведи к дочери, — тут же изменила свою тактику Моэма. Она, как лиса, закрутилась перед ним, касаясь его плеч, рук, будто просила прощения за причиненную боль, потом обхватила мужскую шею.

— Прекрати, Моэма…

— Забери меня отсюда… Житман, я прошу тебя, уведи меня отсюда…

— Тогда никто не должен знать о нас!

— Что?

— Велозу не должен знать о нас! Я не смогу тебе помочь, если ты будешь чересчур болтливой. Поняла?

Она была согласна на все, лишь бы оказаться подальше от этой страшной комнаты.

— Я не хочу оставаться здесь! Ты обещал вытащить меня! Житман!

Житман боролся с самим собой. Что ему остается в такой ситуации? Он смотрел на женщину, выискивая выход и потом решился.

— Пошли! — он открыл дверь, пропуская ее в коридор.

*****

Секвенатор[1] работал уже несколько часов. Дон Луис посмотрел записи наблюдений за состоянием их объекта.

— Сенкветировали по крови его геном?

Риварес оторвался от текущей работы, сдвигая на лоб оккуляры.

— Дон Луис, вы же понимаете, что это долгий процесс.

— Да, да, я тороплюсь! Я не могу выдержать это ожидание, когда стою на пороге великого открытия!

— Вы уверены?

— У меня предчувствие! Мне нужно подробное описание его биокода! Только тогда мы сможем определить насколько он изменен, и с современными технологиями, мы сможем спрогнозировать, как он будет меняться при воздействии ноотропа Ришера. Если этот парень может с помощью собственного сознания воздействовать на материю, то почему не предположить, что таким же образом человек не научится моделировать психические процессы и явления?! Понятие сверхсознания подходит к нам вплотную! — дон Луис уже долгое время находился в нервном возбуждении, не в силах сдержать себя. — Сколько у нас времени?

— Предположительно до пары дней.

— Медленно! Медленно! — он потрогал спящего Фриаса. — Мне нужен результат до того, как он окончательно придет в себя. Ну, что, мальчик, тебе придется согласиться послужить во имя науки… твоя уникальность не дает тебе выбора. Но я же знаю, что ты также одержим идеей сверхчеловека, ты — настоящий ученый, а не псевдогений.

Дон Луис снял медицинский халат и направился к выходу.

— Сегодня я буду дома, если что звоните сразу же.

— Дон Луис, поздравляем вас. Мы слышали от сеньора Нелсона, что ваша внучка сегодня выходит замуж, — напутствовал его доктор.

— Ах, бросьте… Мой сын пытается выбраться из паутины, которую сам сплел, — пробормотал дон Луис. — Хотя благодарю за поздравления, но я могу и опоздать на такое торжественное событие.

*****

Нелсон вернулся домой в скверном расположении духа, прошел в кабинет и открыв бутылку виски, отхлебнул из горла. Потом налил целый стакан и выпил залпом, чтобы забить ощущение своей вины за гибель любимой женщины. Любимая женщина, спасительница… предала его своим уходом. Он ненавидел весь мир, который предоставил ему шанс узнать любовь женщины, самому испытать нечто, что не было доступно ему до встречи с ней, и отобрать бесповоротно и жестоко. Он еще раз опрокинул стакан и сел за стол.

— Чертова жизнь! — алкоголь ударил в голову, отдаляя ощущение горя. Стало легче, потому что мысли стали расползаться в стороны, как тараканы. «Мой белокурый ангел… Ванда, ты была так похожа на моего белокурого ангела, только повзрослевшего… женщина, знающая себе цену и осознающая свою красоту… мой белокурый ангел…» — он встал и, пошатываясь, направился в комнату своей падчерицы. Сэс поправила волосы и отвернулась от зеркала, не хотелось видеть ни красивое платье, ни красивую прическу.

— Сеньорита, давайте я уложу вам волосы, — прислуга попыталась все — 0таки, уложить ее волосы, но девушка отмахнулась.

— Не надо, не стоит, Клара. Видишь же, что и плутье на мне совсем не то, что я хотела. Все кругом не то, что я хотела…

В дверь постучались, и вошел Нелсон.

— Ты готова?

— Да.

— Клара, выйди, мне надо поговорить с дочерью, — он качнулся оглядывая девушку с ног до головы, и видя встревоженный взгляд Сэс, кивнул. — Да, да, я выпил… Не каждый же день выдаешь замуж свою любимую дочь! Я вижу, ты готова!

Как только Клара вышла, он подошел к ней и провел пальцем по обнаженному плечу застывшей Сэс, склонился и поцеловал его.

— Ты самая красивая женщина, агнел мой.

— Не надо, — она передернула плечиками. — Что скажет мой будущий муж, если застанет вас здесь?

— Ничего, — Нелсон продолжал поглаживать завитки волос на затылке девушке, будто не мог оторваться от нее. — Я должен быть уверен, что моя любимая дочь не взбрыкнет и не передумает в самый ответственный момент. Почему молчишь?

— Я выйду замуж!

— Но пока ты моя… — его руки обхватили ее талию, пробежали по спине. — Мой белокурый ангел…

— Отец… не надо… ты пьян! Не надо! — последний возглас, чтобы спастись, но его поведение показало, что Нелсон теряет контроль над собой.

— Наконец-то, ничего не надо скрывать, между нами нет никаких недоговоренностей и не будет никаких препятствий, — его пальцы пробежали по молнии платья Сэс, пугая ее еще сильнее.

— Сейчас придет Зеке… Не надо… не прикасайтесь ко мне! Не смейте трогать меня! — Сэс ударила его по лицу, царапая его щеку. — Не смейте трогать меня!

— Успокойся, — Нелсон выдохнул алкоголем, едва успокаиваясь, и через мгновение совершенно бесстрасным тоном добавил. — Надеюсь, твой муж будет доволен своей женой.

— Мой муж будет доволен!

— А я, наконец, избавлюсь от тебя, не буду видеть каждый день, ощущая себя извращенцем! — вспылил Нелсон, резко разворачиваясь к двери. — Через час, чтобы была внизу.

*****

Беглецов перехватили на полдороги, двое из охраны встали перед Житманом, сообщив о решении хозяина, и ждали дальнейших распоряжений их непосредственного начальника. Житман понял, что чуть не провалился, но пока никто не понял, что он хотел сделать.

— Моэма, мы едем в дом Велозу, — прошептал он, подталкивая женщину к выходу.

— Почему?

— Там Нова и Нелсон хочет тебя видеть. В разговоре с ним думай прежде, чем выбалтывать все свои тайны. Поняла?

— Я не хочу к Нелсону!

— Но там твоя дочь! Не болтай лишнего! — напомнил Житман.

— Хорошо, — она кивнула, но у него не было уверенности, что женщина его поняла. Дом Нелсона был огромным и настолько роскошным, что Моэма на время потеряла дар речи. Она еще ни разу не видела такого великолепия.Она оглядывалась по сторонам, как услышала крик дочери и кинулась на звук голоса.

— Нова! Нова! Где она?

— В детской, — прислуга указала на второй этаж и женщина взлетела наверх быстрее птицы. Зареванная девчонка, скуксившись, цеплялась за волосы няньки, но как только увидела и услышала мать, чуть не выпала из рук женщины.

— Нова! — Моэма отобрала девочку у прислуги и прижала к себе. — Девочка моя! Отойди от моего ребенка, грымза! Это моя дочь!

— Успокой ребенка, — на пороге комнаты появился Нелсон и вальяжно подошел к ним, потрепал девочку по щечке. — Нова скучала по тебе, кричала и бросалась игрушками…что мне пришлось подумать над тем, чтобы привезти в дом. Так вот запомни, что ты здесь только из-за дочери…

Моэма прижимала к себе успокоившуюся Нову и бросала гневные взгляды на Велозу.

— Будешь находиться здесь… и если нарушишь правила, вернешься туда, откуда не выходят по собственной воле. Поняла? Отвечай!

— Поняла!

Нелсон вышел, а Моэма с ненавистью процедила.

— Жекаре!

Нянька стояла в нерешительности и смотрела на новоявленную мамашу.

— Ну, что уставилась?! Слышала, что сказал хозяин? — грубовато спросила Моэма. — Я — мать Новы! Я буду жить в этом доме, а ты будешь слушаться меня!

******

Анинья навела порядок в квартире до прихода Дарио, выкинула из шкафа вещи Моэмы, так и висевшие без надобности, сгребла безделушки, которые могли напоминать о ее пребывании и скинула в ящик семейные фотографии, стоявшие на полках и столиках в гостиной. Ничто не должно напоминать былое присутствие женщины в жизни Дарио. Он вернулся довольно поздно, молчаливый и злой от усталости, и сопротивляться напору Аниньи не было ни сил, ни желания, поэтому, приняв душ, они окопались на кухне.

— Если я живу в этом доме, то устрою здесь так, чтобы все было красиво и удобно. Твоя бывшая жена была не особенно хорошей хозяйкой, — Анинья поставила перед Дарио свежий салат, пирожки домашней выпечки, которые вызвали и у мужчины такое удивление, что он на короткое время онемел. — Я люблю готовить! В общем, ты согласен?

— Угу. М-м-м, вкусно, — он оценил пышную выпечку, даже не среагировав на выпад в сторону Моэмы.

— Я не смогу много помогать тебе в лечебнице, потому что у нас занятия в школе самбы… В этом году мы обязательно победим… Разве не так, — она умудрилась потрясти своими прекрасными формами, подсунуть Дарио еще пирожков и пива, засунуть себе в рот салат и все это проделала не умолкая. Энергия Аниньи подавляла мужчину, но и облегчала его жизнь. Она последовала его совету и нашла работу, которая позволяла еще посещать репетиции, кроме того, она успевала по вечерам или в свободные дни торчала в лечебнице, а еще вытаскивала Дарио на различные праздничные мероприятия города или в ночные клубы. Рядом с такой фонтанирующей и самодостаточной Аниньей жизнь кипела и заставляла Дарио подстраиваться, и все меньше и меньше вспоминать о бывшей жене. Он оторвался от еды и посмотрел на нее.

— Почему ты выбрала именно меня?

— Ты основательный…

— Что?

— Ты знаешь, что делаешь! Я люблю мужчин, которые знают, что делают и отдают в этом отчет. Но тебе нужна правильная женщина.

— Хм, ты очень правильная, — пробормотал Дарио, засовывая пирожок в рот. И тут его взгляд упал на пустующая полку, где когда-то стояла фоторамка с изображением Моэмы и Новы.

— А фотография? — он осмотрел все кругом, что-то неуловимое поменялось, тогда он прошел в гостиную. — Где мои фотографии?

— Это не твои фотографии, а твоей бывшей жены!

— Не смей! — остановился он перед девушкой. — Не смей менять здесь что-либо без моего согласия! На этих фотографиях — моя дочь, поэтому верни все на место!

****

Дон Луис наблюдал за приготовлениями к такой скоротечной регистрации брака с легким беспокойством за переполохом. Ему не нравилось состояние Нелсона, состояние которого было заметно не только ему, но и гостям.

— Тывыпил лишнего. Не стоит показывать всем гостям свою слабость к собственной падчерице.

— Ты делаешь неправильные выводы, — мрачно ответил Неслон. — Я не страдаю безумием.

— Ты им не страдаешь, ты им наслаждаешься.

Нелсон усмехнулся и поприветствовал подошедших к нему жениха и его родителей. Сеньор Камойнс всегда был неудобной фигурой для ведения совместного бизнеса, потому что отличался большой самостоятельностью, что раздражало компаньона. Но теперь он и не знал, что ждет его после после передачи Зеке части акций фармацевтического предприятия. Контрольный пакет переходит в руки Нелсона и именно он будет диктовать политику производства и сбыта продукции. Такую комбинацию он проворачивал не в первый раз, поэтому был уверен в себе.

— Когда появится Сэс? — Зеке то и дело бросал взгляды на лестницу, по которой должна спуститься его будущая жена.

— Сеньор Камойнс, теперь мы станем родственниками и надеюсь, что теперь не будет церемоний между нами? — Нелсон остановил проходящую прислугу с бокалами вина, предлагая гостям присоединиться к нему. — Мы всегда хотели поженить своих детей… Ведь так дона Камила? Вы, как всегда, хороши!

Мать Зеке улыбнулась, принимая комплимент Нелсона.

— Конечно, конечно… может перейдем уже на «ты», дорогой сват? — тоже закивал Камойнс. — Наши деловые отношения переросли в родственные!

— Дорогой Гильерми, думаю, что теперь мы быстрее будем решать все деловые вопросы, коль скоро у нас будут общие цели.

— Да, конечно, — закивал Камойнс.

Дон Луис жестом отозвал Житмана в сторону.

— Что ты узнал о Леонарду Киссере?

— Почти все, что можно. Он политикан, хочет попасть в Конгресс через сенаторство штата… в этом я не особенно разбираюсь. И у него есть шансы… защищая интересы сирых и убогих жителей фавел.

— Фавел? Да он с презрением относится даже к тем, кто селится рядом с фавелами, — усмехнулся дон Луис.

— Он и хотел жениться на Мелиссе Престес, чтобы делать вид, что представляет интересы бедных, а самому войти в высшее общество с парадного входа.

— И что?

— Сорвалось… невеста сбежала. Все газеты трещат… не меньше, чем о НИЦ…

— И он зол, поэтому он будет требовать большие деньги… для подстраховки… С ним надо решать, иначе посадишь себе на шею, навозного жука — вони много, а пользы никакой! — дон Луис окинул взглядом Нелсона и подумал, что ему придется самому решать эту проблему.

*****

Моэму заинтересовала суматоха в доме, хотя на нее пару раз цикнули, но ей на это было наплевать. Обладая огромным любопытством, она, обследовав детскую комнату и оставив уснувшую Нову на попечение няньки, отправилась знакомиться со своим новым домом. Прошлась по второму этажу, перегнулась через перила и прислушалась к разговорам в гостиной.

— Ты кто такая?

— Ой! — Моэма подскочила от неожиданности и обернулась. За ее спиной стояла женщина средних лет в униформе.

— А ты кто такая?

— Нахалка! Я здесь работаю, меня зовут Клара. А ты что тут делаешь?

— Я? Я — мать дочери хозяина! — заявила Моэма, прогнав первый испуг.

— Мать девочки, что привез сеньор Нелсон?

— Да!

— Тогда чего ты ее оставляешь одну? Она устроила тут такой переполох, а в доме гости!

— Какие гости? — Моэма прислушалась.

— Дочь хозяина выходит замуж, — видимо, Кларе тоже хотелось посплетничать, поэтому она не спешила уходить. — не по-людски, как — то! Без подготовки, без свадебного торжества. Регистрация и ужин…

— Почему?

— Сеньор Нелсон сказал, что устроит свадьбу, как только пройдет траур… Но я никак не пойму зачем так спешить?!

— Наверно, нагуляла… вот и торопятся, пока жених не сбежал, — усмехнулась Моэма.

— Тебя не спросили! Сеньорита Сесилия порядочная девушка! — шикнула на нее Клара. — Грустная только и глаза красные… Хозяин мрачный. Что-то в этой семье давно неладно! Вот и молодые вернулись… жених — то светится.

Моэма свесилась через перила, чтобы разглядеть молодоженов и ойкнула.

— Так это же… Ну, это девчонка Керро..., — лицо ее исказилось в злой гримасе. — Вот гадина! Бросила Керро на растерзание своему папочке, а сама замуж?! Гадина!

— Да, стой же! Стой! — но Моэму уже нельзя было остановить. Она неслась вниз, как ветер, чтобы все высказать в лицо этой дряни.

— Гадина! — заорала она, подбегая к невесте. — Избавилась от Керро и сразу к другому? Убийцы! Вы все убийцы, вы убили Керро! И ты в первую очередь, гадина!

Моэма хотела броситься на Сэс, чтобы вцепиться в нее, сорвать с лица эту маску высокомерного безразличия, но ее перехватил Нелсон.

— Ты убила его! — продолжала орать Моэма, вырываясь из его рук. — А он любил тебя!

— Как убила?

— Он умер! И ты виновата в этом!

Сэс побелела и неожиданно упала в обморок, вызвав праведную радость у скандалистки. Все задвигалось, зашумело, люди повскакивали с мест, охрана бросилась к Моэме, а Зеке подхватил свою жену на руки и положил ее на диван.

— Карамелька… Любимая, ну что же ты… Да, успокойте эту чокнутую! Вызовите врача!

— Да зачем вызывать — здесь полным полно врачей! — Нелсон присел на корточки, похлопал Сэс по щекам. — Сейчас твоя молодая жена очухается!

— Любимая, очнись, что с тобой? Ну, пожалуйста, я так тебя люблю!

— Сесилия, что за спектакль ты устроила?! Не стоит так убиваться и тем более на виду у всех, — Нелсон поднес стакан виски к ее губам. Сэс глотнула, поперхнувшись, и открыла глаза.

— Что с Керро?

— Нелсон, кто это? — старший Камойнс возмутился. — О ком она спрашивает?

— О любимом щенке…— Нелсон больно сжал подбородок девушки, заставляя ее посмотреть ему в глаза. — Невесты всегда нервничают перед свадьбой…

Сэс с ужасом посмотрела на отца, потом перевела взгляд на Моэму, хотела что-то сказать, но ей не дали, уводя в столовую. Гости направились вслед за молодоженами, а Нелсон, крепко схватив Моэму за черную гриву волос, поволок ее в кабинет и, захлопнув дверь, прижал ее к стене.

— Что ты устроила?

— Убийца! — прошипела Моэма. — И твоя дочь пожалеет, что натворила!

Нелсон неожиданно замер, а потом откуда — то из груди послышался нарастающий смех. Он расхохотался, глядя в разгневанное лицо женщины.

— А ты молодец, девочка! Ты так мне помогла… да ты у меня достойна вознаграждения, — схватив Моэму за шею, он силой приблизил ее лицо и поцеловал.

*****

Керро повернул голову. Сознание возвращалось медленно, было ощущение, что перед глазами с бешеной скоростью проскакивают какие-то разноцветные змеи, переплетаясь между собой и издавая приглушенные звуки, как в замедленной записи.

— Я лю-ю-блю-ю-ю те-е-ебя-я-я! Лю-юби-имы-ый, — эти певучие слова пришли к нему откуда — то из-под сознания, и он очнулся окончательно. Во второй раз в жизни он пропустил удар, но первый раз было в детстве, но теперь… Он же всегда ожидал подвоха от Велозу, но … И вдруг до него отчетливо дошло, с матерью случилось что-то страшное. Керро дернулся и понял, что его запястья сковывают наручники. Он огляделся, сталкиваясь взглядом с испуганными глазами какого — то доктора.

— Вы кто?

— Послушай, парень, не дергайся… тебе лучше будет. Я сейчас позвоню дону Луису и он решит, что делать.

— Что с моей матерью?

— Не знаю, — заикаясь, произнес доктор, набирая номер телефона дрожащими руками. — Сеньор Велозу, он очнулся! У него все нормально… конечно, действие препарата заканчивается, но пока он спокоен. Что вы с ним делать? Мне не нужны неприятности, потому что полиция еще не закончила работу с документацией больницы из-за убийства, а вы опять приволокли сюда проблемного пациента. Как мне его оформлять? Да, да…

Риварес сунул телефон в карман и попятился к выходу.

— Парень, ты лучше веди себя нормально… успокойся! Сейчас приедет Велозу, — и выскочил из лаборатории, в которой неожиданно окружающее пространство плющилось, прозрачный воздух помутнел и вокруг лежащего парня все развернулось и затрещало, образовывая пустой круг. Пациент заметался, выгибаясь и заставляя металлические конструкции предметов сломаться. Врач, наблюдавший за этим воздействием через видеокамеры, был ошеломлен. Потом изображение с камер зарябило и исчезло.

Температура Керро была настолько высокой, что зудела кожа и в голове плавала вязкая и противная муть. Он закашлял, выталкивая из себя воздушный пузырь, что застрял в легких, подергал скованную руку, пытаясь освободиться, но понял, что в таком состоянии это бесполезно. Он откинулся обратно на приподнятую жесткую спинку кровати и расслабился.

*****

Званный ужин прошел в напряженной обстановке, хотя все делали вид, что ничего не замечают. Бледная невеста не произнесла ни слова, не притронулась к еде, сидела прямо с застывшим взглядом. Ей контрастировала радость жениха, который светился, будто утреннее солнышко. Потом завязался разговор и от посторонних тем ни о чем, все перешли к более привычным темам: женщины к светским сплетням, а мужчины — о бизнесе, политике и науке.

— Извините, — Сэс порывисто встала из-за стола, за ней подскочил Зеке, — я устала… я…

— Я поедем в квартиру, где мы будем жить, — пришел ей на помощь молодой муж и предлагая ей руку. Сэс посмотрела на нее, потом на сидящих за столом и кивнула.

— Да, да, — закивал старший Камойнс. — Это подарок моего сына своей жене. Квартира очень красивая и удобная для молодой семьи.

— Зеке будет прекрасным мужем, — Нелсон встал, желая проводить их, пожелал Зеке удачи и склонился к Сэс. — Будь счастлива, ангел мой.

Сэс отшатнулась, вцепившись в руку Зеке, но поняв, что смотрится это, по крайней мере, странно, улыбнулась и поблагодарила всех за поздравления.

Нелсон зашел в кабинет, подошел к окну, наблюдая, как молодожены садятся в машину и расходятся гости. «Мой белокурый ангел, прости меня… я спас себя от тебя… — он налил себе виски и залпом опрокинул стакан. — Ванда… Она была единственным человеком, который принимал, любил меня и не просил ничего взамен…» Он шатнулся и упал на диван, лицо его скривилось. Нелсон сжал зубы, едва сдерживая рвущиеся рыдания, но слезы, как единственный выход отчаяния, брызнули из глаз. «Черт возьми, но ты сделала меня слабым!» — он яростно вытер слезы и направился в свою комнату. В доме стояла тишина, едва нарушаемый тихим невнятным разговором оставшихся гостей в гостиной. Нелсон остановился, решая спуститься вниз или плюнуть на приличия, и увидел Моэму. Женщина тоже остановилась и, настороженно, будто олениха, ждала действий Нелсона. Он молча отступил, открывая дверь своей комнаты, тем самым приглашая ее войти. Она помедлила, а потом вошла внутрь, попадая в объятия бывшего любовника. Пьяные поцелуи Нелсона возымели на Моэму странное действие, ей пришло в голову, что вот теперь-то она сможет стать хозяйкой этого роскошного дома. Ну, конечно же, она родила хозяину ребенка, они будут жить здесь и пользоваться привилегиями, а Нелсон все еще желает ее, как женщину. Стремление сбежать и рассказать Керро о предательстве его возлюбленной сошло на «нет», как только она подумала о красотах особняка и его придомовой территории. Моэма обхватила Нелсона за шею, прижимаясь к нему всем телом. Мужчина поднял свою легкую добычу и положил на постель, стаскивая с нее одежду. Ее страстность дала Нелсону успокоение. Странно, но именно успокоение совести. Ванда ушла от него, но всегда найдется масса женщин, готовых на все, чтобы оказаться рядом с ним и он никогда не останется один на один со своими сожалениями.С Моэмой было так сладко, она стелилась, как шелк, обволакивала, как патока. В ее готовности к сексу было что-то первобытное и притягательное, что покоряло мужчин.

— Ты изменилась, моя дикарка. Из неопытной девчонки родилась такая искусная любовница… от которой голова кругом… — и стон удовольствия был ответом на его слова.

На утро Нелсон пришел в себя от ночного наваждения, но о происшедшем не было сожаления. Он вообще, мало сожалел об легких связях с женщинами, а Моэма для него могла стать удобной и незатратной любовницей. Она потянулась, как кошка, открыла глаза и улыбнулась.

— Доброе утро… — ей хотелось опять услышать ласковые слова и восхищение, что шептал Нелсон ночью, но хозяин поторопил ее.

— Вставай, иди к ребенку, а мне пора на работу.

— Но где я будет моя комната? Я же не могу спать в детской!

— Занимайся Новой, — хмыкнул Нелсон. — А ночью придешь ко мне. Да и еще, не вздумай распространяться про Фриаса и Ванду, если я услышу от тебя хоть слово о происшедшем — пожалеешь.

— Но Керро…

— Шею сверну...

*****

Мелисса подошла к двери, обдумывая, что скажет, когда увидит Киссера, как будет себя вести, если мужчина попытается вернуть ее. Помаявшись, она развернулась, решив, что надо было взять с собой Тони, чтобы он стоял за ее спиной. «Нет, мне совсем не нужно мужское выяснение отношений со сбитыми костяшками…» — и она нажала на кнопку звонка и не дождавшись ответа, медленно открыла входную дверь.

— Леонарду?! — она немного постояла на пороге, собираясь с мыслями, и только потом вошла внутрь. Было тихо, и это была угнетающая тишина. Девушка прошла по комнатам.

— Сеньор Киссер, мы же договаривались о встре… — ее фраза оборвалась на полуслове. На полу гостинной лежал Леонарду в нелепой позе в луже крови. Мелисса завизжала, попятилась и, запнувшись о какой-то предмет. Уже падая, она поняла, что это был пистолет. Мелисса нервно откинула его от себя и уставилась на убитого.

— Ой, мамочки, не может быть… Лео, что с тобой? — она подползла к нему и потрогала в надежде, что он всего лишь потерял сознание, но нет — Леонарду был мертв.Все, буквально каждая мелочь приобрела четкие очертания, будто пространство стало выпуклым, а время замедлилось, и Мелисса потеряла сознание.

— Мели, очнись, — Тони легонько похлопал девушку по щеке. — Мел, очнись! Ведь говорил же, что не стоит встречаться с этим мерзавцем!

— Ой, что с ним? — она очнулась и в поисках защиты вцепилась в рубашку парня. — Тони, он мертв? Я вошла, а он лежит… Я не знала, что делать!

— Мел, тихо, давай — ка поднимайся и пошли…

— Куда?

— Уходим отсюда, пока нас никто не видел.

— Нет, нет, он же мертв, надо позвонить в полицию!

— Какая полиция?! В твоей руке пистолет!

— Какой пистолет? — испугалась Мелисса, неожиданно понимая, что в нервном порыве сжимает оружие убийства.

— Тони! Это не я! Тони, я не убивала Лео! Как же так! Я же не брала в руки этот пистолет, — она откинула его в сторону.

— Ты не помнишь? — парень подскочил и схватив оружие, на всякий случайвытер его, откинув в сторону. — Пошли!

Он помог девушке подняться и буквально волоком вытащил из квартиры.

— Садись в машину, — он засунул ее салон и, сев за руль, рванул машину с места.

[1] аппарат системы генетического анализа