Глава 15

Глаза смотрели в вечность — красивая фраза из детектива, но ничего красивого в ней нет, если она превращается в реальность. Марина сразу поняла, что случилось, но слабая надежда теплилась в душе. Из его шее вытекала кровь, а у Марины ослабли коленки, и она плюхнулась на песок перед лежащим человеком и зажала рот, чтобы не закричать, потом коснулась его лица и шеи и отдернула руку, с ужасом рассматривая кровавые пятна на своих пальцах. Полуобморочное состояние сменилось страхом, мысли скакнули, заставив ее испуганно оглянуться. Вокруг нее крутится убийца, но кто и где он? Становилось просто жутко от чувства опасности. Марина отползла от окровавленного тела, потому что не смогла подняться на ноги. Какой-то незнакомый парень окликнул ее и потряс за плечо, отчего она вскрикнула и посмотрела на него безумными глазами. Вокруг стала собираться толпа и не расходилась даже после приезда полиции, но непосредственных свидетелей убийства не нашлось. Разговор зевак плавал в ушах, как заезженная пластинка, сливался в единый приглушенный гул, то нарастая, то затихая, а она пристально наблюдала за тем, как песчинки одна за другой пересыпаются под ее ступнями. Марина, привлекая внимание любопытных своей «окаменелостью», сидела на краешке скамейки, обхватив обеими руками голову, к ней подошел детектив, попросив проехать в полицейский участок.

Марине пришлось поехать, а оценивающие взгляды полицейских приводили ее в отчаяние. Рыдания не облегчали душевную боль, но в голове стоял шум от непонятных и неосознанных до конца мыслей, что она еле вникала в слова детектива. Одни предположения сменялись другими, потом исчезали или становились явными, она цеплялась сознанием за задаваемые вопросы, потому что ей был нужен человек, который бы направил ее в нужное русло.

— Что связывало вас, мисс Борн, со Стивеном Миранги? Ему кто-нибудь угрожал?

— Я не знаю, он не говорил ничего, но Стивен всегда был очень, — она задумалась, подбирая слова, — добрым и терпеливым. Он вряд ли мог вызвать чью-то ненависть. Не знаю, ничего не могу сказать.

— Миранги работал в городской больнице хирургом, может, вы слышали о недовольных пациентах?

Марина подумала о том, как под угрозой смерти Стивен спас ее, неужели его действия могли иметь такие ужасные последствия? Невозможно рассказать об этом и промолчать опасно. Она отрицательно покачала головой. Чувство вины, которое вползло в душу, мешало ей прийти в себя и решить, как поступить. Стивен дарил ей столько внимания и любви, а теперь она трусливо отступает и прячется за молчанием. Детектив, которого звали Колфен, следил за выражием лица мисс Борн, понимая, что девчонка что-то не договаривает. Причиной ее реакции может быть стресс от пережитого или желание скрыть информацию, это еще предстоит проверить. «Мне страшно и мерзко от осознания того, что рядом находится тот, кто остается неузнанным и опасным убийцей. Такое впечатление, что события начинают раскручиваться, а убийственные объятия сжиматься все сильнее и сильнее. Страшно от того, что не понимаю причину всего, что происходит. Почему именно я? Почему вокруг меня происходят эти события? Кому я могу мешать жить или у кого я вызываю такую ненависть? Глупая! О чем только думаю! Маши не существует, она не может вызывать такое последовательное и непрекращающее преследование, ведь о моем превращении никто не знает. Неужели это случайность? Нет, случайностью тут и не пахнет. Надо остановиться и подумать. Мой враг находится рядом со мной, ему мешала Маша — ее нет, теперь мешает Марина, и этому есть причина. Что объединяет две эти личности?» — Марина подумала, что объединяющим началом может быть человек, у которого есть причина ненавидеть ее. Кристиан? Нет! Он может злиться до бесконечности и даже делать пакости, но не сможет причинить такой разрушительной боли, а утверждение, что от любви до ненависти один шаг, с Вальдером не подтверждалось никогда. При всей его властности, она всегда могла манипулировать им, или, все-таки, она ошибается. Она почти отшатнулась, когда подняла глаза и встретилась взглядом с детективом. Колфен мрачно рассматривал девушку, размышляя об еще одном деле о заказном убийстве, которое может зависнуть надолго, если не навсегда. У них есть только несколько дней, чтобы выйти на след преступника, ведь заказные убийства, а здесь все указывает на это, раскрываются очень тяжело и редко.

— Вспомните, кого вы видели, когда шли на эту встречу, вплоть до случайных встречных, — детектив мысленно выстроил для себя психологический портрет киллера и теперь примерял его к описанию тех, о ком рассказывала девушка, — давайте, я опишу возможный характер убийцы, а вы примерите его на своих знакомых.

— Почему вы думаете, что он рядом со мной? Может я лишь случайный свидетель?

— Возможно, но с чего-то надо начинать. Итак, скорее всего, он обладает высоким интелектом, выдержан и хорошо контролирует себя. Еще хорошо выглядит, следит за своей внешностью, домом, внешняя сторона его жизни привлекательна своей закрытостью. Он не видит привязанностей между другими людьми иумеет манипулировать чувствами людей. Сводит знакомство лишь с узким кругом лиц. Может быть очень обаятельным и производить хорошее впечатление на окружающих.

Марина буравила взглядом моложавого мужчину, он то и дело почесывал нос и невозмутимо описывал человека, который не мог быть убийцей. Марина не могла так сильно любить человека, способного на насилие. Между ними возникла напряженная пауза, словно в комнате сгустился воздух. Колфен прервал молчание и продолжил вбивать в ее сознание мощные гвозди сомнений.

— У него врожденная склонность к лицедейству, поэтому он легко планирует, играет с жертвой и продумывает линию защиты.

— Я знаю, о чем вы говорите, о том, что окружающие могут и не догадываться о двойной жизни данного субъекта?

— Да, я говорю о «маске нормальности». Он нормален до тех пор, пока не происходит всплеск и выброс бессознательной энергии. Люди склонны к постепенному выходу энергии в виде каких-то малозначительных бытовых или служебных, или личностных конфликтах, а убийцы наоборот.

— Он … он не притворяется нормальным человеком, он им становится, когда уравновешивается его внутреннее состояние?

Колфен заметил, как зрачки у мисс Борн резко расширились, отчего светлые глаза стали казаться черными. Ее состояние ничего бы не значило, если бы он интуитивно не чувствовал ее нервную дрожь, возникшую во время их разговора, девушка находилась в панике, изо всех сил стараясь не выдать своего страха. Как только за ней закрылась дверь, Колфен повернулся к Крэгу.

— За ней надо присмотреть. Ты заметил, насколько она красива, будто роза, и такая же колючая.

— Неужели ты стал любителем красивых женщин? — Крэг иронично поддел напарника. — Мне казалось, что этим страдаю только я.

— Для тебя она слишком молода, я бы за ней установил слежку, но на это вряд ли пойдет шеф. Ради таких красоток … — он замолчал, заметив хитрый взгляд друга.

— Ладно, я пригляжу за ней.

— Только не очень старайся, а то примет тебя за серийного убийцу.

*****

Лео прищурил глаза, выглядывая Марину среди выходящих из полицейского участка. Она выскочила, прижимая к себе свою сумочку, и запальчивости пнула в зависшую дверь. Он ждал ее в сквере на противоположной стороне, наблюдал, как все полицейские сворачивают головы вслед красивой женщине. «Нет, она слишком великолепна для таких уродов, как вы! Во всей этой ситуации есть положительный момент — это удобный случай заставить ее бояться всего, скоро она будет шарахаться от собственной тени и зависеть от того, что я скажу. Малышка будет делать то, что я захочу, стоит только поддержать ее в своих заблуждениях», — Лео ухмыльнулся и помахал рукой, привлекая ее внимание.

— Ты здесь? Хорошо, я … мне необходимо прийти в себя. Это ужасно, Лео, Стивен погиб, его убили почти на моих глазах, а я не могу ничего сказать, не могу ничем помочь полиции.

— Успокойся, они сами найдут убийцу, тебе незачем вмешиваться в расследование. Ты бледная, тебе плохо? Пойдем, я отвезу тебя домой.

— Да, я должна пойти домой, я хочу спать. У меня болит голова.

— Я помогу тебе, — он посадил девушку в машину, — может заехать в аптеку? Вон рядом.

Марина покачала головой, ей хотелось быстрее оказаться подальше от полицейского участка. Лео покопался в бардачке, выудил флакон с лекарством и кинул ей на колени.

— Возьми, они от головной боли. Что от тебя хотели полицейские? Они не видят, что ты сама чуть не пострадала. Приди на несколько минут раньше… Ты будешь, — он многозначительно помолчал, потом заговорил совсем будничным тоном, — следующей, если не будешь серьезно относиться к таким событиям вокруг тебя. Тебе надо только об этом подумать.

— Почему ты пугаешь меня? Чего ты добиваешься? — ее недоумение переросло в раздражение. — Хватит того, что мне плохо. Я всего боюсь! Все идет по кругу. У меня чувство, что все, кто находится рядом со мной, подвергаются опасности.

— Почему ты так себя чувствуешь? По какому кругу? — Лео скосил глаза, продолжая наблюдать за дорогой.

— Я не хочу копаться в своем прошлом, я хочу закрыть за ним дверь, но мое настоящее доказывает, что-то я не вижу или не понимаю, оно совсем рядом, а я не вижу! Стивен был настоящим другом, а я его оттолкнула, забыв, что обязана ему всем, что я имею.

Он остановил машину, ведь был вполне подходящий момент для усиления своего влияния. Он молча дождался того, что девушка очнулась от своего внутреннего монолога и удивленно уставилась на задумчивого соседа.

— Что случилось? Почему ты остановился?

— Тебе не нравятся мои слова, тебе безразличны мои предупреждения, теперь тебе не нравится, что я молчу. Выскажись, что тебя мучает?

Марина выпила таблетку от головной боли, потерла лицо ладонями, чтобы согнать с него болезненную бледность, и уже более спокойным тоном попросила отвести ее домой.

*****

— Что ты тут делаешь? — Марина столкнулась в холле дома с Кристианом, который неторопливо листал журналы, ожидая ее возвращения домой.

— Добрый день, — Лео тоже остановился, с интересом рассматривая стоящего у стойки консьержа мужчину, а Марина поморщилась, но познакомила мужчин.

— Понятно, уже новый мужчина.

— Что вы имеете в виду? — Лео напрягся, этот парень ему не нравился. Он понял, у него появился соперник, и если не придпринять решительных действий, то опять окажется среди запасных.

— Очередной друг, который будет няньчиться с нашей красавицей.

— Да, у меня все еще впереди, а вот некоторые с ролью героя-любовника не справились и теперь бесятся! — Лео прошипел сквозь зубы, а с лица сползла натянутая улыбка, которой он наградил Кристиана во время знакомства, ладони рук покрылись капельками пота. Лео понял, что еще мгновение, и он взорвется, если не уйдет. Кристиан мысленно отметил, как мужчина коснулся ее виска прощальным поцелуем, а его рука скользнула по талии и спустилась ниже, и усмехнулся. Выждав, когда за Эскудейро закроется дверь, он положил перед Мариной пачку документов и постучал по ним указательным пальцем.

— Ты поняла, что это? — он внимательно посмотрел на девушку. — Что с тобой? Ты заторможена, в чем дело?

— Все в порядке, я не выспалась, — Марина раздумывала, стоит ли ей сказать о случившемся и своем страхе. То, что происходило в последние дни, не давало ей сосредоточиться, и Марина боялась, что если начнет рассказывать, то у нее начнется истерика. Нет, у нее есть Лео, который сможет ей помочь справиться со всеми неприятностями. Он задержал на ней взгляд, стараясь понять, говорит она правду или нет, потом сел в кресло.

— Кофе нальешь?

Она очнулась и торопливо направилась на кухню. Как во сне налила кофе и поставила перед ним чашечку. Кристиан с минуту вглядывался в ее лицо, но она так и не подняла на него глаз.

— Что с тобой? Ты даже не посмотрела документы, хотя раньше на них настаивала. Это официальный отказ от опекунства в пользу настоящего отца, ты довольна? Я пошутил, это заявление в суд, чтобы мне вернули моего ребенка.

Марина вскинула глаза на бывшего мужа и вздохнула, здравомыслие Кристиана было в отпуске, и он собирается портить ей жизнь. Она подумала обо всех злоключениях, которые преследуют ее в последнее время, и почему — то все неприятности всегда связаны с бывшим мужем, и как только он появляется в поле ее зрения, все летит кувырком. Марина отошла к окну, непроизвольно стараясь находиться от него на расстоянии, ей становилось не по себе от мысли, что за ней следят.

— Маша, в чем дело? — она вспыхнула, когда Крис назвал ее старым именем. — Ты могла бы проявить большую заинтересованность или тебя это не волнует?

— Ты издеваешься? Тебе нужно мое унижение? Я знаю, что тебе нужно, ты не особенно скрываешь свои желания. Мне не нужны сложности, потому что… — она говорила так, словно каждое слово ей давалось с трудом, попыталась еще что-то добавить, но не смогла вспомнить улетевшую мысль, — нас ничего не связывает, и пора окончательно разойтись и продолжить жить без воспоминаний, без звонков и встреч. Оставь в покое меня и моего сына. Ты же прекрасно знаешь, что любая генетическая экспертиза докажет отцовство Тиссеро. Но нет, ты хочешь потрепать мне нервы! Я рассмотрю эти документы, передам Тони. Уходи!

*****

«Какое странное ощущение! Мне кажется, что я лечу. Что со мной? Неужели это эффект таблеток от головной боли?» — она засмеялась и, раскинув руки, легла на кровать. Ее охватило приятное возбуждение, которое нарастало с каждой минутой, и Марина застонала, смущаясь звука своего стона из-за откровенной сексуальной окраски, перед ней шли кругом все предметы, меняя свои очертания и превращаясь в мужские фигуры.

— Тони! Я люблю тебя, Тони! Я хочу тебя, — но перед глазами возникло лицо Криса, и Марина прошептала, — Кристиан, это ты?

Он склонился над ней, а ее тело напряглось под нежными поцелуями мужчины. Она опять застонала от вожделения, притягивая его к себе, вздрогнула, ведь обращенное к ней лицо принадлежало Стивену, и она ответила на его поцелуй. Мужские лица менялись, чьи-то руки гладили ее грудь, живот, ноги, заставляя ее открываться и отвечать на эти ласки. Марину несло потоком раскаленного воздуха, словно перышко, выпавшее из-под крыла птицы, еще сильнее подчиняя той неведомой силе, которая вырывалась из нее. Наконец, она откинулась, протяжно выдохнув, и заснула, словно потеряла сознание.

Лео подцепил шпингалет и легко поднял окно вверх, залезая внутрь. Темнота пряталась по углам комнаты, но он всегда чувствовал себя вольготно в таких условиях. Он заглянул, а затем бесшумно проскользнул в спальню, Марина спала, бормотала сквозь сон несвязные слова. Он мог легко справиться с девчонкой, заткнуть ей рот и взять ее мягкое и теплое тело, но он неподвижно стоял рядом с кроватью, разглядывая спящую девушку. «Я не подошел ближе к решению проблемы ни на дюйм. Я только завяз во всей этой ситуации. Надо было делать ставку на другую, чтобы проникнуть в тот дом. Но сейчас поздно, я попался, как дурак. Что же делать сейчас? Отступить или придерживаться негласным правилам игры, иначе все выстроенное сооружение рассыплется, как карточный домик», — он еще никогда так сильно не хотел женщину, но решил, что все сделает правильно, и она сама придет к нему, стоит лишь подтолкнуть.

В комнате было темно, и это было очень болезненное пробуждение. Марину будто что-то толкнуло изнутри, она проснулась, но остался налет замутненности. Сколько время? Она огляделась, под дверью была видна тонкая полоска света. Марина встала, шатаясь, вышла в коридор. Она помнила, как пошла в спальнюи мимоходом выключила свет в коридоре. Неужели, все-таки, забыла выключить? Она нервно бросила взгляд на входную дверь, цепочка была на месте, облегченно выдохнула, нет, ей мерещатся монстры в темноте. «Приснится же такое! — ей было плохо, противный комок царапал горло, а все тело ныло непонятной тянущей болью. — Слава богу, что все это сон, похожий на бред нимфоманки. Что со мной? Почему так болит голова?» Марина еще раз оглянулась и прислушалась, у нее было ощущение, что кто-то за ней наблюдает и чье-то дыхание смешивается со звуками просыпающегося города. Она проглотила две таблетки от головной боли и, покачиваясь, пошла в спальню. И опять возникло ощущение, словно ее обволакивает какая-то горячая и удушающая волна, теперь она плыла в неизведанную даль, где не видно края и нет возврата. Незнакомый шепот смещивался с плеском воды, незнакомые жадные губы, чужое дыхание заполнили ее целиком, принуждая подчиниться. «Все! Я утонула в темной-темной бездне», — она погрузилась в сон.