глава 22

За столом стояла тишина, дон Габриэл был погружен в раздумья, а девушки предавались собственным мечтаниям. После десерта он очнулся, решив развлечь девушек беседой.

— Карина, как дела у твоего поклонника?

— Папа, Лукас Авелар не мой поклонник, мы просто друзья.

— Боюсь, скоро твой друг попросит руки моей дочери, а ты все морочишь мне голову. Передай ему, что его предложение я рассмотрю только в присутствии твоей матери, — дон Габриэл не мог скрыть то, что скучал по своей жене.

— Папа, ты торопишь события!

— Я не тороплю, а придерживаю. Это вы всегда торопитесь, а я считаю, что все должно быть сделано по правилам. У меня единственная дочь и я хочу, чтобы молодой человек был ее достоин.

— Мы еще даже не объяснялись, а ты планируешь нашу жизнь, — засмущалась Карина.

— Кто ж этим будет заниматься, как ни я, — Габриэл встал из-за стола и прошел в кабинет. Мари потянула кузину в свою комнату и, залетев в нее, с веселым смехом закружила Карину.

— Что? Что случилось? Какая ты веселая! Ты была на свидании? — Карина тоже заразилась ее весельем.

— О, Карина, я сделала такое, что ты ахнешь! Я сама до сих пор дрожу от страха и восторга одновременно.

— Что? Что?

Девушки уселись на канапе и обнялись.

— Я счастлива. Ты не представляешь, какая я счастливая.

— Мари, что происходит? Ты стала такая скрытная, ничего не рассказываешь, а ведь я так люблю тебя.

— Я вышла замуж, — выдохнула Мари, повергая кузину в столбняк, — я вышла замуж за человека, который мне нравится. Возможно, я даже его люблю.

— Ты шутишь! Нет, ты разыгрываешь меня! Ты так говоришь, потому что я отдалилась от тебя из-за Лукаса и поэтому ты меня разыгрываешь!

— Нет! Я вышла замуж! — Мари вскочила и опять закружилась по комнате. — Посмотри на меня — я счастлива!

— Постой, Мари, за кого ты вышла замуж?

— За Кассио Сиприану! Это было так романтично, нас обвенчали в местной церкви падре Лоренцо. Карина, я чувствую себя, как шекспировская Джульетта, ее тоже тайно венчал брат Лоренцо. В церкви было так тихо, что мы могли слышать дыхание друг друга, а когда падре произносил священные слова, моя душа вознеслась под высокий купол. Я счастлива! — Мари присела рядом с подругой. — Но я не знаю, как сказать родителям.

— Ты сумасшедшая! Дон Арманду будет в бешенстве, а твоя мама… Что ты наделала!? — большие глаза Карины стали огромными.

— Разве не ты говорила, что Кассио самый умный, порядочный и красивый мужчина в Салвадоре? Разве мы с тобой не фантазировали на тему моего замужества? Я с тобой согласилась и вышла за него замуж.

— Я и не отказываюсь от своих слов, но так не поступают. Как объявить об этом родителям? Может, не стоит торопиться? Пусть Кассио сделает тебе официальное предложение, попросит твоей руки у дона Арманду… О, боже, Мари, между вами уже все произошло?

— Ты о том самом?

— Да, я о том самом!

— Нет, мы еще не занимались любовью. Мой муж такой внимательный, понимающий и нежный, что мы с ним договорились пока не торопиться. Я сама не готова к такой быстрой смене событий, — она произнесла слова "мой муж" и прислушалась к их звучанию.

— Хорошо! Нет, ты сумасшедшая, — Карина все еще не верила до конца словам Мари. — Расскажи, как все было.

Мари с энтузиазмом принялась рассказывать все события, с особым удовольствием называя Кассио своим мужем.

*****

После ужина вся компания перешла в гостиную, чтобы продолжить разговор. Лусия почувствовала легкое касание руки и, обернувшись, увидела Эдера, стоящего за ее спиной.

— Мне надо с тобой поговорить. Я жду тебя на террасе.

После этих слов она уже не могла следить за разговором, думая лишь о свидании. Улучив момент, она выскользнула из гостиной и тут же ощутила крепкие объятия.

— Я пришла, но мы не должны так поступать. Если нас хватятся, то сразу поймут все.

— Почему тебя волнует чужое мнение? Пусть думают, что хотят, — он склонился к ней, ожидая ее поцелуя.

— Боже, рядом с тобой я делаю глупости! — она прильнула к его губам.

— Красавица моя, почему ты таишься? Тебе не хватает уверенности в моей любви?

— Ты смущаешь меня своим пылом.

Эдер засмеялся и присел на скамью, усадив девушку на свои колени.

— Тебя смущает моя страсть? — нежные прикосновения мужских пальцев к ее лицу, шее приводили ее в трепет.

— Я не знаю, как себя вести, когда ты рядом, я теряюсь. Но в то же время чувствую, как мало я знаю и понимаю в любви, то есть в той любви..., — она густо покраснела, — в страсти.

— Доверься мне, я не сделаю ничего плохого, бесценная моя, — он поцеловал каждый пальчик девушки, заставляя ее расслабиться. — Каждая частичка тебя принадлежит мне.

— Я люблю тебя, Эдер. Я могу это повторять до бесконечности, и это меня пугает.

— Почему?

— Ты правильно сказал, что каждая частичка меня принадлежит тебе. Я потеряла себя, словно растворилась в тебе.

— Разве это плохо? Это и есть настоящая любовь.

Они замолчали, наслаждаясь прекрасным вечером и обществом друг друга. Эдер пристально разглядывал девушку, которая делала вид, что не замечает его взгляда, но все равно смущалась.

— Ты самая красивая, — его шепот завораживал девушку.

— Что ты такое говоришь?

— Ты любишь меня, — он не спрашивал, а утверждал.

— Люблю.

— Чем же я заслужил твою любовь?

— Не знаю, я не хотела тебя любить, но не смогла. Если бы тебя не было, я бы задохнулась.

— Не говори так! Я слышу отчаяние, а нас ждет только истинное счастье, поверь мне, бесценная моя, — Эдер прижал к себе Лусию, покрывая ее лицо поцелуями. Наконец, Лусия положила голову ему на плечо.

— Меня беспокоит твоя близость с Алессандрой. Нет, нет, не подумай, что я ревную, здесь другое. Вы подвергаете себя опасности, особенно ты, ведь Каларуш очень опасный человек. Отец говорил, что в нем нет жалости.

— Мне приятно, что ты беспокоишься за меня, но я должен довести дело до конца и тем более не могу подвести Алессандру, — он немного отстранился, говоря о таких серьезных вещах. — Остановить подобных Каларушу — это дело чести.

Алессандра вышла на террасу и увидела целующуюся пару.

— Ах, как ты могла! — она развернулась и выбежала прочь. — Как ты могла забрать то, что принадлежало мне!

*****

Нина торжествовала: «Теперь тебе не отвертеться. Удачная мысль — беременность! Вот только потеря ребенка не вовремя! Новая беременность сможет окончательно связать Кассио, но он избегает меня. Неужели я потеряла для него всякую привлекательность? Не верю! Надо это решать». Она прокралась из своей комнаты и поскреблась в дверь Кассио. Не дождавшись ответа, проскользнула внутрь и увидела спящего мужчину.

— Кассио, милый, Кассио… — она забралась к нему, целуя безответные губы. — Любимый…

Он вздрогнул, просыпаясь, и отшатнулся от назойливой женщины.

— Что ты здесь делаешь? Немедленно уходи! Как тебе не стыдно!

— Нет, я же знаю, что я нужна тебе…

— Прекрати ломать комедию! — он вскочил с пастели, боясь не сдержаться при виде разгоряченной девушки. — Я не люблю тебя и не желаю прикасаться к тебе. Если ты продолжишь, я возненавижу тебя.

— Кассио, прошу тебя! — Нина не отступала.

— Не испытывай мое терпение! Убирайся отсюда, — он повысил голос, пытаясь отцепить от себя девушку, — мне не хочется делать тебе больно, но мне придется.

— Ну, хорошо! — она отодвинулась сама. — Я оставлю тебя в покое, но только на эту ночь. Я тоскую по тебе, милый.

— Какое лицемерие!

Нина собралась уходить, но в какое-то мгновение она заметила в проеме приоткрытой двери чей — то силуэт и бросилась обратно к Кассио, обняв его.

— Милый! Я так рада, что ты позвал меня! Я люблю тебя, обожаю! Я готова ради тебя вытерпеть тысячу унижений, чтобы быть рядом с тобой, — ее голос звенел и был слышен не только в комнате.

— Прекрати! Что с тобой? — Кассио растерялся. — Оставь меня в покое. Я люблю другую.

— Другую? Не смеши меня! Когда ты успел? Ты просто пытаешься оттолкнуть меня, но у тебя ничего не получится, — шепот опять перешел на громкое представление. — Я люблю тебя и поэтому хочу выйти за тебя замуж. Я счастлива, что завтра мы назначим дату нашего венчания.

Мнимая невеста закончила свое представление и направилась в свою комнату, мысленно ликуя: «Кто бы ни проходил по коридору, теперь весь дом будет знать, что мы вместе проводим ночи».

Ана вернулась в спальню, расстроенная тем, чему стала свидетельницей.

— Нина говорила правду.

— О чем? — Антенор оторвался от газеты. — Что опять?

— Нина в комнате нашего сына.

— Что? Как они смеют позорить наш дом? Я иду к ним и верну девушку в свою комнату, — вскочил Антенор.

— Не стоит, милый. После драки руками не машут.

— Вот видишь, к чему приводят необдуманные решения! Ты не должна была приглашать в дом Нину!

— Я хотела найти решение проблемы и подтолкнуть Кассио к женитьбе.

— Кассио — мужчина, если женщина приходит в его комнату и предлагает себя, что ему остается?

— Антенор, неужели ты на стороне своего сына?

— А на чьей стороне я должен быть? Нина ведет себя не слишком порядочно! Но что ждать от девчонки, которая все детство провела при ресторане и насмотрелась всякого! Не нравится мне вся эта ситуация!

*****

Ароматный кофе всегда был традицией любого дома плантатора, за чашечкой планировали весь день, обсуждали новости прошлого дня и решали хозяйственные дела. Линда и Алисия собирались поехать в гости к Велме.

— Алисия, скажи, мне не показалось, что Эдер заинтересован одной из соседских девушек.

— У меня тоже было такое впечатление. Алессандра или Лусия?

— Лусия, и это меня очень беспокоит, — Линда была расстроена.

— Почему? Лусия хорошо воспитанная девушка, может стать прекрасной парой для любого мужчины, — Алисия улыбнулась. — Твой сын будет счастливым мужем, если сделает ей предложение.

— Девушка достойна лучшей жизни, чем может рассчитывать с моим сыном, — Линда вздохнула, понимая, что дело не в девушке, но объяснить все тонкости жительнице Бразилии не могла. Ее слова озадачили Алисию.

— Ты считаешь, что с Эдером она не будет счастлива?

— Я могу предполагать, но могу и ошибаться, поэтому посмотрим, к чему приведут их отношения.

— Они встречаются уже несколько дней, а сын не скрывает своего увлечения этой девушкой, — вошедший Арманду присоединился к разговору. — Эта девушка и не подозревает, что крепко держит сердцеЭдера в своем кулачке.

— Тогда, что вас беспокоит? — недоумение отразилось на лице Алисии. — Эдер взрослый и самостоятельный молодой человек, способный выбрать себе ту жену, которую будет любить, и которая будет любить его. Или ты, Арманду, думаешь, что имеешь право решать за него?

— Я не думаю — я знаю, что моему сыну нужно.

Алисия взглянула на расстроенную Линду, понимая, что все неприятности для Эдера еще впереди. И в подтверждение будущих неприятностей, заметила, как изменилось лицо мужчины при появлении Эдера и Лусии. Арманду выжидал, когда Эдер одумается, ведь его увлечение этой девочкой было похоже на сумашествие, но скрывать свое недовольство уже не мог. Чувствительная Лусия кротко взглянула на высокомерного графа де Соза, мечтая исчезнуть с его глаз.

— Добрый день, дон Арманду, — если бы Эдер не держал ее за руку, она рванула бы из гостиной.

— Эдер, мне надо с тобой поговорить, — Арманду увидел, как его сын погладил девушку по щеке и что — то шепнул ей, а Лусия кивнула и исчезла за дверью. — У ваших отношений нет будущего.

— Почему? — удивление сына не было наигранным.

— Ты мой наследник, будущий граф и владелец земель и родового поместья де Соза, поэтому ты не сможешь жениться на простолюдинке! Эта девочка — красавица, но ты не можешь на ней жениться.

— Почему? — Эдер недоумевал. — Ты говорил, что нам позволено многое, то почему мы не можем выбрать того, кого любим.

— Женитьба титулованных людей происходит по разрешительному документу, который подписывается в канцелярии королевского двора. Ты можешь сделать ее своей любовницей, но жениться ты сможешь на равной себе.

— Мы любим друг друга…

— Вот и занимайтесь любовью. Купи ей дом, обставь, обеспечь ее, и занимайтесь любовью, — граф никогда не подстраивался под мнение других и поэтому говорил то, что думает открыто без малейшего смущения.

— Она достойная девушка.

— Ты знаешь, кто ее мать? Ты где-нибудь видел, чтобы аристократ женился на рабыне? Если она любит тебя, то согласится с таким положением дел.

— Отец, я люблю ее и не могу так поступить с ней, — молодой человек был возмущен чрезмерной прямолинейностью отца, которая отдавала цинизмом. Но граф всегда был таким: прямолинейным, когда это было выгодно, уверенный в своей правоте, диктующим свои условия. Арманду пожал плечами, наблюдая за борьбой между чувствами и долгом, но был неприклонен.

— Она может быть только любовницей.

— Арманду, что ты предлагаешь своему сыну! — Линда с негодованием вмешалась в разговор. — Как тебе не стыдно! Эдер не смеет обесчестить девушку — это низко. Я уж не говорю о том, что она дочь твоего друга.

— Я предложил всего лишь выход из положения, — пожал плечами граф. — Я не говорю ничего предрассудительного, а всего лишь правду, на которой держится элитарное общество.

— Почему ты женился на мне, не задумываясь над каким-то условностями? Тебе напомнить, как это было?

— Но ты дочь плантатора, а не рабыни. Лусия при всей ее привлекательности всего лишь дочь рабыни. И я никогда не допущу, чтобы мой сын совершил такой мезольянс. Эдер, тебе придется пройти через собственные заблуждения и принять решение, — он похлопал сына по плечу.

— Это значит, что с нашим сыном Лусии уготована роль содержанки, а не жены? — Линда не могла успокоиться.

— Она может отказаться, но это будет ее выбор. Эдер, твоя обязанность — не обманывать девушку, обещая на ней жениться, а честно предложить стать содержанкой.

Эдер нервно засмеялся, не понимая, как его отец со своими принципами и врожденным благородством может предлагать такой выход.

— Отец, ты слышишь свои слова? Твое отношение к женщинам никогда не было настолько циничным. Она не согласиться, потому что в ее понимании любовница — это падшая женщина.

— Я не циничен, мальчик мой. Каждый человек имеет свое место. Если она тебя нужна, то объясни ей, что порок привлекает гораздо больше, чем достоинства и вызывает сильные чувства. Между вами не может быть никаких официальных отношений, только чистая любовь.

— Арманду, я не предполагала, что у тебя настолько прагматичный взгляд, — Алисия была потрясена.

— Я могу позволить себе говорить правду.

*****

Карина долго обдумывала то, что сказал ей Лукас, ей не хватало опыта, чтобы оценить его слова, и рядом не было матери, чтобы посоветоваться, а просить помощи Мари было даже смешно после того, что кузина учудила. Габриэл тоже был озобочен и, видимо, решив, что после неприятностей Антенора, ему следует больше интересоваться жизнью дочери, затеял разговор.

— Ты очень сблизилась со своей кузиной. Я правда не знаю, о чем так много можно говорить, но вы постоянно вместе.

— Ах, папа, женщины всегда найдут, о чем поговорить — о нарядах, о соперницах, о любви и молодых людях. Выбирай!

— Предлагаешь и нам поболтать о том и сем?

— Конечно, но если честно, я тоже хотела поговорить с тобой, — Карина так кротко посмотрела на отца, что тот рассмеялся.

— Если юная женщина так смотрит, то ей обязательно что — то нужно. О чем же будет наш разговор?

— Я хотела попросить за одного человека, который нуждается в понимании и помощи.

— И кто же это? — заинтересовался Габриэл.

— Лукас Авелар. Папа, выслушай меня, только сразу не отказывай. Я хотела попросить помочь Авелару, потому что он оказался в очень сложной ситуации. Я не знаю все подробности, он скрывает это из-за того, чтобы не вызвать сожаления. Он гордый и очень скрытный человек, но поверь мне, он достоин уважения… — увлеченно рассказала Карина.

— Подожди, не торопись. Я не все понял из твоего сбивчивого рассказа, но считаю, что Лукас Авелар тебе не безразличен настолько, что ты просишь меня помочь ему. Это так?

— Да. Ты же сам говорил, что если бы тебе в прошлом не помогли твои тетя и дядя, то мы влачили жалкое существование. В жизни каждого человека в сложный момент должен найтись тот, кто протянет руку помощи. Папа, пожалуйста, стань для Лукаса этим человеком, — Карина погладила руку отца и придала голосу еще большую проникновенность. — Пожалуйста, папа.

Габриэл обдумывал слова дочери, которая была во многом права, но важен факт того, что его дочь была неравнодушна к Лукасу Авелару.

— Этот мужчина признался тебе в своих чувствах?

— Ах, папа, ты думаешь, он пытается использовать меня, чтобы поправить свое финансовое положение? Уверяю тебя, что это не так, — запротестовала Карина. — Иначе бы он не сторонился меня, признавшись в любви.

— Даже так?

— Ну, почти признавшись в любви. Он избегает меня, считая, что недостоин моего внимания.

— Возможно, этот молодой человек на самом деле не достоин любви моей дочери. Я должен подумать и, конечно, не жди, что я сразу доверюсь твоим словам.

*****

Виторио курил сигару и наслаждался вином, рассматривая его на свет и смакуя каждый глоток. Его устраивала комфортная жизнь на фазенде, он даже припомнил прошлые времена, когда был хозяином этого поместья. В гостиную вошел Матеуш, недовольно посмотрев на бывшего мужа Велмы.

— Стой, где моя жена?

— Ваша бывшая жена в кабинете ждет моего доклада.

— В чем дело? Почему я слышу в твоем тоне недовольство? Кто ты такой, что источаешь тут презрение? — Виторио вскочил с дивана, чтобы подойти поближе к управляющему. — Велма нашла себе преданного служащего или поклонника?

— Я уважаю донью Велму, она достойна любви и понимания…

— Да, да, моя жена достойна любви… только сама умеет разрушать эту любовь. А ты знаешь, что моя бывшая жена засадила меня в тюрьму за то, что я любил ее.

— Не передергивай, Виторио, — Велма вышла из кабинета, услышав пеперпалку бывшего мужа и Матеуша, — ты не заставишь меня чувствовать вину. Матеуш, вы подготовили финансовый отчет? Нам необходимо вызвать адвоката, и тогда я навсегда избавлюсь от твоего присутствия, Виторио! Прошу вас, Матеуш, оставьте нас, мне необходимо поговорить с сеньором Пруэнсом наедине.

— Блажен, кто верует, — Виторио проводил взглядом уходящего управляющего.

— Ты будешь вести себя спокойно, не будешь провоцировать людей, иначе ты ничего не получишь.

— Хорошо, хорошо, но можно начать переговоры.

— Для того, чтобы начать переговоры надо иметь козырь в рукаве, а что имеешь ты?

— Я? Алессандра — мой козырь, ведь ты не хочешь, чтобы девчонка узнала, что ты не ее мать или я ошибаюсь?

— Ты не посмеешь сделать больно своей дочери!

— Моей дочери? — Виторио засмеялся.

— Будем честными до конца! Алессандра не моя дочь, ее матерью является твоя очередная девочка из «Miragem», а отцом являешься ты. Она явилась к нам в поместье с ребенком на руках, а ты ее выгнал. Боялся, что я узнаю? А когда ты принес ребенка, я прекрасно все поняла, но приняла девочку. О твоих похождениях я догадывалась, но мне безразлично, если ты не трогаешь Алессандру.

— Какая чушь! — фыркнул Виторио.

— О, нет, у меня есть детская метрика, та самая, что была спрятана в твоих документах. Мне напомнить, что написано в ней?

— А я думал, куда она исчезла! Так это была ты! — Виторио вскочил с дивана, забегал по гостиной. — Почему же ты столько лет молчала? И почему ты взяла Алессандру в дом?

— Алессандра не виновата в том, что у нее отец оказался негодяем. А взяла я ее лишь потому, что не хотела ее смерти!

— Что ты такое говоришь! — Виторио весь напрягся, а Велма впервые решилась сказать то, о чем молчала много лет.

— Это ведь не первый случай, когда ты избавляешься от ребенка и его матери?! Я долго думала, что является истинной причиной убийства Каталины, ведь я не знала, что вы связаны. Ты так хотел убедить меня в том, что защищал мою репутацию от скандала, ведь твоя любовница хотела рассказать об Эдере. Но нет! Она и ее будущий ребенок мешали тебе жениться на мне и захватить состояние моего отца. Твоими целями всегда были только деньги!

— Я не убивал свою любовницу. Оставь свои измышления при себе. Меня постоянно обвиняют в том, что я не делал. Каталина, Рафаэл… и всегда только ты виновата в моих несчастьях, — Виторио надвинулся на бывшую жену. — А сейчас мне нужны деньги!

— Ты получишь их и исчезнешь из нашей жизни раз и навсегда!

— Тогда поторопись!

— Виторио, будь тактичнее со своей дочерью, не смей говорить ей правду о ее матери. О, боже, что я говорю! Разве можно тебе верить!

— Дорогая, я не монстр, если меня не провоцировать, я буду самым любящим отцом и мужем, — Виторио подошел к Велме, сложив губы, словно для поцелуя.

Велма оттолкнула от себя мужчину и направилась в кабинет.

1900 год

Велма зашла в кабинет судьи, чтобы поговорить и поставить все на свои места так, чтобы не мучили сожаления и угрызения совести. Рядом с ней находился Матеуш, как ее ангел-хранитель, и не давал ей трусливо отступить.

— Я растерялась в зале суда, поэтому сказала то, чего не было на самом деле, сеньор Браманте, — Велма пыталась убедить судью в своих словах, — я растерялась настолько, что меня смогли запутать вопросы. Но я не хочу, чтобы … из-за моей растерянности и глупости пострадал человек, который не виноват в убийстве моего отца.

— Вы утверждаете, что выстрел произвел ваш муж Виторио Пруэнс?

— Да, в его руках был револьвер. Сеньор Браманте, вы должны понять, как тяжело мне говорить такое, но я не могу допустить, чтобы пострадал Антенор Сиприану. В этой ситуации он пострадавшая сторона, ведь у него был похищен ребенок, которого он защищал, — Велма заплакала. Судья крякнул, решая, что делать.

— Что ж, мне придется еще раз пересмотреть свое решение.

— Прошу вас, освободите Антенора.

Судья вышел, а Велма буквально упала на руки Матеуша и выдохнула.

— Я освободилась, Матеуш! Вы не представляете, как я вам благодарна.

— Вы смелая и честная женщина. Теперь вы сможете помириться с собой и с семейством Сиприану.

— Боюсь, что к этому слишком долгий путь.

*****

Антенор столкнулся с Каларушем около фабрики, тот проезжал мимо, но увидев врага, остановил повозку. Рядом стоял Габриэл, который являлся буфером между двумя врагами.

— Я слышал, что ты женишь сына, Антенор? Кто его невеста? Не дочка Муньоса, владельца ресторана?

— Откуда у тебя такие сведения?

— Город слухами полнится, а ты знаешь, что у меня кругом свои люди, — оскалился Каларуш. — Со мной надо дружить, а не враждовать.

— Никаких врагов не надо, когда такие люди в друзья напрашиваются, — пробормотал Габриэл.

— Я подумал, что у тебя не будет времени из-за свадьбы, но нет — ты опять на фабрике, — гнул свою линию хозяин фавелы.

— Работы много, ведь мы получили ткацкие станки, несмотря на твои усилия осложнить нашу жизнь, — Антенор насмешливо улыбнулся.

— Не стоит расслабляться, я могу преподнести сюрприз.

— Что можно ожидать от проходимца?!

— Я предлагаю обсудить один деликатный вопрос, касающийся твоей дочери. Твоя дочь очень красивая девочка и совсем еще юная… — что — то в голосе Каларуша заставило Антенора напрячься.

— Заткнись, мерзавец! Не смей касаться имени моей дочери своим грязным языком, — он вспылил, а Каларуш засмеялся, понимая, что смог задеть непробиваемого врага.

— Антенор, успокойся, — Габриэл встал между ними, не давая возможности конфликту перерасти в драку. — Он добивается своего превосходства любыми способами. Убирайся, Каларуш!

— Разве это разговор? И ты, Антенор, не хочешь узнать, что именно мне известно про твою дочь? — Каларуш сделал паузу, дожидаясь ответа, но не дождался. — Спроси свою дочь, чем она занималась в райском местечке «Miragem»? Твоя дочь честная и расскажет отцу о своих ночных похождениях…

— Заткнись! — Антенор попытался достать Каларуша, но был остановлен Габриэлом.

— Теперь я на коне! Одно мое слово и от репутации твоей дочери останутся одни клочки! Так послушай меня, Антенор, мое предложение относительно фабрики остается в силе. Только теперь напротив твоей доли в бизнесе стоит репутация твоей дочери и честь семьи. Неслабый обмен? — Каларуш зашелся в смехе и велел извозчику трогать.

— Зачем ты остановил меня? Я убил бы этого подлеца на месте, очистил мир от мерзости! Как он смел, говорить такое о моей дочери? Габриэл, а если в его словах есть крупица правды? Что с моей Лусией могло приключиться?

— Не думай о плохом, Лусия очень умная и порядочная девочка, нет, все его слова лишь чтобы разозлить тебя.

— Мне необходимо вернуться домой. Прости, Габриэл, я не настроен сегодня на работу.

— Хорошо, я сам прослежу за всеми.

*****

Домой Антенор летел, как на крыльях, мысль о непоправимой беде гнала его и заставляла нетерпеливо погонять извозчика.

— Кассио, — крикнул с порога Антенор и направился в комнату сына, — Кассио, мне необходимо серьезно поговорить с тобой.

— Что случилось? — сын занимался, выполняя университетское задание. — Отец, ты очень взбудоражен.

— Кассио, ты очень близок с сестрой и, наверняка, вас связывают общие сектреты…

— Отец, какие секреты? — насторожился Кассио, словно почувствовал, что секрет сестры стал выплывать наружу.

— Не смей меня обманывать! Что случилось с Лусией?

— Ничего, она гостит у Алессандры, — он старался быть спокойным. — Но это и вы знаете.

— Не смей меня вводить в заблуждение. Я узнаю очень неприятные новости о пребывании моей дочери в местном вертепе от моего врага! Скажи, что это неправда! Или нет?

Кассио замер, понимая, что обманом ситуацию не спасти. Отец выглядел очень встревоженным.

— Да, — предельная честность молодого человека не давала ему хитрить, — но Лусия не виновата в том, что с ней случилось…

Антенор схватился за сердце и сел в кресло, судорожно выдыхая воздух.

— Что…что произошло с моей девочкой?

— Отец, успокойся, с ней ничего не произошло. Ее вытащил из борделя сын дона Арманду де Соза. Отец, успокойся, Лусия не пострадала физически, вот только боюсь, что без душевных терзаний не обойтись.

— Как она туда попала? — Антенор застонал, и Кассио прервался, чтобы еще сильнее не расстроить отца.

— Я позову маму, надо вызвать доктора. Успокойся, ты очень бледен.