глава 15

Карина выпила утренний кофе и спросила прислугу о своей кузине.

— Пришел сеньор Авелар, и они с сеньоритой Марией дель Кармен прошли в сад.

Радость от предстоящей встречи с любимым потускнела, Карина почувствовала себя несчастной, села в гостиной и попыталась заняться рукоделием. Но ее деятельная натура не давала ей возможность успокоиться, и она решила все — таки, узнать, что делают кузина и Авелар в саду.

— Ваше сердце занято или я не нравлюсь вам? — Лукас спросил прямо у Мари, желая узнать о ее отношении к нему. — Я не буду настаивать на своем ухаживании, если не вызываю теплых чувств.

— Я ценю вашу прямолинейность, и вы мне очень симпатичны, но я хочу испытать нечто большее, чем простое уважение и симпатия. Я завидую своей кузине, — Мари хитро взглянула на приближающуюся Карину, — вот уж кто знает, что такое любовь.

— Она влюблена?

— О, да. Ее избранник станет самым счастливым человеком на земле.

— И кто же он? — Лукас почувствовал беспокойство, особенно тогда, когда сеньорита де Соза неопределенно пожала плечами. Карина надела на лицо непроницаемую маску безразличия, чем рассмешила Мари.

— Доброе утро, кузина, доброе утро, сеньор Авелар. Прекрасное утро в прекрасном саду? Простите за такую тавтологию.

— А мы тут обсуждаем любовные и дружеские привязанности.

— Не стоит много рассуждать о любви, иначе она исчезнет, ее надо чувствовать, — Карина с напускным спокойствием пожала плечами.

— Я слышал, Карина, что у вас уже есть человек, с которым вы готовы разделить свою жизнь? Вы удивительная девушка, если знаете, чего хотите и не боитесь своих чувств.

Карина беспомощно посмотрела на Мари и уловила еле заметное движение ресниц.

— Кто же вам такое сказал? Я не боюсь своих чувств, я боюсь, силы этих чувств, но, к сожалению, мой избранник может лишиться моей любви из-за непроходимой глупости! — она развернулась и пошла прочь, оставив Лукаса в раздумье. Он посмотрел вслед и восхитился той смелости, с которой девушкапризнала свою любовь. А Карина, как только скрылась с их глаз, побежала в свою комнату, не сдерживая свое отчаяние.

— Какой он глупый и подлый! И слепой! Как он может ухаживать за Мари, если я его люблю! Он не видит, не чувствует. А если он влюблен в Мари, а я ему совсем не нужна!

— А если он не может поверить в свою любовь к тебе? — Мари зашла так тихо, что смутила Карину.

— Ты слышала мои слова? Так нельзя делать, надо было сказать, что ты находишься здесь! А где Лукас?

— Он ушел, пообещав приехать вечером для того, чтобы сопровождать нас в театр.

— Я не пойду! Хватит с меня соперниц — тебя и этой Стаси.

— Ты решила выбросить его из головы?

— Я не буду вымаливать мужское внимание, у меня есть гордость. Если ему нравишься ты, то я уступлю.

— А где твоя уверенность? Разве ты не хочешь сделать так, чтобы Лукас потерял голову от любви к тебе? Если хочешь, то не оступай. Ты его очень интересуешь, но по какой-то причине он упорно пытается ухаживать за мной, — Мари помолчала, но, не дождавшись ответа, решила повысить у кузины самооценку. — Я не собираюсь встречаться с мужчиной, у которого глаза постоянно следят за другой девушкой.

****

Лусия возвращалась после курсов в университете, на которые она записалась с Алессандрой. Подруга была постоянно занята, встречаясь со своим другом. Лусия вздохнула, понимая, что она остается в тени яркой и энергичной Алессандры и не может привлечь внимание такого же блестящего кавалера, как Эдер. Ее утешали редкие и случайные встречи с ним, на которых их разговор вертелся около Алессандры. Неожидано около нее резко остановился экипаж и выскочившие из него люди бросились к ней.

— Тише, сеньорита, кричать бесполезно! — один из них закрыл ей рот рукой и потащил внутрь, легко справляясь с ее сопротивлением. Редкий прохожий заметил старанность происходящего, но и то отвернулся, спеша по своим делам. Лусия была брошена в угол экипажа и прижата грубой рукой.

— Заткнись, тебе никто не поможет!

— Отпустите меня! Как вы смеете обращаться со мной таким образом?! — Лусия испуганно защищалась, зарапаясь и кусаясь, словно рассержанный котенок, чем привела держащего ее мужчину в веселое расположение духа.

— А как обращаться с такой фифой, как ты? Не знаю, чем ты носолила моей женщине, но теперь ответишь за все.

Лусия пригляделась к мужчине, дыхание которого ощущала на своей щеке и чьи руки крепко держали ее на месте, и узнала спустника Нины.

— Ах, вы братец Нины! Немедленно отпустите меня!

— Братец? Да, да, братец, — он захохотал, — все, девочка, для тебя добропорядочная жизнь закончилась! И чем быстрее ты это поймешь, тем легче привыкнешь к новой.

— Что вы имеете в виду?

— Новую жизнь, наполненную мужчинами и всем тем, что будет сопутствовать им, — он потянулся к ней, сложив губы трубочкой, чтобы поцеловать, но Лусия извернулась и ударила его по носу.

— Ах, ты дрянная девчонка! Может, тебя проучить?

— Нет, нет, — Лусия испугалась, хотя и не понимала до конца, о чем говорит этот отвратительный тип. Его руки сжали ее, повергая девушку в спасительное беспамятство. Ванансио склонился к девушке, заглядывая в лицо и проверяя, не притворяется ли девчонка.

— Как сладко от тебя пахнет, мой ангелочек.

Они подъехали к черному выходу «Miragem», и Ванансио бросил Лусию на руки своего помощника.

— Наверх и быстро! Подарок Нине!

Нина легкими танцевальными движениями прошлась перед перепуганной девушкой, которая только что пришла в себя и оглядывала комнату, где они находились.

— Где я?

— Здравствуй, Лусия, моя любимая подруга и будущая родственница. Я хочу сделать тебе подарок — свободу от всех предрассудков, которые окружают таких хороших девочек, как ты. Я сначала была очень зла на тебя, но теперь я рада твоему присутствию здесь, потому что все, что ты говорила обо мне, теперь будет относиться и к тебе.

Лусия ощутила страх, который заставил ее неожиданно вскочить и броситься из комнаты. Никто не ожидал от нее такой прыти, поэтому смогли догнать только в кордоре, куда она попала, пытаясь позвать на помощь. Ванансио прижал девушку к стене, награждая ее пощечиной. Но он не испытывал к ней ненависти, хотя своим сопротивлением она его заводила. Нина тоже выскочила в коридор и нависла над испуганной сестрой Кассио.

— Пусть узнает, что такое мужчина, целая ночь впереди! Ванансио, сколько мужчин внизу, готовых позабавиться с молоденькой девственницей и заплатить за это деньги? А потом, милый, выкинешь ее на улицу, пусть идет домой! — она кипела ненавистью.

— Но она может рассказать! — Ванансио плохо понимал, зачем надо было красть эту девчонку и подвергать все заведение опасности, чтобы потом отпустить ее.

— Что она расскажет? Что отработала эту ночь в борделе с несколькими клиентами? Это она будет молить нас о том, чтобы мы не рассказывали об ее похождениях. Лусия, ты можешь представить, какие сплетни пойдут по городу, сколько мужчин захочет добиться твоего расположения, стоит только мне раскрыть рот? Бедная чистая девушка станет самой порочной куртизанкой Салвадора.

— Нина, ты не можешь так поступить со мной! — Лусия похолодела, с брезгливостью отталкивая от себя мужчину. Ванансио погладил ее шею, запуская в волосы свои пальцы и притягивая ее голову к себе.

— Ангелочек, хочешь, я буду первым?

— Отпустите меня, пожалуйста, вы же не можете сделать такое со мной!

— Разве? Оглянись, ты уже в борделе, послушай, сколько мужских голосов. Здесь пахнет пороком, и ты почувствуешь его сладость.

— Нет, не надо. Отпустите меня, пожалуйста, — слезы залили лицо, а рыдания смешались со словами.

— Что здесь происходит? — голос Каларуша заставил Нину ойкнуть и ретироваться, оставив Ванансио объясняться с отцом.

****

Ане казалось, что их семья разваливается на отдельные кусочки, которые невозможно собрать. Поразмыслив над событиями последних дней, она стала сомневаться в правдивости Нины, но представить всю аморальность ее поведения она не могла, допуская лишь то, что девушка, желая скорее выйти замуж, исказила действительность. Этими соображениями она решила поделиться с Антенором.

— Что с тобой, дорогая?

— Я подумала о том, что жизнь течет, а легче не становится, словно испытывает нас и наши чувства на прочность. Через многое нам пришлось пройти, но я знала, что ты для меня самый дорогой человек и вместе мы сможем преодолеть все препятствия.

— Ты тоже, любовь моя. Если бы ты знала, как я тебя люблю.

— А сейчас я в отчаяние, у меня все валится из рук, голова занята мыслями, — она сжала виски пальцами и закрыла глаза. — Антенор, а если наш сын не лжет, если Нина просто пытается поймать его в ловушку?

— Женить на себе? Но разве они раньше не планировали это сделать? Что могло случиться, что Кассио передумал и стал сопротивляться одной только мысле о женитьбе? — Антенор тоже задумался над происходящим.

— Лусия тоже утверждает, что Нина не совсем честна с Кассио. Может быть, стоит поговорить с сыном и дочерью?

— Ты считаешь, что двое не могут ошибаться? Я думаю, что Нина не будет обманывать относительно своей беременности, а Кассио не хочет брать на себя отвественность за ребенка.

— Разве это похоже на нашего сына?

— Если ты желаешь, то мы можем поговорить в Лусией. Где она?

— Еще не вернулась из университета, хотя очень поздно, — Ана забеспокоилась, взглядываясь в вечерние сумерки за окном. — Она никогда так не задерживалась.

— Она не предупреждала, что зайдет к своей подруге или задержится в университете?

— Нет. Теперь надо беспокоиться и о дочери! Антенор, что делать?

— Я сейчас пошлю кого-нибудь на ее поиски и сам отправлюсь.

****

Виторио сидел за карточным столом, игра не шла, на кону стояли последние деньги, полученные от бывшей жены.

— Флеш!

— Даунсвинг[1]! Черт! Почему мне не везет? Почему так происходит? — Виторио откинулся назад и замер от удивления, ведь за дальний стол сел Эдер.

— Нет, этого не может быть! Эдер? Он же мертв! — он соскочил с места и шарахнулся от своего видения, которое по непонятной причине не исчезало, а стало еще более отчетливым. — Неужели я напился до такой степени, что ко мне стали приходить приведения? Прочь! Ты не испугаешь меня…

Виторио ринулся к выходу, снося перед собой столики и встречных людей, и только выбежав на улицу, он стал приходить в себя.

— Черт, я схожу с ума! Прошлое начинает меня догонять, — он вскочил в пролетку и назвал адрес своей бывшей жены. Велма не смогла сдержать свой гнев, когда увидела на пороге выпившего Виторио, но тот промчался вглубь дома мимо Матеуша, вращая глазами.

— Я его видел! Я видел его также близко, как тебя.

— Кого?

— Твоего любовника!

— Моего… Кого? — Велма подумала, что ослышалась. — Виторио, ты бредишь. Мы с тобой уже не женаты, чтобы ты приходил ко мне в дом и нес всякую чушь.

— Я видел его! Твоего Эдера, этого раба с фазенды, по которому ты сходила с ума.

— Виторио, ты нездоров! Ты путаешь реальность с выдумкой, прошлое с настоящим. Эдер мертв и прошла почти половина жизни, а ты все еще помнишь об этом.

— Помню! — Виторио скривился. — Я помню, как он и ты испортили мне жизнь. Он твой брат, а ты страдала по нему, словно он был твоим любовником. Или все — таки, был?

— Перестань! Сейчас ты мне не сделаешь больно, прошло то время. Я заплатила за мои грешные мысли и желания, а ты помнишь свои грехи?

— Я пытался сделать тебя наследницей всего состояния — сделал! Ты должна быть благодарна, а вместо этого презрение. А может быть, ответишь, за что я отсидел в тюрьме?

— Ты заслужил эти года! Не за одно, так за другое убийство. Я никогда не просила тебя убивать, не перекладывай на меня свою вину, мне хватает своего. Знаешь, я бы желала, чтобы ты оказался прав, и Эдер был жив, чтобы я смогла попросить у него прощения. Все началось с него! Но невозможно вернуть прошлое.

— А я видел его, он совсем не изменился, такой же молодой, как двадцать лет назад. Конечно, приведение не стареют. Я видел его! — Виторио приблизился к Велме, заглядывая ей в глаза. — Он пришел к нам.

— Матеуш! — немного испуганный голос хозяйки заставил управляющего мгновенно появиться на пороге гостиной. — Матеуш, прошу вас, проводите сеньора Виторио до двери, он уже уходит.

1887 год

Эдер стоял спиной к выходу и не пошевелился, когда Велма тихо прокралась к нему и закрыла маленькими ладошками ему глаза.

— Я знаю, что это вы. Вам нельзя появляться на конюшне, Антенор увидит.

— И что? Что он сделает?

— Ничего, так, немножко повышивает крестиком на моей спине. А так пустяки!

— Эдер, я не могу долго находиться вдали от тебя. Разве ты этого не понимаешь? Ты не понимаешь! Ты думаешь совсем о другом — о свободе. А что ты будешь делать с этой свободой?

— Я исчезну отсюда!

— Ты никогда не получишь ее! Слышишь, никогда! Я не хочу, чтобы ты уходил!

— Опять господские замашки? Я задыхаюсь от них! Я, итак, раб, что еще вы хотите от меня?

— Я хочу раствориться в тебе, — Велма подошла к парню, прислонив голову к его груди. — Мое сердце бьется в такт твоему, а ты не слышишь этого. Почему?

Велма очнулась от воспоминаний и посмотрела на стоящего рядом Матеуша.

— Сеньора, кто такой Эдер, о ком говорил ваш бывший муж?

— Это мое прошлое.

— Вы любили его?

— Безумно. Он умер, но если бы он остался жив, то все равно, у нас не было будущего, — по ее щеке поползла слеза. — Иногда кому — то надо страдать.

— Но прошло слишком много времени.

— Да, вы правы, Матеуш, — она встала, облокотившись на его руку, — кто бы помог мне забыть это прошлое.

— Сеньора Велма, я люблю вас, — слова Матеуша стали для нее откровением и наградой, — я давно люблю вас. Если б вы позволили приблизиться к вам хоть на дюйм, доверились мне…

— Матеуш, — в глазах отразилось удивление, — вы жалеете меня?

— Я люблю вас. Люблю преданно и безмолвно, — Матеуш смело привлек ее к себе, преодолевание ее сомнение, и поцеловал, Велма ответила.

*****

Каларуш был в бешенстве, когда увидел перед собой дочь Антенора Сиприану.

— Придурок! Как у тебя ума хватило схватить девчонку на улице и не просто первую попавшуюся, а Лусию Сиприану?

— Что будет? Ну, пропала девчонка…

— Заткнись! Совсем голова поехала от твоей девки, которая теперь решает, где нам набирать девочек! Антенор поднимет всю полицию из-за похищения своей дочери!

— Нас никто не видел! — Ванансио дернул плачущую девушку за волосы. — Посмотри, она же хорошенькая, на ней заработать можно. А может, я ее возьму себе, да и Антенору преподнесем сюрприз.

Каларуш выругался, осматривая ее.

— Что же мне с ней делать?

Лусия засопротивлялась, пытаясь освободиться от хватки Ванансио, но получив очередную пощечину, сжалась.

— Ей придется исчезнуть, переведи ее в бордель в другой город или перепродай.Нам не нужны неприятности при возможных обысках, — Каларуш дал распоряжение, проигрывая в уме варианты мщения Антенору. Лусия заплакала от испуга, поняв, что с этого момента ее светлая и чистая жизнь, на самом деле, закончилась, и ее окунули в самую грязь, которую она даже не представляла. Она не могла сдержать свои рыдания, отбиваясь от ненавистных объятий Ванансио, который прижал девушку к себе.

— Ангелочек, это не так страшно, как тебе кажется. Это даже приятно, когда …, — он не успел договорить, как неподалеку открылась дверь. Эдер вышел в коридор, собираясь покинуть это пристанище, его взгляд скользнул по людям, стоящим в полумраке, и остановился на заплаканной девушке. Один из мужчин насильно ее обнимал, а другой, в котором узнал Каларуша, бесстрасно наблюдал за этим ухаживанием.

— Лусия? — на его голос девушка дернулась, и была прижата к стенке тяжелой рукой стоящего рядом детины.

— Эдер! — ее плач вырвался наружу.

— Отпустите немедленно девушку, — Эдер оказался рядом с ними и, не раздумывая, нанес боксерский тренированным удар в лицо ближайщего мужчину, а Каларуш трусливо кинулся за помощью.

— Лусия, милая, что случилось? Почему ты оказалась здесь?

— Спаси меня! Они накинулись на меня, закрыли рот, чтобы я не могла кричать, и притащили в это место.

— Господи, я успел вовремя! Пошли отсюда, пока этот не очухался, — он схватил девушку за руку и потащил вниз. На их пути возникла фигура одного их охранника, Эдер принял на себя его удар, не успев увернуться, Лусия взвизгнула, когда между мужчинами завязалась драка. Вот уж, когда пригодилось повальное увлечение в Европе среди представителей аристократии английским боксом — точный удар и очередное тело повалилось на пол.

— Эдер! — к ним подбежала Лаура. — Там вы не выйдете, там охрана. Пошлите, я проведу вас через черный выход.

Они прошли темными коридорами, освещенными лишь тусклыми лампами. Лаура мысленно поблагодарила стремление хозяина придать интимный полумрак всему заведению.

— Лаура, ты идешь с нами! Тебе нельзя возвращаться.

— Я не могу, я же раздета! Как я выйду на улицу?

Эдер быстро снял с себя сюртук и накинул на девушку.

— Все, девушки, быстро уезжаем, — они выбежали на улицу и, пробежав до ближайщего поворота, сели в экипаж.

— Эдер, — Алессандра вынырнула из темноты проулка и села к ним в экипаж, — что случилось?

— Ты как здесь оказалась? — потрясенно спросил Эдер.

— Разве я могла оставить тебя одного?

— Боже, сразу три глупых женщины на мою голову!

*****

Карина приободрилась после разговора с Мари, ее последняя фраза: «Я не собираюсь встречаться с мужчиной, у которого глаза постоянно следят за другой девушкой» дала ей надежду.

— Ты считаешь, я ему интересна?

— Я думаю, тебе надо быть более уверенной в себе.

— А Стаси? Я так ничего и не узнала о ней.

— Она прислуга, — в Мари проснулась великосветская спесь, — она не может быть твоей соперницей.

— Разве это меняет то, что она женщина? — возразила Карина, ей были чужды сословные предрассудки.

— Женщина, с которой Лукасу нечего разделить, кроме пастели, — Мари хмыкнула.

— Ты такая взрослая в своих суждениях.

— Я вращаюсь в высшем обществе, где иногда под блеском прячутся тайные пороки людей, поэтому умнеешь быстро.

— Тогда посоветуй, что мне делать? — Карина вся подалась вперед, ожидая, что скажет кузина. Мари вздохнула и шепотом выдала откровение.

— Мужчины подвержены заблуждениям относительно женщин. Даже мой отец менял любовниц, которые были более низкого происхождения, но продолжает любить мою мать.

— Дон Арманду? А как же твоя мать? Она знала о его слабостях? Но откуда ты знаешь об этом?

— Я не знаю, но когда прислушиваешься к разговорам и сплетным, которые иак и витают в высшем обществе, то не трудно об этом догадаться.А уж если я догадалась, то, скорее всего, моя мама знает и прощает его. В конечном счете, она оказалась права, ведь отец никогда не афишировал свои увлечения и оберегал свою семью.

— Боже, Мари! Этого не может быть!

— Чем еще занимаются женщины, не занятые полезной деятельностью? Любовью, интригами и сплетнями. Все зависит от их возраста. Это слова моего отца.

— Я не такая, я не смогу жить с человеком, который будет думать о другой женщине. Нет, не смогу!

— Тогда выбрось его из головы.

— Почему?

— У тебя слишком много сомнений на его счет.

Карина расстроилась, пряча несчастное лицо.

— Или сделай так, чтобы он влюбился в тебя окончательно и бесповортно.

— Как?

— Меньше обращай на него внимание, — Мари обняла свою сестру, — тогда он сам начнет активные ухаживания.

— Мужчины любят брать неприступные крепости? — Карина заулыбалась.

— Точно!

****

Ана облегченно выдохнула и обняла дочь, встречая ее у входной двери, потом улыбнулась вошедшему Эдеру и Алессандре.

— Спасибо, что привели мою дочь. Лусия, где ты была? Разве можно подвергать родителей такому беспокойству? Вы, девушки, совсем потеряли счет времени! Алессандра, твоя мать тоже не находит себе места от беспокойства! — Ана была сердита.

— Лусия, ты будешь заперта в своей комнате и не выйдешь оттуду, пока я не прощу твою выходку, — Антенор выговорил дочери и пригласил всю компанию в гостиную. — Эдер, прошу тебя, не принимай наш гнев на свой счет.

— Я немного виноват, потому что задержал вашу дочь, организовав прогулку по ночному побережью, сеньор. Романтика ночного города очень привлекательна. Но когда я буду отцом, то, скорее всего, поступлю также, как и вы, — он взглянул на девушку, которая не отпускала его руку, понимая, что у нее это нервная реакция. Другой рукой он прикрыл разбитую губу, чтобы родители Лусии не забеспокоились. Алессандра подтвердила слова Эдера.

— Да, это очень романтично!

— Добрый вечер, — из комнаты вышел Кассио и подал руку Эдеру, знакомясь с молодым человеком. Они были почти одного возраста, одного роста, и неуловимое сходство в повадках или повороте голов сближало молодых людей и сделало их общение непринужденным с самого начала. Ана и Антенор переглянулись, ведя свой внутренний диалог.

— Эдер? Моя мать рассказывала, что у нее был сводный брат с таким же именем. Ведь так, мама?

— Да, это было так давно.

— Наверно, поэтому донья Ана испытывает ко мне почти материнские чувства?

— Да, ты прав, Эдер, — Ана смутилась. — Что ж, Лусия, ты в состоянии отдать распоряжение о позднем ужине для своих гостей?

— А мы не будем вам мешать, — Антенор пригласил жену подняться наверх и когда они отошли он прошептал. — По-моему, между Лусией и Эдером есть нечто, что нам пока неизвестно.

— С чего ты взял?

— Разве ты не заметила, как они держатся за руки, не смущаясь нашего присутствия?

Ана обернулась, увидела, как ее дочь, наконец, отпустила руку Эдера и направилась на кухню.

— Возможно, ты прав, Эдер — хороший юноша.

— Ты питаешь к нему слабость, — Антенор с улыбкой покачал головой, предлагая жене пойти в их комнату.

— Кассио, ты должен нам помочь, — Алессандра решительно схватила Кассио за руку и поволкла в гостиную. — Присядь, срочно надо обсудить одно неприятное событие.

— Что случилось? Почему моя сестра так напугана? — Кассио наклонился, перегибаясь через стол.

— Она попала в очень неприятную ситуацию и ей нужна помощь. Только не стоит сюда приплетать ваших родителей, — Алессандра понизила свой голос до шепота.

— Почему?

— Кассио, обещай, что они ничего не узнают, иначе я сгорю от стыда и страха, когда отец будет выяснять, что со мной произошло, — вернувшаяся из кухни Лусия всхлипнула, а беспокойство Кассио достигло эпогея, когда сестра разрыдалась.

— Немедленно говори, что случилось!

— Успокойся, Кассио, не стоит давить на сестру, — Эдер прервал молчание, наблюдая за страданиями девушки. Ему было бесконечно жалко Лусию, которая пережила такое унизительное и опасное приключение.

— Меня похитили какие — то люди и привезли в тот дом. Если бы не Эдер, меня уже было бы не спасти! Они кричали и обещали меня обесчестить, а она смеялась и говорила о мести. Это было ужасно, я думала, что я уже умерла… все, как в тумане…, но потом пришел Эдер, он спас меня. Мне страшно, потому что она не остановится. Тебе надо избавиться от нее любым способом.

— Какие люди, какой дом и кто она? — Кассио легонько встряхнул сестру за плечи. — Милая, успокойся, ты дома, я рядом и мне надо понять, о чем ты говоришь.

— Она говорит о публичном доме и какой-то женщине, которая хотела отомстить ей, — подруга сестры пояснила слова девушки. — Если не веришь, то можно позвать одну из девочек из «Mirgeum», которая ждет нас в экипаже.

— Что?! Публичный дом? Лусия, что они с тобой сделали?

Эдер оторвал Лусию от брата и привлек к себе, а девушка обняла его и стала мочить слезами его сорочку.

— Не стоит давить на нее, ей тяжело говорить об этом, — он гладил девушку по голове, как ребенка, чтобы хоть как-то успокоить. — Кассио, тебе самому надо остыть, иначе ты не сможешь оценить всю сложность ситуации.

— Кассио, с твоей сестрой ничего не произошло, но могло. В этом виновата Нина. Лусия сказала, что она смеялась над ней и обещала, что твоя сестра будет жить в постоянном унижении от сознания, что с ней сделали в борделе, — Алессандра рассказала то, что узнала из сбивчивого объяснения Лусии.

— Нина? Мерзавка! — Кассио сжал кулаки, готовый ринуться выяснять отношения с бывшей невестой.

— Стой! Мы решим все по-другому! В первую очередь Лусии надо успокоиться, ведь у нее может случится нервный срыв. Об этом никто не должен знать, даже родители, — Алессандра остановила парня.

[1]Downswing — длительный период времени, в течении которого игрок, несмотря на неплохую игру, постоянно проигрывает: нужные карты не приходят вопреки всем ожиданиям, игра всё время принимает невыгодный оборот.