Глава 132. Больше я такой ошибки не сделаю!

— Господа вольные промышленники!

Лже-Золас держал речь в своей обычной манере, то есть, кривляясь, и пародируя великосветский тон.

— Я собрал вас здесь, чтобы сообщить приятные новости. Их две! Первая — в нашу сторону направляются ещё два каравана, размерами не меньше, чем тот, который мы, э-э, обслужили позавчера. А вторая — я рад представить честному собранию, нового члена нашей команды. Прошу любить и жаловать — Лучница!

Лучница выступила вперёд, и, скрестив руки на груди, принялась рассматривать сидящих, на чём попало разбойников чёрными бусинами своих глаз. Выражение лица её было такое же, как всегда — надменное презрение ко всему живому и неживому. Лишь раз её зрачки, похожие на пули, задержались на том месте, где в окружении «своих» сидела Леса.

Вдохновительница бескровного рэкета успела собрать вокруг себя почти четверть банды. Главным из её сторонников был, конечно же, Глум. Он горой возвышался за спиной Лесы, но с одного взгляда была видна разница между тем, какие между ними были отношения, когда девушка была пленницей и сейчас. Затем, как бы сами по себе, но всё равно рядом, сидели, развалясь, Штырь и Шкворень — неразлучная парочка, которых большинство считали братьями, а кое-кто любовниками. Внимательный наблюдатель заметил бы, что глаза их глядят как-то по-другому, а в лицах уже не чудится что-то нехорошее. И вести себя эти двое стали спокойнее, зато во всём облике, в движениях и манерах появилось ощущение силы.

Остальные, рассевшиеся вокруг, были теми, кого Леса учила грамоте и кое-каким премудростям воинского дела. Взгляд Лучницы скользнул по этой группе, вспыхнул и погас, но это не ускользнуло от внимания лже-Золаса.

— Эй, атаман! — выкрикнул вдруг ражий детина с всклокоченной бородой. — А это не та баба, которую мы урыли намедни?

Ноздри Лучницы дрогнули, но лицо осталось непроницаемым.

— Остынь, Колода! — прикрикнул на него атаман. — Во-первых, не мы «урыли», а наша дорогая принцесса и её супруг, а, во-вторых...

Тут он оборвал сам себя, и после секундного раздумья продолжил:

— Вот что! Может и впрямь её «урыть»? Колода, ты мужик здоровый, урой её, если сможешь! А не сможешь — будешь месяц при ней выполнять всякие поручения, какие скажет. Ну, начинай!

Колода ростом и статью мало уступал Глуму, и совершенно оправдывал своё прозвище. Даже высокая, мускулистая Лучница на его фоне выглядела хрупкой девочкой. Однако чтобы одержать над ней победу, этому мужчине не хватало не силы и ловкости, а ума.

Они сошлись на быстро расчищенной площадке посреди пещеры без оружия, сбросив куртки и сапоги. Лучница двинулась танцующим шагом, обходя противника по широкой дуге, выставив перед собой руки крепко сжатые в кулаки. Локти при этом она тесно прижала к бокам. Те бандиты, что имели репутацию знатоков рукопашного боя, одобрительно закивали головами и обменялись многозначительными взглядами. Тем не менее, большинство ставок было сделано на Колоду.

Последний никуда не двигался с места, и только поворачивался к девушке лицом, растопырив огромные ручищи с толстыми, как сардельки пальцами.

— Гы-ы! И-и-ди-и ко мне-е! — гудел Колода, улыбаясь, словно арбуз с вырезанной долькой.

Да, если бы Лучница действительно спроста пошла бы к нему в лапы, он без труда вылущил бы её, как гороховый стручок, но она была отнюдь не проста! Её глаза-пули не отрываясь, сверлили противника, и стоило ему моргнуть, как воительница стремительно подалась вперёд, а её кулак выстрелил прямо в нос зазевавшегося Колоды.

Лучница тут же отскочила назад, словно пружина, брошенная в стену. Колода не пошатнулся, но арбузную улыбку, словно ветром сдуло с его широченной рожи. На всклокоченную бороду сначала закапала, а затем потоком хлынула кровь. Руки с большим опозданием сошлись и все услышали хлопок, способный расплющить человеческую голову. Это вызвало дружный смех всех присутствующих, что подействовало на задыхавшегося от гнева и обиды Колоду, как красная тряпка на быка. Он взревел и ринулся на свою противницу, пытаясь применить ту же тактику — захапать её в дробящие кости объятия и раздавить...

Приём не сработал вторично — Лучница змеёй проскользнула у него между рук и хлёстко съездила здоровяка ребром ладони по горлу! Бычий рёв оборвался, Колода забыл о схватке, вцепился в пострадавшее горло руками, выпучил глаза и принялся ловить ртом воздух. При этом он споткнулся, и этим тут же воспользовалась ловкая варварка. Лучница умело поставила ножку, и аккуратно помогла покачнувшемуся телу упасть именно туда, куда оно уже наклонилось.

Колода рухнул со звуком срубленного дуба. В то же мгновение Лучница уселась на него верхом, и под аплодисменты всей пещеры, нащупала на шее громилы точку, после нажатия, которой он уснул бы сном близким к вечному.

— Виват! — проорал атаман. — Чистая победа! Всё, Лучница, отпусти его. Теперь ты полноправный член нашей банды, а тот, кто попробует это оспорить, будет иметь дело со мной!

Победившая варварка, без единого звука соскочила с поверженного мужика и скромно прошла на своё место. Колода зашевелился и под общий смех сел на полу пещеры. В крайнем удивлении он обвёл присутствующих мутными глазами, как будто не понимая, где он и что происходит. Потом увидел Лучницу и ринулся к ней, даже не потрудившись встать на ноги.

— Стой, дружище, стой! — крикнул атаман, вставая между ним и воительницей, которая уже взялась за рукоять кинжала. — Она победила тебя в честном поединке, и теперь надо выполнять условия. Ты их слышал — месяц будешь её тенью и сделаешь всё, что она скажет, а не подчинишься, будешь моим врагом, и тогда пеняй на себя. Не кисни, тебе ещё понравится! Утешься тем, что проиграй она в этой схватке, я продал бы её в настоящее рабство, и тогда уж точно ей не стать бы членом нашего славного сообщества.

— Э, атаман! — раздался голос из толпы разбойников. — А чьей она будет женой? У Колоды-то жена уже есть!

При этих словах грудастая красноносая баба вышла вперёд и встала, подбоченясь, над поверженным разбойником, демонстрируя готовность защищать свою собственность.

— Моей! — вдруг посуровев, ответил лже-Золас и прибавил вполголоса:

— Больше я такой ошибки не сделаю!