Глава 20. Шаг до свободы/смерти

Трибуны ликовали! Из-за восторженных воплей зрителей Большой Цирк дрожал, как при землетрясении!

На арене стояли двое — мужчина и женщина. Их усталые лица были мокрыми от пота и крови, но они улыбались и поднимали руки в приветственном жесте. Вокруг в разных позах застыли полтора десятка поверженных гладиаторов. Они все были мертвы, женщина и мужчина убили их.

Абсолютные чемпионы! Гордость гладиаторской гильдии и гордость Торгового города. Только один человек не испытывал гордости за эту смертоносную пару. Маленький мальчик, который прятался за створкой ворот, ведущих в покои элитных бойцов, испытывал только страх!

Почему? Чего он боялся? Пожалуй, он сам не мог объяснить этого. Родители любили его и никогда не наказывали. К виду крови и смерти он привык с пелёнок. Он и сам мечтал стать гладиатором, правда мама была против, а отец, когда заходили такие разговоры, загадочно ухмылялся и говорил — "Посмотрим"!

Нет, мальчик боялся не родителей, он боялся за них! Это было глупо, и он знал, что это было глупо, но всё равно боялся. Глупо это было потому, что мама и папа были лучше всех на этой арене. Им не было равных, когда они сражались поодиночке, а когда выступали вдвоём, то ухитрялись уничтожить целый отряд могучих воинов, как сегодня, например.

При этом создавалось впечатление, что им всё равно, сколько перед ними врагов. Если бы устроители боёв не считали массовые сражения делом разорительным, (ведь гладиаторы не бесконечны), то против этой пары могла бы выступить небольшая армия. Выступить и проиграть.

— А сейчас, наши бесстрашные чемпионы, Марантания и Веренгай, покажут многоуважаемой публике сражение со стаей монстров! — прогремел голос откуда-то сверху.

Вот оно! Мальчик зажмурился. Он не хотел этого видеть. Всё что угодно, только не монстры! Но любопытство пересилило, и он приоткрыл сначала один глаз, (будто этим он мог наполовину убрать опасность), а затем распахнул оба своих больших, (маминых), глаза и стал смотреть на приготовления к новому кровавому зрелищу.

Отец рассказывал, что справиться со стаей монстров очень сложно. Всем известно, что монстры не умеют разговаривать, но каким-то образом они понимают друг друга, и когда нападают стаей, то делают это не всем скопом, а по хитрому, будто следуют заранее продуманному плану. В свои пять лет, мальчик очень смутно понимал, что это значит, но для него было ясно, что сейчас его родителям грозит такая опасность, какой ещё не было!

Всего неделю назад погиб молодой гладиатор, которого он часто видел у себя дома. Эту гору мускулов почему-то называли — "восходящая звезда". Он был на голову выше отца, но благоговел перед ним и называл своим учителем, что не мешало ему втихаря бросать жадные взгляды на маму. Когда уже всё было кончено, родители говорили, что он вызвался сражаться с монстром для того, чтобы произвести на неё, какое-то "впечатление".

Бой длился лишь несколько секунд. Громадный голем разорвал незадачливого вояку пополам и зашвырнул обрывки на трибуны! Мальчик этого не видел, ему, вообще, нечасто разрешали смотреть на то, что делается на арене. Зато он видел то, что осталось от гладиатора, когда это принесли в мертвецкую, куда сбежалось почти всё население Цирка. Увидел и пожалел о том, что ему не запретили туда входить...

В тот день родители вышли на арену, и под рёв толпы расправились с озверевшим големом, но после этой победы не было ни праздника, ни поздравлений. Все ходили задумчивые и хмурые, а ещё почему-то не хотели смотреть друг другу в глаза. Отец тогда сказал, что победа над монстром им "тяжело далась", а ведь это ещё не было сражением со стаей!

Лязг железных засовов отвлёк мальчика от этих недетских размышлений. Он робко выглянул из-за створки ворот и увидел, как на противоположной стороне арены поднимается громадная стальная решётка, за которой клубится, как ему показалось, какая-то бесформенная серая масса. Но через мгновение, то, что виделось ему чем-то единым, распалось на несколько странных омерзительных существ, которые с визгом и воем высыпали на арену.

Две или три пары из них, при этом, дрались между собой, но остальные, выбежав на свет, остановились и принялись озираться вокруг, с шумом втягивая воздух широкими ноздрями. Возможно, они просто были сбиты с толку, попав в непривычную обстановку, но глаза большинства этих чудовищ горели ненавистью, и сейчас они искали жертву! И эта жертва быстро нашлась.

Двуногая человекоподобная тварь, с головой увенчанной рогами и гротескными когтистыми ручищами, кисти которых волочились по земле, вдруг издала гортанный вой и рванулась к центру арены, где стояли два усталых гладиатора!

Глаза ребёнка, прятавшегося за створкой ворот, чуть не выскочили из орбит — на его родителей надвигалось само воплощение Смерти с оскаленной зубастой пастью и жуткими руками, вскинутыми для удара! Мальчик хотел зажмуриться, но оказалось, что это невозможно — страх парализовал его настолько, что он не мог пошевелить ни единым мускулом. Вот, монстр совсем уже близко! Настолько близко, что видно, как из пасти высунулся длинный раздвоенный язык, и у мальчишки мелькнула неуместная мысль, что чудовище дразнится!

Сталь двух мечей, словно направляемых единой волей, сверкнула в солнечных лучах, и Большой Цирк взвыл дурным голосом! Отсечённые руки монстра одновременно упали на песок, а их пальцы всё ещё продолжали судорожно сжиматься и разжиматься! Тварь проскочила между расступившимися гладиаторами, сделала ещё несколько шагов, увлекаемая собственным весом, но тут ноги её подкосились, (сухожилия на них оказались непостижимым образом подрезанными), и она рухнула на песок, страшно извиваясь и заливая всё вокруг потоками чёрной крови! Милосердный удар в сердце прекратил её страдания, и в то же мгновение другой меч с одного взмаха отделил уродливую голову от туловища!

Вопли зрителей уже напоминали недовольное громоподобное урчание гигантского кота, но мальчишка не замечал этого. Он даже не почувствовал, что обмочился, а ведь сие позорное свойство давно было побеждено им, будущим учеником гладиаторской школы!

Его внимание приковал не побеждённый монстр, а группа чудовищ, направлявшаяся сейчас в сторону его родителей. Их было девять, этих мерзких тварей, которых пришлось долго отлавливать для сегодняшнего представления. Мальчик знал, что во время охоты на этих монстров погибло четыре охотника, зато тем, кто выжил, удалось неплохо заработать.

Это не прибавляло ему хорошего настроения, тем более, что поведение монстров вдруг изменилось. Они перестали грызться друг с другом, но не набросились на гладиаторов сразу, а приближались медленно, выстроившись полумесяцем, словно были опытными воинами, а не тварями, населяющими необжитые людьми места.

Два ящероподобных существа, на полусогнутых когтистых лапах, обходили гладиаторов с флангов, припадая к земле и почти волоча по ней раздутые животы. Их длинные хвосты, усеянные шипами, всё время находились в движении, а крокодильи пасти были открыты, и с чёрных морщинистых губ на песок капала слюна.

За этими двумя шли целых шесть "зомби". Так охотники называли монстров похожих на оживших мертвецов. Правда, это сходство было только внешним. Людям искушённым, а к таким относился и наблюдавший за сражением мальчишка, было известно, что зомбаки эти были живыми, и что их вполне можно убить, как и любое другое смертное существо. Вот только убить их было очень непросто!

Вполне человеческие руки этих тварей были снабжены длинными когтями похожими на изогнутые кинжалы. Удар таким когтем рассекал, словно бритвой, не только человеческую плоть, но и самую прочную кольчугу, а стремительность, с которой они нападали, сводила к нулю шансы любого охотника, если только он не владел клинком с ещё большей скоростью.

Мама юного наблюдателя, как раз прославилась таким мастерством, а отец, демонстрируя особое умение, не раз выходил против зомбаков с голыми руками. Но это были поединки один на один, а сегодняшний расклад был совершенно иным...

В центре наступающих и позади всех, неторопливо вышагивало совершенно невероятное существо, которое стоило всех предыдущих вместе взятых. Внешне оно напоминало скорпиона, но размерами было не меньше лошади. Бронированное туловище опиралось на шесть членистых ног и заканчивалось хвостом с увесистой шипастой булавой. Как и обычный скорпион, тварь была вооружена здоровенными клешнями, но на этом сходство с мелким собратом чудовища заканчивалось. Клешни эти росли по бокам не паучьей, а человеческой головы, которая была чуть крупнее настоящей, и имела свойство при опасности убираться под хитиновый щиток.

Словно в насмешку над природой, эта была женская голова, обрамлённая пышными волосами, уложенными в причёску!(?) Чистое, будто холёное, лицо этого существа, с правильными, строгими чертами, можно было бы назвать очень красивым, если бы не выражение крайней злобы и жестокости, застывшее на нём, как зловещая маска. Мальчик вдруг вспомнил название этой твари — мантикора!

Гладиаторы встали спина к спине и прикрылись щитами, ожидая нападения. Большой Цирк замер. После дикого рёва толпы, тишина, повисшая над ареной, отзывалась в ушах звенящей болью. Стал слышен даже тихий скрип песка под лапами монстров, их тяжёлое дыхание и шум втягиваемого ноздрями ящеров воздуха. Мальчик ждал, что первыми нападут именно ящеры, но случилось иное. Как только его родители встали в позицию для защиты от атаки с флангов, мантикора прыгнула!

Её прыжок был столь стремителен, что глазу предстало только размытое изображение гигантского паука, вдруг переместившегося от края арены к центру. Жуткие клешни нависли над головами гладиаторов, но те были готовы к такому обороту. В следующее мгновение два щита стукнули друг о друга, образуя единую стену, и в них тут же ударила шипастая булава на хвосте монстра. А ещё через короткий миг на людей ринулись оба ящера!

Казалось, гладиаторы обречены, но монстров подвели зомби. Вместо того чтобы стоять на месте и ждать, когда придёт для них время атаковать, зомбаки бросились в драку и попали под ноги ящерам!

Эта секундная задержка, во время которой два зомби оказались растоптанными, а один отлетел в сторону с перебитым хребтом, позволила гладиаторской паре вывернуться из свалки, прикончить по дороге ещё одного зомбака и нанести несколько ударов ящероподобным тварям.

Мантикора, ноги, которой увязли в куче-мале, устроенной собратьями, снова прыгнула. На этот раз её прыжок не был столь эффектен, но она приземлилась, таким образом, что люди оказались между ней и клубком из монстров. Гладиаторы снова встали спина к спине.

Всё это произошло так быстро, что зрителям показалось, будто бойцы арены исполняют с монстрами какой-то ритуальный танец. Но мальчику, прятавшемуся за створкой ворот, виделось совсем другое!

От него не скрылось то, что шипастая булава мантикоры пробила-таки щит отца и одна из отравленных игл вонзилась ему в руку. Гладиатор не подавал вида, но по лёгкому дрожанию его щита, можно было понять, что с каждой минутой держать щит ему становится всё труднее. А ещё, мальчик заметил неглубокий, но длинный кровоточащий порез на бедре матери.

По обычаю гладиаторы Большого Цирка не надевали тяжёлую броню, полностью скрывающую тело, а немногочисленные женщины среди них одевались так, чтобы, едва соблюдая приличия, поражать зрителей красотой своего молодого тренированного тела.

Из-за этого в городе о них ходили двусмысленные или откровенно грязные и совершенно несправедливые сплетни, но главное, что они дорого платили за желание угодить зрителям на арене. Чтобы выжить и не остаться калекой, самые умелые из них обрели невероятную ловкость, и мать мальчика была в этом деле лучшей из лучших. Но вот теперь её кровь тонкой струйкой стекала по ноге, и левая сандалия наверно была уже совсем мокрой. А ведь этого могло не быть, если б тело воительницы было прикрыто хотя бы самой тонкой кольчугой! Всё это вихрем пронеслось в голове ребёнка, но он ещё не был способен не только высказать, но и как следует осознать собственные мысли.

Тем временем, ящеры и два оставшиеся зомбака напали снова! Мантикора по непонятным причинам выжидала. Отец что-то быстро сказал матери, а в следующее мгновение развернул свой щит ребром и с размаха всадил его в пасть налетевшему ящеру! В то же время его меч по рукоять погрузился в грудь одного из двух зомби, при этом он не удержался на ногах и все трое кувырком полетели в песок!

Женщина-гладиатор была вынуждена отвернуться от замершей в пяти шагах мантикоры, чтобы отразить атаку оставшейся пары монстров. У неё это получилось даже лучше чем у её мужа — сделав шаг в сторону, она пропустила ящера мимо себя, но успела ткнуть его мечом в незащищённый бок. При этом нижний край её щита, каким-то чудом ударил последнего зомбака в горло, от чего тот рухнул, как подкошенный и замер с неестественно выгнутой шеей.

Истекающий кровью ящер откатился к ногам мантикоры, и тут произошло, что-то странное — паукообразное чудовище подняло одну из своих заострённых на конце лап и пригвоздило этого члена своей команды к земле одним ударом! Ящер коротко взвыл, дёрнулся и затих. Казалось, мантикора раздражена неуклюжими действиями собратьев, но это не означало, что она собиралась щадить гладиаторов.

Женщина помогла своему мужу выбраться из-под груды поверженных врагов, что ему врядли удалось бы сделать самому. Мальчик увидел, что левая рука отца висит безжизненной плетью, а сам он сплошь покрыт кровью, словно его окатили из ведра! Ко всему прочему гладиатор был безоружен — его щит намертво застрял в пасти ящера, а меч также прочно засел в грудной кости зомби.

Мгновенно оценив обстановку, мама будущего гладиатора встала между мужем и последним из оставшихся врагов. Отец всё ещё пытался выдернуть свой меч из дохлого зомби, но это и двумя руками было сделать непросто, а у него была только одна здоровая рука!

Между тем мантикора не торопилась. Казалось, что она размышляет, даже взгляд её стал не злобным, а задумчивым. Мальчик мысленно подсказывал родителям бежать, но он и сам понимал, что это невозможно — монстр нападёт сразу, как только люди повернутся к нему спиной.

Помедлив ещё пару секунд, мантикора убрала голову под хитиновый щиток, что означало подготовку к атаке. Все напряглись, стадион замер. Отец мальчика бросил попытки освободить свой меч, расстегнул боевой пояс с тяжёлой пряжкой и намотал его на руку.

Чудовище атаковало стремительно и страшно! Шипастая булава распорола воздух со звуком рвущейся материи. Она лишь слегка задела гладиаторский щит, но в тот же момент громадные клешни лязгнули и руки женщины вместе с оружием, которое она держала, оказались зажатыми в этих шипастых тисках!

Отчаянный крик боли пронёсся над ареной! Мальчик увидел, как ноги матери оторвались от земли, и она оказалась распятой в воздухе! Отец попытался спасти положение, он поднырнул под клешню монстра и обрушил свой бронированный кулак на то место, откуда сверкали злобные глаза мантикоры! От жуткого визга чудовища заложило уши, и мальчик не услышал вопль ужаса, который издал Большой Цирк!

Мантикора конвульсивно задёргалась, закружилась на месте, подняв тучу пыли и вдруг опрометью бросилась наутёк, через всю арену, через трибуны, через зрителей, брызнувших от неё, словно стая перепуганных тараканов, и исчезла, перепрыгнув через стену, отделявшую Цирк от внешнего мира.

Что-то большое отлетело к ногам мальчика и упало, наполовину зарывшись в песок. Ребёнок сразу узнал этот предмет — это был круглый гладиаторский щит его мамы… с рукой, оторванной по плечо… Малыш перевёл взгляд на то место, где только что происходило сражение. Его родители лежали рядом, словно их специально кто-то так положил. Голова отца была разбита, но он всё ещё обнимал одной рукой тело жены, словно пытался её защитить...

— Какая… сволочь выпустила мантикору?! — раздался рядом с мальчиком знакомый слегка скрипучий из-за приближающейся старости голос. — Этого же не было в контракте! Такую тварь невозможно убить вот так, мечом! Нужна пушка или бомба! Малыш! Эй, Рарок? Ты меня слышишь, парень?

Ребёнок обернулся. За его спиной стоял старик, которого он уже много раз видел раньше. Этого деда в Цирке теперь никто не воспринимал всерьёз, но отец говорил о нём что-то хорошее. Правда, мальчик никак не мог припомнить, что именно он говорил. Впрочем, сейчас он не мог ни помнить, ни думать, ни говорить, ни даже стоять. Багровый туман затянул его сознание, и оно погасло, как накрытая колпаком свечка.