Начало

Байка Шестьдесят Третья

У подножий

До отвратительного громкий чих стал сигналом наступления нового дня и моего пробуждения. Шмыгнув носом, я, дрожа, поёрзал руками и открыл глаза. Пространство вокруг было усыпано бриллиантами обрушившихся вчера с неба капель, пронизанных ярким солнечным светом, прорывавшимся сквозь кроны леса. Впадина, в которой я устроился, имела в паре ярдов от меня часть поглубже, и туда натекло приличное количество воды, прозрачной и чистой.

Я встал на колени и, щедро пачкая их сырой землёй, подполз к лужице. Ладони набрали освежающе холодной влаги и прижались к лицу, сильно протирая глаза и щёки. После вчерашнего меня било лёгкое похмелье, а после ночи — лёгкий озноб. Несколько глотков несколько привели меня в чувства, а тщательное умывание вернуло в какое-то подобие реальности. Нос подло оккупировал мерзкий насморк, организм требовал обилия тепла, пищи и избавления от столь невыносимых остатков алкоголя…

И самое отвратительное, что ничего из имеющегося провианта съесть пока что не получилось бы — мне нужен суп!.. Я даже согласен на мерзкую жидкую до невозможного овсянку! Лишь было более жидким, чем хлеб… И крупа бесполезно отсыревает в сумке… Что за жизнь?..

Еле-еле поднялся из впадины — вчера её стенки казались не такими уж и отвесными. Да и скользкими они стали просто на редкость. Успешному «восхождению» на поверхность предшествовало два или три скатывания вниз и подобия неуклюжих падений…

Природа всё так же прекрасна, следы прошедшего ливня ей к лицу… Сквозь просветы крон под покров листьев проливались золотые ленты солнечного света, лёгкая туманная дымка в нескольких десятках ярдов так и манила нырнуть в неё с головой. Иногда воздух оглашался радостными птичьими криками, звучавшими, как казалось, где-то за сотню миль отсюда…

Как же хорошо, что Лайр остался за спиной, но я сам по себе был напоминанием о посещении этого города… Удачно же мне подвернулась та лужица — иначе во мне невозможно было бы узнать человека… Теперь хоть какое-то подобие его — простуженное, продрогшее, уставшее и одинокое…

Достал изрядно помятую карту и надолго впился к неё глазами… Что-то не узнаю мест и названий… Выругался: схватил и изучал её вверх ногами… После выругался ещё раз: примерное место, где я сейчас находился, благополучно сливалось с северной границей изображённых земель. Прощё говоря, если я отправлюсь дальше, то снова пойду, веря интуиции и совсем немного ориентируясь по солнцу. Прекрасно…

Проклятые ботинки, естественно, нисколько не высохли, то же самое можно было сказать и про остальную одежду. Со мха и травы на гольфы липли миллионы капель и, если не могли втиснуться промеж уже набившейся туда влаги, стекали в ботинки, оставляя неприятное ощущение на икрах и прибавляя унылого хлюпанья…

— Проклятье, — громко чихнул (в который раз) и прижался спиной к первому попавшемуся дереву… Как показалось, ветки сильнее склонились ко мне, будто пытались меня приобнять… Сполз вниз… Подо мной оказался укутанный мягким мхом корень, будто его туда специально подставили, как табуретку. Стянул с ног обувь и гольфы… Вторые-то ладно, в сумке есть ещё несколько пар, а ботинки скоро точно вознесутся…

Опыт хождения по мягкой лесной подстилки, к счастью, у меня имеется. Осталось только скрестить удачи ради пальцы и не заболеть окончательно и бесповоротно. Понятие «медицина» тут имеется, так что, если повезёт, можно будет найти какое-нибудь горячее лекарство, что убивает жар… Да хотя бы того же чаю!.. Чай… Хочу проклятого чая!..

Прошло два часа моего блуждания по лесу… Ногам, как казалось, стало даже не так мокро, как в обуви, только озноб с насморком никак не желали отступать… Да и битва за мой организм проходила с переменным успехом… Набрал во флягу воды из листьев каких-то растений, что были похожи на чаши, напился ею и почувствовал себя лучше, но пробежавшая по телу дрожь вернула меня к мыслям о столь далёком и кажущимся недоступном тепле…

Впереди замаячил яркий просвет… Ускорил шаг — а вдруг, это уже опушка леса?..

Но, нет… Через полторы сотни ярдов деревья вновь смыкали кольцо сплошной стены… На кажущейся тесной поляне, кое-где поросшей высокой травой и кустами, пестревшими яркими плодами, расположились, не побоюсь сказать, величественного вида развалины. Вросшая в землю мостовая двух улиц, пересекающихся крестом, плавно переходила в стены нескольких построек, напомнивших дома Бодкерра. Крыш не осталось, но кое-где сохранились оконные проёмы вторых этажей, а впереди, перед перекрёстком — изящная арка, ставшая домом для тёмно-зелёного плюща…

Как же мне плохо… голова пошла кругом… Проклятый жар, проклятая простуда… Убейте меня… Ноги сами пошли к перекрёстку и остановились как раз в тени арки… Того, что осталось от сил, не хватило бы ни на что…

Поднял глаза… взгляд наткнулся на казавшуюся призрачной фигуру напротив, озарённую солнечными лучами… Черты показались столь знакомыми, если верить всплывшему в памяти образу…

Она сидела на одной из разрушенных стен, на половину повернувшись ко мне спиной и положив руки на колени. Поверх её белоснежного платья была надета простенькая и скромная дорожная накидка из тёмной малиновой ткани. Взгляд, устремлённый ко мне, казался удивительно холодным и пронизанным железными нотками.

— Здравствуй, Патрик, — молвила она.

— А, это вы, Ваше Величество? Какая встреча, — я сложил руки на груди и облокотился спиной на колонну арки. — Позвольте угадать, я сейчас сплю?

Королева покачала головой, заставив меня изобразить на лице удивление и хорошенько себя ущипнуть.

— А как же?..

— Не сейчас, Патрик… И ты можешь сам это узнать… позже…

— Зачем вы здесь? — часть остатка сил ушла в твёрдость голоса.

— Нам надо поговорить… и я хочу тебе помочь…

— Нам есть о чём говорить? — я чуть наклонил голову вбок и почувствовал, что меня начинает тянуть к земле.

— Да, Патрик, — она по-кошачьи плавно опустилась со стены на мостовую. — Нам есть о чём поговорить… О, Небеса…

— Что такое?..

— Я не думала, что всё так!..

Уши залило неприятным звоном… Я даже до конца не понял, как оказался в лежачем положении… Королева уже сидела подле меня, придерживая мои плечи.

— Лучше бы ты сейчас был в Кромгоре, — негромко сказала она.

— Лучше бы я сейчас сдох, — огрызнулся я.

— Не говори так, — её ладонь погладила мою щёку. — Ты болен…

— И не только на голову… — я прикрыл глаза. Признаюсь, никакого желания говорить с королевой сейчас у меня не было. И она это прекрасно знала и понимала…

— Патрик, — она снисходительно улыбнулась, — я должна попросить у тебя прощения…

Удивлённо изогнул брови.

— Я уверена, ты до сих пор помнишь свой последний сон…

Громко и недовольно хмыкнул. Естественно, помню… Очень хотелось дерзить, но королева вовремя опередила меня:

— Не время показывать остроту своего языка… Патрик, я должна просить прощения за свои слова… и то, что было мною совершено…

Решил ещё немного помолчать…

— Я совершенно не думала о тебе и том, что происходит в твоей душе, устремившись вперёд на поводу своих желаний… Я глубоко ранила твоё сердце…

— Да ладно вам, — отмахнулся я, — там и живого место-то нет…

— Да… и я попыталась устроить пир в день скорби… Я не думала, что, — она неожиданно запнулась и опустила глаза.

— М?

— Мне тяжело говорить… Мой поступок по-настоящему низок… Я не ведала, что творю… Я посмела усомниться в подлинности вашей любви…

— Браво, — я пожал плечами. — Вы узнали, что ошибались. Что теперь?

— Теперь я смею просить у тебя прощения, — она склонила голову, — и сказать, что эта наша встреча — последняя…

— Господи…

— Я более не должна причинять тебе боль своими появлениями в твоей жизни… и…

— Ваше Величество, — я легонько взялся пальцами за королевский подбородок и приподнял её лицо. — Попрошу вас немедленно прекратить истерику. Да, вы меня дико разозлили, это я вам прощаю, но зачем сюда приплетать всё остальное?

Она с немым вопросом на лице заглянула в мои глаза. Сталь из взгляда пропала, она уступила место влаге и теплу.

— Я прекрасно понимаю, что вами двигало тогда, но вы сейчас перегибаете палку, делая столь громкие заявления…

— Но я посягнулась на…

— Перестаньте… Посягнулись, и что?

— Но я попыталась занять её место…

— Попытались… и попытка с самого начала была обречена на провал… Никто не сможет занять её место, и ничто не сможет вытеснить её из моего сердца… На вашем месте я бы просто забыл… состоявшийся тогда разговор…

— Хорошо, — она кивнула. — Патрик…

— Да?

— Прости меня…

— Я прощаю…

Королева улыбнулась и обняла меня. Я почувствовал призрачно незаметное тепло.

— Её звали Молли, — мне показалось, что я понял, что именно хотела спросить она в тот момент.

— Прекрасное имя…

— Мне плохо…

— Я здесь для того, чтобы помочь, — она встала и протянула мне руку.

— Увольте! — я хмыкнул. — К этим камням я уже крепко прикован!..

— Поднимайся, — её пальцы обхватили мою ладонь, я, как ни в чём не бывало, встал на ноги. — Идём…

Держа меня за руку, она провела меня сквозь арку и усадила на покосившуюся скамью, окружённую стеблями пробившейся сквозь камни травы. Мне от чего-то стало чуть лучше…

— Надеюсь, у вас есть хотя бы пинта чая? — простонал я. — От этой простуды никакого житья…

. — Есть кое-что получше, — её руки пропали под почти сомкнувшейся накидкой и принялась что-то искать.

— Виски? — в глазах загорелся радостный огонёк.

— Не знаю, о чём ты, но, — в её пальцах появился узкий продолговатый флакон, — нет. Это должно тебе помочь.

— Виски бы тоже помог, — расстроено пробубнил я. — Что это?

— Каждый уважающий себя правитель должен иметь в свите травника, а каждый уважающий себя травник не станет раскрывать рецептов и названий зелий… Оно победит твой жар и поставит тебя на ноги…

— А вот уважающий себя травник не мог туда яда налить? — я осторожно, но всё же принял любезно откупоренный флакончик из её рук.

— Тогда он поплатится за это, — безучастно ответила она. Обо мне, как я понял, точнее, о том, как это может обернуться для меня, и мысли не возникло… Спасибо вам!..

Содержимое флакончика оказалось немного вязким и сладковатым на вкус. Подержав его во рту в течение пары секунд и на всякий случай попрощавшись с этим миром, я заглотнул его и понял, что никаких фатальных изменений со мной не произошло.

— Оно действует не сразу, — поспешила сообщить королева. — Нужно немного подождать…

— Прекрасно, — бросил я, отсрочив свою неминуемую кончину на десяток минут.

— Ты мне не доверяешь? — её брови поднялись вверх.

— Вам-то я верю, если, конечно, дело не обстоит так, как в мою последнюю ночь в Кромгоре (королева хмыкнула), а вот вашему травнику…

— О, что ты? — она улыбнулась. — Граввиен мастер своего дела, беззаветно преданный короне. Но сотворил множество действенных зелий…

— И ядов, — еле слышно бросил я.

— И ядов, — вторила мне королева, но тут же опомнилась. — Прости, что?!

Изобразив на лице саму невинность, я помотал головой.

— Вижу, тебе уже полегчало, — королева многозначительно покивала. — Я не намерена вдаваться в свои тайны… по крайней мере, сейчас.

— Да вас никто и не просит, — я пожал плечами. — Полагаю, вам уже пора?..

— Нет, Патрик, я не тороплюсь… и у тебя времени предостаточно… Мы с тобой наедине всего лишь второй раз…

— За всё лето, — добавил я. — Не считая ваших ночных визитов…

— Меня часто посещают тёплые воспоминания… — сладко протянула она, мечтательно подняв глаза. Я лишь тяжело вздохнул и потупил взгляд. Да, я сего лишён не был, но эпизодичность не позволяла мне высказать то же утверждение. Моей душе и сердцу даже сейчас совсем не до этого… да и в будущем тоже…

— Куда ты держишь свой путь, Патрик? — спросила она, взявшись за мою ладонь.

— Всё туда же… на склоны Зелёных гор… Я надеюсь до начала зимы найти там хоть какой-то приют…

— Ты подобрался к ним уже совсем близко, — королева улыбнулась. — Клертол и Туманный порт не откажутся принять такого странника, как ты. Твоя дорога лежит на северо-восток.

— Туманный порт… что-то знакомое, — я перебрал в голове все воспоминания начала этого лета и остановился на имени Роддэр. — А север… Он-то хоть где?

Королева, всё так же мило улыбаясь, кивком указала на улицу, уходящую в лес за её спиной. Логично было бы предположить, что она бежит (бежала, то есть) именно в ранее запрошенном направлении…

— Ты должен успеть до начала снегопадов, — обеспокоенно сказала она, крепче сжимая мою ладонь. — Горы могут сыграть с тобой злую шутку…

— Приму к сведенью, — я безразлично кивнул.

— Патрик… — её веки томно приспустились.

— Да?

— Я должна идти, но прежде… — она наклонилась к моему уху и прошептала. — Я не смею лезть в твои планы и переиначивать твои мысли… Я хочу снова увидеть тебя в Кромгоре… Возвращайся… Ты — всегда желанный гость…

— Я подумаю, — губы вытянулись в улыбке, ими я тут же почувствовал ласковое прикосновение.

— До встречи, Патрик. Была рада тебя снова увидеть, — она поднялась на ноги.

— До встречи… Спасибо, что заглянули…

Сохраняя на лице всю ту же улыбку, она кивнула, развернулась и медленно пошла в сторону леса, надевая капюшон накидки. Я проводил её взглядом, мысленно радуясь тому, что она появилась здесь и сейчас, в столь тяжёлые минуты для моей души и моего тела. Королева вдохнула в меня жизнь, я снова чувствовал себя человеком, хоть и с глубочайшей раной на сердце и лишённым самого дорогого и ценного… Я готов был снова пуститься в путь, но чем ближе королева подходила к лесу, тем сильнее меня клонило в глубочайший сон…

Лицо обдало свежестью утренней росы… Похоже, я действительно заснул и, полагаю, на долго. Начался новый день, с таким же чистым и тёплым небом, как и вчера…

Жуткие ощущения напавшей простуды благополучно ушли, будто их вообще и не было. Тело чувствовало себя отдохнувшим и полным сил, душа признаков серьёзного беспокойства не проявляла. Быстро позавтракав и обильно запив еду водой из фляги, я, взвалив сумку на плечо, пустился вдоль по улице, уходящей в северном направлении…

Очень хочется сказать, что идти мне было хорошо… Это действительно так, ноги несли так, как и должны, воздух вдыхался полной грудью, глаза, стоило мне покинуть развалины, принялись внимательно вглядываться в каждую тень пересекаемого мною леса… Но нет… Внутри царила дикая и пугающая пустота… Не помню, чтобы мне оттуда вообще всё выносили, но сейчас у меня были все основания так считать. Ни капли из кровоточащего сердца, ни всхлипа от спрятавшейся от этого мира перепуганной души, никаких других зовов и голосов… Ни-че-го. Хоть шаром покати… И это, смею заметить, настораживало… Но…

Да, здесь сейчас будет одно большое, немаловажное и грандиозное «но», которому необходимо уделить свою долю внимания, несмотря ни на что…

Итак, чуть затаите…

А, прошу прощения, не сейчас…

Я вышел на лесную опушку, вливающуюся в уходящий вниз склон холма, и оказался на обдаваемым бодрым сильным ветром открытом пространстве…

Теперь чуть затаите дыхание…

Это они…

Величественные склоны, укрытые мягкой травой, нетронутой летним пеклом, уходящие прямо в небо, туда, где в десятках миль от меня белели пока ещё тонкие снежные шапки далёких и редких пиков. Где-то из-под этого прекрасного ковра показывали свои бока огромные камни, отпрыски материнской породы, скрывавшейся под этим великолепием. Там, где склон был не столь крутым, неровными рядами гордо высились хвойные леса, состоящие, как я отсюда видел, из разных пород сосен с редкими примесями лиственных собратьев. Они пытались забраться выше, ближе к солнцу, но, теряя в высоте стволов, постепенно растворялись в травяном царстве…

О, Боже, как они прекрасны! Эта таинственная вуаль из лёгкой туманной думки, что опустилась на вершины поближе и склоны подальше от меня! Она тянет к себе, пленяет взгляд, как фата невесты, которая вот-вот должна подняться, дабы состоялся целомудренный поцелуй… А эти волны, сбегающие к подножьям по траве, поднятые ветром… Его песня похожа на лёгкий свист флейты, зовущий за собой, говорящий о чём-то родном, близком сердцу… от чего был оторван по воле судьбы, и к чему вернулся, решив однажды шагнуть за порог…

— Идём, Мол… — я тут же запнулся и ошарашено посмотрел по сторонам… Я никогда не смирюсь с тем, что Её не будет рядом… Некого будет взять за руку и повести вперёд, вниз с этого холма и вверх по первому склону… Уши услышали звук моего же тяжелого вздоха, я потёр тыльной стороной ладони нос и сделал осторожный шажок…

Полоса, разделявшая лес и горы, была за спиной уже через какой-то десяток минут. Вдохнув поглубже, я поднял лицо к небу и поставил ногу на начавшую подниматься землю. Ветер, не меняя своего направления, дул мне прямо в лицо, развивая пола сюртука и ленты берета подобно флажкам. Я шёл навстречу сводящему с ума аромату вереска…