Начало

Байка Седьмая

О жадности, воровстве и кроссе

Ночь я провёл в движении и уже утром, взойдя на верхушку ещё одного холма, увидел город, очень напомнивший тот, в котором живут Джеймс и Келра. Прямо за стеной, которая была относительно меня на противоположной стороне поселения, текла река. Её берега занимал лес, растущий по краям равнины и, в итоге, сошедшийся здесь в одно целое.

Городок был немного меньше первого, в котором я побывал, а укрепления его были несколько массивней и внушительней. Многозначительно покивав, я спустился с верхушки холма и довольно быстро оказался возле ворот.

Там, скучая в одиночестве, к створке прислонился стражник и наконечником копья что-то выводил на песке. Увидев меня, он не сразу решил встать на моём пути и вопросительно взглянуть на путника.

— Добрый день! — я в приветствии взмахнул рукой. — А это?.. Как там его? Мартол?

— Да, — зевнув, ответил он. — Пошлина… — он снова зевнул. — Пошлина — медяк.

Я покопался в кармане и, нехотя вручив ему монету, вошёл в город.

— Эй, погоди, — окрикнул он. — Ты по какому-то делу в городе или просто пыль по дорогам гоняешь?

— По делу, — загадочно ответил я и, прижав к козырьку кепки два пальца, зашагал дальше.

Честно говоря, Мартол был самую малость грязным. Кое-где лежал какой-то мусор, и виднелись небольшие лужицы. Дома казались немного угрюмыми, а их стены отдавали серым оттенком. В общем, Кожжот (кажется, Джеймс так говорил) мне нравился больше. Хотя, немаловажным следует отметить приличное количество пивных на улице, по которой я шёл. Здесь я их насчитал штуки три, если не больше.

Естественно, возле пивных крутилось приличное количество разнообразной публики, кидавшей в мою сторону весьма неоднозначные и заинтересованные взгляды. На главной площади, куда я вышел минут через десять, народу было ещё больше, хотя никакой торговли почти не шло. Ратуша, куда мне следовало попасть, находилась прямо на противоположной стороне. Её я определил по большому гербу с изображением непонятно чего вместе со львом и по высоте: в отличие от двух-трёхэтажных домов, она имела аж четыре и башенку с колоколом, добавляющую ещё два этажа.

Как же я не люблю пробиваться через больше скопления людей. Все что-то кричат, толкаются, попадаются под ноги и наступают на них. Ещё досадней, когда кто-нибудь наступает на пятку. Такое дикое и неприятное ощущение… А если и подошву зажуёт…

Но, что меня приятно удивило, ни на то, ни на другое, ни на третье я не наткнулся. Люди казались вежливыми и нераздражительными, и, после соответствующей просьбы, уступали мне дорогу. В итоге, до ратуши я не пробивался, как думал до этого, а прошёл по площади, как по пустой.

Возле дверей стоял не менее ленивый и скучающий стражник, чем у ворот, но при моём появлении он куда активней первого встрепенулся и преградил мне дорогу своей алебардой.

— Назовите цель вашего похода в городскую ратушу? — властно спросил он.

— Имею на руках важный документ, который должен получить мэр города Мартол, — я продемонстрировал ему свёрток. Встретив недоверительный взгляд стражника, я чуть повернул «бумажку» в руках, показывая ему печать.

— Отправителем является генерал Дэрн, — я напряг мозг, вспоминая его фамилию, и всё-таки выдал. — Дэрн Кахри.

— Вижу, — спокойно ответил стражник и чуть приподнял свой шлем. — Проходи, мэр у себя на втором этаже. И шляпу, будь добр, сними.

— Благодарю, — я кивнул и, сняв кепку, отправился к широкой деревянной лестнице наверх. Там я наткнулся на большой указатель с надписью «Мэр». Что удивительно… или… Нет. Естественно, написано это было не на английском или ещё каком-то «земном» языке, а на том, который стал для меня обычным в использовании с четвёртого мая. Ещё более удивительным было то, что я надпись прочитал, но не в этом суть.

Кабинет мэра находился в дальнем конце коридора за большой дубовой дверью. Справа от неё была длинная скамья, на которой сидело человек восемь совершенно разного вида: скорее всего, просто горожане, ждущие приёма у главы их города.

Как же не хотелось сидеть в очереди…

Нацепив на себя сюртук и, впервые за последние несколько дней, заново завязав галстук, я гордым шагом подошёл к двери и как можно громче продекламировал:

— Срочное послание мэру Мартола от генерала Дэрна Кахри из Кожжота!

Все присутствующие чуть привстали и немного склонили голову. Сработало! Я даже и не верил, что этот отчасти трюк будет удачным. Пихнув ногой дверь, я ввалился внутрь и, протягивая вперёд свёрток, громогласно сообщил:

— Послание мэру Мартола от генерала Дэрна Кахри! Где здесь мэр?!

Конечно, вопрос был немного глупым, так как кроме невысокого бородатого лысеющего и одновременно седеющего мужичка в богатой одежде с золотым медальоном на цепи в комнате никого не было. Мужичок этот сидел за широким столом, на котором восседала груда каких-то бумаг, придерживаемая с одной стороны большой шкатулкой, а с другой — не менее большой чернильницей, в которой стояло несколько перьев. Но, несмотря на глупость вопроса, он, подкреплённой первой частью фразы, застал мэра врасплох.

— Й…й…я — мэр Мартола, — приподнимая руку, сказал он. Я кивнул и подошёл к столу, протягивая ему послание.

— Приказано доставить лично вам, — сообщил я уже более спокойным голосом.

— Да, я понял, — мэр взял у меня «бумажку» и указательным пальцем свободной руки провёл под воротником. — А что оно такое помятое?

— Разбойники, сэр. Они подло напали на меня в лесу несколько южнее…

— Ах да, — он распечатал свёрток. — Разбойники… О, вы свободны, спасибо…

Я вопросительно посмотрел на него.

— Да, можете идти, — сказал он, взмахнув рукой, явно прося меня выметаться. — И скажите заодно ожидающим, что первый может проходить.

Признаюсь, желание пристрелить мэра у меня было. Но, какая жалость, пистолеты я перезарядить почему-то не удосужился. Шмыгнув носом, я грустно вышел из кабинета и, потыкав зонтом в пол, сказал:

— Мэр просит к себе первого.

Потом я вздохнул и побрёл вниз по лестнице. Стражник, стоявший у дверей, увидел мой подавленный вид и поинтересовался:

— Что, друг, не получил кусочка от скряги?

— Если мэр скряга, то это как-то мягко прозвучало, — ответил я.

— Эй, не переживай, — он улыбнулся. Я, тоже заострив кончики рта, кивнул и отправился на улицу, по которой вышел на площадь. Что ж, задание я выполнил, посылку доставил, так что теперь был волен делать всё, что заблагорассудится, или почти всё. Но именно сейчас у меня было желание посетить одну из пивных на улице, куда я только что вышел, снова пройдя сквозь людское скопление на площади.

Собственно, возле первой из них, что носила название «Хмельная росинка» (забавное, не правда ли?), я остановился буквально через пять минут. Меня прельстило не только то, что таврена оказалась на моём пути раньше всех, но и огромная надпись, сообщающая о том, что пиво и эль здесь подавали, помимо кружек, бочонками. Не знаю, какого они были объёма, но соблазн был велик.

Я запустил руку в карман, чтобы пересчитать монеты, имеющиеся там, но тут же остолбенел. Карман был дырявый! Я от этого перешёл в состояние глубокого шока, так как буквально полчаса назад я из него вытаскивал одну монету, и он был целым! Естественно, денег в нём теперь уже не было. И тут до меня дошло, что могло произойти: кто-то прорезал карман, чтобы потом подобрать выпавшие монеты. По-моему, на тот момент это было единственным разумным объяснением. Надо было всё-таки заправить штаны в гольфы тогда, когда они оттуда день-два назад вылетели…

И тут я так жутко разозлился на этот город! Мало того, что пока я к нему добирался, меня два раза чуть не убили, так в нём же оставили без платы за доставку этого проклятого послания и совершенно нагло обчистили! И, что было самым поганым, за помощью обратиться не к кому! Я решил отомстить этому городу за такую, если хотите, подставу.

Набрав побольше воздуха, я зашёл в таверну и бегло прошёлся взглядом по её внутреннему пространству. Народа в ней было немного, «бармен» что-то перебирал у себя, играла какая-то музыка. В общем, обстановка была вполне нормальной. Я подкатил к стойке и как можно наглее сказал:

— А дайте-ка бочонок эля и бутылочку чего-нибудь покрепче.

«Бармен» покивал и через полминуты поставил передо мной требуемое, сообщив, что с меня аж один серебряный и два медяка. Интересно, что у них за валютная система? Потом он допустил большую ошибку: повернулся ко мне спиной, видимо, чтобы достать кружку или ещё чего. Понимая, что отступать уже нельзя, я снова набрал как можно больше воздуха и схватил бутылку за горлышко, а бочонок — под руку. Как только я убедился, что всё это у меня никуда не вывалиться, я рванул прочь из «Хмельной росинки» на улицу.

— Что за?! — донеслось из-за спины. — А ну, стой!!!

Скорее всего, это кричал «бармен», и его крик был тут же заглушён громким смехом из таверны. Отбежав вверх по улице ярдов на двадцать, я обернулся и увидел несущегося за мной злого бородатого зверя в фартуке, размахивающего кулаками. От возможной участи, которая меня могла бы постичь, мне стало страшно, я побежал так, как не бегал ни от разбойников, ни от призраков.

Но понёсся я не по главной улице, а по какой-то боковой, огибая один из кварталов. «Бармен» ни на шаг не отставал и явно был готов, как только догонит, вскрыть мне черепную коробку. Чуть не сталкиваясь с прохожими и каким-то хламом, наложенным возле домов, я бежал всё дальше и дальше. Потом, прошуршав подошвами на повороте, выбежал ещё на какую-то улицу, потом ещё и ещё, пока снова не оказался на главной, но уже по другую сторону от площади, то есть, ближе к реке.

Оглядевшись, я с испугом обнаружил, что за мной бежит не только «бармен», но ещё и с добрый десяток мужчин, кое-кто, даже, размахивал какими-то палками и дубинами. Спастись можно было, выбежав из города, но, боюсь, стража бы меня остановила, посчитав подозрительным.

Но тут мне на глаза попалась та самая соломинка, за которую готов ухватиться любой утопающий: в сторону от площади достаточно быстро ехала какая-то повозка с крышей. Сзади у неё имелось что-то вроде багажника, где, при желании, можно было бы уместиться. Но вот до повозки надо было добежать и на неё при движении запрыгнуть.

Для этого я откупорил бутылку и, снова переходя на бешеный бег, опрокинул её над своим ртом. Не знаю, что полилось в меня, но эта штука была куда крепче, чем вино, но не на столько, как виски. Опустив бутыль, я обнаружил, что до повозки надо было сделать всего-то два-три шага и хороший прыжок. Не знаю, как мне это удалось, но буквально через секунду после сильного толчка я оказался сидящим на площадке.

Преследователи, в один момент остановившись, с досадой посмотрели на меня. «Бармен» что-то прокричал и потряс кулаком. Я, непроизвольно засмеявшись, помахал им снятой кепкой и снова отпил из бутылки. Бочонок, чтобы сильно не мешал, я поставил сбоку от себя и придерживал рукой.

Вскоре повозка выехала из ворот города на мост и увеличила скорость движения. Мартол для меня остался позади. Рассматривая его ворота и оборонительные башни, я только сейчас понял, как же у меня болят ноги! Видимо, нагрузки последних нескольких дней им пришлись немного не по душе, о чём они изволили мне сообщить таким образом.

Усевшись поудобней, я сделал глубокий вдох и поднял взгляд к небу. По нему плыли спокойные кучерявые облака, медленно сбивающиеся в большие группы. Летали какие-то птицы, оглашавшие воздух своими песнями. Как только повозка съехала с моста, то их стало больше, и вокруг воцарился неплохой звуковой фон, постепенно успокоивший меня после пробежки по Мартолу.

Да… Надо же было догадаться стащить бочонок эля и какую-то бутылку с чем-то, но да ладно, поздно уже жалеть и думать. Оставалось только понять, куда же едет эта повозка, и куда я с ней уеду, но мне так не хотелось напрягать мозг, что я взял и просто уснул…