Начало

Байка Сорок Третья

Призрачный город

— Пат, темнеет, — Джонни остановился и повернулся ко мне.

— Серьёзно? — я ухмыльнулся и спрятал руки в карманы.

— Не поверишь. Мы должны скоро выйти к лесу, там и заночуем.

— Заманчиво… Но я до сих пор считаю, что и не светало…

— Убей своё чувство времени и воскреси его только на Синих холмах, — Джон с улыбкой похлопал меня по плечу.

— Можно обойтись без кровопролития, а?

— Оглуши, усыпи… Сделай всё, что угодно, но смирись с тем, что сейчас вечер.

— Чёрт возьми, да как сейчас может быть вечер, если ночь не заканчивалась?!

— Ну знаешь, — Джонни развёл руками, и мы дружно посмеялись. Уже через пару секунд после того, как мы замолчали, я понял, что на фоне своего же смеха мы не расслышали недалёкий шорох, будто кто-то пробежал по траве. Не знаю, как вам это объяснить, и бывало ли у кого-нибудь такое, но этот звук моё ухо уловило, а до мозга информация дошла не сразу. Хотя, мне же могло просто показаться…

Пропустив Джона вперёд, я посмотрел куда-то в сторону…

А вот это чувство, думаю, многим знакомо: когда встречаются два взгляда. Я смотрел в пустоту и ощущал, что именно в той точке находится тот, кто стал нашим невидимым «провожатым». Мне казалось, что мы смотрим в глаза друг другу, и я был не в состоянии отвернуться. Кто знает, это тоже могло быть лишь плодом фантазии напуганного меня…

— Пат! — громом прозвучал голос Джона. — Ты где?

— Здесь, я в траве запутался! Сейчас догоню! — развернувшись, я собрался уже бежать.

— Можешь не торопиться, уже пришли…

На фоне неожиданно выросшей чёрной стены я не заметил Джона и благополучно на него налетел, о чём мне сообщили его колено и недовольный голос. Но, несмотря на сей инцидент, я был рад тому, что мы куда-то дошли, хотя бы к лесу, ибо он пробуждал во мне чувство защищённости. К тому же, должен был быть костёр…

— И поэтому неплохо было бы тебе сходить за дровами. Я пока соберу то, что здесь рядом есть, и разожгу огонь.

— Хорошо, — я кивнул, застегнул сюртук и на мысках повернулся в нужную сторону. Даже и не знаю, как это описать, но предо мной высилось нечто, совершенно не отражающее света (хотя, его и так почти не было) и вызывающее страх. Из тихого убежища, в моих глазах, лес превратился в источник опасности, но, чёрт возьми, мне туда надо идти! Подняв воротник, я сделал шаг вперёд.

Лес был слишком странным. В нём царила такая тишина, я слышал лишь бурчание Джона, в котором различалась какая-то весёлая мелодия, и свои шаги. Ни птиц, ни цикад, ни сверчков, ни шума ветра над головой — как в могиле. Но здесь, как казалось, было немного светлее, чем на опушке, и свет этот не был живым, в нём не было той торжественности и радости, что я видел в других местах в лучах, что отражают собой луны...

Хм, вот как, спрашивается, искать эти проклятые дрова? Конечно, можно предположить, что вот это тёмное под ногами — сухие палки, но… но чёрт… есть только один способ проверить, так это или нет. Первая попытка, что неудивительно, оказалась неудачной: я схватил и вытянул из земли корень. Вторая принесла тот же результат, а в третий раз в моих руках оказалась большая и, вроде, сухая ветка… Прошло, наверно, около полутора часов, когда у меня оказалась приличная по размерам охапка сухих… эм, относительно сухих дров. Собравшись уже возвращаться, я нагнулся, чтобы подобрать очередную палку, как услышал лёгкий хруст, будто кто-то наступил на маленький сучок.

Сначала я внимания на это не обратил, решив, что этот звук был произведён мною, но стоило поднять глаза, я сразу понял, что это не так. Передо мною ярдах в четырёх появился чей-то тёмный силуэт. Он был на голову выше меня, с широкими плечами и, на мой взгляд, крайне пугающим. Я даже подпрыгнул от испуга и попятился назад, но потом замер на месте. Чего, а такой встречи, я не ожидал, и что-то мне подсказывало, что она была некстати…

— Добрый вечер, — я прижал охапку к себе и сделал робкий шажок назад. — Не находите, здесь немного темно…

И сыро… но попытка хоть как-то начать разговор и сбавить напряжение провалилась с треском.

— Беги. Беги отсюда, — прошипела тень, подступив ближе, и я не смог определить, кому принадлежит голос, как тогда, на холмах. — Беги прочь, беги, человек. Бегу, покуда цел, пока не пал на тебя наш гнев. Беги, что есть сил. Убегай прочь!..

Далее вся речь его (или её) была в том же духе и на ту же тему: мне настоятельно рекомендовали испариться. Причём, голос его (или её) постепенно набирал громкости, и он (или она) медленно приближался, заставляя меня отступать маленькими шажочками, пока я не упёрся спиной в дерево. Прижав охапку сильнее, я понял две вещи: дело явно принимает нехороший оборот, и не зря же я сюда шёл! Дрова хоть и имели некоторый вес, но даже во имя своего спасения я с ними ни в коем случае расставаться не буду! Правда, когда я, развернувшись, чуть не врезался в то дерево, в которое до этого упирался, я эти дрова имел все шансы рассыпать, но нет…

Я побежал туда, откуда, как думал, и пришёл. Корней и кочек, кажется, стало в разы больше, о чём сообщили вечно спотыкающиеся о них ноги. Я сам себя обрадовал несколькими досадными и болезненными падениями, уронил пару палок, но, в итоге, смог добраться до уже вовсю горящего костра. Джонни, спокойно сидевший возле него, встретил меня крайне удивлённым взглядом и сказал:

— Ты себе колено разодрал… Пат, от кого ты так нёсся?

— Там кто-то был! — возбуждённо ответил я, скинув дрова перед собой. — Там!..

— Эй, сядь и успокойся.

Я сел.

— С тем, что видел ты и что нас ждёт в городе, к счастью, я уже дело имел. Так что, не стоит по этому поводу особо волноваться.

— А что это? — я, сделав вид, что немного успокоился, взял из сумки колбасу.

— Даже и не знаю, Пат, как тебе объяснить. Давай их просто назовём призраками. Они живут, хе-хе, именно живут в городе, куда мы войдём завтра, и в окрестных лесах, в чём ты сам и убедился. Завтра, будь добр, постарайся всё увиденное воспринимать… спокойно.

— Завтра — это всё-таки завтра или же сегодня? — с ухмылкой спросил я.

— Пат, не начинай…

— Не буду, — мы обменялись улыбками и немного посмеялись. Потом я откинулся назад, упираясь локтями, и, увидев робко крадущиеся из-за горизонта луны, затянул:

Now come tell me Sean O'Farrell, tell me why ye hurry so?

Hush abhucachaill, hush and listen and his cheeks were all aglow.

I have orders from the Captain, Get ye ready quick and soon

For the pikes must be together at the rising of the Moon.

At the rising of the Moon, at the rising of the Moon,

All the pikes must be together at the rising of the Moon…

Но, чёрт возьми, их же две…

— Эй, Джонни. А почему «Си»? — я умял свой бутерброд и похлопал по штанам, чтобы стряхнуть с ладоней крошки.

— Как-нибудь потом, Пат, — туманно сказал он и, поправив кепку, встал на ноги. — Как-нибудь потом…

Ночь, что меня приятно удивило, прошла даже спокойно. В течение неё я проснулся только один раз от того, что Джон очень громко чихнул. Никаких странных и пугающих голосов, ни блуждающих теней — ничего не помешало нам отдохнуть и немного, но хотя бы поспать. И было по-прежнему темно…

— Через город мы будем идти… день. На ночь остановимся в его северных кварталах… Только не делай выводов о том, что будет иметь место мародёрство…

— Хорошо, не буду. А точно ли мы в него войдём?

— О, не сомневайся! Из меня, всё-таки, хороший проводник получился бы…

Мы отправились вдоль по кромке леса, стараясь держаться на расстоянии от деревьев, но так, чтобы они были в поле нашего зрения. Джонни решил ускорить темп движения, что плохо не отразилось на количестве моих спотыканий. Их даже стало в разы меньше, будто мы начали идти по ровной дороге или по тому, что когда-то ей было. В таком мажорном настроении нам не было никакого дело до того, что нас кто-то всё-таки продолжал «сопровождать». Мы перестали думать об этом, не оглядывались по сторонам — всё было замечательно, но я опять пожалуюсь вам на отсутствие солнечного света!..

И как же я был удивлён, когда налетел на внушительного размера камень и растянулся на траве. Но, главное, Джонни, пройдя мимо него, о его наличии не предупредил.

— Проклятье, — процедил я, переворачиваясь на спину.

— Эй, ты чего? — Джонни удивлённо посмотрел на меня.

— Камень, — ответил я, хватаясь за начинающее ныть колено. Джон хмыкнул и, наклонившись, осмотрел то, что стало причиной моего падения.

— Должен тебя обрадовать, мы пришли.

— Куда?

— В город, куда ж ещё?

— А я думал, к камню, о который я колено разбил!..

— Пат, не ной, — со смешком ответил Джонни. — Там ещё много где можно будет упасть.

— Отлично, — прошипел я, поднимаясь с земли. Перед моими глазами выросла тёмная и размытая громада, на фоне которой стоял улыбающийся Джон.

— Чёрт возьми, да там же темно, — грустно констатировал я.

— А будет светло, — Джонни улыбнулся шире. — Сейчас увидишь.

Недовольно цыкнув, я быстрым шагом догнал Джона, уже успевшего развернуться и отойти на несколько ярдов. Под ногами, судя по звуку, были мелкие камушки и, скорее всего, остатки мощёной дороги. Из темноты начали медленно выплывать громады стен с ещё более тёмными, чем окружающее пространство, провалами окон, дверей и арок. И нигде не было следов разрушений, если не считать нескольких камней, от времени выпавших со своих мест. На сколько я мог видеть, кое-где робко проросла трава, а камни, которыми была замощена улица, приподнялись под напором корней деревьев, посаженных когда-то в садах и дворах.

— Просто ушли, взяв всё ценное и необходимое? — предположил я, перешагнув через лежащую поперёк улицы гниющую дверь.

— Да, но уходили спешно, кое-что забыв. Но мы же не мародёры, мы просто позаимствуем у них то, что горит. Кстати, — Джонни остановился и показал куда-то вправо, чуть вперёд и чуть вверх. Забавно, мне на секунду показалось, что он от этого начал сам по себе озаряться мягким желтоватым светом. Но когда я посмотрел туда, куда он показывал, то понял, что всё совсем не так. На уровне окон второго этажа на карнизе, покрытом богатой резьбой по камню, висел… висел в воздухе… м-м-м… огонёк. Просто огонёк. Будто кто-то хитро подвесил свечу, но самой свечи видно не было. Свет его, хоть и казался робким, щедро лился вокруг него, давая возможность разглядеть всё до малейших деталей: и белую кладку стен, и узоры на них, расположившиеся вокруг дверей и окон, и застывшие занавески, и незатейливую резьбу на трости Джона, которую, что удивительно, я раньше не замечал (когда было светло, естественно).

— Как я и говорил, — Джонни щёлкнул пальцами по своей бороде.

— Что это? — я подошёл ближе и, удивлённый и очарованный, впился взглядом в огонёк.

— Не знаю. Но, согласись, так гораздо лучше.

Я улыбнулся и около трёх секунд простоял возле него. Мне показалось странным, что глаза, привыкшие к темноте, не болели при встрече со светом, по которому я уже, чёрт возьми, соскучился. А дальше, вдоль по улице, медленно разгорались сотни таких же…

Мы начали не спеша идти дальше, заворожено глядя по сторонам, будто шли сквозь лес, в котором были миллионы светлячков. Город казался живым и радостным, совсем не таким, каким я ожидал его увидеть. И это определение, услышанное от Джона, — «призрачный». Сердце подсказывало, что оно неверно, но разум говорил, что даже льющийся сейчас свет может не быть живым…

Смех. Откуда-то сбоку, то ли слева, то ли справа, раздался звонкий детский смех и, спустя пару секунд, растворился в тишине за стенами. Вздрогнув, я остановился и испуганно посмотрел по сторонам, но что Джонни ответил тихим смехом и ехидным:

— Неужели Пат боится детей?

Что-то недовольно пробурчав себе под нос, я поправил сумку и зашагал дальше.

— Должен напомнить, — продолжил Джонни, — я тебя два раза точно предупредил. Да и мы только вошли… Кстати, играет арфа. Неправда ли, красиво?

На секунду остановившись, я вслушался в тишину и различил в ней мелодию, исполняемую, да, именно на арфе. Потом чей-то робкий шепот, такой же робкий разговор, в окнах появились какие-то тени, величаво взирающие на неожиданных гостей, если у них, конечно, есть глаза. Некоторые из них выглядывали на улицу, мелькали перед нами или просто «прогуливались» вдоль домов. Голосов, шепчущих голосов, исполненных таинственностью, становилось больше. Теперь я слышал не только арфу, но и флейту и, наверно, ещё что-то струнное.

— Город… он живёт, — испуганно и восторженно сказал я.

— Не совсем так, — ответил Джонни. — Именно поэтому я назвал и называю его призрачным, избегая столь категоричного «мёртвый»…

Ах, да! Как же я мог забыть о границе, что разделяет эти два слова, мёртвый и призрачный. Не знаю, как думаете вы, и не знаю, как есть на самом деле, но для меня второе является подсказкой на то, что душа чего-либо или кого-либо ещё жива, ещё среди нас или же вокруг нас. Те, кто ушёл отсюда, оставили здесь частичку своей души, и она, обретя волю, завладела этим городом…

Мы прошли дальше по улице, перебрались через завал из камней обрушившегося фасада дома, пожалуй, единственного разрушенного, и вышли на небольшую площадь, в центре которой был фонтан. Всё вокруг немного стихло, и я расслышал негромкое журчание. Подойдя ближе к нему, мы увидели текущие серебряные струйки, воду.

— А её можно пить?

— А ты думаешь, что она здесь есть?

— А это?.. — я кивнул в сторону фонтана.

— Подумай хорошенько.

— То есть, она такая же, как и те огни, и голоса, и музыка, и тени?

— Да, Патрик, именно так. Но колодец здесь есть, как раз там, где мы остановимся на ночь.

Выйдя с площади, мы начали плутать по какой-то чудной извилистой улочке, где было меньше света и меньше звуков. Потом мы совершенно неожиданно (для меня) оказались, кажется, во дворе одного из домов, зайдя в него с тыльной стороны.

— Что-то не так, — еле слышно сказал Джонни, вставая на дорожку, на половину заросшую травой.

Может быть, однако я понятия не имею, что могло быть не так. Конечно, можно предположить, что это связано с уменьшившимся в несколько раз числом огней и с нависшей над нами тишиной, но, чёрт знает, что Джонни имел в виду.

Преодолев проход, которым на два крыла разделялся дом, мы снова оказались на улице. Честно говоря, меня поразило то, что здесь было значительно темнее и тише. Я уже приготовился опять оказаться на холмистой равнине в полной темноте и почувствовать на спине тот же следящий взгляд.

— Мы уже почти вышли из города? — с удивлением спросил я.

— Да мы даже половины пути не сделали! Хотя должны были… что-то не так…

Мы повернули направо и осторожно зашагали дальше. Становилось немного жутковато от того, что в голове продолжала жить картина светлых улиц, а эти постепенно становились их противоположностью.

— Путники… — раздался за спиной чей-то шепот. Мы резко развернулись и увидели тень, в ту же секунду растворившуюся в воздухе. Я вдавил в горле комок, Джонни же громко хмыкнул.

— Думаю, это странно, — сказал он, немного подумав. — Они никогда не продолжают разговор, хотя, по-моему, желание такое у них есть. Идём…

Мы вошли в арку между двумя двухэтажными домами, вспугнули две тени, ютившихся в нише между двумя колоннами, и оказались в просторном тёмном «парке». Огней здесь было ещё меньше, чем на улице, и деревья казались огромными торшерами, укрытыми множеством слоёв ткани. Мне здесь сразу что-то не понравилось. Казалось, что где-то в кронах или тени «парка» прячется нечто… недружелюбное. Ноги несли меня сквозь него без особого желания.

К счастью или к сожалению, ничего, что могло бы угрожать нашим жизням, здоровью и психике, здесь не оказалось. Мы влезли в окно дома, которым замыкалось насаждение, и оказались в коридоре, прошившим здание явно немаленьких размеров насквозь. В его стенах имелись ниши, украшенные резьбой и колоннами, и в них располагались такие же окна, как то, что стало для нас входом, в других — двери, часть из которых была открыта.

— Выход… — Джонни задумался и посмотрел по сторонам. — Нам направо. Но, ради всего святого, ничего не трогай.

Я кивнул и, когда мы уже зашагали дальше, услышал чей-то тихий и радостный голос. В одной из комнат тень, держа перед собой лёгкое платье, кружилась на одном месте и, стоило нам поравняться с дверью, испарилась в воздухе. Платье, так же кружась в вальсе, медленно и бесшумно опустилось на пол.

— Да это место — просто рай для аккультистов, — заметил я, на пару секунд подойдя к той комнате.

— Ты… про кого? Про медиумов? — спросил через плечо Джон.

— Про них самых.

— Хм, — Джонни почесал за ухом. — Какими бы шарлатанами они не были, но те из них, которые, всё же, кажутся добросовестными, могли бы объяснить, что здесь произошло…

— Эй, — раздалось из-за спины. Обернувшись, мы увидели лоскуты, медленно растворяющиеся в воздухе, бывшие когда-то ещё одной тенью. Не буду говорить за Джона, но я вздохнул с лёгким облегчением. Под чей-то шепот из-за стен, вспугнув ещё парочку призраков, мы дошли до большого широкого проёма, украшенного по бокам колоннами с роскошным каменным узором, который являлся главным выходом, и оказались на лестнице, ведущей к площади, засаженной деревьями.

Перед нами тёмной громадой, скудно освещённой огнями, стоял, видимо, бывший дворец местного правителя. Было видно, что кое-где у него провалилась лишённая ухода крыша. По обе стороны от него находились дома, подобные тому, из которого мы только что вышли, и густо заросшие сады.

— Собственно, это и есть центральная городская площадь, — сообщил Джонни на манер экскурсовода. — Перед нами здания, принадлежавшие кому-то очень важному, но мы туда заходить не будем. Особенно, в центральное. Там… небезопасно.

— Даже так?

— Даже так. Но, хочу обрадовать, идти нам осталось недолго… Кстати, Пат, как тебе здесь? — на его лице появилась лёгкая улыбка.

— Конечно, занятное место, — выдохнув, я посмотрел по сторонам. — Но что-то мне подсказывает, что шансы потерять рассудок у меня есть.

И, как подтверждение моим словам, где-то рядом зазвучал звонкий смех. Сам того не желая, я вздрогнул, а Джонни засмеялся в унисон с первым.

— Город слышит тебя, Патрик, — сказал он, на пару секунд успокоившись. — Город слышит тебя…

— Как ни удивительно, я его тоже, — кисло улыбнувшись, буркнул я, и мы не спеша отправились к разрушившемуся фонтану среди деревьев. В нём тоже была вода, такая же, как мы видели раньше. Я даже рискнул прикоснуться к ней, но ничего, кроме лёгкой прохлады от камней, я не почувствовал. Заявив, что будет вспоминать, куда дальше идти, Джонни уселся на мостовую и вдумчиво принялся смотреть на две улицы, идущие слева и справа от дворца.

— Это займёт минуту, не больше, — заверил он меня, приподняв козырёк кепки.

— Мы ведь шли на север?

— Ближе к западу.

— Значит, нам налево… — попытался предположить я.

— Чтобы выйти на северное направление?

Кивок.

— Не всё так просто, Пат. Ты ведь был в городе у эльфов?

— Случалось такое… Даже умудрился заблудиться…

— Вот! Значит, нам не налево! — Джон хлопнул себя по коленям.

— А вдруг всё-таки налево? — упёрся я.

— Ты здесь хоть раз был? — решив задавить меня авторитетом, Джонни опустил одну бровь.

— Нет, не доводилось…

— Значит, нам направо, — он встал.

— Да с?!...

— Пат, не спорь, — с улыбкой, но всё же рявкнул Джон.

— Слушаюсь, сэр, — недовольно ответил я, закатив глаза.

— Пат!..

— Прошу прощения, сэр! Я не должен был этого забывать, сэр!

Джонни медленно развернулся и злобно посмотрел в мои глаза. Но его не хватило даже на полсекунды, потому что сначала засмеялся я, а потом и он. После мы, отдышавшись, зашагали в выбранном Джоном направлении, и, когда поравнялись с оградой дворца, я спросил:

— А почему там (кивок в сторону дворца) небезопасно?

— Напомню, что был я здесь давно, всё вполне могло измениться, но, — Джонни остановился и заговорил тише и серьёзней. — Но когда я туда зашёл, то увидел обглоданные кости… человеческие… Чёрт знает, что там, и мне совершенно это не интересно…

Вспугивая тени, слушая их голоса и таинственную музыку, льющуюся из глубины кварталов, мы прошли по паре улиц в абсолютном молчании, как после нескольких поворотов не оказались в небольшом дворике, посреди которого стояла мрачноватая беседка, окружённая шестёркой деревьев.

— Пришли! — радостно воскликнул Джонни, взяв сумку в руки. — В планах костёр и ночлег…

Мы скинули вещи у немного покосившейся деревянной оградки и тут же сели на буйно разросшуюся траву. Дворик имел форму круга, одна половина которого представляла собой невысокий каменный забор с аркой, через которую мы и вошли, а другая — стены двух домов, зажимающих небольшую лестницу, ведущую в какой-то другой дворик чуть выше нашего по уровню.

— Да, именно там, — Джонни, видимо, понял, куда я смотрю, — есть и то, что можно сжечь… было, по крайней мере, и колодец, о котором я говорил несколько раньше.

— И что мы будем… жечь?

— Там у одного из домов рухнула стена, и сломалась крыша. Всё, что от неё осталось, то наше. А пока предлагаю отдохнуть и потом заняться костром.

— Я не особо устал, — зевнув, ответил я и, чтобы это подтвердить, встал на ноги.

— Прекрасно. Тогда, — Джонни снял флягу и протянул её мне, — может, разберёшься с водой? В твоей, думаю, тоже одни капли остались.

— Да, вроде, так, — я взял флягу. — Колодец?

— Вверх по лестнице, Пат, — Джон махнул в её сторону рукой и потянулся. — Не думаю, что у тебя на это уйдёт много времени.

Кивнув, я поднялся в другой двор, очень похожий на тот, в котором остановились мы, и посмотрел по сторонам. Колодец находился посередине, упомянутая Джоном стена — прямо за ним. Ещё у колодца, внимательно смотря вниз, стояло две тени, не заметившие пока моего появления. Как можно ближе подойдя к ним, я наклонился и спросил:

— Что там?

Ответом послужило бесшумное и бесследное растворение обеих в воздухе. Теперь была моя очередь смотреть туда. Что радовало, вода находилась в паре футов от кромки камней, и набрать её во фляги было простейшим занятием. Я откупорил первую, вылил из неё старую воду и опустил в колодец, тихо напевая:

I’m going, I’m going

Where streams o’ whiskey are flowing…

Да уж, если бы было так, как в песне… Я перешёл на свист, закрыл первую и принялся наполнять вторую. Закупорив и её, я закинул фляги на плечо и развернулся, чтобы вернуться к Джону, как услышал за спиной, там, где была обрушившаяся стена, какой-то звук…

Не знаю почему, но меня это нисколько не удивило. Я совершенно спокойно развернулся и, продолжительно моргнув, посмотрел в темень пролома. Бесформенная тень у одной из его кромок была для меня совершенно неотличимой от остальных, виденных ранее. Но когда эта, перебравшись через балку и удаляясь в угол комнаты, скажем, дала возможность разглядеть вполне явные руки и ноги, я оказался в ступоре.

То есть, здесь кто-то определённо есть, если мне, конечно, не показалось. Занятно. Можно было бы ответить хотя бы на парочку возникших вопросов… Но здесь я столкнулся с одной проблемой, проблемой выбора.

С одной стороны, я могу отправиться туда, найти, если повезёт, того, кого увидел, попытаюсь пойти на контакт. Но в таком случае я имею все шансы нарваться на какие-нибудь неприятность, прослушать лекцию об отсутствии у меня рассудка и… банально заблудиться, занимаясь поиском.

С другой стороны, можно вернуться, сообщить об этом Джону. Но тогда мы рискует остаться без нормального на общем фоне ночлега и костра. Джонни заявит, что не хочет неприятностей, не имеет желания узнавать, в чём дело, и нам придётся топать куда-то в другое место…

Хм, по-моему, неплохо сделать себе репутацию. Я поправил фляги и, лишний раз проверив наличие пистолей, осторожно зашагал в сторону рухнувшей стены. Завал чем-то был похож на пирамиду, в вершину которой упиралась сломанная пополам балка. За ним была большая комната, заваленная множеством разнообразных деревянных обломков и истлевшей тканью, а в дальнем углу, как мне показалось, еле-еле шевелилось что-то тёмное и неразборчивое.

— Эй, — позвал я, забравшись на ближайшие камни. — Здесь кто-то есть?

— Кто? Кто это? — ответивший голос сильно дрожал и звучал так, будто его обладатель говорил в угол, куда и забился. — Кто?..

— Я здесь, — второпях ответил я.

Значит, в городе есть кто-то живой… если это не было очередной призрачной иллюзией…

— Джон!

— Прошу вас, — тень в углу, кажется, повернулась ко мне лицом, и можно было понять, что голос был женским. — Здесь темно и холодно… Мне страшно…

— Успокойтесь, я иду к вам, — оказавшись в комнате, я ещё раз крикнул. — Джон!

— Прошу вас, помогите мне, — она, судя по всему, не один час, а то и день провела здесь, и дрожь в голосе была свидетельством того, что у неё уже не осталось сил на плач.

— Да, я здесь, подойдите ближе, — я остановился в полосе света от только что вышедших лун. — Как вы здесь оказались?

— Я… я, — всхлипывая, она встала и медленно направилась ко мне. — Я давно здесь… Солнце исчезло… пришёл холод…

Честно говоря, эти слова меня, мягко говоря, насторожили. На сколько я помню, солнце ушло отсюда… очень давно. Она, как сама только что заявила, явилась свидетелем этого события. То есть…

— То есть, вы здесь жили? — как ни в чём ни бывало, спросил я.

— Да… Они… они все ушли… Все, — в лунном свете появилось её бледное напуганное лицо. — И он… он тоже ушёл… Прошу вас, помогите мне…

Она подалась вперёд, я же сделал полшага назад, чего-то немного испугавшись.

— Помогите мне… здесь темно, здесь страшно, здесь всё мертво, — она упала на колени и схватила меня за низ сюртука. Я хотел сделать ещё один шаг назад, но упёрся в стену.

— Я помогу вам, — тихо сказал я, — только встаньте…

— Уведите, уведите меня отсюда, — продолжала плакать она. — Я не хочу… я не могу здесь оставаться… Мне страшно… Моё сердце… оно…

— Что за?!...

Узнать, что же происходит с её сердцем, не дал громоподобный выкрик Джона, стоявшего сейчас у края завала. В течение двух-трёх секунд мы пребывали в состоянии полного оцепенения, пока Джонни не сделал пару резких шагов в мою сторону и не прокричал:

— Пат! Отойди от неё!

— Что? — промямлил я. — А я не могу: там стенка. А в чём?..

— Немедленно отойди от неё! И не прикасайся!

— Нет, — жалостливо всхлипнула девушка. — Что вы говорите?..

Она поднялась на ноги и повернулась к Джону. Мне показалось, что он был готов либо дать сейчас дёру¸ либо, забыв о банальной морали, прибегнуть к рукоприкладству.

— Попрошу вас как можно дальше отойти назад, дамочка! — прорычал он, тыкая в её сторону пальцем.

— Джонни, послушай, она… — попытался вступиться за неё я, но он не обратил на меня внимания.

— Убирайтесь-ка куда подальше! — крикнул он, от чего у девушки проступили слёзы, а я же перешёл в состояние полного недоумения.

— Что? Вы хотите бросить меня здесь? — она снова начала плакать, медленно приближаясь к Джону. — Почему? За что? Я прошу вас, не надо… Не оставляйте меня здесь… Прошу вас…

— Не приближайтесь ко мне! — Джонни потряс пальцем, но девушка, так же умоляя его сжалиться, подходила к нему всё ближе и ближе, пока не оказалась на расстоянии вытянутой руки. Я, снова получив свободу передвижений, сделал шаг в их сторону и с абсолютным непониманием происходящего принялся наблюдать разыгрывающуюся передо мной сцену. Странное поведение Джона меня наталкивало на две мысли: он не знает, с чем мы имеем дело, или знает что-то, чего не знаю я…

Мои и так непродолжительные размышления прервал громкий и звонкий хлопок. От неожиданности я вздрогнул и, снова переключившись на окружающий мир, увидел, что девушка, чуть согнув ноги в коленях, держалась за щёку, а Джон, сгибая-разгибая пальцы правой руки, сверлил её взглядом, полным злости.

— Джонни, какого чёрта?! — процедил я и подошёл к девушке, что бы помочь ей и успокоить.

— Назад!.. — крикнул Джон, и в то же мгновение передо мною выросла спина девушки.

— Вы… у вас нет сердца, — прошипела она. — У вас нет души… Вы холоднее льда… Вы!..

Далее всё произошло так быстро и стремительно, что я не сразу понял, что девушка решила немного встряхнуть Джона. Она схватила его за воротник и с силой прижала его к стене, продолжая с нарастающей громкостью кричать об отсутствии у него души, сердца, жалости, сострадания, доброты и прочего. Надеюсь, все поняли, что про сердце — это метафора? Как же человеку без него?..

А между тем Джонни пытался её оттолкнуть или отстранить от себя, но пока безуспешно. В два шага я оказался рядом с ними, чтобы их расцепить, но Джон, освободив одну руку и притянув её мне, прокричал:

— Пат! Пистолет!

— Что? — я запнулся и прижал ладони к бокам.

— Пистолет! — он попытался рвануться ко мне, я отшатнулся назад. На кой чёрт ему пистолет? Он хочет сказать, что не может от неё отбиться? Или…

— Нет, — тихо и судорожно ответил я. Джонни на пару секунд замер в недоумении, а потом с новой силой продолжил вырываться.

— Пат, дай мне чёртов пистолет!

— Нет, даже и не думай, — в голосе появилось больше спокойствия.

— Пат! Пистолет!

— Джонни, я её сейчас успокою. Пять секунд, — я подался вперёд и приготовился взять её за плечи и руки.

— Пат! Она невменяема! Дай сюда пистолет, чёрт тебя подери!

Невменяема?! Да кто бы говорил! Будь я на его месте, не стал бы подобных решений принимать!

Не обращая на выкрики Джона никакого внимания, я потянулся к плечам девушки, уже изрядно уставшей и бросавшейся на Джона с меньшей яростью. То есть, при особом желании её можно было бы почти беспрепятственно обездвижить, но произошло нечто неожиданное.

Джонни, собрав всю свою силу, высвободился из её рук и рванулся ко мне, хватаясь за одну из рукоятей. Тех секунд, которые ушли бы у него на вытаскивание пистолета, хватило мне на то, чтобы сообразить что к чему и, хорошо размахнувшись, ударить его по лбу. Он сел на камень возле ног девушки, и они оба посмотрели на меня округлившимися глазами.

— Я сказал нет! — рявкнул я. — Чёрт возьми, Джон! Что ты творишь?! Мы должны, нет, просто обязаны ей помочь! Попробуй откопать из недр души побольше сострадания! Какого чёрта ты решил её убить?!

— Убить? — девушка робко шагнула ко мне. — Убить меня? Но это же глупо… Убить мёртвого… Зачем? Ведь я мертва. Мертва, как этот город… Мертва…

И её голос превратился в дыхание ветра, который, неожиданно поднявшись, развеял девушку, будто она состояла не из плоти и крови, а из мелких песчинок. Где-то я уже что-то похожее видел… но лишь похожее, а не такое же. И снова произошло что-то непонятное. Ну а это как? Даже если это была иллюзия, то уж на редкость, даже слишком реалистичная.

— Вот дьявольщина, — еле слышно сказал Джон, привлекая к себе моё внимание. Судя по выражению его лица, он тоже понятия не имел, что сейчас произошло. Я протянул ему руку и помог подняться.

— Я воды набрал, — сдавленно сказал я, протягивая ему его флягу. Мне стало как-то не по себе от того, что я ударил Джона. Наверно, можно было бы обойтись без этого… ровно, как и без попытки выстрелить.

— Да… спасибо, — с похожей интонацией ответил Джонни.

— Ты это… прости, просто, — я почесал за ухом.

— Нет, всё из-за меня, — замялся Джон. — Эта жестокость… Ты ведь не был на войне, Пат?

— Вообще-то, был, Джонни.

— Значит, не зачерствел и остался собой. Идём, — он похлопал меня по плечу, и мы побрели обратно, мимо колодца, у которого снова появились тени, к нашей беседке. Спустившись к ней, мы уселись у сумок и перевели дух.

— Не знаю, что, чёрт возьми, на меня нашло, — Джонни протёр лицо ладонью. — У меня первая же мысль была, что она связана с тем, что творится там… в этом проклятом дворце…

— А это оказался лишь очередной призрак…

— Да… просто призрак…

— Я… не слишком сильно ударил? — виновато улыбнувшись, спросил я и хлопнул Джона по плечу.

— Не, — он негромко посмеялся. — Лоб крепкий, не расколется.

— Вот и хорошо, — я прикрыл глаза и запустил шар в неожиданно образовавшуюся пустоту в голове. Кто знает, может, мне повезёт что-нибудь там найти?..

Джонни размял пальцы и потянулся, упираясь спиной в оградку. До моих ушей донёсся лёгкий хруст, будто один из прутиков сломался под тяжестью Джона. Широко улыбнувшись, я повернулся и спросил:

— Надеюсь, это не позвоночник?

Но как же быстро моё удивление потеряло все возможные и предполагаемые границы, когда перед собой я увидел стрелу длиною с мою руку, даже чуть больше, торчащую в беседке между нашими головами.

— Джонни-и-и! — жутко дрожащим и не на шутку напуганным голосом крикнул я. Он, повернувшись ко мне, отскочил, как ошпаренный, и в ту же секунду оказался на ногах.

— Господи, это что такое?!

Ответом послужила ещё одна стрела, воткнувшаяся в дерево там, где секунду назад была голова Джона. Резко подпрыгнув, я схватил сумки, кинул Джону его, которую он имел все шансы не поймать, и, что было сил, рванул к выходу. Моя полусекундная задержка перед заборчиком стоила Джону столкновения со мной, а нам двоим — тремя стрелами, пролетевшими в очень опасной близости от нас.

— Пат! Налево! Бегом и, чёрт возьми, не останавливайся!

Мы буквально летели на своих двух вдоль по улице, лишь слыша за спиной, как в стены домов и землю ударяются, втыкаются или просто отскакивают от чего-то твёрдого стрелы. Их были сотри, даже тысячи, но точно не миллионы, и все, как градинки из одного облака, сыпались за нашими спинами. Ситуация чем-то напоминала сцену из мультфильмов, когда за убегающим персонажем падает куча… всего, чего угодно. Честно говоря, не очень приятно испытать это на собственной шкурке. И совсем не смешно…

Пробежав около двух сотен ярдов, Джонни схватил меня за руку и затащил в какой-то переулок. Мы отдышались, я достал пистолет и через силу взвёл курок.

— Чёрт возьми, — я прижал ствол ко лбу, — будто пытаются так из города выгнать…

— Ты кого-нибудь видел?

— Нет… Сейчас, — я потянулся к углу.

— Осторожней…

Чуть-чуть высунув голову, лишь чтобы было видно одним глазом, я смог разглядеть лениво выползающее из двора облако, похожее на туман. Из него же самого на улицу вышло несколько тёмных фигур.

— Матерь божья, Джонни, что здесь происходит?!

— А этого я, к сожалению, точно не знаю, — дрожащим голосом ответил он, сильно сжимая свою трость. — Ту дьявольщину, о которой я говорил, мы видели, так?

— Так. Но, помнится, Джонни, ты говорил о том, что здесь кто-то живёт. Откуда удивление?

— Я говорил про тех, кто, может быть, связан с теми костями во дворце! — Джон неожиданно повысил голос. — Я не говорил, что какие-то… «местные» будут по нам стрелять!

— А ты не думал, что они (тыкая пальцем в стену за спиной) с костями вполне могут быть связаны?

— Уже подумал. Поэтому, как вывод, предлагаю срочно делать ноги… хоть и стар я для этого…

— А придётся…

— Придётся. Эта улица как раз выведет нас из города. Дальше буквально в четверти мили будет лес. Вот нам туда и надо…

— Это ж сколько бежать надо будет?!

— Не развалимся. И под ноги смотри, — Джонни прикрыл рот ладонью и продолжительно вдохнул. — Давай, я буду за тобой. Не оглядывайся.

Я выдохнул и, рванувшись за угол, нос к носу с одним из тех, кого видел напротив того дворика. Неожиданность и испуг от неё же сделали своё дело: я тут же нажал на спуск и выстрелил себе под ноги. Эффект был вполне ожидаемым и предсказуемым, но он оказался нам на руку. У всех на некоторое время заложило уши, нас с Джоном скрыло дымное облако, давая драгоценные секунды, чтобы скрыться…

Эм…

Ладно, буду честным. Уши наполнились звоном только у меня и, может быть, но не факт, у стоящего передо мной человека. Дым, конечно, не послужил нам завесой, но помог прийти в состояние лёгкого ступора преследующую сторону, что, в свою очередь, помогло нам дать дёру.

А пробежать спокойно нам посчастливилось две-три секунды. Очухавшись после выстрела, наши преследователи решили продолжить эмитировать вышеупомянутую сцену из мультфильма. И опять всё¸ пущенное в нас, как будто специально, летело мимо цели, опять же, подтверждая мною же высказанное предположение о своеобразном «выкуривании» нас из города.

И, собственно, это у них удалось. Мы вылетели из объятий улиц, как пробка из бутылки с хорошо взболтанным шампанским. Четверть мили, разделяющие город и лес, мы преодолели как по воздуху, но на последнем дыхании. Продравшись через кусты на опушке и оказавшись среди деревьев, мы спрятались между корнями и, внимательно наблюдая за просветами, отдышались. Я достал второй пистоль и от усталости медленно взвёл курок.

— Чёрт возьми, что это было? — Джонни откашлялся и тростью приподнял козырёк кепки. Я помотал головой и кулаком протёр лоб. Как только мы выбежали из города, по нам не было выпущено ни одной стрелы и, вроде бы, за нами никто не гнался.

— Эй, Джонни.

— Да?

— Ты ТОЧНО уверен, что с этим ни разу не сталкивался?

— Пат! Я абсолютно в этом уверен! За десяток лет много чего могло измениться. Не слышал, мир вообще имеет особенность меняться.

— Разве что краем уха, — я посмотрел по сторонам. — Что теперь?

— Знаешь, — Джонни прижался спиной к древесному стволу, — а место симпатичное. Останемся?

— Ну… возражений не имею…

Правда, чёрт возьми, обидно, что мы остались без огня и, кажется, без ужина: когда я снимал курок со взвода, Джон уже мирно спал. Я перезарядил пистоль и, вернув его на привычное место, закутался в сюртук…