67

— Ну, то есть мне предлагается поверить, что к нам сюда приходил начальник охранки и сдал Нонине, — вслух размышлял Феликс, расхаживая по комнате и время от времени чиркая зажигалкой. — Ну, смешно, да.

У Лаванды уже несколько мельтешило в глазах от его бесконечных перемещений, и она недовольно моргала и хмурилась.

— Ты ему не веришь?

— Он ссо-шник, — бросил Феликс так, будто это объясняло всё.

(Сколько успела узнать Лаванда, слово «ссо-шник» в устах Феликса было самой уничтожающей и безапелляционной характеристикой, ещё похуже, чем «сволочь»).

— Мне не кажется, что он лгал, — задумчиво произнесла Лаванда, хотя знала, что к ней, скорее всего, как всегда, не прислушаются. — Его тяготило что-то… Он будто бы хотел и одно, и другое и не мог решиться.

— Они же все отличные актёры, не забывай. Это фактически один из необходимых им профессиональных навыков. Впрочем… — Феликс остановился и несколько раз щёлкнул зажигалкой в напряжённом раздумье. — Если он по каким-то причинам действительно сказал нам правду, а мы не поверим и упустим эту возможность… Нет, это даже не смешно.

Лаванда незаметно нашарила мел в кармане, погладила пальцами амулет. Она догадывалась, что, если уж речь пошла о «возможностях», вполне вероятно, что сейчас опять пристанут к ней. Будто не понимают, что она просто не может этого сделать. Ей нравилось, что колдовской мел, принёсший из глубин веков такую огромную, диковатую, неотёсанную ещё силу, здесь, у неё под рукой, нравилось ощущать этот гладкий кругляш подушечками пальцев, но использовать его — нет, и не просите.

Но всё же она спросила:

— И что собираешься делать?

— Не знаю, — Феликс пожал плечами. — Надо бы, по идее, связаться с нашими… Какой сегодня день?

— Четверг.

— Хреново. Это, значит, уже послезавтра. Сами они, конечно, не позвонят. А палиться с этим вдвойне не стоит. Кстати, собираться всем вместе по этому случаю — тоже. Не исключено, что на это и рассчитано.

— Что рассчитано? — не поняла Лаванда, она совершенно не успевала за скачками его мыслей.

— Всё это рассчитано на то, что мы устроим незапланированную сходку, чтоб обсудить, и там нас и накроют. Провокация, — он посмотрел на Лаванду как-то даже удивлённо, будто подобная мысль самому только пришла в голову. — А что. Вполне может быть.

Она всё равно поняла лишь приблизительно. Но в любом случае ей это казалось таким пустяшным, неважным, не имеющим никакого отношения к действительности… Что же было по-настоящему важно — она никак не могла уловить, но, думалось, что-то совсем другое.

— Или даже не на самой сходке — встретиться-то можно и с кем-то отдельно. Может, и на месте. В этом самом лесу, — Феликс снова переглянулся с Лавандой и нервно рассмеялся. — Представляешь, приходим мы туда такие выслеживать Нонине, а нас там уже ждут. Ну а что — натуральное покушение на правительницу, и не прикопаешься же, — он снова засмеялся.

— Ты так считаешь? — очень тихо, глядя в пол, сказала Лаванда.

— Нет, ну, я не знаю, конечно. Но очень возможно, что так. Прямо-таки очень возможно.

Снаружи вдруг всё огласилось протяжным и тоскливым карканьем. Лаванда по привычке подняла голову к окошку, но неба оттуда было не разглядеть.

— Что это они? — спросила она у Феликса.

Он даже не обернулся:

— Углядели чего пожрать, мало ли.

Лаванду это не успокоило. В криках ворон слышалось что-то тревожное, почти пугающее. Будто они первыми почуяли грядущую беду и принесли её на своих перьях.

Это было как запах гари…

Гарь. Лаванда потянула носом воздух. Нет… кажется, на этот раз ей не показалось.

Феликс, по-звериному вскинув голову, принюхался.

— Ты тоже чувствуешь? — с тревогой посмотрела на него Лаванда.

— Да. И ты тоже?

Они молча уставились друг на друга, по-видимому, с одной и той же мыслью: где-то совсем рядом случилось что-то нехорошее, сильно нехорошее, и, может статься, оно имело к ним непосредственное отношение, слишком уж всё сходилось.

Запах гари ворвался теперь в реальность, он прошёл сквозь сферы и нагрянул на их привычный человеческий мир.

Вороны всё пролетали мимо, и всё не смолкали их голоса. Феликс перевёл взгляд на окошко и всматривался куда-то в невидимую отсюда даль.

— Это в Ринордийске, — тихо сказал он.

— Думаешь?

— Чувствую.

Радио вдруг разразилось прерывистым хрипом:

— Главная ли… Китти Башева. Внимание, экстр… Внимание…

Феликс метнулся к приёмнику, включил на полную громкость.

— Полчаса назад произошёл крупный пожар у резиденции Её Величества Софи Нонине. Причины оперативно устанавливаются, предварительная версия — организованный диверсионный акт. Последствия пожара практически ликвидированы, Правительница Нонине в безопасности. Однако есть потери среди ближайшего окружения Её Величества. Вычислить преступников пока не удалось, но работа по их поимке активно ведётся, приняты все меры безопасности. Её Величество Софи Нонине проведёт запланированную на середину мая конференцию досрочно — в девятнадцать часов сегодняшнего дня, место проведения — Турхмановский парк. Внимание: конференция не будет транслироваться по видео. Правительница желает высказать своё мнение по поводу случившегося и касательно будущего нашей страны глаза в глаза тем, кто сочтёт нужным посетить мероприятие. Её Величество Софи Нонине напоминает каждому из вас о существующем гражданском долге и призывает ответственно подойти к присутствию при её словах. Информация прозвучит только на встрече и не будет нигде повторена. Ответственность за её незнание полностью ложится на граждан страны. Повторяем: конференция Её Величества Софи Нонине состоится в девятнадцать часов сегодняшнего дня, место проведения — Турхмановский парк. Также призываем соблюдать бдительность при столкновении с подозрительными лицами и немедленно сообщать…

Феликс убавил звук и отошёл от радио.

— И что это? — испуганно и растерянно спросила Лаванда. — Почему?

— Ты же слышала? Диверсионный акт.

— На самом деле?

— Ну конечно.

— Нет, я серьёзно… Это Софи или правда чья-то диверсия?

Феликс развернулся к ней:

— В двух шагах от резиденции, где круглосуточная охрана? И уже ищут преступников, хотя причину даже не выяснили? И кто-то из компании Нонине вот так случайно подставился — причём на следующее утро после того визита? — он со смехом развёл руками. — Да ладно!

— Так, значит, Софи, — Лаванда опустила глаза. — И это из-за вчерашнего разговора?

— Не исключено. Я даже не удивлюсь, если «потерями среди ближайшего окружения» и был тот самый Андрей Кедров, — Феликс о чём-то задумался. — А ведь если она за это его кокнула и он действительно говорил правду… То, возможно, мог стать не таким уж плохим человеком.

Лаванда нахмурилась: как-то слишком быстро определял он людей в «хорошие» и «плохие», исходя исключительно из того, помогали они ему или наоборот.

— А как нам быть с конференцией? — вспомнила вдруг она. — Вдруг там и правда будет что-то важное?

— С конференцией… — протянул он. — С конференцией похоже, что придётся идти.

Он поймал удивлённый взгляд Лаванды и закивал:

— Да, я понимаю, что это всё равно что лезть в пекло… Тем более если устранила она действительно Кедрова и именно за это, а не за что-то другое, то это ведь означает, что и весь наш вчерашний разговор ей известен. А если так, то мы с тобой фактически под прицелом, сестрёнка, — Феликс взглянул на неё с несвойственной ему серьёзностью, даже как будто с грустью. Быстро добавил. — Ты, впрочем, можешь не ходить.

— Нет, я пойду, — Лаванда быстро закивала.

— Пойдёшь… Хорошо. Мне, конечно, не следовало впутывать тебя во всё это… Но, кстати, мел по-прежнему при тебе.