44

Они ничем не занимались в этот вечер — обычными, ничего не значащими делами. Вполуха слушали бормотание рекламы по телевизору. Лаванда пыталась дочитать всё-таки книжку про мальчика и девочку в стране гор и застряла где-то посередине. Феликс иногда уходил в кабинет, где был включён его ноутбук, и проглядывал последние сообщения в Ленте. За окном буднично почернело, и ничто не предвещало перемен, когда раздался тройной звонок в дверь.

Феликс настороженно прислушался — впрочем, без особой тревоги.

— Кто там? — негромко спросила Лаванда.

— Судя по звонку, скорее кто-то из наших, — он встал с дивана. — Посиди пока тихо. Если вдруг что, ты приехала вчера, остановилась на пару дней. Я твой кузен, но ты обо мне почти ничего не знаешь.

Лаванда хотела было возразить и потребовать объяснений, но Феликс уже скрылся в прихожей.

— Кто?

Из-за двери что-то пробубнили.

— Ха, — Феликс щёлкнул замком. — Какие люди. А я тебя ждал на сходке.

— Некогда было! — выкрикнул высокий мужской голос, жующий слова. — Я вообще был не в Ринордийске.

— А где же? — Феликс отодвинулся, пропуская гостя, закрыл дверь на замок.

Тот — низкого роста суетливый человек, тоже лет под тридцать — дробно захихикал:

— У наших западных друзей.

— Это у кого? — резко насторожился Феликс.

— А у тебя, я так посмотрю, аллергия на запад, — гость снисходительно помахал пальцем.

— Ничего против него не имею. Просто не люблю всех этих мутных игр.

— Какие игры, Феликс! Ты разве не знал, что я иностранный агент и использую тебя в своих целях? — он рассмеялся. Феликс, видимо, шутку не оценил, потому что следом гость добавил уже более спокойно. — Ладно, не истери. Всего лишь в Загорье. Теперь мне можно пройти?

— Проходи, — он кивнул в сторону гостиной. — Хотя по-хорошему я на тебя в обиде и мог бы не пускать.

— С чего это?

— Потому что — что за дела? — Феликс сердито на него воззрился. — Мы с тобой вроде как друзья. А у тебя вдруг какие-то тайные планы, причём всех наших ты в них хоть как-то посвящаешь, а мне этого, видите ли, знать не положено. Нормально, по-твоему?

— Ну, почему же не положено, Феликс, — он неспешно прошёл в комнату. — Я как раз и хотел обсудить всё с тобой приватно, отдельно от остальных. А кто эта прелестная девушка? — он с улыбкой кивнул на Лаванду.

— Моя кузина, Лаванда. Можешь при ней, она в курсе. Лав, это Уля, — поймав испепеляющий взгляд Феликс с сарказмом поправился. — Прошу прощения, Ульян.

Тот кисло улыбнулся и, стараясь сохранить милый вид, чуть поклонился:

— Можно просто Уилл, — он снова повернулся к Феликсу. — Так вот…

И сразу же замолчал. Будто забыл, с чего собирался начать, или хотел, чтобы начали за него.

— Ну? — подтолкнул Феликс. — Ты был в Загорье.

В это время из телевизора грянула летящая торжественная музыка, и на экране завращались цветные шары.

— Здравствуйте, с вами «Главная линия» и Китти Башева.

Феликс мгновение колебался, затем щёлкнул пультом. Телевизор вместе с девушкой за столом погас.

— Кстати, — Уля о чём-то вспомнил и оживился, — какие новости?

— Никаких.

— Как так? — наигранно удивился Уля.

— Вот так. Нет связи.

— А инициативу проявить? — тот снова мелко и дробно засмеялся. — Позвонить к примеру.

— Ты издеваешься или прикалываешься?

— Не, ну а что такого. Выбери время, когда…

— Так, не надо об этом здесь, — резко оборвал Феликс. — Я сказал, нет связи. Всё.

— Боишься, что Нонине подслушает? — усмехнулся Уля.

— Я лично не боюсь. Но втягивать в это кого-то ещё не хочу. Ты был в Загорье. Что дальше?

— А дальше, Феликс, тебе не понравится, если ты не хочешь никого втягивать. Как же без этого? Нам-то и в наше время — вообще никак… Но, кстати, то, что я придумал, может закончиться чем-то весомым, в отличие от большинства наших прочих дел.

— Ну так рассказывай! — жадно потребовал Феликс. Глаза у него загорелись.

— Смотри… — неспешно начал Уля. — Если, положим, завтра несколько тысяч людей столпятся на набережной, под окнами Нонине… Скажем, они захотели с ней поговорить. Может народ просто поговорить со своей правительницей, без всяких посредников?

— Теоретически может. А практически — ты сам знаешь.

— Вот, — довольно кивнул Уля. — Они придут просто поговорить — тихо, мирно… Ну, может, не очень тихо, но всё в рамках.

— И Нонине выпустит на них своих людей, — заключил Феликс.

— Разумеется, — кивнул Уля. — И вот тут выяснится, что на такой случай мы тоже не хлопали ушами и немного подготовились.

— В смысле? — Феликс уставился на него, затем широко распахнул глаза в догадке. — За этим ты ездил в Загорье. Да?

Тот, похихикивая, закивал:

— Это же окраина, да притом автономия… Когда всюду запретили оружие, там на это смотрели сквозь пальцы.

— Так значит, — уточнил Феликс, — под окна Нонине придёт уже не просто толпа, а толпа вооружённая.

— Не, — Уля мотнул головой. — Целая толпа мне не нужна. Это сложно и слишком заметно. Достаточно нескольких человек, которые знают, что делать, и будут наготове. Если люди Нонине начнут атаку, у нас ведь развяжутся руки и мы сможем обороняться. Не так ли?

— То есть, по сути, ты хочешь столкнуть две агрессивно настроенные массы, притом в руках и у тех, и у других будет оружие. Ты понимаешь, какая это взрывоопасная смесь?

— Да, вполне. Именно такая смесь нам и нужна. Если посмотреть, тут три возможных исхода. Первый — люди Нонине никого не трогают, всё проходит мирно… Может, даже Нонине действительно выходит поговорить, — Уля усмехнулся. — Вариант слишком наивный, но чем чёрт не шутит. Будет просто ещё одна акция как бы протеста. Второй — нам каким-то чудом удастся одолеть охрану и захватить резиденцию… Вариант чрезмерно оптимистичный, хотя опять же. Ну и третий — в этот раз ничего не получится. Но это запустит повстанческую волну среди ринордийцев, а может, и в регионах. Ты же сам знаешь: они никогда не скажут слова против, если только лично их не припрут к стенке. И вот тогда, когда они увидят, что их правительница стреляет по своим же людям, которые, заметь, не сделали ничего преступного… Этого Нонине так просто не спишут. Мы сможем встать во главе и выступить в открытую — ну же, Феликс, мы ведь давно этого хотели! Иначе, в этой стране, в это время, не выйдет. Ну а с чьей стороны раздадутся первые выстрелы… Это уже тогда будет неважно. Да и засвидетельствовать некому.

Феликс на секунду закрыл глаза и поднял руки в останавливающем жесте. Затем открыл снова.

— То есть ты осознанно хочешь спровоцировать конфликт. Правильно?

— Да, — спокойно кивнул Уля.

— Это набережная. Ты понимаешь, что если перекроют мосты к резиденции, большинство не сможет уйти?

— Да.

Феликс замолчал. Сомнения блуждали по его лицу, что-то среднее между «Друг, можно я с тобой!» и «Что ж ты, тварь, делаешь?»

— Скажи-ка мне, Уильям, — проговорил он наконец и заходил по комнате, не глядя на Улю. — Скажи-ка мне. Эти люди, которых ты там соберёшь, — они знают, на что идут?

Уля пожал плечами:

— Наверно, знают.

— Ты им не говорил.

— Неа.

Феликс остановился.

— Это подло, — негромко заключил он.

— Неужели?

— Да. Мы можем рисковать сами собой, но другими — людьми, которые на это не подписывались… Это просто подло, Уля.

Тот рассмеялся:

— Надо же, в Шержне проснулся великий моралист!

— Мораль тут не при чём.

— Ну, сдай меня полицаям, — Уля насмешливо улыбался. — Давай, они оценят твои высокие порывы.

— За кого ты меня принимаешь? — нервно дёрнулся Феликс. — Нет, Уля, доносить я, разумеется, не буду и как-то мешать тебе — тоже. Но и помощи от меня не жди.

— Да ладно, я и сам справлюсь, — тот пожал плечами. — Мне, собственно, никакой особой помощи было и не нужно. Просто поделился с тобой как с давним приятелем и единомышленником, — его несколько надменный тон вдруг сменился на виновато-выпрашивающий. — Слушай, только одна маленькая просьба. Там, возле моего дома сейчас дежурят…

— Уже и дежурят, — рассердился Феликс. — За тобой слежка, а ты вот так открыто заявляешься и выкладываешь всё, что сейчас рассказал?

— Да ладно, успокойся, — Уля махнул рукой. — Не будут же они подслушивать нас в частной квартире. Я только хотел спросить: можно, я у тебя переночую? Рано утром уже свалю, тебя даже никто не заподозрит. Не откажешь старому знакомому?

— Да ночуй, пожалуйста.

— Вот спасибо. Ты отличный друг, Феликс! Отличный.