Глава 4. А может, а может...

Север никогда не задумывался о том, откуда его чутье знает, где что искать.

Собирая грибы, он просто брал их, будто видел лес насквозь. Так же легко он находил делянки с самыми спелыми ягодами. И когда ставил ловушку для рыбы, не сомневался, что утром в ней будет рыба. Для него это было так же обыденно и просто, как для его сестры отобрать у него игрушку.

И вот, минуту назад он по указанию чутья стоял на мосту, любовался речкой, представлял как приедет в деревню и обрадует мать с сестрой, что они в город переезжают. А когда спохватился и проверил чутьем, в правильном ли месте он все-таки стоит, оказалось, что оборотень уже в другой стороне.

Что же получается, тот странный паренек с подружкой и был оборотнем? В открытую вышел, подлец, в глаза охотнику посмотрел, и дальше пошел.

Севра бросило в пот. Сердце разогналось так, будто хотело вырваться и догнать оборотня, если хозяин такой растыка.

В самом деле, чего он ждал? Леденящего душу воя? Или криков растерзываемой жертвы? Да. И да. Всего вышеперечисленного и обязательно запах псины — так ему объясняли. И в книгах так написано: «Мерзкие, кровожадные хищники без ума и совести. Воняют псиной». Хотя, если полагаться не только на чутье, но еще и пошевелить мозгами, то становилось очевидно, что оборотень не дурак и не станет расхаживать среди людей в волчьей шкуре.

Не удивительно, почему его на охоту не хотели пускать, и почему другие охотники его недолюбливали. Что толку от компаса, если он в руках идиота.

А может, это и не он был? В конце концов, у того парня даже глаза в свете уличного фонаря не сверкнули. А то, что он заметил охотника — чистая случайность. Душевнобольные, дети и животные тоже видят сквозь морок. А еще навяне. Может, это как раз такой случай? Может, тот пацан — шизик? Или переселенец из Нави. А оборотень мог перейти реку по другому мосту — их в поселке несколько, можно и перепутать. Со страху. Коря себя за рассеянность, Север отправился к другому мосту, где, если верить чутью, он точно встретит оборотня.

Река в этом месте была чуть шире и над ней чернел металлический мост. Север перешел на другую сторону и спрятался под кустами сирени.

Долго сидеть не пришлось. Уже через пару минут из темного двора выскочил тот же самый юноша. Но в этот раз с ним было четверо ребят. Точнее за ним. Подбегая к мосту, пацан споткнулся и на всем ходу спикировал на бетонную плиту под фонарь. Ребята громко гогоча, принялись пинать его и толкать по кругу.

— Что, Зайцыч? — победно ухмылялся Борька. — Вылез из норы и сразу к Алиске? Те-ж сказали не лезь на нашу половину! По-нормальному не понимаешь?!

Север поднял арбалет, готовясь усыпить оборотня до того, как он разделает обидчиков на шашлык. Внутри он содрогался в ожидании жуткого зрелища, но рука оставалась твердой. Двенадцать лет в охотничьем лагере не прошли даром. Хотя при виде странной раны, жуткого перелома или даже забоя скотины у Севра всё ещё перекручивало желудок.

И вот сейчас страха уже не было. Но внутренности стягивались в узел, когда избитый пацан, мелко трясясь, начал сгибаться пополам. От толчка в спину он упал на колени и схватился за живот, издавая звуки сдерживаемого рвотного приступа. Парень собирался, как говорили в Нави, «прикормить водяного».

Север озадаченно опустил оружие. Может, всё-таки оборотнем был не этот мелкий затюканный малец, а кто-то из четырех других? Кто? Сивый дылда, который улыбается шире всех и попинывает жертву вполсилы? Или второй, со сваливающимися штанами. А может, тот нескладный приземистый тип с рыжими волосами, которые будто корова жевала. Ах да, старшие говорили, что оборотни были темноволосыми. Значит, вон тот, с вытянутым лицом, близко посаженными глазами и дебильной ухмылкой, что скачет вокруг, будто примериваясь к удару, но так и не решаясь.

А чего тут гадать? Есть надёжный способ убрать неверные варианты.

— Приехал тут мордой своей светить! — глумливо скривился Борька, схватив побитого Влада за волосы и пытаясь ткнуть его головой в жидкую грязь. — А если подправить? Что останется? Да ничего! Никому не нужен выродок вроде тебя.

— Как это никому? — пропыхтел Влад, сопротивляясь Борьке и рвотному позыву. — Ты за мной давно бегаешь. Но вынужден тебя разочаровать, я больше по девочкам.

— Че ты там вякнул?! — обозлился рыжий.

Влад закрылся рукой, принимая плечом очередной пинок и готовясь к новым. Но следующего удара не последовало. Обидчики вдруг попятились, показывая пальцем куда-то в сторону прибрежных кустов.

— Пацаны, смотрите! Че эт за хрень?!

— Это что? Козел?!

От кустов отделилась темная всклокоченная фигура. Бесформенное, лохматое существо с рогами вытянуло к людям морду на неестественно длинной шее, раззявило огромную пасть, обнажив ряд тонких зубов, и потусторонним голосом проблеяло:

— Наше-е-ел! Буду кушать! Ку-ушать!

Парни сначала онемели от страха, затряслись, а потом, спотыкаясь друг о друга, ломанулись прочь быстро исчезнув во дворах. Возможно, кто-то из них сегодня бросит пить, а кто-то начнёт заикаться. В любом случае, они разболтают, что видели. Но пока слухи дойдут до Сомнии, Север будет уже далеко.

***

Влад перетерпел тошноту. Напряжение исчезло вместе с обидчиками. Уши заткнула вечерняя поселковая тишина. Светил фонарь, начал накрапывать дождь. Надо вставать и идти домой. К черту Пашкины вкусняшки, доползти бы до квартиры, выслушать от мамы лекцию, заткнуть уши музыкой и спать.

Вспомнив, что ребята перед тем, как убежать кричали про какого-то козла, Влад повернул голову к мосту. Никакой скотины он не увидел, а вот крепкого мужчину в меховой куртке узнал. Виделись уже на другом мосту. Это он прогнал Борьку с его шайкой? Зачем? Чтобы сделать что-нибудь похуже?

Бежать не было сил. Тело ломило от накатившей слабости, и голова кружилась. Поэтому Влад просто ждал, что будет делать незнакомец.

А тот ничего не делал. Он стоял слишком далеко от фонаря, и Влад не мог разглядеть его лицо, но видел, как он переминается с ноги на ногу.

***

Север и правда сробел. Еще бы — остался один на один с оборотнем, который после трепки скорее всего был на взводе. Теперь, без свидетелей, в любую секунду он мог сбросить шкуру беззащитной овечки и кинуться на первого встречного. Страшно. С другой стороны, если пацан этого не сделает, то как понять, что он оборотень? Привести князю обычного мальчишку нельзя. Севра не за этим посылали. Что уж там, его вообще не посылали. И от того вдвойне опаснее возвращаться без оборотня. Тогда его точно куда-нибудь пошлют.

Как он ни спрашивал чутьё, оно упрямо указывало на этого мальчишку.

— Спокойно, я тебя не трону, — миролюбиво заговорил Север, убирая арбалет за спину. — Скажи, ты ведь оборотень?

— Чего, блин?

Север подошел поближе.

— Если да, у меня к тебе выгодное предложение. Ай, черт! — он вдруг дернулся, выронив оружие. Между костяшек пальцев из руки торчал шприц с белой опушкой.

Стряхнув его, Север поднял мальчишку за куртку и толкнул в сторону моста.

— Беги! Быстрей, дурак!

***

Приказывать и обзываться было не обязательно. Влад рванул прочь, как только его за шкирку поставили на ноги.

После наплыва слабости от резкого подъема помутнело в глазах. Ноги волочились, будто веревки. Но пришлось шустро работать какими есть, чтобы бы убраться подальше от подозрительного заступника и загадочного невидимого стрелка.

Перебирая руками холодные ржавые перила, Влад достиг середины моста и решил, что оторвался. Теперь его не поймают, даже если погонятся. Мимолётная радость придала сил.

Что-то больно ужалило его сзади в левое бедро. Влад сбился с темпа.

За следующие три шага отнялась нога, затем вторая. Он повалился вперед, но не успел выставить руки и спикировал лбом. Встреча с железным настилом моста прозвучала как удар в гонг. Сквозь вечерний звон Влад услышал ругань, доносившуюся с берега. Его заступник с кем-то спорил. Словесная перепалка перешла в кулачную. Около минуты оттуда доносилось воинственное пыхтение и звуки борьбы. А потом все стихло.

Влад хотел встать, но смог лишь повернуть голову. Руки и ноги не слушались, хоть и продолжали все чувствовать: и мокрый холод металлического пола и быстрые шаги по нему. Прямо как во время сонного паралича он понимал, что над ним кто-то стоит, но не мог посмотреть кто.

Рядом с головой об пол стукнул белый камень и рассыпался на облако ослепительных искр.

Ледяной настил пропал и живот подвело, словно на высоких качелях. Глаза перестало слепить. Река, берега и пятиэтажки вдали исказились будто в отражении на боку пузатого чайника и свернулись в темноту.