Глава 7. Кстати о птичках.

За два месяца пребывания в Яви Север привык к её звукам. Днем и ночью мир простых людей наполнял оглушительный вой электричек, писк светофоров, шум фонтанов, гул лифтов, скрип качелей, мелодии перед объявлениями на вокзалах, музыка, играющая в магазинах, телефонах и транспорте. Вечером наступала пора телевизоров. Их включали просто так и занимались своими делами в другой комнате, не замечая, что поселившийся в их квартире невидимый чужак переключает каналы.

Обилие звуков служило якорем спокойствия, внушающим ложное, но такое желаемое чувство защищенности: "Где шумно — там безопасно".

После громкой и беспечной Яви родная Навь показалась дном пруда. Не пели птицы, не бродил по хрустким веткам зверь. Каждый шаг и собственное дыхание казались оглушительными в плотной тишине необитаемого леса. С непривычки хотелось спрятаться в какой-нибудь яме или дупле, и сидеть пока за тобой не придут взрослые.

Помня главное правило Нави: "Будь тише воды иначе будешь ниже травы", Север осторожно пошел сквозь туман.

Успокаивало лишь то, что стрелка внутреннего компаса чётко указывала на оборотня. Осталось только нагнать и отбить его у Хмыша. Для Севра — здорового лба с чугунной трубой это не должно было стать проблемой. Но он все равно переживал. Насилие — не самый его любимый способ добиваться своего. Даже после двенадцати лет учебы он дрался только ради тренировки, либо для самозащиты.

Судьба словно сжалилась над ним и решила проблему заранее. Драться не пришлось. Не с кем.

Вместо Хмыша Север нашел его ошметки. Внутренности, обломки костей, перемешанные с листвой, и испорченные вещи раскидало по всей прогалине. Поясные сумки пожеваны до дыр, рюкзаки разорваны и выпотрошены, два арбалета растоптаны и переломлены пополам. И все это забрызгано кровью. Пострадали даже подарки для семьи.

Север закрыл нос и рот рукавом чтобы не выплеснуть подкатившую к горлу смесь жалости с отвращением. Человеком Хмыш был так себе. Но такого конца Север и врагу не пожелал бы. Хоронить было нечего, а в лесу еще и бессмысленно. Останки Хмыша уже начали зарастать сочной, по-майски зеленой травой — леший пустил в ход свои санитарные повадки.

Приглядевшись, Север заметил на покрове опавших листьев серые перья. Пересмешники! — догадался он. Внутренний трус уточнил: — "Убили или доели за оборотнем?"

Внутри колыхнулся страх. А что, если тут и правда оборотень поработал? Это в Яви, при людях он постеснялся. А здесь ему незачем осторожничать.

Север засомневался, стоит ли теперь его разыскивать — с какой-то одной трубой? Может лучше домой отправиться? Мать обрадуется, будет кормить, утешать. Сестра высмеет на всю деревню и будет носом в неудачу тыкать.

Тогда он повесится. А для этого и так всегда время найдется.

Может все-таки удастся договориться с оборотнем. Он ведь нужен князю живым. А в Яви его бы рано или поздно поймали: либо охотники, либо агенты Сомнии. В конце концов, странно сдаваться после двенадцати лет тяжелой учебы.

К тому же если тот паренек обычный человек, то Север попробует вернуть его домой — хоть, в совести не в минус выйдет, раз уж по уму лопухнулся.

Под ногой хрустнуло. Север убрал ногу и увидел телефон — явно оборотня. Сунул мобильник в карман. Потом собрал в наименее рваный рюкзак уцелевшие вещи: нож, две неполные фляги, спички и дротики.

На глаза попалась металлическая заколка в виде птицы на ветке. В отличие от книг и нарядов, на нее упала лишь пара капелек крови. Север вытер заколку влажным от росы лопухом и положил в карман. Пусть будет хоть один подарок на случай, если оборотня не найдет.

***

Удача снова улыбнулась Севру своей кривозубой улыбкой. Оборотень нашелся шагах в двадцати от кровавой полянки. Лежал связанный в овраге, привалившись боком к кусту.

— Эй, — шепотом позвал Север, не решаясь пока спускаться. — Слышишь? Живой, не?

Оборотень не шевелился, кажется, даже не дышал. Север мягко сполз в овраг и приблизился к нему. Пацан не подавал признаков жизни, был в грязи при этом бледный как покойник. Неужто замерз насмерть, не дождавшись помощи?

Север с надеждой осторожно потыкал трубой его кроссовок и чуть не получил концом железяки по лбу, когда "мертвец" резко дрыгнул ногой и подскочил.

Вжимаясь спиной в куст, парень испуганно уставился на крупного человека перед ним, уделяя особое внимание отлетевшей трубе.

Не спеша поднимать оружие, Север выставил перед собой ладони и нервно зашептал:

— С-с-ппокойно. Я не обижу. Я свой. Пришел тебе помочь. Помнишь меня?

***

Несмотря на шепот, Влад узнал парня с моста, и впервые ясно видел его. Грязный, лохматый, на носу шрам, в глазах паника. В общем, либо наркоман, либо сумасшедший, либо маньяк. А может, все сразу.

— Я тебя развяжу, если не будешь кусаться.

Влад недоуменно скосил брови.

— Клянешься не отрывать мне руки и не выгрызать мне глотку?

Всё ещё не понимая, издевается чудак или бредит, Влад пожал плечами и кивнул — пока что этот способ общения не подводил.

Сначала ему развязали кляп. Разрезать было бы проще, но Влад одним взглядом послал парня вместе с ножом куда подальше. Когда узел перестал давить на затылок, от облегчения аж слезы выступили. Уголки рта жгло после грубой ткани, и он пока не пробовал говорить. Да и не мог, от холода зуб на зуб не попадал. Освобожденные руки, Влад тут же сунул подмышки.

Его чудной спаситель снял свою куртку и накинул ему на плечи, так осторожно, будто боясь лишиться рук. Влад утонул в ней, блаженно растворяясь в тепле и с любопытством разглядывая антикражный магнитный датчик на внутреннем кармане. На буром свитере незнакомца явно не дешевом, был такой же.

— Там телефон, — незнакомец кивнул на левый карман. — Твой же?

Влад запустил руку в карман и нашел свой мобильник. Несмотря на разбитый экран, он всё ещё работал. Влад сразу набрал маму. В трубке была тишина, даже гудки не пошли. Индикатор связи показывал все три палочки, но дозвониться не получалось ни брату, ни Алисе, ни службе спасения. После нескольких попыток Влад решил, что в лесу плохой сигнал и убрал мобильник в карман.

— Держи. Только один глоток. Один. Ясно?

Влад с удивлением отпрянул от протянутой к нему фляги.

Раз “только один глоток”, то, стало быть, там алкоголь, подумал он.

— Вода. Бери, пока есть, — тихо сказал незнакомец.

— Сначала ты.

— Ладно, — парень посмотрел на флягу. — Наверное сейчас можно.

Он отпил совсем чуть-чуть, лишь на короткий миг наклонив флягу. А затем снова протянул.

— На. А то передумаю.

Влад с недоверием пригубил и понял, что его обманули. Это была не вода, а Вода с большой буквы — сама жизнь в жидком виде. Вместе с ней в тело потекла легкость, словно он только что проснулся в воскресенье летом. Влад жадно присосался к горлышку, точно вампир после вегетарианской диеты.

— Эй-эй! — шепотом спохватился Север, отбирая флягу. — Хорош!

— Что это?! — выдохнул Влад, с изумлением рассматривая руки. Царапины и ссадины зажили как по волшебству. Только синяки никуда не делись.

— Тихо ты! — шикнул незнакомец. — С ума сошел? Они все слышат.

— Они?

— Пересмешники, — он показал пальцем наверх. — Поймают — разорвут на лоскуты.

— Какие еще пересмешники? — ухмыльнулся Влад.

Он видел пересмешников по телику — птички не больше и не опаснее голубя. Может орнитологи чего-то не договаривают? Либо у Влада у него кукуха поехала после того, как головой об мост треснулся.

— Крайне опасные хищники.

— Хищники? И где они? На деревьях? — фыркнул он далеко не шепотом, вставая и отряхивая штаны.

— Я тебе потом все объясню. А пока заткнись, пожалуйста.

— Никаких потом не будет, ясно тебе? Я иду домой!

***

В лесу что-то стукнуло раз, другой, упала отломившаяся ветка. Север забыл, что имеет дело с оборотнем, придавил пацана к земле и закрыл ему рот ладонью.

— Тс-с!

Оборотень, как ни странно, не сопротивлялся, хотя Север держал его только за одно запястье, слегка придушив его же локтем, а вторую руку придавил к животу. Пацан мог спокойно обратиться и разорвать охотника на клочки. Но вместо этого медленно зеленел от злости. Север решил, что ему удалось застать его врасплох и подавить своим авторитетом — с собаками так делают, когда они забывают, кто в доме хозяин. Может и с оборотнем сработает?

Когда в лесу наступила тишина, Север решил закрепить эффект.

— Слушай меня! — прошипел, он, не ослабляя хватку. — Ты же хочешь домой? Тогда делай как я скажу. Голос не повышать — это раз. Иначе свяжу и кляп вставлю обратно. Идешь за мной, как собачка — это два. Отстанешь или убежишь, всажу дротик. Попаду с десяти метров без арбалета. Но предпочел бы сохранить их для пересмешников. Без меня тебя съедят так быстро, что ты удивиться не успеешь. Понял?

Зеленую бледность оборотень не подавил, продолжая прожигать Севра взглядом разгневанной жабы.

— Один палец если понял, два — нет, — Север кивнул на руку парня, неудобно прижатую к его горлу.

Тот нерешительно перебирал пальцами и в итоге показал один — средний.

Север вздохнул и отпустил его. Парень тут же перевернулся на четвереньки и согнулся над землей, борясь с тошнотой.

— Да что с тобой такое? — недоуменно сморщился Север.

— Зачем я тебе? — просипел оборотень, утирая губы его курткой.

— Мне?

— Ты ведь меня преследовал. Вчера вечером.

— П-преследовал?! Да ты...! — Север забыл все буквы от испуга, безупречно выданного за возмущение. — Сдался ты мне! Я… Я выслеживал этого маньяка, который тебя утащил! И я вообще-то велел тебе убегать. А ты что делал?!

— Он меня подстрелил! И притащил в этот… Дермучий лес!

— Вот я за тобой и явился, чтоб домой проводить. Чего ты тут устроил...? Истерику. Как тебя звать-то?

Оборотень скорчил недоверчивую рожу, глядя исподлобья то на Севра, то на чугунную трубу, брошенную на земле.

— Влад, — нехотя буркнул он.

— А я Север, — протянул руку охотник.

— Как на компасе что ли? — скучно поинтересовался пацан, так и не пожав руку в ответ.

— Пусть будет как на компасе, — устало оскорбился охотник, убирая руку. — Пошли. Нечего здесь сидеть. Только ни звука.

Влад вернул куртку и полез из оврага. Оказалось это не так просто. Грязь месилась под кроссовками. С невозмутимым видом он хватался руками за корни и кусты, но шороху от этого было больше, чем толку. Только снова весь измазался.

Наблюдая за ним, Север надел куртку, потом рюкзак. Затем размашистыми шагами выбрался из оврага, а по дороге подхватил Влада за локоть и с нежностью бати-гориллы выволок наверх. Тот аж покраснел от возмущения и сердито одернул куртку. Север, не замечая его злобы, поправил рюкзак и пошел вперед.

***

Влад не любил гулять по лесу. Одно дело бежать от погони, перескакивая через всё подряд. Другое — тащиться пешком. Все препятствия собираешь.

Мягкий мох подло проваливался, образуя яму с водой. А деревья, как нарочно, переплетались ветками, не давая проходу.

Север пер через бурелом, как по проспекту. Ничего не задевал, ничем не хрустел. Иногда оглядываться и возвращался, чтобы вытащить чересчур громко пыхтящего Влада из очередной природной ловушки. Постоянно напоминал ему быть потише. И сам старался идти помедленнее, чтобы Влад видел через туман его поднятую руку — знак, что надо замереть. Влад пользовался остановками как возможностью передохнуть и подумать над тем, где неподалеку от Славных Упырей может быть настолько заросший, чистый и нетоптаный лес.

Чем дальше они шли, тем круглее у него становились глаза.

Туман редел и из белой дымки выступали упитанные жилистые деревья, покрытые сочно-зелёным мхом. Их облетевшие кроны срастались высоко над головой в единый купол. Среди корней вились пожелтевшие растения невиданных форм и пестрели россыпи грибов невообразимых форм и расцветок. Даже со своим скудным представлением Влад был уверен: таких в мире не бывает. Разве что в фантастических мультфильмах об иных мирах или планетах.

Внутренний ребенок быстро уцепился за эту мысль. Внутренний паникер тем временем шерстил известные ему списки ментальных болезней, с которыми посчастливилось встретиться в столь раннем возрасте. Ибо звуки убийства человека маленькими птицами невозможно услышать так ясно просто по воле воображения. Может быть, в дротике было не только снотворное, но и галлюциногены. Хотя тоже вряд ли. Соображал он ясно, помнил каждый переезд, каждого знакомого, даты, включая некоторые исторические, легко умножал и делил в уме. Мог бы и по линии пройтись. Но с одного замшелого бревна он уже свалился, ободрав штаны.

Чтобы совсем не потерять самообладание и укрепить связь сознания с реальностью, Влад принялся фотографировать на телефон все, что казалось ему необыкновенным. И проверять, остается ли на фото все то, что видел своими глазами.

Оставалось.

Без света фотографии были мутные, но экзотические грибы и растения на них узнавались ясно. Влад решил позже найти их в интернете или книгах, даже если придется потратить на это годы. Все-таки на кону его душевная стабильность.

— Шевелись, блин! — прошипел ушедший вперед Север.

Влад быстро убрал телефон в карман и пошел дальше. Сделав несколько неуклюжих шагов между могучих корней, он встретился глазами с деревом. Шишковатый тополь придурковато отвел глаза, причем буквально, на другую сторону ствола, словно говоря "во-о-он туда твоя кукушка поехала". Как будто его кто-то спрашивал.

Влад зажмурился и поморгал, словно избавляясь от головокружения. Глаза на дереве никуда не делись, однако при близком рассмотрении оказались большими жуками с окраской под зрачки. Пытаясь заснять стеснительных насекомых на видео, Влад следовал за ними вокруг дерева и так увлекся фотопогоней, что снова отстал.

Об этом ему напомнил подзатыльник. Неожиданный и болезненный. Прямо по синяку от узла. А потом из руки вырвали телефон.

— Не понял, — Влад обернулся, держась за голову.

Север вдруг осознал, что ударил не какого-то мальчишку, а оборотня.

— Будь это… Внимательнее, — сказал он, примирительно похлопав Влада по плечу, и пошел дальше. Но телефон не вернул.