Влад удалялся в лес. Сам по себе. Без никого.
Йур, конечно, хороший человек, но малознакомый. Север тоже далеко не друг детства. Но, вообще, Владислав Зайцевич считал себя достаточно самостоятельным и смелым, чтобы без сопровождения отлучиться по нужде.
Он проболтал с Йуром полночи, и сгрыз с ним на пару корзинку яблок. Они ему не понравились. Он им — тоже. Поэтому, утром дикие плоды в срочном порядке запросились на волю.
Как порядочный человек, Влад не хотел иметь дело с последствиями своего необдуманного чревоугодия прямо возле чужого жилья, да ещё и на виду.
Он помнил, что пересмешники в этот ранний час спят, а кроме них в лесу никого нет. Его даже не пугал утренний полумрак, в котором он едва различал деревья. Пробирающий до костей холод и настойчивое урчание в животе — лучшее средство от страха.
Стараясь не терять огонек костра из виду, он оглядывался каждые десять шагов и на всякий случай помечал путь: ставил к деревьям палки или прутики и с особым усердием топтал высокую, лохматую траву. Заприметив впереди удобный овражек в лопухах, он позволил себе отойти ещё дальше и уединился в нем.
Беспричинная тревога настигла его в самый неподходящий момент, когда бежать нельзя, а оставаться слишком страшно. Как правило, только когда человек уже добежал через весь огород до деревенского туалета, он вспоминает что боится темноты и бабаек.
Порыв ветра потащил по земле листья, загудел в темных кронах. То, что таилось за деревьями последние два дня, готовилось явить себя.
Подгоняемый ощущением, что кто-то снова на него смотрит, Влад быстро закончил дела и с несвойственной ему ловкостью выскочил из оврага. Обратно к землянке шагал бодро, но старался не бежать, чтобы не потакать своему страху, и заодно не спровоцировать того, кто сидит в лесу. Что-то Владу подсказывало, что улыбка ему в этой ситуации не поможет.
В лесу чуть посветлело. Но легче от этого не стало. Протоптанная тропинка исчезла, словно ее и не было. Непримятая трава по пояс колосилась на ветру. Кругом темнела стена из переплетенных веток кустов и деревьев. Они словно нарочно сгрудились, чтобы не выпустить человека из леса.
Боясь заблудиться ещё больше, Влад остановился. Покрутился на месте, ища если не светлячок костра, то хоть что-нибудь знакомое, мимо чего он проходил. Прислушивался, надеясь уловить треск веток, которые кентавр с утра ломал на растопку.
Земля тихонько ухала под ногами, будто от чьих-то тяжелых шагов, но Влад понимал, что это колотится от страха его собственное сердце.
Нужно было успокоиться.
В конце концов, Йур — ещё ребенок, а как-то живет в лесу один. Будучи частично лошадью, он, наверняка чувствовал опасность и не стал бы жить в плохом месте.
Значит, бояться было нечего. Здесь только ветер и деревья. И воображение, которое как ему и полагается, просто разыгралось в незнакомом месте.
Влад, глубоко вдохнул, прогоняя растерянное оцепенение, задержал дыхание и прислушался снова.
Где-то журчала вода. Это было до жути странно. Влад не видел ни одного ручья по дороге в лес. И все же беззаботное журчание развеяло тягучее ощущение западни.
Идя на звук воды, Влад вышел к прогалине перед скалистым возвышением. На ней торжественным пламенем краснели кусты сочных крупных сон-ягод. Из щели в скале, маня своей хрустальной чистотой и звонким переливом, бил родник; прыгал по обточенным до гладкости камням и исчезал в траве.
Влад присел и, подставил руки под ледяную струю. Потом набрал в ладони прозрачной воды, хлебнул и закрыл глаза от наслаждения.
Эта вода — не чета той, что набиралась в бочки кентавру вместе с мошками, трухой и листьями. Возможно, вода в ручье — и была та самая живая вода, что и во флягах у охотника. Хотя после первого глотка не последовало того же вдыхающего жизнь ощущения. Но Влад ничуть не разочаровался. Пил, пока от холода не свело зубы. Затем умылся и причесал мокрой рукой запылившиеся спутанные волосы, с тоской мечтая о горячем душе.
Влад встал, последний раз провел мокрыми ладонями по лицу, открыл глаза и окаменел.
В нескольких шагах перед ним, среди неподвижных сосен, стояло, едва заметно покачиваясь, тонкое уродливое деревце.
Грязно-черный стебель плотнел на глазах, собираясь из ближайших растений, разбухшей древесины, мха и земли. К низу расходился на кривые, длинные корни-пальцы, которыми он опирался на землю, напоминая ногу.
Чувствуя, как в жилах холодеет кровь, Влад поднял глаза.
Над ним, примерно на высоте дорожного знака нависало лицо. Назвать его человеческим или хотя бы обезьяньим язык не поворачивался. Оно и на лицо-то было похоже случайно, скорее — нелепая, подвижная маска, слепленная из глины и древесной коры.
Живое нечто не имело глаз, но внимательно рассматривало человеческое существо постоянно меняющими расположение пустыми глазницами. Под его, неотрывным, изучающим взглядом Влад сам будто врос в землю.
Голова закружилась. С предобморочным стоном Влад качнулся назад и, запнувшись о кочку, машинально отставил ногу.
Этот простой рефлекс вывел его из ступора. Видя, что безликое существо никак не отреагировало на резкое движение, а продолжало висеть точно огородное чучело, Влад стряхнул остатки оцепенения и побежал прочь.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.