Глава 3 Мост, улица, фонарь и кто-то

Из-за набежавших туч стемнело раньше, чем обычно. В такую погоду Славные Упыри походили на типичный заброшенный городок после апокалипсиса. Пустые улицы накрывала кромешная тьма, в которой обитали монстры: бродячие собаки и пьяный сброд разного возраста и в разном количестве.

Редкие фонари создавали островки света. По одному на улицу.

Влад и Алиса стояли у соседнего подъезда, над которым горела лампочка, и разбирались в тонкостях обращения с фотоаппаратом. На включенном Владу было бы удобнее объяснять, но фотоаппарат не видел зарядки уже больше года.

— Карта памяти внутри есть. Можешь с нее все удалить.

— Ты что, я все сохраню. Вдруг там что-то интересное?

— Осторожней с желаниями.

— А ты не боишься, что я его утоплю?

Влад цыкнул и флегматично посмотрел на подругу. Он полагал, что, когда просят одолжить дорогую вещь, не призывают хозяина этой вещи к осторожности.

— Тогда можешь утопиться вместе с ним.

— Просто я думала, у тебя найдется ненужная «мыльница». Этот слишком шикарен.

— Может, он вообще не работает. Я могу тебе всю коробку вынести. Но там такие же.

Какие именно у остальных поломки, Влад не помнил, но надеялся, что интуитивно выхваченный “Никол” его не подведет.

— А почему больше не фоткаешь? — тихо поинтересовалась Алиса.

Влад посмотрел на нее, думая над ответом.

Поначалу в каждом новом городе, куда приходилось переезжать, он пытался искать и фотографировать что-то интересное. Потом, повзрослев, осознал, что это просто способ найти что-то принципиально хорошее в переезде, чтобы не расстраиваться. В итоге расстроился из-за этого еще больше и обозлился на дело, которому отдал столько времени, денег и стараний.

— Просто надоело. Пошли, — он медленно двинулся от подъезда по дороге.

— Куда?

— Я тебя провожу.

— Да я сама… — попробовала оптимистично отказаться Алиса.

— Я не хочу прямо сейчас возвращаться, — сказал Влад.

— А-а. Опять поссорились?

— Да нет. Так, — махнул он рукой.

— А вообще-то и правда как-то темно. Одной жутковато идти, — Алиса взяла друга за локоть. — Хочешь страшилку расскажу? Про наш поселок.

— Как будто про него можно рассказать что-нибудь другое....

— Это было еще сто лет назад, на окраине, где сейчас гаражи. У одного деда был козел, которого все боялись и поэтому не любили хозяина, грубили и даже кидались в него и его козла камнями. И вдруг этот дед взял и умер.

— Какой ужас! Как же так случилось?!

— Да погоди. Самое страшное — дальше.

***

Они пошли мимо старых пятиэтажек, через дворы, бесстрашно ныряя в космическую черноту между домами. Влад не боялся. Он быстро привык к посёлку. И вообще привык привыкать к новому.

Здесь мало чего было: пара магазинов, школа, садик, кругом гаражи да дачи. В первые дни он думал, что покинуть и забыть Славные Упыри будет проще всего. А потом встретил Алису. Дерзкую, мрачную и жизнерадостную, добрую, раздражающе правильную и безалаберную.

Готически-расхлябанный вид девушки, черные волосы, черная кожаная куртка, футболка с изображением рогатого гитариста и нечитабельным названием рок-группы не вязались с крестиком на нитке висящим прямо между дьявольских рогов. На запястье у нее болтались черные шипастые браслеты и цепочки, уютно соседствуя с разноцветными четками на резинке и косичкой из ленточек с нанизанным на нее серебряным ангелочком.

Как дочь набожных родителей она знала молитвы и разбиралась в религии. Как обычный подросток она слушала шумную музыку и сыпала опасными затеями и чудными историями.

— И вот приходит Митя домой, а там все в крови лежат, — произнесла Алиса таинственным шепотом. — Кишки наружу. Глаза выколоты. Пацан в истерику, и вдруг слышит на чердаке перестук маленьких копыт. И кто-то как будто с чердака по лестнице спускается. Митька в комнате на крючок закрылся и как раз вовремя. Кто-то стал в дверь ломиться. Всю ночь он так и просидел с мертвыми родителями, слушая жуткое блеянье, цокот копыт и удары в дверь. Говорят, этот козел до сих пор ходит по поселку и ищет обидчиков своего хозяина.

— И?

— Что?

— А где «Отдай мое сердце!»?

— Это ж не какая-нибудь глупая байка. Это — правда.

— А, ну да. Я забыл.

— Может, поедешь с нами на озеро? — предложила Алиса, как всегда, неожиданно сменив тему.

— Кормить комаров и клещей? Нет, я-то только за, но мать мне весь мозг съест. Она будет пострашнее козла.

— Понимаю.

Алиса при всей своей прямолинейности стала первым человеком, которому Влад легко мог сказать: «Меня мама не пускает». Девушка знала его мать и умудрилась ей понравиться, удивив Влада хорошими манерами. Но за дружелюбной улыбкой матери все равно читалась тревога и настороженность.

Припоминая это, Влад хотел шагнуть за черту запретов и поехать хоть на другой конец мира. Поступить как мужчина. Но он боялся отправиться даже на озеро. Ведь даже сейчас, выходя на ночь глядя, Влад знал, что мать переживает. И знал, что всему виной та самая его маленькая душевная слабость.

Влад не мог за себя постоять физически. Каждый раз, когда он хотел дать отпор, что-то ломалось в его сознании, и тело не слушалось, а порой реакция была еще хуже. Из-за этого он побаивался даже в шутку кого-нибудь пихнуть или хлопнуть по плечу.

— Давай мы ей все объясним, — предложила Алиса.

— Я пробовал. Поверь, в этом случае проще смириться.

— Смириться всегда проще. Но неинтересно.

— Зато спокойно. Когда ничего не ждешь, то и не в чем разочароваться.

— Короче, мертвецы не потеют, — поняла по-своему Алиса.

Влад посмотрел на нее оценивающе.

— Да. Именно это я и имел в виду.

Они приближались к небольшой речке с зеленовато-коричневой рифмой и соответствующим запахом. Мелкий, но широкий проток разделял поселок на две кривые половины, которые так и назывались: Правая и Левая.

Единственный фонарь на берегу словно в театре выделял в темноте дощатый мост и стоящего на нем человека.

Ничего необычного, местные часто курили здесь и кидали окурки (и не только) в воду.

Однако этот человек просто застыл, навалившись на перила, словно кого-то ждал. Дорогая меховая куртка и пузатый рюкзак выдавали в нем чужака — либо чьего-то родственника из города, либо приунывшего туриста, не нашедшего в Славных Упырях, кроме самого названия, интересных достопримечательностей. В тени, под распахнутой курткой он держал что-то, похожее на вешалку. Или на арбалет, если отпустить вожжи бурной фантазии.

Влад всё равно насторожился — всяких психов в жизни повидал, — и переглянулся с подругой, собираясь предложить пойти к другому мосту. Но Алиса, не выказав ни малейшего смущения, опасения или иной адекватной реакции, зашагала по скрипучему настилу с беззаботностью Красной Шапочки. Еще и вприпрыжку, как всегда, раскачивая мост. Пришлось Владу идти за ней.

Незнакомец зевнул и лениво повернул голову к парочке.

***

Странную погоду они выбрали для прогулки, — решил Север про себя и чуть подобрался, на всякий случай сделав себя невидимым в их глазах. Но, похоже, усталость и недосып сказались на нем, потому как девчонка прошла мимо, ничего не заметив, а ее дружок уставился прямо в глаза. Да еще так, будто Север ему денег должен.

***

Обменявшись настороженными взглядами с чужаком, Влад прибавил шаг, нагоняя подругу. Они поднялись по вкопанным в землю ржавым железным ступеням на асфальтовую дорожку и пошли вдоль труб изрисованных граффити. Громким словом “граффити” здесь назывались никому не понятные росчерки и имена людей с их званием или диагнозом через тире.

— Тогда в следующем году поедешь с нами в тайгу? — с надеждой предложила Алиса.

Влад не сразу вернулся на рельсы их беседы.

— М? Ага, — иронично фыркнул он, все еще поглядывая на подозрительного типа. — В следующем году мы и так там окажемся. С вещами. Прямо в лесу. Не переживай, поездок мне в жизни хватает.

— Да брось. Куда вы денетесь? Невозможно столько раз переезжать.

— Мать тоже так говорит каждый год. Но чую, скоро будем жить в чуме на краю земли, разводить оленей и торговать шапками и ягодами.

Влад шутил, а сам содрогался внутри, понимая, что в каждой шутке есть доля шутки.

— Тебе не хватает веры, — с пафосной возвышенностью изрекла Алиса, вызвав у друга истеричный смешок. — Я буду за тебя молиться.

— От тебя это вообще звучит как оскорбление, — рассмеялся Влад.

Я от всего сердца вообще-то.

Влад от души рассмеялся. Он давно поражался, как родители Алисы, верующие до мозга костей, не замечали саркастичное отношение дочери даже тогда, когда ее актерская игра под слугу божью заслуживала обстрел помидорами. При этом и отец, и мать в воспитании были на редкость понимающими и современными.

Влад даже немного завидовал Алисе.

Ему всегда было неловко общаться с ровесниками из дружных, активных семей, в которых считается нормой проводить время вместе, ездить в гости к родне или путешествовать. Он-то не мог быть частью даже чужого веселья. Когда вскрывалась его маленькая особенность, от него вскоре отворачивались. Влад перестал заводить друзей в новых городах, обходясь холодной вежливостью с теми, кто пытался с ним сблизиться.

Только вот с Алисой холодная вежливость не работала. В их первую встречу девушка сбила его на велосипеде, и с тех пор не оставляла в покое ни на день. Влад пытался ее мягко оттолкнуть, но она игнорировала намеки и втягивала его в свои опасные забавы.

Алиса была даже не в его вкусе. Но с каждым днём он привязывался к ней все сильнее и с ужасом ждал тот день, когда она отвернётся от него.

Влад отвлекся от своих мыслей, заметив на себе пристальный взгляд подруги.

— Что?

— Ты когда задумываешься, у тебя вид такой загадочный. Как у голубя.

— Спасибо. И у тебя тоже, — ответил взаимностью Влад.

— Ты такой романтичный, просто жесть, — призналась Алиса, тормозя их прогулку на углу кирпичного общежития, за которым стояла ее пятиэтажка. — Ну. Это… Ты иди домой, пока все спокойно.

— Да ладно, провожу уж до подъезда, не помру от страха, наверное.

— Да я не про то. Если мои увидят тебя в окно, они мне весь мозг происповедуют, почему я тебя заставила провожать.

— Н-ну-у, ладно, — недоверчиво согласился Влад.

— Ты сам подумай. Если б я считала тебя чухлей беспомощной, разве я бы взяла тебя хоть на одно дело?

— Дело — это спасение утячьего гнезда без их спроса и получение от них люлей?

— Половину которых ты доблестно принял на себя, — честно похвалила Алиса.

— Ладно, убедила, — со смешком смягчился Влад, бросив попытки переспорить её. — Ухожу.

Довольная победой, Алиса ухмыльнулась и расставила руки, приглашая в примирительно-прощальные обнимашки. Влад даже не попытался отвертеться. В конце концов, объятия с ней никогда не были неловкими, как с другими девушками. Они ничего не значили в романтическом смысле, но давали столько уюта, что Владу хотелось стоять так всю жизнь.

— Удачной поездки, — пожелал он, отпуская девушку. — И приятного аппетита клещам. Звони, если по фотику что непонятно будет.

— Конечно позвоню! Славочка, спасибо тебе большое! — отозвалась Алиса, оглядываясь на ходу и рассмеялась с того, как Влада перекосило от ее приторно девчачьего тона. — Не скучай, я скоро вернусь!

Влад помахал в ответ и, когда за Алисой с писком домофона закрылась железная дверь, рванул домой.

***

Погода стремительно портилась. Зашлепали первые крупные капли дождя. Ветер гонял по пустым улицам мусор и шевелил похожие на чудищ кусты. Черные силуэты почти облетевших деревьев мотались точно разъяренные великаны.

Влад не верил в страшилки и мистику, только в физику и доказательства. Но собственной фантазии ничего не докажешь, если она уже начала рисовать черных козлов за каждым углом.

И все же, в Славных Упырях водились чудовища пострашнее козла-убийцы — своеобразные упыри. И появились они, как всегда, не вовремя.

— Сла-авочка! — услышал Влад за спиной знакомый мерзкий голос местного «авторитета» Бориса.

Этот паренек в свои пропитые семнадцать выглядел на все тридцать, а криминального прошлого имел на все пятьдесят. И то и то считал за великое достижение.

Влад привык к вниманию со стороны подобных личностей, но быть побитым отморозком младше себя было как-то особенно унизительно. Ещё больше озадачивал тот факт, что чем ниже морально опускался человек, тем больше у него набиралось товарищей.

Понимая, что добежать до деревянного моста он не успеет, Влад решил попытать удачу с другим, и ланью метнулся в темные дворы.