Глава 41 Рога, копыта и хвост.

Первый день в качестве княжеской жены у Гарьи начался с боли, тянувшей каждую мышцу. Обычно так бывает после целого дня, проведенного за работой в огороде. Или после драки. Гарья вспомнила свою потасовку с братом прошлым вечером, и все встало на свои места: она просто давно ни на ком не срывалась, вот мышцы и болели с непривычки.

Девушка откинула одеяло, села и с недоумением посмотрела на ночную сорочку, которую не помнила, как надевала — вообще когда-нибудь за всю жизнь. Она попыталась вспомнить вчерашний вечер, но он всплывал в ее голове знакомыми образами — лестница, мерцание коридорных лампочек, кровать, — а дальше будто вычеркнуто.

Гарья напрягла непроснувшийся мозг, шаг за шагом вспоминая конец свадьбы. После ссоры с Севкой, она пошла к себе, но ее перехватили служанки, отвели на кухню и напоили чаем, потом она точно вернулась к столу, а дальше… События мелькали на поверхности памяти, но при попытке уцепиться за них, ускользали, прячась за другие мысли, словно рыба в ил.

Зато собиралась другая картина из отрывков сумасшедшего, невозможного, отвратительного сна, в котором ее слова и поступки настолько противоречили ее натуре, что она поперхнулась воздухом со смеху. Ибо она — кто угодно, но не пылкая любовница, жаждущая внимания мелкого заносчивого, вонючего как козел, княжеского сына. Видимо неуклюжий поцелуй Аресия во время церемонии нанес ей такую душевную травму, что показался мозгу отличной идеей для безумных фантазий.

От переживаний о странном сне ее отвлек стук в дверь. Кухарка Лимма и две девочки Вишка и Чара принесли завтрак и выходной наряд. Пока Гарья ела овсянку с йогуртом и пила чай с пирожным она заметила, что няньки сегодня необычно молчаливы и скромны, как будто с ее новым статусом она больше не заслуживала их внимания.

— Теть Лимма, Что-нибудь случилось?

Все от ее вопроса замерли и переглянулись. Женщина грозно кивнула девочкам, веля молчать.

— Ничего, ваша светлость. Просто вас ждут через полчаса на арене.

— Кстати можно вопрос?

— Если вы закончили завтракать, извольте одеться.

Гарья оставила ложку в недоеденной каше и подошла к кровати, на которой лежало её новое княжеское платье, тёмно-зелёное с мехом и бисером, тяжёлое, скучное. При одном взгляде не него руки опускались. Но, становясь княжной, Гарья поклялась себе принимать все правила новой игры без удивления и возражений.

Служанки отвернулись, зная, что госпожа не любит переодеваться даже при девушках.

Встав к нянькам спиной, Гарья стянула ночнушку, надела корсет-майку и тонкие спортивные шорты. Слава торговцам — они тащили из Яви не только еду, приправы и ширпотреб, но еще и про девичьи удобства не забывали.

— Что вчера было? — снова спросила она.

— Свадьба, ваша светлость. Неужели не помните? — Лимма подошла к ней, чтобы помочь арье с платьем, пока Чара разводила огонь в камине, а Вишка собирала посуду. — Вы вроде не много выпили.

— А после свадьбы?

— Вы легли спать.

— А перед этим я случайно не наговорила вам чего-нибудь? А то вы все молчаливые, не смотрите на меня. Может я в чем-то виновата? Это из-за драки? Или… Я ведь что-то сделала, да? Почему я в ночнушке? Что вчера...

— Ваша светлость! — Лимма довольно резко развернула девушку к себе.

Гарья удивленно нахмурилась, но тут же ее лицо разгладилось. В глазах женщины она увидела страх и мольбу.

— Не спрашивайте про то, что и так понимаете. Вы добровольно залезли в болото, — сказала она, затравленно глядя в распахнутые глаза Гарьи. — Если будете барахтаться, сгинете быстрее, чем вам сможет кто-то помочь.

***

Влад щурился от света, пока стена его камеры с грохотом ехала вниз. Тряска и рокот скрытого под полом механизма вернули ему ясность ума, но теперь он не мог пошевелиться от страха.

— Давай, на выход!

Влад обернулся и увидел за решеткой двух человек по уши обвешанных доспехами. Один из них поставил на пол деревянный ящик с этикеткой от мандаринов. Только вместо фруктов его до краев наполнили колючими шариками, похожими на репей, но размером с грецкий орех. Догадаться об их назначении было нетрудно. Репейные рыцари набрали каждый по два-три шарика в руки, облачённые в кожаные перчатки, и приготовились швырять в узника.

"Не будет вам забавы", — подумал Влад, сжав кулаки, и с достоинством, будто только и ждал этого, направился к открывшемуся выходу.

И всё же, просто так выйти ему не дали. Первый шипастый шарик ужалил в спину и повис на футболке продолжая колоться. Влад не выказал боли, хотя невольно резко выдохнул от боли и пошёл быстрей, но не смог избежать обстрела и издевательского гогота.

— Куда это ты! Смотрите, какой послушный! Постой, мы тебя наградим!

Чудом не наступая на шипастые шарики, падающие к ногам, Влад выскочил на арену и спрятался за стеной соседней камеры.

Зрители заинтересованно зароптали, заставив его забыть о колючках.

Плотно забитые трибуны тянулись кругом над трёхметровой каменной стеной и были отгорожены частоколом из прутьев, сходившихся над ареной в купол.

"Как клетка", — подумал Влад и посмотрел под ноги.

Из песка с редкими клочками затоптанной травы торчали обломки пересмешьих перьев. Сглотнув, Влад попятился к своей камере, но наткнулся на поднимающуюся холодную стену.

Грохот стены прекратился и стало слышно музыку, которую играл оркестр.

Гарья еще не видела, что там за оборотня привели. В голове воображала его себе как диковатого, противного мужика, который довольно скалится и зыркает, ожидая удобный момент, чтобы обратиться и разорвать кого-нибудь.

Увидев худого, испуганного озирающегося юношу, она от удивления привстала. Ей хватило на сегодня чокнутого сна, если это был сон. Быть причастной к убийству ребёнка — для Гарьи было слишком. Но она ничего не могла поделать. Её княжеское дело — сидеть и молчать.

— Владислав! — над ареной раздался усиленный мегафоном голос Лютомира. — Мы рады видеть тебя в добром здравии. Я нисколько не сомневался, что ты легко переживешь эти две ночи. Предлагаю обратиться прямо сейчас, если сможешь. Тогда, даю слово, обойдемся без представления.

Толпа недовольно загудела: столько лет ждать оборотня и просто разойтись — ага, сейчас.

Влад двумя пальцами скинул колючку со штанины и зло ухмыльнулся. Будь он в здравом уме, не стал бы говорить то, что пришло ему на язык. Но здравый ум со словами «я никому не нужен» уже сидел на чемоданах.

— Предлагаю тебе, дед, прямо сейчас пойти на..., — точный адрес заглушил зрительский хохот вперемешку с осуждающим уканьем.

Влад закусил губу, чтобы не ляпнуть еще какую-нибудь глупость. Он увидел, как князь дал отмашку и еще одна стенка, сотрясая землю, поползла вниз. Выскочивший из клетки кентавр заставил зрителей возбужденно ахнуть. Но Влад даже не дрогнул, когда жеребец устремился к нему.

— Йур? Это ты! Значит мне не показалось, — он подбежал к Йуру и растерянно посмотрел снизу вверх на его избитое лицо. — Как… Что нам теперь делать?

— Убиřаться отсюда! — уверенности в жеребце хватало на двоих. Он указал на большую арку, темневшую в дальнем углу поля. — Когда вон та řешетка поднимется, скачи со всех ног.

— А ты?

— Я еще успею. Но если ты останешься и дашь людям, что они хотят, это будет беда для всех.

— Выпускай остальных! — приказ Лютомира был слышен даже без громкоговорителя.

Гарья настороженно покосилась на него. Она впервые слышала, чтобы князь орал с такой яростью. Он с утра был молчалив и напряжен, как сжатая пружина. Зато Аресий сегодня боялся даже взглянуть на свою новую жену и вел себя удивительно тихо. Даже на арену смотрел без интереса.

Сразу несколько стен с обеих сторон арены всполошили возбужденных зрителей своим одновременным гулом. Под шумное приветствие и торжественно-цирковую музыку на поле по одному выскочили ещё шесть кентавров. Йур воодушевленно поднял уши, узнав своих, но увидев их стремительный галоп, насторожился и постарался загородить собой Влада.

Соплеменники обступили его, недобро зыркая и меся копытами песок.

Были они разных мастей и разной красоты. У одних были странности с пропорциями лица, у других выступали кривые зубы или косили глаза, и лишь парочку из них Влад поместил бы на обложку эпичного фэнтезийного фильма. Рядом с ними Йур, который казался ему большим и могучим, действительно выглядел совсем еще детенышем.

Однако тот не чувствовал себя меньше или слабее. Прижатые уши, конечно, выдавали его робость перед старшими собратьями, но он не отступил ни на шаг.

— Отойди! — глубоким зычным голосом потребовал один из кентавров, указывая мясистым пальцем на Влада. — Его надо прикончить пока он не обратился!

— Нет! — сказал Йур и схватил Влада за плечо.

Влад сжал зубы от боли, но послушно прижался к кентавру, чувствуя себя добычей, которую вот-вот разорвут на части.

— Дурак! — напустились на него остальные. — Это наша единственная возможность вернуть спокойную жизнь. Жизнь вообще!

— Ничего не выйдет, — помотал головой Йур.

— Ты что, на их стороне?!

— Нет. Пřосто ваш план — деřмо.

Его ответ вызвал у Влада улыбку, которую он сразу стёр с лица и спрятался под брюхом Йура. Кентавры забили копытами, грозясь встать на дыбы, но не находя сил.

— Мы сами все сделаем! Отойди! — на перебой требовали они.

— Вам пřидется сначала убить меня, — с вызовом выплюнул Йур.

Он вертелся на месте и привставал то на задние ноги, то на передние, щедро лягаясь в обе стороны и пресекая любые попытки схватить Влада.

Влад старался не высовываться и не попасть под копыта, с ужасом понимая, что будь кентавры здоровы и бодры, то точно убили бы и его и Йура.

— И меня! — раздался строгий женский голос.

Нападки вмиг прекратились. Кентавры отступили.

Влад вылез из-под Йура и увидел женщину-кентавра. Ее внешний вид оказался не таким бодрым и молодым, как ее голос. Россыпь когда-то рыжих, но теперь грязных кудрей закрывала костлявые плечи, на которых бесформенной тряпкой висела серая рубаха. Под плешивой, темно-рыжей шкурой на боках выступали ребра.

Тяжело переставляя тощие дрожащие ноги, кобылица остановилась перед Йуром, и он с радостным всхлипом обнял её.

— Мама! Я должен был пřийти řаньше! Но боялся! Я не знал, как вас вытащить!

— Глупый. Молчи, — кентавриха крепче прижала сына к себе и погладила по рыжим кудрям.

Наблюдая за трогательным воссоединением, Влад успокоился и поддался робкой надежде, что сейчас все закончится. Большая мама-кентавр все уладит и его заберут отсюда.

— Если вы так желаете убить оборотня, то ваше место действительно в скотовнике, — с презрением заявила мать Йура. — Эур бы сгорел от стыда.

— Эура тут нет! Совсем память потеряла? Его убили еще месяц назад.

— Папа меřтв? — обреченно опустил уши Йур.

— Княжий выродок его убил, — выступил один из жеребцов. — Если он получит оборотня, нам всем конец! Надо от него избавиться!

— Мы не убийцы! — мать Йура топнула копытом, заставив спорщика отпрянуть. — Убьете его, и нам всем тем конец. Но если вместе с вожаком погибли остатки вашей гордости, то прошу начать с меня.

Кентавры забурчали между собой, бестолково топчась и переглядываясь.

— Да что происходит? — возмутился Лютомир. — У них там совещание?! Может, им еще чай подать?! Эй! Есть у нас кто-нибудь помощнее?!

За едва утихшим эхом его голоса последовал гул опускаемой стенки и звон опадающих на пол цепей. Оркестр замолк. Зрители затаили дыхание. Все затаили дыхание. Как будто это могло отвести беду. В установившейся тишине пугающе четко послышались грузные, сотрясающие землю шаги.

— Дымок, — прошептал сам с собой Влад.

На свет вышел минотавр.

Зрители испуганно ахнули, а у некоторых даже случился обморок — правда короткий, не пропускать же самое интересное. Влад и сам от страха втянул так много воздуха, что закружилась голова.

Простоявший долгое время в тесной камере огромный бык с хрустом разогнул спину и выкатил массивную, грудь. Затем покрутил головой, разминая толстую шею и царапая воздух обломанными концами рогов. Грязная шкура влажно блестела на мускулах.

Влад заметил на нем набедренную повязку и наивно порадовался, что перед ним не тупое животное, а сознательное существо. В конце концов, этот великан недавно совсем по-человечески скандировал "убить-убить". Однако надежда на его разумность была маленькая, слабая и скоропостижно скончалась, когда бык повернулся к толпе притихших кентавров и заревел, мотая головой.

"Забодаю-забодаю-забодаю", — прозвучал в голове Влада перевод, голосом как на старых кассетах с мультиками. Казалось бы, неподходящее время для приколов. Но от страха все серьезные мозговые клетки куда-то попрятались.

Кентавры это даже наглядно продемонстрировали, бросившись врассыпную, когда минотавр сделал первый шаг в и сторону. Только Йур и его мать остались с Владом.

Однако быка интересовали не кентавры, а маленький жалкий человечек, спрятавшийся за ними. Он побежал на них.

Йур схватил Влада за футболку и втащил к себе на спину.

— Деřжись! — приказал он, пустившись в галоп.

— Я не умею! — завопил Влад. Он никогда не катался на лошадях и предпочел бы осваивать верховую езду на пони, лучше игрушечном.

Бык проскочил мимо, обдав их потоком воздуха.

Без всякого умения Влад вцепился в густую, но короткую шерсть Йура и отчаянно держался, пока тот скакал по всему полю, почти играючи уходя от атак.

Минотавр не осторожничал и несколько раз врезался в стену, пугая зрителей до восторженного визга. Со стены сыпалась пыль и каменная крошка. Он тряс башкой и снова кидался за Йуром.

Кобылица старалась не отставать от быка, чтобы быть рядом, если тот подберется слишком близко к ее сыну. Остальные кентавры наоборот — кидались от Йура в стороны как куры от бешеной собаки.

Оркестр надрывался, пытаясь обыграть нелепую и жуткую беготню как тревожный и захватывающий бой. Народ смеялся, пугался и радостно улюлюкал.

Гарья против воли улыбнулась. "Ребенок" оказался не так прост и устроил настоящий цирк с конями.

— Какого черта! — рычал Лютомир сквозь зубы.

После третьего круга по арене Йур начал уставать, невольно подпуская минотавра все ближе. Тот заметил, что жертва выдохлась и рванул ему наперерез.

Зрители подались вперёд. Гарья сжала платье в кулаки.

От удара в бок минотавр покачнулся и резко затормозил, взрывая копытами песок. Он удивленно мукнул, а потом ответным толчком широкой морды опрокинул кобылу, толкнувшую его.

— Мама! — вскрикнул Йур, притормозив.

Тут же бык догнал и протаранил его. Обломанные рога оцарапали пушистый рыжий бок. Жеребенок упал. Влад будто вовсе не держался — куклой слетел с его спины, ударившись о промороженную землю.

Он сел, сначала услышав, а затем, увидев, как бык продолжает терзать Йура рогами, валяя его по земле в туче пыли. От ужаса перехватило горло. Не думая, что делает, Влад вскочил и побежал на минотавра, чтобы хотя бы отвлечь его внимание от Йура.

Прыжком, слишком лёгким и стремительным для человека он настиг минотавра. И укусил его. Молодые острые клыки с легкостью проткнули толстую шкуру. В рот полилась сладкая кровь. В нос ударил горький запах бычьей кожи. Из горла вырвался клокочущий рык. Не человеческий. Звериный, родившийся где-то под сердцем.

Минотавр сбросил Влада и попятился, мотая головой. Из прокушенной шеи толчками лилась тёмная кровь.

Зрители взволнованно зашушукались, вставая с мест, чтобы лучше разглядеть, что происходит, даже музыканты не удержались. Лютомир с молодецкой живостью скакнул к краю ложа и вцепился руками в прутья, вытаращившись на поле. Кентавры, скучившиеся в стороне, с любопытством вытянули шеи.

Влад не мог встать прямо, по-человечески. Вместо рук и ног он обнаружил под собой черные когтистые лапы. Короткие мозолистые пальцы легко выдерживали вес тела. Край футболки давил на шею, обросшую густым меховым воротником. Под ним, в груди вибрировал каждый выдох. Влад не мог остановить этот жуткий звук. Не мог спрятаться или убежать от этого кошмара на яву. Конечности не слушались, словно больше не принадлежали ему. А сзади, как насмешка, мотался из стороны в сторону самый настоящий мохнатый хвост.

Длинная волчья пасть вопреки его воле, но согласно желанию, потянулась к футболке. В несколько вертких взбрыков волк сорвал с себя мешающие тряпки. Затем ощерился, приготовившись к новой атаке минотавра.

Бык пошел на него, но вдруг взвыл, наклонился вперед и рухнул, подняв пыль. Вся его спина была щедро утыкана дротиками.

Страх отступил, и от облегчения в голове оборотня будто просветлело, стало свободней. Он услышал рокот поднимающейся решетки, крикливую ругань Лютомира, гул толпы и голос Йура.

— Уходи! Быстřей! Пошел! — истекая кровью, кентавр вложил последние силы, чтобы достать задним копытом до Влада и лягнуть.

Волк огрызнулся на пинок, но опомнился и ринулся к выходу.

— Стреляйте! Чего вы ждете? — орал князь лучникам, дежурящим над ареной.

Кто-то стрелял по кентаврам, ломанувшимся к арке, кто-то пытался попасть по оборотню, мелькающему в пыльном тумане черной неуловимой кляксой. Другие стрелки сами становились мишенью, но не успевали понять, чьей, и, мгновенно засыпая, падали на пол. Среди музыкантов тоже начался переполох. Кого-то усыпили вольторном по голове, кто-то получил точечный массаж лица скрипкой, а на другого везунчика надели барабан.

— Закрыть ворота! Какого черта происходит?! Ловите его!

Голос Лютомира остался позади. Влад бежал через арку на свет. Впереди его ждал фавн, уже распахнувший ворота на улицу.

— За мной, бежим! — весело скомандовал он и побежал направо.

Оборотень свернул в другую сторону.

— Стой! Не туда! — спохватился фавн, да поздно.

Оборотень был уже далеко.

Влад хотел убраться отсюда, и волк исполнял его желание. По-своему. Он слышал позади грохот обрушившегося здания и крики погони. Оказавшиеся на пути оборотня прохожие и даже стражники, прятались за ближайшие дома. Влад не замечал их. Разогнался так, что почти не чувствовал, как лапы касались земли.

Впереди показался выход из города. Герса была опущена, но ее решетка была не такой мелкой как на арене. Маленький волчок легко прошмыгнул в квадрат между прутьями и пустился по длинной темной арке к свету.