18

После выхода первого сезона «Каратаевых» на моём ютуб-канале сериал произвёл настоящий фурор. Правда, из-за нехватки времени получилось не так хорошо, как хотелось. Согласно изначальному замыслу, зритель не должен был догадываться, что большинство ролей исполняли два человека, благодаря качественной актёрской игре, манера которой должна была отличаться у каждого персонажа, сложному гриму и оригинальным костюмам. А в итоге фактически персонажи различались только по одежде. Несмотря на то, что бабушка была не лишена определённой доли обаяния, она, подобно Никите Михалкову, в любой роли оставалась прежде всего самой собой. А грим оказался не таким уж лёгким делом. Усы, сделанные из двух чёрных ниток и приклеенные на скотч, то и дело отклеивались. Да и играть что-то с подобным гримом было сложно — постоянно душил смех. Недостаток грима мы пытались компенсировать разнообразием декораций. Действие происходило не на одном «фоне». Снимали и у бабушки в квартире, и в загородном доме, и в городской квартире, которая была напротив школы, и на улице, и один раз почти в настоящем лесу. На второстепенные роли позвали моего друга Илью, того самого, который ушёл после седьмого класса, и его младшего брата Марата, который учился со мной вместе, и с которым мы скатывали друг у друга домашку. За съёмки я заплатил им настоящие деньги, хоть и объективно небольшие, но по меркам карманных расходов довольно приличные — две, три тысячи рублей. Я приглашал и других людей на съёмки, но со всеми в последний момент что-то не складывалось — у кого-то появлялись неотложные дела, кто-то просто передумывал, и так далее. Монтировать приходилось на компьютере со слабенькой видеокартой, в программе с истёкшей лицензией, которая постоянно зависала, а я постоянно психовал. Естественно, «техника» была абсолютно не готова к такой нагрузке. Тем не менее, несмотря на все препятствия, мы досняли первый сезон из восьми серий, суммарный хронометраж которых составил около полутора часов.

Бабушка в образе крутого детектива пришлась всем по сердцу. Представьте себе такую сцену: я, в роли бандита, сижу в углу связанный, с лицом, измазанным вишнёвым вареньем, тьфу, то есть кровью, а бабушка, склонившись надо мной, произносит:

— А ну быстро выкладывай мне всё, а то сейчас пальчики почикаю ножичком!

Источниками вдохновения, конечно, выступали сериалы «Глухарь», «Карпов» и первые серии «Улиц разбитых фонарей», где ещё присутствовали элементы нуара, а менты были показаны приближенными к реальности, а не белыми и пушистыми. Я даже использовал кое-какую музыку оттуда в качестве саундтрека к нашему сериалу.

Почему-то зрителям больше всего полюбилась первая серия «Каратаевых», которая набрала аж полтысячи просмотров на ютубе. Сериал доделывался в дикой спешке — из-за нехватки времени, связанной, опять же, с учёбой и написанием книги, — а та серия, несмотря на то, что по хронологии была первой, снималась последней. Поэтому она получилась самой сырой и изобиловала забавными ляпсусами. Так как сценарий дописывался впопыхах, многие диалоги получились уж очень упрощёнными и схематичными. Как, например, вот этот:

Бабушка. Пьём, да?

Посредник (то есть я). Чё надо?

Бабушка (выдержав поистине театральную паузу, посмотрев по сторонам, на потолок, в окно, и наконец с трудом вспомнив забытую реплику из сценария). Нам надо выйти на твоего босса.

Посредник. Я не буду с вами сотрудничать.

Бабушка. Тогда ты сядешь в тюрьму.

Посредник. Его зовут…

Не говоря уже о том, что часть диалогов вообще импровизировалась на ходу. Не взирая на эти досадные погрешности, сериал всё равно имел большой успех. Я стал «звездой» школы и обзавёлся множеством знакомых. Я здоровался с парнями из десятых и одиннадцатых классов, причём из всех сразу — «А», «Б» и «В». Было ощущение, что я с утра приходил в школу и потом целый день только и делал, что пожимал руки. Как-то на перемене у меня состоялся следующий разговор с одиннадцатиклассником:

— Как тебя зовут?

— Максим.

— А меня Макар.

— Я знаю.

— Откуда?

— Тебя все знают.

Окрылённый триумфом, я немедленно приступил к написанию сценария для второго сезона, на этот раз на шестнадцать серий. Кроме того, я набрался храбрости и добавил Сабину в друзья «ВКонтакте». У меня была мысль ей написать, но я совершенно не знал, как завязать разговор. Поэтому я решил обратиться за советом к более старшему и опытному товарищу. И спросил у Сергея, на какую тему можно поговорить с девушкой. Его совет был таким: не тратить время и сосредоточиться на написании книги.

— А если она та самая, Единственная?.. — спросил я.

Сергей ответил, что шанс на то, что это именно она, меньше одного процента, и сказал, что, скорее всего, «ту самую» я встречу не раньше тридцати. Я сказал, что, по моим ощущениям, я умру молодым, возможно, даже в двадцать лет.

— Тогда для чего вам девушка, если вы собрались умирать в двадцать лет? — спросил Сергей. — Вы хоть подумали, на какую клетку памяти обрекаете человека?..

Только потом, когда я узнал некоторые детали из прошлого Сергея, я понял, что он имел в виду. Во время того нашего разговора он сказал ещё одну фразу, смысл которой до меня дойдёт гораздо позже: «Иногда высшее проявление любви — это пройти мимо».

Конечно, Сергей дал мне совсем не тот совет, на который я рассчитывал. Поэтому я ещё окончательно не определился, сделаю ли так, как он сказал, или всё же попробую потом написать Сабине…

Как я уже говорил, окружение у нас с ней было очень разным. Увеличение числа общих знакомых ситуацию не сильно исправило. Оказалось, что формальное знакомство ещё не означает быть идентифицированным как «свой». А слиться с остальными, мимикрировать, как советовал Сергей, мне по-прежнему не удавалось.

Вообще, позже я понял, что Сергей в каком-то смысле меня «спас». Думаю, что, если бы не познакомился с ним, мне бы в конечном счёте удалось вписаться в компанию тех быдланов, среди которых вращалась Сабина, и куда я так стремился попасть. А Сергей сильно на меня повлиял. Хотя он и учил, что нужно приспособиться, постараться притвориться таким, как все, и если бы я послушался, то так же бы бухал, тусовался, деградировал и с утра до ночи задротил в «Доту», как мои сверстники.

Но при этом те несколько лет, что общался с Поплавским, я почти непрерывно писал книги, а писательство очень мешает деградации. Кроме того, Сергей мне напомнил, что литературный горизонт не ограничивается одной только боевой фантастикой. Я это знал когда-то в детстве, но забыл, в своём всепоглощающем подростковом увлечении постапокалипсисом. А Сергей дал понять, что можно и нужно читать и Мелвилла, и Джойса, и Филипа Дика. От Поплавского я почерпнул, что слушать «Queen», «Pink Floyd», «Led Zeppelin», «Машину времени» или «Пикник» — очень круто, и что это вовсе не какая-нибудь попса или старьё, а вечная классика…

Сабину, конечно, я не причислял к быдлу. Даже само это слово, употреблённое в одном предложении с её именем, смотрится не к месту. У неё был ясный ум, осмысленный взгляд. Внешность не то, чтобы полностью соответствовала всяким там стандартам красоты: невысокого роста, грудь маленькая. Но и невзрачной её не назовёшь, в ней была искра. Сабина казалась мне исключительной. Ради её маленькой груди, которая уместилась бы в ладонь, я бы отказался от сотен шикарных буферов пятого размера.

Одноклассницы в сравнении с ней не вызывали у меня ни малейшего интереса, разве что, иногда, лишь чисто физическое возбуждение. По вечерам я нередко, да что там, каждый день рассматривал фотографии на её странице «ВКонтакте». Но написать или, тем более, «подкатить» в реальности не решался. Да и не знал, как это делается. Например, с отцом мы никогда не говорили на тему девушек. Та история про орешки, которую я услышал от мамы — вот и все познания на тему общения с противоположным полом, которые я получил от родителей.

Один раз, когда я был в городской квартире после уроков, то смотрел из окна в бинокли на школьный двор. Я часто так делал от скуки. Бинокли были папиными и стояли на подоконнике в кухне. Кухня как раз выходила на школу. Так вот, я смотрел на пустую площадку перед школой, и увидел возле турников Сабину вместе с Жорой, тем мальчиком, который слушал «Металлику». Они разговаривали и смеялись, и выглядели весьма увлечёнными друг другом. Вообще, чужая девушка для меня на каком-то подсознательном уровне всегда была табу, а уж девушка друга — втройне строгое табу. Жору я тогда считал своим другом (старательно убеждая себя в том, что это взаимно), и мне не хотелось портить с ним отношения из-за соперничества.

Да и не факт, что у меня получилось бы отбить у него Сабину. Он был частью их тусовки, а я каким-то «левым» чуваком. Если она в итоге выберет его, а я уже откроюсь, и все узнают о моих чувствах — надо мной станут смеяться. А даже если я выиграю… Вдруг потом мы с ней поссоримся? Я ведь далеко не сахар. И тогда получится, что я увёл девушку у друга, а уберечь не смог, и только сделал их обоих несчастными, да ещё и потратил впустую время, которое мог уделить творчеству… Возможно, что с ним Сабине будет лучше, чем со мной. И я подумал, что, может, Сергей был прав.

Иногда высшее проявление любви — это пройти мимо.

К тому же, как гласила древняя китайская пословица, которую я прочитал недавно в одном умном паблике «ВКонтакте»: «Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться, несмотря на время, место и обстоятельства. Нить может растянуться или спутаться, но никогда не порвётся». Так что, если нам с Сабиной суждено быть вместе, это всё равно произойдёт само собой, а если не произойдёт, значит, такая уж судьба.

Кроме того, если Сабина тоже испытывает ко мне симпатию, она может сама сделать первый шаг. Почему первым обязательно должен быть я? Долой устаревшие гендерные стереотипы о том, что мужчина должен добиваться женщину! Мужчины и женщины равны. Так что, если я для неё важен, она скажет мне об этом, и тогда я тоже признаюсь. А если мои чувства невзаимны, значит, и не следует о них говорить, чтобы не причинять ей дискомфорт. В конце концов, разве мои чувства вообще что-то значат? Нужно перестать забивать голову ерундой и заняться книгой. Вечное превыше сиюминутного. Красота требует жертв. Личным счастьем можно пожертвовать ради того, чтобы создать прекрасное произведение искусства…