ГЛАВА IX

ГЛАВА IX

Маленькая мордочка кута протиснулась между крупных стеблей папоротника. Ящер с интересом наблюдал за воином, неподвижно сидевшим на стволе рухнувшей секвойи. Свет над поляной постепенно тускнел. Стоило подумать об укрытии, совсем скоро голодные хищники начнут охоту. Кут мялся на месте, переступая с ноги на ногу, время от времени, издавал привычное слуху кочевника стрекотание. Однако очень быстро ему насучило следить за неподвижно сидящем воином и, увлеченный стайкой порхающих бабочек, малыш скрылся в темной зелени леса. Кочевник поднял голову — шелест листьев кустарника заставил насторожиться, но догадавшись, что это всего лишь непоседливые куты кисару снова погрузился в раздумья. Тяжелые мысли томили аруту, загоняя в сети уныния. Свет Великой Ра-Аам от дерева к дереву постепенно слабел, терял силу, уступая место первым вестникам Сам-Ру.

Кисару уже сбился со счета, сколько рассветов прошло с тех пор как удалось улизнуть от выкупивших его аруту тога. Он их не знал, а значит делить ему с ними нечего. В голове промелькнули воспоминания. Долгий путь по извилистой тропе. Ехали неторопливо, словно боялись растрясти содержимое желудков. Дождавшись, когда очередной мясистый стебель лианы коснется груди, ухватился за него и повис, пропустив под собой гураму. Быстро работая руками, подтянулся к провисшей над тропой ветке. Замер. Тьма Сам-Ру не позволила ехавшему позади воину сразу разглядеть беглеца. Процессия продолжила размеренное походное шествие через непроходимые джунгли. Он не знал, как скоро была обнаружена пропажа, да это уже и не казалось таким уж важным. Брести за незнакомцами, словно ворчливый ящер, отставший от стада, воин больше не собирался. Хватит! С этого момента он будет сам за себя решать куда ему и идти и что делать дальше.

Лишь после того, как преодолел не один десяток сикелей, кисару сделал привал. Место, выбранное для ночлега, оказалось весьма неплохим — много кутов поблизости, густые заросли палисомы, да и чистый ручей, протекавший рядом, сразу решил вопрос о запасах питьевой воды. Оглядевшись на месте, как следует, с рассветом и, прочесав территорию вдоль и поперек, воин решил задержаться в долине на неопределенный срок. По крайней мере, до тех пор пока не найдет место получше. Спешить ему все равно некуда. Он не знал, кто он и чем занимался до того, как очнулся в пещерах Кривого когтя.

Все свободное время кочевник посвятил разведке на местности, рыбалке, благо поблизости протекала мутная речушка, охоте, а также полноценному сну. После тяжелого плена среди кровососов ужасно хотелось выспаться. Так проходил рассвет, за рассветом унося мрачные воспоминания о недавнем прошлом. Временами ему встречались тога соседних племен, но он не спешил сразу выдавать им своего присутствия, поэтому никто из кочевников порой даже не догадывался о том, что по их землям, ступая след в след, бродит пришелец.

Очень долго кисару забавлял себя тем, что подкрадывался практически вплотную к спешащим по своим многочисленным делам и заботам тога. Касался хвоста кочевника, после чего так же внезапно исчезал, оставляя воинов в недоумении. Ночуя на ветвистых деревьях и довольствуясь мясом, снующих повсюду, кутов, кисару довольно быстро освоился и постепенно стал привыкать к этой размеренной жизни отшельника. Лишь иногда что-то смутное поднималось откуда-то из потаенных глубин арату, заставляя впадать на короткое время в уныние, но и с этим он постепенно научился справляться. Кисару развлекал себя наблюдением за окружающим миром, пробовал строить в голове логические цепочки, заставляя мозг усиленно работать и таким образом, заполнял пустоту одиночества, вытесняя ненужные воспоминания, которых и так кут наплакал.

Рассвет приходил за рассветом, а в размеренной жизни кочевника ничего особенного не происходило. Так в очередной раз, присев на поваленный ствол секвойи воин стал наблюдать за группой насекомых, суетливо пытавшихся стянуть у него вяленый кусочек мяса, оставленный после обеда. Слаженно работая маленькими лапками, они медленно, но верно тянули добычу к самому краю бревна. Упорно тащили до тех пор, пока кусок не свалился, вниз прихватив за собой несколько незадачливых похитителей. Воин улыбнулся. Вот же, мелкие прислужники Сам-Ру! Вытянул саяк из ножен, который ему посчастливилось как-то раз выкрасть у одного нерасторопного тога, решившего вдруг поохотиться на кутов на его территории. Срезал тонкий пластик мяса. Аккуратно положив его на древесный ствол, и вновь принялся наблюдать за тем, что произойдёт дальше. Слаженная работа насекомых заставила задумываться над собственной значимостью и месте на этой земле. Каковы шансы выжить, если остаться одному навечно и чем все это может для него закончиться?

Однако размышления воина неожиданно были прерваны голосом, раздавшимся позади. Вот же, грязь со стоп Сам-Ру! Проспал! Провалившись в бурный водоворот мыслей, он совершенно забыл об осторожности.

— Надо же, какая встреча, раздери тебя агато?!

Кисару повернулся на голос. По затылку пробежали муравьи и собрались на кончике хвоста. Прямо перед ним, на расстоянии всего в несколько хелей, топтались гураму на спинах, которых, с горделивым видом, восседали мурги. Ах, ты ж, охвостье кута! Как же он сразу не услышал занудное ворчание ящеров?! Злость на самого себя, словно ледяная волна, окатила кочевника с головы до ног. Воин тут же признал нескольких из наемников. Это были те самые мурги, что когда-то продали его Цабиру, а позже скрылись, так и не рассчитавшись с ним. Именно по их милости ему пришлось терпеть все тяготы плена.

Тикитун довольно улыбнулся. Ничего хорошего, судя по глазам наемника, это кисару не предвещало. Мург, с недавних пор, крепко сидел в седле главаря. Он стал пользоваться уважением среди местных вожаков и чувствовал себя теперь довольно уверенно. Черная полоса неудач давно закончилась. Обманув Кривого когтя и оставив Замбару в дураках он пополнил ряды новыми воинами в землях Беглой Сойки, после чего стал свободно кочевать вдали от ненавистных кисару. Перебиваясь редкими заказами, наемник вопреки всему, сохранил группу и даже поделил территорию с одним из местных предводителей. Главарь конкурирующей группировки мургов пообещал жестоко наказать наглеца, если тот попытается зайти на его территорию, однако Тикитун мало об этом беспокоился. Пара удачных сделок, а также свежая кровь, очень быстро устранили неуверенность и добавили ему наглости. Так, в очередной раз, объезжая свои владения, которые незаконно присвоил, ртуп повстречал беглого воина.

— Да тебя, как я погляжу не узнать! Отошел, приободрился. Так сразу и не скажешь, что буквально недавно выглядел хуже дохлого кута и готов был предстать перед ликом Сам-Ру. Погляди на него, Арху. Если бы не отвратительное, искорёженное шрамами рыло, так бы и не признали вовсе! От такой отметины Сам-Ру даже меня бросает в дрожь.

Воин, сидевший на молодом гураму с интересом наблюдал за реакцией кисару, но в ответ на дерзкие слова предводителя мургов, кочевник просто промолчал, делая вид, что ничего вокруг не замечает. Только по глазам можно было понять, что чужака до заветных глубин аруту тронуло сказанное Тикитуном.

— А я, как погляжу, ты не больно-то разговорчив. Не забыл, сын кута, кому обязан своим спасением? — никак не унимался ртуп.

Кочевник, не реагируя на вопросы мурга, продолжал мусолить во рту кусочек мяса. Главное не терять бдительности. Рука крепко сжимала эфес саяка, готовая в любой момент пустить оружие в ход.

— Ты чего молчишь-то, грязь со стоп Сам-Ру?! Я к тебе обращаюсь, слышишь, меня, фокуру?!

Тикитун заметно занервничал, по всему видно, ртуп начал терять терпение. Значит, быть беде! Отшельник для мурга, что харуту для члена кочевого племени. Никто не заступиться, никто не поможет, поэтому, при случае, можно резать глотки без зазрения совести. А тут такой упрямый смутьян попался! Нет, подобное хамство спускать никак нельзя! Арху примирительно положил руку на плечо товарища, но это не возымело на предводителя должного действия.

— Отстань!

Наёмник нервно одернул плечо, подъехал к кисару практически вплотную, так, чтобы лучше видеть лицо. Глубокие шрамы, вдоль и поперек изрезавшие голову и острый взгляд исподлобья производили, конечно, сильное впечатление, однако Тикитун не из пугливых. Хотя у ртупа мелькнула мысль, что если бы не мурги стопившиеся позади, он вряд ли решился бы вступить в разговор. Подняв донт, Тикитун упёр наконечник копья в грудь собеседнику. Мерзкая ухмылка выплыла на лицо наемника. Слегка надавил на древко — не подействовало. Усилил нажим, затем ещё и ещё. Какое-то время они пристально смотрели друг на друга. Напряжение стремительно возрастало. Неожиданно рука наемника ушла назад, а затем, также быстро, вернулась, наградив кисару хлестким ударом древка по лицу. Воин слетел со ствола, обломав пару веток, потонул с головой в плотной зелени папоротника.

— Ну, как одумался? Или может, попросишь добавки? Эй, красавец, я к тебе обращаюсь! Смотрите-ка, никак обиделся!

Тикитун получал особое удовольствие, упиваясь собственной безнаказанностью. А, что, в принципе, ему мог ответить, это обезображенный Сам-Ру урод?! Громкий смех мургов, веером, разлетелся над джунглями. Они привыкли к подобным выходкам главаря. Порой это даже их забавляло. К тому времени, как ртуп вошел в раж, практически вся группа оказалась на поляне. Окружив поваленный ствол со всех сторон, так, чтобы отрезать кочевнику путь к отступлению, они стали наблюдать за дальнейшими действиями воина.

Кисару поднялся. Смахнул с лица ветки и грязь. След от удара всё ещё темнел на изуродованной шрамами щеке. Мозги загудели, а перед глазами по-прежнему стояла горстка насекомых слаженно тянувших за собой кусочек кута. Мысль о том, что выжить одному посреди джунглей будет довольно непросто, в очередной раз промелькнула в голове воина. Тяжело дыша, он посмотрел снизу верх на обидчика. Довольная ухмылка на лице Тикитуна могла любого вывести из себя, но выступать против группы мургов было затеей очень рискованной, даже опасной. Богиня такой авантюры явно не одобрит.

— Ну, так, что? Понравилось? Не убирай грязь-то, так посимпатичней будет. А то от такой красоты все куты разбежались.

Одобрительный гогот наемников, действительно заставил стайки мелких травоядных прийти в движение.

— Мне вот интересно, кто тебя так ловко подравнял? Или может ты искал спутницу среди болотных тварей, да они не оценили знаки внимания?

— Да брось ты его, Тикитун. Мы и так не успеваем. Оно того не стоит. Одной богине известно, что у него в голове. Может он припадочный какой. Мало ли чего с ним сотворили. Оставь. Пусть сидит себе. Поехали! — вставил Арху, по своему сочувствующий бывшему пленнику кровососов и не желавший наблюдать за унижением и последующим избиением. — Едем. Мы же получили своё сполна.

Он прекрасно понимал, к чему все идет: стоит только кисару ответить на грубость предводителя, как тут же с десяток донтов пронзит воина насквозь. А зная нрав Тикитуна в другом исходе можно было не сомневаться. Не так-то просто переубедить упертого ртупа.

— Погоди, погоди, ещё успеется. Сегодня он тебе не желает отвечать, а в следующий раз пустит стрелу в спину?! Или того хуже, подкараулит где-нибудь на тропе и отрежет башку. Нет, Арху, так не пойдет. Сейчас проучим. А станет кочевряжится, скрутим и продадим заново.

— Кому?

— Да, мало ли желающих. Да хоть бы тому же Замбару, Хотя нет. Верно, тут, не получиться. Слушайте, у меня есть другая идея.

Арху понял, что просто так Тикитун уже не отвяжется. Пришлось пойти на хитрость. Предводитель наемников, получивший вызов не может отказаться от схватки, дабы не прослыть трусом и не потерять большую часть группы. Арху решил припугнуть товарища, справедливо предполагая, что тот не станет рисковать.

— Смотри, Тикитун, а ведь малый может попытать счастье, и клянусь светлым ликом богини, попробует скинуть тебя с гураму. Не дрогнет под тобой гураму вожака, как думаешь?

— Хм, он не мург! С чего бы это ему бросать мне вызов?! Это же просто отрыжка Сам-Ру, а не тога.

— Кто его знает, кто знает. Одной Великой Ра-Аам известно: мург он или не мург. Посмотри на кожу, не так уж и молод, а клейма-то нет. Да судя по всему и не было никогда. Значит не тога, уж точно. Поэтому …

— И что с того, раздери тебя агато?! Даже, если так. Видимо, он настолько никчёмен, что даже свои держать не стали, отделали, как следует и выкинули, словно бесполезную падаль. О чем разговор-то, не пойму?

— А о том, что парень свободно расхаживает по землям Беглой Сойки. Много ты встречал племенных кисару. Какого кута они здесь забыли, скажи мне? Нет, дружище, я бы на твоем месте так не спешил с выводами. Уж слишком все просто. Зря мы тут топчемся, поехали.

— Сначала сядь на моё место, а потом указывай когда и куда мне ехать. Понял?

Тикитун задумался над истинным положением дел. Возможно, Арху в чем-то прав. Ведь не из-под земли же отшельник вылез.

— Но нашли-то мы его, вспомни, за Перевалом?!

— И что с того, ты там сам-то случайно не бывал? Вот то-то и оно! Однако сейчас он здесь, вооружен и может быть даже очень опасен. Так-то.

Мурги заулыбались, по достоинству оценив стройные доводы Арху. Однако, дерзкий взгляд кисару, все это время стоявшего в центре круга, бередил аруту вожака заставляя идти на поводу у провокаций Сам-Ру. Зря он это начал. Теперь поздно менять седло! Арху одержавший вербальную победу в споре над предводителем, тихо двинулся по тропе, осторожно объезжая гураму стоявших на пути мургов. Нет смысла задерживаться, нужно успеть добраться до места раньше, чем погаснет свет Великой Ра-Аам. Неожиданно за спиной раздался звонкий шлепок от удара, после чего до ушных отверстий долетела отборная брань Тикитуна. Ну, началось!

Наемник все же поддался соблазну и перед тем как поехать следом за товарищем, решил наградить наглеца хорошей пощёчиной. Пусть знает своё место, раз забрел на территорию мургов! Размахнувшись, как следует, Тикитун ударил кисару древком донта, однако промахнулся и попал по плечу. Воин отскочил. Не дожидаясь очередного удара, подпрыгнул, ухватился за поводья, а затем сильным хлестким ударом кулаком в челюсть выбил противника из седла. Ртуп вскочил на ноги и прыгнул на обидчика. Завязалась драка.

Наемники ещё теснее обступили дерущихся, некоторые даже принялись делать небольшие ставки, что свойственно натуре мурга. Требовалось придать некоторой остроты поединку. Если появилась возможность разжиться добром, не рискуя при этом аруту, почему бы и нет?! Отчаянный поступок незнакомца подогревал интерес разношёрстной толпы. Ставки возрастали с каждым ударом. Ни один, ни другой не собирался уступать. Удары сыпались с обеих сторон, очень скоро в ход пошли зубы и когти. Славный поединок, что и говорить! Кисару нисколько не уступал ртупу, несмотря на более мощную комплекцию последнего. Ставили, кто на содержимое походных мешков, кто на будущий куш, добытый при очередном набеге.

Арху не успевшему скрыться за поворотом пришлось возвращаться назад. Тикитун всегда взвешивал действия, но последние удачные кампании основательно вскружили голову мургу, отбив всякое желание анализировать ситуацию и делать какие-либо выводы о возможных последствиях. Чего только стоит авантюра с Кривым когтем. В том, что кровожадный старик рано или поздно доберется до них, Арху нисколько не сомневался. Не так-то прост Цабиру, как может показаться на первый взгляд! Но это уже будет проблема ртупа. Главное самому не проспать и не попасть под горячую руку кровососа.

Наёмник выпрямился, брезгливо смахивая с груди прилипшую листву. В глазах вспыхнул недобрый огонек. Рука привычным движением выхватила саяк висевший за поясом и описала полукруг перед лицом противника. Послышались не одобрительные возгласы. Свист клинка вывел кисару из оцепенения. Шансы были не равны и оба это прекрасно понимали. Что мог сделать, пусть даже опытный тога, против остро наточенного клинка?! Воин отскочил назад, быстро огляделся по сторонам в поисках того, что могло помочь ему с защитой. Кусок коряги, обрывки жухлых лиан, ветки — точно не годились. Кочевник чувствовал, как Сам-Ру медленно подкрадывается к нему сзади, чтобы вонзить ледяные когти в сердце, а затем разорвать аруту на части. Вот же, фокуру!

Тикитун сделал выпад, ещё один, затем ещё. Удар, промах, выпад, удар, ещё один и ещё! Мышцы налились кровью, а лицо стало тёмным от гнева. Желание разорвать наглеца душило мурга, только страдания незнакомца теперь могли утолить голод Сам-Ру и успокоить бунтующую аруту наёмника. Вид свежей крови от полученной раны заставил кочевников взвыть от удовольствия. Словно голодная стая топорисков они переминались со стороны на сторону, сидя верхом на гураму и жадно облизывались в предвкушении яркого окончания схватки. Но интерес нужно постоянно подогреть: кому понравиться наблюдать за убийством раненого кута? Зная повадки собратьев по оружию, Арху решился на опрометчивый шаг, но на тот момент он показался ему вполне разумным. Мург снял с пояса кинжал и кинул к ногам раненного чужака. Это, конечно, ни в какое сравнение не шло с мечом в руках ртупа, однако значительно повышало шансы кисару на реванш, а заодно подогревало интерес к схватке у собратьев по оружию.

Тикитун обернулся. Вот же, немытая грязь со стоп Сам-Ру! Арху! С укоризной посмотрел на товарища.

— Что тут такого?! — искренне удивился мург, — Слишком долго. Не затягивай. Ты мог сделать это раньше, а уж если вступил в круг не стоит теперь искать легких путей. Дерись и докажи нам, что не зря стоишь во главе шайки.

Кочевники поддержали слова Арху одобрительными возгласами и протяжным свистом. Куты загомонили по кустам, выражая недовольство всем происходящим: границы их привычного ритма жизни нагло нарушились.

Тикитун набросился на противника, пообещав себе, что отомстит товарищу за несвоевременную шутку. Бой возобновился с новой силой. Они бились, словно это была их последняя схватка, ни один, ни другой не собирался уступать. Удар, отскок, выпад, удар, ещё удар! Ещё и ещё! Тикитун прекрасно осознавал собственное превосходство, поэтому поначалу пробовал немного заигрывать с противником, нанося незначительные порезы, иногда даже отступал. Однако соперник быстро учился и вскоре мург почувствовал что выдыхается. Первоначальный запал стих и мало по малу ему пришлось уйти в глухую оборону. Этот низкорослый наглец, явно собирался занять его место! Без происков Сам-Ру тут точно не обошлось.

Саяк был мощным оружием, однако серьезно уступал в весе. Более легкий кинжал Арху позволял кисару делать выпады чаще, а удары наносить результативней. Окончательно Тикитун пал духом, когда после очередной атаки почувствовал, как холодное лезвие кинжала лизнуло его ребра. Мерзкое ощущение, от которого муравьи тут же засуетились на загривке. Словно горячий язык кари прошелся по телу вытянув наружу кипучую кровь. Наемник охнул, замер на месте, немного даже осел. Зацепившись за рог стоявшего позади него гураму, мург тяжелым взглядом обвел товарищей.

Нет, он не увидел на лицах ни поддержки, ни сочувствия, как ожидал, ни капли сострадания. Мурги, на то они и мурги! Не тот народец эти наемники, хоть и кичатся по-пьяному делу своим братством! Жестокий мир Периферии проступал перед ним во всей своей красе. Проявишь слабость, сожрут и не подавятся. Да, что говорить он и сам такой — один из них. Перед глазами на мгновение всплыл образ Сахра.

Слабость одолевала тело, загоняя стрелы страха в сердце. Нужно действовать решительно, иначе до следующего рассвета ему точно не дожить. Тикитун посмотрел в глаза ближайшему мургу. Так и есть! Сам-Ру не дремлет! Проиграет — придется покинуть группу и бежать к Беглой Сойке, иначе наемники зарежут его при первом удобном случае. Он собственноручно не раз отправлял к праотцам таких вот неудачников осмелившихся бросить вызов богине. Единожды, возглавив мургов, Тикитун не мог проиграть сопернику, кем бы он ни был. Но то они, а тут не пойми кто! Вся абсурдность этой ситуации, по которой наёмник мог лишиться аруту, бесила и выводила его из себя. Это надо же было так вляпаться, забери их всех Сам-Ру!

Прекрасно понимая, что ничего другого ему не остаётся, Тикитун предпринял отчаянную попытку добраться до сердца противника. Обменявшись несколькими ударами, они вцепили друг другу руками в шеи, отпросив оружие. Тут стало намного интересней. Очень скоро оба воина оказались на земле и принялись терзать и рвать когтями разгоряченную схваткой плоть. Над поляной раздавалось дикое рычание дерущихся и громки возгласы мургов, жарко комментирующих поединок. Куты звонким щебетом все также громко выражали свой протест. Наконец кисару повезло: он ловко извернулся и сильным ударом в челюсть выбил сознание из предводителя наемников. Тикитун рухнул, как подкошенный саяком и затих. Вокруг воцарилась тишина, лишь изредка её нарушали крики диких животных, да стрекотание недовольных кутов. Такого исхода поединка никто из мургов точно не ожидал. Арху улыбнулся про себя, ставки существенно возросли.

Кисару поднялся на трясущихся ногах, огляделся вокруг. Стоявшие и сидевшие верхом на гураму мурги были ошарашены увиденным. Сердце билось о мощную грудь, готовое в любое мгновение выпрыгнуть наружу. Стекавшая со лба кровь застила обзор, но он не обращал на это особого внимания. Не обнаружив для себя угрозы на удивленных результатом поединка лицах наемников, отшельник медленно развернулся и побрел в джунгли. Больше ему здесь делать нечего. Что с них взять? Мерзкие отребья Периферии!

— Подожди! Слышишь? Эй! — громким возгласом, обратился к победителю Арху. Воин натянул вожжи на себя, останавливаясь позади кочевника. — До сих пор Тикитун вел нас и был старшим. После победы над ним ты можешь встать во главе мургов, если, конечно, захочешь? Такой воин нам точно сейчас не помешает.

Кисару тяжело выдохнул, махнул рукой, показывая, что предложение ему не интересно, и пошел дальше. Сил на разговор не осталось, да и стоило ли? Что им, вообще, можно объяснить?

— Как ни крути, а выбор сделать придется. Слышишь? Эй! Все равно от Сам-Ру никуда не спрячешься! Земли за Перевалом — не то место где можно расхаживать с кинжалом за поясом и думать, что тебя наши порядки не касаются. Сейчас здесь столько наемников — не каждое племя рискнет выступить против, ну не считая, конечно, кровососов. Но там дело другое. На что ты надеешься? Как бы боги не помогали тебе, рано или поздно, какой-нибудь залетный мург доберётся до твоей аруту. Уж, поверь, парень, моему слову. Да, что говорить, за Перевал даже сиронгам путь заказан. Чего ты нос воротишь?

Кочевник замер на месте. В голове вихрем закружились мысли, а в памяти вплыли недавние насекомые тащившие добычу по заросшему мхом стволу. Видя замешательство собеседника, Арху продолжил методично продавливать собственные интересы. Его совершенно перестала интересовать дальнейшая судьба поверженного ртупа.

— Жизнь наемника, конечно, не то, что в племени кисару, но, по крайней мере, мы держимся вместе. Понимаешь, о чём я? Останешься за Перевалом, придется выбирать с кем идти по тропе богини. Да и на границе Пояса ситуация не лучше. Уж, поверь мне. Подумай, такой шанс возглавить группу мургов уже может и не представиться. Тикитун хороший воин, правда, удачи теперь нам с ним не видать. От тебя зависит, будет он жить или нет. Мурги нас послушают, а вот уйдёшь …

Арху провел пальцем себе по горлу, повернувшись, так, чтобы остальные ничего не увидели. При этом наемник, для пущей убедительности, вывалил наружу язык и закатил к верху глаза.

— Хорошо.

Голос кочевника прозвучал жестко, с металлической ноткой равнодушия. Он развернулся на месте и проследовал назад, мимо Арху, с трудом передвигая ноги. Как ни крути, а Тикитун не самый слабый противник! Факт! Мург серьезно измотал его и если бы не группа наемников, готовых по первой команде перегрызть ему горло, он бы с радостью растянуться во весь рост на поляне, чтобы как следует отдохнуть и набраться сил.

— Как звать тебя?

Арху развернул гураму, двинулся следом за кисару, довольный собой. Все складывалось, как нельзя лучше. Тикитун получил хороший урок, а группа не распадётся и ему не придётся искать новую. Найти себе подходящее место среди мургов довольно не простая задача, даже для такого дипломата как он. Внезапно повеяло цветочным ароматом. Защебетали по кустам куты. Гураму недовольно заворчал, разворачиваясь на узкой тропе. Вот же, прислужник Сам-Ру! Кочевник быстро привел ящера в чувство посредством длинного стрекала.

— Зовите, как нравиться, мне все равно.

— Вот так новость, что же ты и имени своего не знаешь?

Кисару остановился, задумчиво посмотрел на мурга, затем на столпившихся поодаль кочевников. Арху наблюдал, как меняется лицо кочевника, изуродованное многочисленными шрамами. Видно было, что он пытается что-то вспомнить, но так ничего и не услышал в ответ.

— Будь, по-твоему, станем тебя звать Гухта! Как тебе, а? Вестник богини! То ещё имечко. Уж, какой из них, нам всё равно, сам понимаешь среди мургов чего только не намешано, но тебе подходит. Нравиться? Не так, кстати, часто встречается, а если повезет, получишь второе имя, хотя, Тикитун вот им не успел обзавестись.

Арху обернулся, вспомнив о бывшем предводителе и удивился, так как мург, лежавший до сих пор на поляне, пропал. Никто из наёмников не обратил внимания на вожака — все увлеченно наблюдали за беседой двух кисару. Однако гадать о судьбе беглеца пришлось не так долго. Тикитун объявился там, где его никто не ждал увидеть. Подобрав кинжал Арху, он, прячась в тени деревьев, за кустами, напал сзади на победителя, как раз в тот самый момент, когда новоиспечённый вожак обходил стороной гураму собеседника. Ах, ты ж, охвостье кута! Впившись железной хваткой в горло противника, мург нанес два сильных удара, затем оттолкнул воина и бросился бежать. Не успели наемники зарядить стрелами данаки, как после Тикитуна уже и след остыл.

Разжалованный собратьями ртуп сбежал, оставив после себя тело поверженного противника. Он не сомневался, что преследовать его по пересеченной местности, они не станут — много чести. И оказался совершенно прав. Только Арху бросился догонять беглеца, однако отсутствие нормальной тропы и внушительные габариты гураму не позволили воину осуществить задуманное. Никто не предполагал, что все закончится именно так. Наемникам предстояло сделать не простой для себя выбор.