«Культура отмены» с доставкой на дом

Пока мы, обыватели, с открытыми ртами наблюдаем за различными перфомансами — то выборами в Америке, то ещё какими-нибудь нелепыми информационными поводами — в области законотворчества происходят удивительные вещи. В стремлении очистить культуру от идеологически вредных смыслов дело доходит до того, что уже и Набоков, и Достоевский, и даже Пушкин попадают под лезвия законотворческих ножниц. Что уж говорить о нас, современных носителях культуры модернизма и постмодернизма, избежать влияния которых можно только путём сожжения всех рукописей, написанных до того как началась эта ретивая суета. И расстрелять. Для окончательной благонадёжности.

То и дело слышу то там, то сям: надо отменить, надо запретить… Некоторые деятели договариваются до того, что обесценивают и желают зачеркнуть всё, что было в искусстве чуть ли не с 1991 года. Мол, ни до, ни после советского периода не было ничего ценного. Потому надо отменить всё это баловство, а авторов в лучшем случае морально опустить ниже плинтуса и задвинуть в чулан, а в худшем — бороться и клеймить до полного истребления из культурной среды всего, что по смыслам и эстетике сложнее уличного лозунга. Утрирую, конечно, для наглядности.

В этом запретители похожи на вчерашних либералов, которые с таким же пещерным презрением относились к культуре и искусству советского периода. А ещё они похожи на наших — прости Господи — «небратьев» во враждебном отношении ко всему, что им не нравится, или не соответствует «политическому моменту».

«Культура отмены» — порождение реформаторства, протестантизма, лютеранства — того, что породило такое чисто европейское явление, как нацизм. Явление чисто европейское — они регулярно этим занимались. Запрещали целые пласты культуры, выкорчевывали «старые» знания вместе со здравым смыслом, промывали мозги и косили неугодные головы. Сеяли страх. Сжигали книги и истребляли туземцев.

В то время как мы всегда являлись и являемся хранителями — народов, культур, традиций, человеческого наследия. Никогда у нас не было ни геноцида, ни этноцида. Я имею в виду — «по-взрослому». Тех же цыган и семитов громили и истребляли — западные «небратья», так сказать. Западный душок.

Конечно, и у нас устраивали это «хунвейбинство», и у нас были свои «красные кхмеры». Происходило это в результате «импорта революции» и по хотениям «наследников» этой самой «мировой революции». После 1917, после смерти Сталина — когда Хрущов со товарищи объявили «борьбу» с «неправильным» искусством. Но затем всё опять возвращалось на круги своя.

В том, что кто-то считает себя в праве разделить культуру на куски, готов выбросить целые её пласты и вырезать ей аппендицит вместе со всеми, так сказать, брюшными органами — нет ничего хорошего. Это всегда приводило к торжеству хамской, примитивной псевдоэстетики, и чего уж греха таить — дорого обходилось и культуре в целом, и талантливым творческим людям. Ломались не только карьеры, но и жизни, судьбы. Сколько оказалось недописанных, а то и вовсе ненаписанных произведений, которые — как знать — стали бы, возможно, и эстетическими открытиями, и стилями, и традициями...

А в выигрыше всегда оказывались самые бездарные, зато активные импотенты от искусства, для которых уничтожить конкурента — непреодолимая потребность. Сколько их было, таких упырей, портивших жизнь тем, кто их раздражал мастерством, яркостью, талантом, непонятностью, непохожестью на большинство...

Интересно, кто к нам просовывает снова «отмену культуры» (она же — «культура отмены»)?

Ведь это чистое варварство, если разобраться, и нам не свойственно — как и сожжение книг и людей.

И что характерно — находятся же… «родные» энтузиасты этого дела…

Смотрю на то, что происходит, и потихоньку начинаю делать архивы. А что? Запретят завтра всё, что кому-то покажется идеологически неподходящим… и снесут в сети. А идеологически неподходящим при таком топорном подходе может стать всё, что по смыслу сложнее пресловутой «Курочки Рябы»...