ГЛАВА XXIII

ГЛАВА XXIII

Тень от дерева упала на соседний куст. Маленький кут перебежал поляну и уже собирался нырнуть с притенённый оазис, когда прямо перед ним вырос огромный волосатый воин, с динку наперевес. Азур хищно оскалился и зарычал, отпугнув кута. Громко стрекоча, ящер кинулся в обратную сторону. Такое соседство вуту сейчас точно ни к чему. Он просидел до рассвета среди саговника, наблюдая за кочевьем кисару. Неандерталец люто хотел отомстить ненавистным фухам, за смерть его лучших воинов. Когда он вернулся и обнаружил, что оба конвоира мертвы ярости Азура не было предела. После этого случая воин даже не сомневался, в том, что этих ящеров необходимо принести в жертву духам подземелья. Иначе такими темпами вутов здесь скоро совсем не останется. И начать стоит с девчонки, так как воина, пока нигде не было видно.

На это раз брать с собой он никого не стал, не желая рисковать жизнью вутов понапрасну. Хочешь, чтобы сделали качественно, сделай это сам. И вот терпение неандертальца было вознаграждено духами Периферии. Соя, водрузив на плечи большой кувшин, пошла к ручью за водой. Аглакайю она с собой звать не стала, а Морок-Атан был ещё слишком слаб, чтобы сопровождать ее. Да и что ей, в общем-то, грозит в землях кочевья Тура и Сиены? Дозорные на тирсах бдительно охраняют территорию как от охносов, так и от набегов топорисков. Агато в этих краях замечен не был, сиронги тем более, так чего ей боятся? Девушка, напевая задорную мелодию, из тех, что часто проигрывали в ишмая-митра, неспешно спустилась к ручью.

Внимательные глаза Азура безошибочно вычислили расположение ближайших тирсов с воинами на башнях. Нет, в открытую он набрасываться на нее не станет. Не таков Азур, сын Карака! У него припасено для жертвы кое-что поинтересней. Вут прополз на четвереньках к тому самому месту, где кисару обычно набирали воду. Он вычислил это по тропе и натоптанной ногами площадке у ручья. Неандерталец шикнул на кута, который по своему наивному любопытству решил преследовать огромного воина. Ящер громко заверещал, а затем скрылся в зарослях саговника. Азур снова замер.

Соя опустила кувшин на землю и потянулась за черпаком на длинной ручке, стоявшим у поваленной сосны, когда ее взгляд упал на крупную рыбину которая по непонятной для нее причине оказалась у ручья. Рыба была настолько крупной и красивой, что у девушки далекой от жизни Периферии, даже не возникло никакого вопроса по поводу ее нахождения на этом месте. Сиронг огляделась по сторонам, возможно хозяин улова где-то поблизости. Но она по-прежнему оставалась совершенно одна. Мало ли кто мог ее здесь забыть?

— Что ж раз никого нет, прихвачу с собой, а там разберемся. Скорее всего, мальчишки поймали и оставили здесь, больше некому.

Сиронг нагнулась, намереваясь поднять трофей. Раздался шелест листвы и на ее тонкой шее затянулась петля. Азур с такой силой дернулся на себя аркан, что не один тога не заметил исчезновение девушки, даже если бы пристально следил за ней. Соя растворилась в густой растительности, словно ее и не было никогда возле ручья. О недавнем присутствий сиронга напоминал лишь кувшин, сиротливо стоявший у журчащей воды.

Неандерталец даже не стал поднимать рыбу, не желая рисковать таким уловом как фух. Перетянув лианами руки и ноги Сои, он жестами как мог, объяснил ей, что если она издаст хоть один звук, то тут же лишиться головы. Для пущей убедительности вут достал из мешка, что висел у него через плечо, ещё одну рыбину и размозжил ей голову динку. Соя, соглашаясь, закивала в ответ, показывая воину, что больше не нуждается в пояснениях. Всё и так предельно понятно. На всякий случай Азур, держал в руке аркан, чтобы иметь возможность в любой момент перекрыть кислород девушке и оградить себя от возможных эксцессов в пути. Хотя это было уже лишним, Соя настолько перепугалась вида волосатого монстра, что не рискнула бы кричать, даже если бы была уверена, что ее кто-нибудь услышит в этих диких дебрях.

Около пяти сикелей Азур нес пленницу на плече, не желая рисковать. Как только стало понятно, что погони нет, и вряд ли кто-нибудь теперь повстречается ему на пути, он опустил сиронга на землю и предоставил возможность передвигаться самостоятельно, однако петлю аркана снимать с шеи ни стал. Мало ли что! Когда Соя выбилась из сил и начала потихоньку отставать, Азур раздраженный ее излишней слабостью, раз за разом стал применять физическую силу, дабы поднять дух сиронга. Как они вообще могут выживать в этом мире, бестолковые тщедушные ящерицы?

Чем чаще падала, спотыкаясь о горбатые древесные корни Соя, тем сильнее за этим следовал удар. Дошло до того, что через десяток сикелей Соя распласталась по тропе топорисков и потеряла сознание, от усталости, обезвоживания, а также мощных ударов вута, которыми можно было не только сиронга замордовать, но и гураму. Азур подошел к лежащей Сое, легонько пнул проверяя жива она или нет. Он и сам уже понял, что эти фухи слишком изнежены и поступать с ними, как он обычно поступал с женщинами родного племени, лучше не стоит. Неровен, час помрет, и до жертвенного костра не дотащишь.

Вут присел рядом, порылся волосатой рукой в мешке, вытащил безголовую рыбину и принялся жевать. Громко чавкая и пуская слюни по подбородку, он подумал о том, что неплохо бы развести костер, но тут же отбросил эту идею. Лень характерна и для вутов, ей безразличен возраст, пол, происхождение. Азур подумал о том, как поступить с фухом дальше. Он выполнил первую часть собственного плана, однако особого удовлетворения не получил, оставалось надеяться, что все измениться когда она буде преданна огню а ее язык и сердце окажутся у него в котелке. Неандерталец мечтательно прикрыл глаза, откинувшись спиной на огромный корень секвойи. Усталость сморила вута и буквально через мгновение он заснул.

Соя открыла глаза.

Медленно, чтобы ненароком не разбудить волосатого монстра, девушка расслабила стебли лиан стянувших ей горло. И на четвереньках поползла, в ту строну, откуда они только что пришли. Вут захрапел, заставив сиронга замереть на месте. Сердце девушки стучало так, что казалось ещё чуть-чуть, и оно вырвется, наружу разорвав ей грудь. Вут снова захрапел, и Соя, переведя дух, двинулась дальше. Неожиданно перед ней выскочил маленький кут, тот самый, что с рассвета преследовал волосатого охотника. Малыш грозно зарычал, разглядев дикий ужас в больших глазах сиронга. Соя почувствовала, что видимо, обречена навечно, страдать на Периферии. Она прекрасно знала, как могут шуметь эти маленькие хвостатые пройдохи. Тут не только вут, а даже гураму проснётся.

Несмотря на всю абсурдность ситуации, Соя заглянула в глаза ящера и обратилась к богам кочевых народов. Припомнила всех кого успела узнать за все время нахождения на Периферии. Стоя на четвереньках, девушка просила защиты и помощи, искренне надеясь, что ее мольбы будут услышаны. Совпадение или нет, но что-то явно изменилось в поведении ящера! Слава исурамбу-таронгам! Кут мотнул тупоносой мордой и скрылся в кустах также внезапно, как и появился. Однако начинать бурно радоваться было преждевременно и опрометчиво со стороны сиронга.

Не успела она распрощаться с кутом, как за ее спиной выросла огромная черная фигура вута. Азур на этот раз не стал церемониться с непослушным фухом. Размахнувшись как следует, вут обрушил динку на ее голову. Соя, перепугавшись, отшатнулась в сторону, и это спасло ей жизнь, однако не уберегло от увечий. Дубинка опустила на руку девушки размозжив кости до основания. Дикий вопль страдания и невыносимой боли разлетелся по джунглям Периферии. Азур накинулся на Сою, несколькими ударами он выбил из нее сознание, жестко скрутил лианами, взвалил на плечи и побежал по тропе. Следовало поторопиться, если крик пленницы кто-то услышал, дело может серьезно осложниться.

Уже на ходу Азур обругал себя последними словами за излишнюю несдержанность. Придется проводить обряд здесь, иначе фух умрет от потери крови и все ради чего он так старался, не будет иметь никого смысла. Остывшая кровь жертвы никому не нужна: ни ему, ни лесным духам подземелья. Лучи Великой Ра-Аам постепенно отступали, оставляя Периферию Сам-Ру. Вут бежал из последних сил, подыскивая на ходу удобное место для жертвоприношения. Неожиданно на его пути возник топориск. Только этого не хватало! Неандерталец мгновенно прокрутил в голове возможные варианты решения проблемы. Отступать нельзя. Видимо, духи этих земель слишком недовольны тем, что принесение жертвы снова откладывается.

Вут скинул драгоценную поклажу, расправил плечи и, сжав покрепче динку, зарычал на топориска. Просто так он девчонку не уступит этому хвостатому властителю джунглей. Ящер также не собирался церемониться, а разбежавшись, прыгнул на воина. Соя смотрела на все происходящее широко открытыми глазами. Ещё совсем недавно сидя у себя в токе она и представить себе не могла, что очень скоро окажется на Периферии, пленницей волосатого монстра, который будет биться не на жизнь, а на смерть за неё с таким же ужасным диким топориском. На какое-то время она даже забыла, что сама только что пострадала от этого чудовища, потеряв кисть руки.

Азур бился, остервенело, не позволяя топориску брать верх. Вут выплёскивал всю накопившуюся внутри него ненависть на этого хищника Периферии. Удар за ударом неандерталец выбивал аруту из противника. Даже мощные ноги и хвост не могли помочь ящеру. Грозное рычание вута совместно с криком топориска заполнили пространство, распугав кутов. Схватка завершилась полной и безоговорочной победой вута. Ящер практически не нанес никакого ущерба противнику. Высокий рост и увесистая динку в крепких руках неандертальца не оставила никакого шанса хищнику на спасение при всей его мощи и ловкости. Чувствуя, что силы покинули его Азур присел рядом с истекающей кровью Соей.

Глядя на окровавленное месиво из топориска вут с облегчением выдохнул. Сил практически не осталось, а ему ещё надо провести жертвоприношение иначе будет поздно. Дерзкая выходка топориска явно намекала вуту на то, что он и так с этим слишком затянул. Без жертвенной подпитки духи очень быстро меняют милость на гнев. Так было наверху, так будет и здесь и в этом Азур нисколько не сомневался. Где-то высоко в горах закричал охнос. Воин передернул плечами и заставил себя через силу подняться, ещё одной схватки он точно не выдержит, следовало поторопиться. Схватив Сою за путы вут свернул с тропы и побрел в джунгли намереваясь подыскать подходящее место для проведения жертвенного обряда.

Разобрав завалы валежника, вут выбрал несколько подходящих бревен из тех, что оказались, не сильно повреждены сыростью и разложил жертвенный костер. Когда Соя поняла, чем ей грозят все эти приготовления, она пришла в тихий ужас. Вот и всё — конец историй?! Девушка попыталась освободиться, но заметив злобный огонек в маленьких глазах вута, оставила эту затею. Такими темпами она добьется лишь того, что следующим ударом вут размозжит ей голову. И наверняка постарается на этот раз не промахнуться. Очень скоро к сиронгу пришло осознание собственной обреченности, и идея с побегом не стала казаться такой уж опасной. Значительная потеря крови и грядущая казнь подтолкнули Сою к действию. Единственное на что в тот момент хватило ее смекалки так это на банальный истеричный крик. Сильное нервное перенапряжение вывели сиронга из равновесия, и до тех пока Азур не заставил ее принудительно замолчать своими пудовыми кулаками, она кричала что есть мочи.

Вут привязал девушку к сухому бревну, из тех, что валялись рядом, разжег под ней огонь, и начал пританцовывать по кругу, размахивая длинными руками и призывая духов подземелья обратить на него внимание. Неандерталец подбрасывал динку к верху, а затем бил себя кулаком в грудь, грозно рыча и скалясь на пламя. Куты громко застрекотали по кустам потревоженные действиями волосатого воина. Наконец пламя набрало силу, языки начали покусывать тело жертвы. И тут вут вспомнил о том, что совершенно забыл о себе. А как же сердце и язык?

Громко рассылая проклятия, всем кого мог вспомнить вут начал раскидывать при помощи динку горящие сучья. Обжигаясь и подпрыгивая, неандерталец все-таки вытянул из пламени обезумевшую от горя и ужаса девушку. Сердце Сои разрывалось на части в предчувствие собственной незавидной участи. Азур вынул из мешка кинжал, который удалось забрать у одного кисару, и разрезал одежду на груди Сои. Откинул клинок. Резким движением неандерталец разорвал ненавистные тряпицы, мешавшие ему добраться до цели, и обнажил грудь сиронга. Соя закричала, однако кляп из листьев и жухлой листвы помешал ей оповестить джунгли об уготованной ей участи. Вут коснулся мелких чешуек на животе жертвы, здесь они оказались намного мельче и отдавали желтизной, насколько ему позволил разглядеть свет костра. Широкие ноздри неандертальца втянули запах прогоравшей древесины, ему следовало поторопиться.

Для начала он отрежет ей язык, чтобы она не могла призвать на помощь своих богов ни до, ни после смерти, затем вырежет из груди сердце, а уж после придаст остатки огню. Воин сжал мощной рукой горло Сое, другой вытянул кляп. Засунул толстые грязные пальцы сиронгу в рот, нащупал язык. Как только она попыталась сжать челюсти, Азур с такой силой сдавил ей горло, что ни о чем другом девушка больше не смогла думать как о глотке свежего воздуха. Вут немного помучившись, все-таки подцепил язык и вытянул его наружу, глаза Сои расширились настолько, что казалось ещё чуть-чуть, и они лопнут. Этому фуху наверняка нестерпимо больно, чего не сделаешь ради процветания племени. Отлично: точный удар и одной проблемой станет меньше. Она не сможет больше донимать его своими мерзкими воплями.

Над головой вута прозвучал дикий вопль неизвестного существа. Азур подскочил, поднял динку и приготовился встретить противника, кем бы он ни был. Воин не отдаст никому свою жертву. Нет! Пока его сердце бьется, а легкие дышат, никто не посмеет к ней прикоснуться!

— Слышал, Чиу?

Гухта остановил гураму.

— Похоже на вопли кута, — кисару оторвал грудь от спины ящера и посмотрел на товарища. Тога уже несколько сикелей ехал в таком положении, так как яд Арка хель за хелем забирал из него аруту.

Вновь наступила тишина.

— Давай так, я немного ускорюсь, а ты поезжай за мной по тропе. Нужно проверить, что там, нам сейчас не нужны сюрпризы. А судя по звуку это не кут и уж точно не топориск.

Чиу соглашаясь кивнул мургу и снова опустился на спину гураму, прижав крепче походный плащ к животу.

Пол сикеля Гухте пришлось ехать довольно медленно, чтобы случайно не напороться на дорожный разъезд или не дай, Сам-Ру, самих сиронгов. Когда наемник подъехал к тому месту, где совсем недавно бились насмерть топориск с вутом, гураму недовольно заворчал. Гухта натянул поводья, спрыгнул с ящера и опустился на одно колено, шаря рукой по останкам разорванного на куски хищника. Зажигать факел он не стал, боясь привлечь внимание недоброжелателей. Да и без этого стало понятно, что здесь произошло. Теплая ещё пышущая дыханием жизни плоть говорила довольно красноречиво. Однако мурга не удовлетворил осмотр места схватки. Крик явно не принадлежал топориску и очень большие сомнения, что он вырвался из горла того, кто смог сотворить с ним подобное. Гухта издал длинный протяжный свист, которому его научил Чука. Замер. Издалека до него долетел приглушенный ответный свист тога. Все в порядке можно ехать дальше! Наемник вскочил на гураму и поспешил вперед по тропе топорисков.

Не успел Гухта проехать и сикеля, как вновь раздались крики на этот раз, в них явно читался призыв о помощи. Наемник вытянул стрекало, заставляя гураму, хлесткими ударами, ускорить шаг. Животное недовольно заворчало, но скорость все же увеличило. Гухта чуть было не проскочил место, где Азур решил свернуть для проведения обряда жертвоприношения. Очередной крик Сои заставил мурга притормозить. Он быстро привязал гураму, чтобы ворчливое животное не испортило ему все дело, и поспешил в джунгли.

Зрелище, которое представилось взору Гухты, вызвало внутри аруту наемника весьма противоречивые ощущения. Ах, ты ж, охвостье кута! Гнев и желание уничтожить монстра боролся с жалостью и состраданием к его жертве. Одежда на Сое, к тому времени уже занялась пламенем. Наемник достал из ножен саяк и когда рука вута вознамерилась совершить непоправимое, Гухта бросился незнакомке на помощь. Издав воинственный клич кисару, воин набросился на противника, пообещав себе, что ни покинет этого места, пока не напьется его крови.

Соя, напрягая последние силы, перекатилась на другую сторону, пока пламя окончательно не захватило ее в плен Сам-Ру. Оно конечно доберётся до девушки по стволу рано или поздно, но так она выигрывает хоть какое-то время. Пока сиронг отчаянно боролась за свою жизнь с языками пламени, Гухта с Азуром яростно бились не на жизнь, а на смерть. Несмотря на свои внушительные размеры, неандерталец никак не мог справиться с ненавистным фухом, посмевшим таким наглым образом прервать обряд жертвоприношения. Раз за разом наемник наносил все более болезненные раны вуту. Азур же сделав ставку на крепость и силу дубинки, проигрывал схватку ловкому и юркому фуху. Наконец, вут понял, что такими темпами он сам очень быстро окажется на жертвенном костре и, откинув динку в сторону, схватился за кинжал, лежавший рядом с девушкой.

Однако это мало чем помогло неандертальцу. К тому времени Гухта настолько освоился, что навязав свой ритм схватки противнику, просто не оставлял вуту никаких шансов на победу. В какой-то мент он даже подумал что все кончено и волосатый монстр повержен, но неудачно сделанный выпад позволил Азуру перехватить инициативу. У вута даже открылось второе дыхание, несмотря на то, что он и так был изрядно измотан схваткой с топориском. Гухта почувствовал дыхание Сам-Ру на загривке. Ах, ты ж, охвостье кута!

Неандерталец удачно зацепился рукой за сатунгасу воина, а затем с силой дернулся на себя, ударив при этом кулаком противника в грудь. Вот же, фокуру! Гухта почувствовал острую боль и выронил саяк. Азур сжал пальцы на горле наемника, поднял над собой, после чего со всей силы бросил ненавистного фуха в костер. Жертвенное пламя вспыхнуло с новой силой, часть веток и сучьев разлетелось по поляне. Искры горящим потоком взметнулись к куполу. Соя закричала от ужаса. Сердце девушки готово было выскочить из груди. Мург сгруппировался и перекатился через горящее пламя на другую сторону. Вут поднял динку, издал грозное рычание, пошел в обход, горящего костра. Все кончено, теперь это вопрос времени. Выбившийся из сил обгоревший ящер ему точно не страшен. Гухта шипя от злости, быстрыми движениями скидывал с себя раскаленные угли. Сейчас не до ожогов точно, этим он займётся позже, если конечно доживет.

Азур, как следует, размахнулся дубинкой, но нанести удар ему так и не удалось. Вут замер, ноги его подкосились, а динку выпала из ослабленных пальцев руки. Дубинка упала на широкую стопу неандертальца, заставив грозное лицо исказиться гримасой боли и страдания. Вут пошатнулся, а затем упал на землю, не издав не единого звука. За спиной неандертальца стоял гураму на котором сидел Чиу с разряженной опу в руках. Хвала, Великой Ра-Аам! Тога приветственно махнул рукой мургу и завалился на спину ящера. Опу выскользнула из руки, упав к ногам животного. Если бы не ремни седла, крепко державшие кисару, он бы полетел следом. Гураму недовольно заворчал. Ах, ты ж, охвостье кута!

Гухта поднялся на ноги, подбежал к Сое и перерез её путы.

— Ты сама справишься?

Девушка кивнула головой, не в силах произнести ни слова. Она настолько была потрясена всем, что с ней произошло за этот рассвет, что не могла даже пошевельнуться. Гухта поднял сиронга на руки, хоть это оказалось не так-то просто, учитывая ее размер и вес, перенес на несколько хилей от костра, а затем, опустив на землю, кинулся к Чиу. Дело — дрянь! Нужно срочно спасать кочевника иначе до следующего рассвета тога точно не доживет. Ах, ты ж, немытая скорлупа Цоронга! Ну, подожди Арк, ещё сочтемся!

Гухта сбегал за своим гураму, перевязал руку Сое, взвалил её на спину ящера и повел животное под уздцы, ящер Чиу двинулся за ними следом. Он выведет их на тропу, а там дело за малым. Лишь бы успеть! Наемник оглянулся назад. Аруту негодовало, но другого выхода у него не осталось. Он не сможет довести дело до конца и не напьется крови врага, как обещал себе ранее. Состояние Чиу да и этой сиронга не оставляло мургу никакого выбора. Плюнув в сторону мертвого вута, наемник двинулся через джунгли к тропе топорисков.

Когда позади, оказалось больше пяти сикелей, Гухта решил сделать привал, он помог слезть Сое, а затем он вместе с ней стащили Чиу с гураму. Все это время, что они ехали, тога практически не приходил в себя.

— Гухта … Гухта …

— Ты бы лучше помалкивал, чего тебе?

Кисуру провел по ремню, проходившему через плечо на сатунгасу.

— Посмотри… посмотри цвет …

Наемник догадался, чего от него хочет тога. Он отстегнул кожаную скрутку с шипами.

— Синий

Чиу сглотну и прохрипел:

— Я перепутал … Гухта, взял не тот …темно …я … я …Он жив, Гухта. Слыш … Берегитесь …он жив!

Позади кисару, в темных зарослях раздалось грозное рычание. Ах, ты ж, охвостье кута!