ГЛАВА XXIX

ГЛАВА XXIX

Темнота существенно ограничивала видимость, поэтому кисару предпочел довериться нюху гураму. Ворчливое животное прекрасно ориентировалось в темноте, если его, то и дело, не торопить и не подгонять. Гухта откинулся на спинку седла, потянулся и вскоре задремал. Размеренное покачивание убаюкивало, накидывая на аруту воина тягучие сети сна. За перемещением мурга по тропе топорисков внимательно следили глаза тога. Убедившись, что наемник уснул и скорее всего, будет следовать по маршруту, выбранному гураму, воин скрылся в глубине джунглей. Он пробежал несколько хилей, запрыгнул на спину своего ящера и, набрав оптимальную скорость, для передвижения в темноте, устремился к передовому отряду тога, что стоял лагерем за рекой Отойби.

— Он движется вдоль реки к Беглой Сойке.

Жандал хищно улыбнулся. Все складывается, как нельзя лучше!

— Седлайте моего гураму, выступаем. Клянусь светлым ликом Ра-Аам, этот нечестивец ответит нам за убийство тога в ущелье Перевала.

— Жрец, а почему ты считаешь, что наших дозорных убил именно Гухта?

— А больше не кому, с племенами кисару у нас давно уже мир, так? С мургами Тикитуна, пока, тоже, Цабиру таким не занимается и только Гухта угрожал нашему вождю Замбару расправой за отказ платить дань. Верно? Ну, и чего тут гадать?

Тога кивнул, соглашаясь с мнением жреца. Сам же Жандал не верил в бредни вождя о желании наемника присвоить его земли, не верил о и в то, что Гухта имел, хоть какое-то, отношение к этой бойне в ущелье, но сейчас это было очень удобно для него, а потому нужно поддерживать версию Замбару. Усиление Гухты могло существенно пошатнуть власть вождя, а значит и Жандал потеряет какую-то часть своего влияния на кисару, а в условиях жесткой конкуренции с верховной жрицей это для него очень серьезное упущение.

Если Ашат-Рар разобьет Тура, верховная жрица окажется под угрозой. Эту неудачу можно свалить на кару богини, за их связь с мургами, и, как следствие, забрать власть над племенами у Сиены. Негоже девчонке лезть вперёд очереди. Поэтому сейчас Жандал был, как никто другой, заинтересован в гибели Гухты. Этот наемник, «убивший» их тога должен ответить во всей строгости законов кочевой Периферии, его гибель с большой вероятностью будет способствовать поражению бунтующих кисару, победе сиронгов, а там и до великого жреческого сана не далеко. Жандал потирал руки, представляя, чем все это может для них закончиться. Эта несносная тихоня Сиена, уж точно не чета ему!

— Живее нужно помешать, нечестивцу добраться до мургов!

Большой отряд тога возглавляемый жрецом помчался через джунгли наперерез мирно ехавшему по тропе топорисков Гухте.

Именно желание Жандала, как можно скорее расправиться с наемником выдало его мургу. Он гнал животное так, словно хотел, чтобы мощный рогатый самец взлетел под ним. Слуховые отверстия кисару сразу уловили приближение крупного отряда воинов. Гухта очнулся, расчехлил стрекало и начал разгонять гураму до максимально возможной скорости. Ящер поначалу заворчал, но умелое управление мурга, быстро привело его в тонус.

Когда Жандал понял, что сильно поспешил, и они раскрыты мургом, то приказал тога разделиться на три группы и попробовать окружить его со всех сторон. Однако в условиях плохой видимости это оказалось не так-то просто сделать. Ловко лавируя между деревьями вопреки надеждам жреца, Гухта уверенно уходил от преследователей. Правда наемнику пришлось сделать большой крюк, существенно отдалившись от тропы, что вела к лагерю мургов. Но другого варианта у него не было. Пытаться в полутьме скакать на гураму через джунгли довольно рискованно и чревато палением, травмами и, как следствие пленом.

— Стреляйте в него, уйдет! Стреляйте же! — вопил Жандал, державшийся немного на расстоянии от остальных тога, так как не слишком хотел рисковать аруту. Мало ли что взбредет в голову этому безумцу?!

Несколько тога тут же достали трубки с ядовитыми шипами. Правда, попасть у них получилось не сразу. В условиях плохой видимости и на полной скорости, шипы летели куда угодно, но только не в Гухту. В итоге мург разогнал гураму до такой прыти, что споткнись он сейчас о какой-либо корень или ветку и тропа до обители Сам-Ру будет заказана напрямую и ему и его ящеру.

Однако как бы наемнику не везло поначалу, несколько шипов все же достигли цели. Гураму почувствовал себя плохо, как раз, когда они мчались вдоль скалистого обрыва намереваясь затеряться среди многочисленных проходов ущелья. Гухта понимал, что он очень сильно удалился от первоначального маршрута. Мург не столько переживал за обстановку в кочевье Тура, сколько за то, что там остался лежать Чиу, а гибель товарища не входила в его планы. Сами же мурги без его команды никуда не двинуться, даже если всего в паре сикелей от них сиронги будут безжалостно резать кисару. Вот же, охвостье кута! И надо же было кому-то именно сейчас открыть на него охоту?!

Разгорячённая кровь стремительно разносила яд шипов опу по огромному телу гураму. Сам-Ру знал своё дело! Ящера сильно повело, он оступился и на глазах преследователей, Гухта вместе с гураму полетели в пропасть. Вот же, грязь со стоп Сам-Ру! Жандал готов бы прокусить собственный хвост, ведь он клятвенно обещал Замбару принести голову ненавистного мурга. Однако это все-таки лучше, чем ничего. Как бы там ни было мург наверняка погиб, а значит, все остальное, с большой вероятностью, пойдет теперь так, как они запланировали с вождем.

— Поворачиваем! — скомандовал жрец, натянув удила и притормаживая у самого края обрыва, с которого только что в непроглядную темноту ущелья сорвался Гухта. Рев падающего гураму резко прекратился, а это могло означать для них только одно — Сам-Ру, наконец, поймал свою жертву.

— Может послать тога, пусть принесут тело?

Жандал задумался.

— Не стоит подвергать тога напрасному риску. Если вождь посчитает нужным, мы вернемся, когда рассветет. Хотя я уверен сорвавшись с такой высоты, он явно сразу оказался в лапах Сам-Ру, а оттуда, как вам известно, ещё никто никогда не возвращался. На всякий случай, Митоху, оставь несколько тога здесь. Пусть побудут до рассвета, ну мало ли, вдруг этот сын кута зацепился за что-либо при падении, и все-таки выжил. Тогда они его встретят, как полагается.

Тога кивнул и отправился выполнять поручение жреца.

Жандал же довольный собой разогнал гураму и поехал по тропе, ведущей к кочевью Замбару. Нужно было как можно быстрее сообщить вождю о победе над нечестивцем.

Вес гураму спас жизнь Гухте. При падении с обрыва ящер приземлился на скальные выступы раньше мурга, поэтому наемник отделался легким ушибом и, всего лишь, парой царапин. Понимая, что скоро наступит рассвет, а он намного дальше от лагеря мургов, чем хотелось бы, Гухта решил начать быстрый подъем. Он догадывался, что преследователи, скорее всего, будут дожидаться его наверху, по крайней мере, пока окончательно не рассветет, и они не убедятся, что он действительно мертв. Обходить по темноте склон, чтобы добраться до него сейчас, кисару точно не станут — побояться. Слишком крутой спуск для гураму. Поэтому мург надеялся пройти по выступу около сикеля в сторону, а лишь после этого приступит к подъему.

Однако не все так просто как могло показаться на первый взгляд, уже через десяток хилей площадка обрывалась и уходила очередным пологим скатом вниз. Ах, ты ж, грязь со стоп Сам-Ру! Пришлось карабкаться вверх. Конечно в любой другой ситуации, он бы, скорее всего, дождался рассвета, но спасая свою жизнь, кисару рискует в итоге погубить жизнь Чиу. Если мурги не помогут Туру, тогда кочевники с большой вероятностью, не выстоят против сиронгов, становище будет сожжено, а все кто окажет им сопротивление, наверняка погибнут. В том, что Чиу способен бороться до конца Гухта нисколько не сомневался, но в данном положении это просто бесполезно.

Преодолев половину пути и пару раз чуть было, не сорвавшись, Гухта, наконец, добрался до небольшой темной ниши в скале. Забравшись в нее, мург решил передохнуть, так как чем выше он поднимался, тем больше возрастал риск сорваться и свернуть себе шею. А больше гураму у него нет. Сидя на краю каменного выступа и свесив израненные в кровь ноги, он размышлял над тем, кто мог внезапно открыть на него охоту. И очень быстро пришел к выводу, что никто не был так заинтересован в его гибели как вождь кисару Замбару. К тому же его земли как раз граничат с Беглой Сойкой и кочевьем Сиены. Оставалось выяснить, что спровоцировало нападение. Вот интересно: чем будет прикрываться старый фокуру, когда у его шеи окажется саяк мурга?! А в том, что именно так будет, Гухта практически не сомневался. Первое, что он сделает, когда тога разберутся с сиронгами, это наведается в кочевье Замбару и тогда уже они серьезно с ним обо всем поговорят! Вот же, никчёмный фокуру, гореть тебе на ладонях Сам-Ру!

Неожиданно легкий холодок пробежал по спине, и Гухта почувствовал муравьев страха на загривке. Ах, ты ж, охвостье кута! Кто-то явно стоял у него за спиной. Ошибиться он не мог: что-то или кто-то тяжело дышало у него за плечами. Кристаллы льда сковали сердце. Только этого не хватало! Провалившись в рассуждения, он ослабил бдительность, что противопоказано делать на Периферии, даже тогда когда, казалось бы, тебе ничего не может угрожать. Наемник осторожно положил руку на эфес саяка. Сильный удар по голове и кисару потерял сознание. Тело мгновенно размякло, начало сползать вниз вслед за ногами. Но, чья-то жилистая рука вовремя схватила мурга за сатунгасу, встряхнуло, после чего втянула назад внутрь ниши.

Сознание постепенно вернулось к Гухте. Он пришел в себя, когда почувствовал, что кто-то, громко сопя, возиться с заклепками его шлема. Приглушенный свет факела обнаружил перед мургом маленького мальчика-кисару, который, судя по всему, намеревался снять с него шлем.

— Какого, кута ты делаешь, малец? — возмутился Гухта и уже собирался оттолкнуть от себя кисару, однако понял, что его руки и ноги крепко-накрепко стянуты лианами и единственное, что он может в этой ситуации, это беспомощно ползать, изображая хвостатого червя-переростка. Незнакомый голос, раздавшийся из темноты пещеры, заставил Гухту серьезно поволноваться. Оказывается, мальчишка ещё не самое страшное, что его может ожидать впереди.

Низкорослый воин что-то прокричал на незнакомом мургу наречии. Глядя на пленника, глазами наполненными страхом, мальчишка отстегнул одну из заклепок, аккуратно приподнял забрало и затолкал в рот наемника тугой комок, пропитанного сыростью и пещерной гнилью, мха. Вот же, грязь со стоп Сам-Ру! Тут не только говорить, но и дышать-то, толком не получиться.

Коренастый уродец, сидевший до сих пор в тени, поднялся и торопливо подошел к лежащей жертве. Более отвратительного существа Гухте ещё никогда не приходилось видеть. Поглаживая безобразно выпирающий живот, воин что-то прорычал сквозь зубы своему помощнику и, несколько раз, ударив древком копья в живот мурга, стал перекатывать пленника по земляному полу пещеры. Сколько хилей они крутили Гухту, можно было только догадываться. Но когда мучения, наконец, закончились, наемник пожалел, что не спрыгнул с обрыва раньше, прежде чем попал в руки этой довольно странной парочки.

Теперь сразу стало понятно, зачем мург им понадобился. Прямо перед ними в свете факела располагался большой кратер, на другой стороне которого находился проход. В него-то, судя по всему, и стремился попасть коренастый уродец вместе с маленьким кисару. Однако путь им преградил огромного размера ципертаг. Две мощные клешни необъятного червя торчали из темной ниши на самом дне кратера. Монстр скалился на них своим огромным ротовым отверстием, усыпанным по диаметру сотнями острых зубов. Он не спешил показываться целиком, явно опасалось света факела. Но можно даже не сомневаться, как только нога мурга ступит на покатый склон, ципертаг броситься в атаку. Видя размеры головы червя, Гухта с ужасом представил, что могло находиться внутри лаза, в котором он все это время прятался. Холод Сам-Ру охватил аруту наемника. Ах, ты ж, охвостье кута!

Однако во всем этом есть и хорошая новость: с чем Гухта поспешил себя поздравить: если уродец хочет пройти, ему нужно как-то заставить мурга спуститься, а значит, придется все-таки освободить руки и ноги пленника. Никчёмный фокуру, надеялся на то, что мургу удастся убить ципертага или хотя бы серьезно покалечить, поэтому он не стал снимать с пояса наемника саяк. Бросать же в кратер связанного кисару бесполезно, мерзкий червь мгновенно расправиться с ним, а затем примется за них.

Гухта оказался прав. Угрожая наемнику копьем, уродец заставил мальчишку распороть кинжалом его путы. Почувствовав небывалую легкость, наемник вытащил кляп. Низкорослый воин не позволял подняться мургу, ловко орудуя копьем. Позиция воина была настолько не удобной, что одно неверное движение могло привести к падению, а значит неминуемой гибели в лапах голодного ципертага. Это не то место, где обычно обитают черви! Что он здесь забыл, не совсем понятно, возможно, как и вся троица, просто заплутал, ползая по бесчисленным тоннелям, но сейчас для Гухты это было не столь важно. Нужно срочно придумать, как спасти аруту и чем быстрее, тем лучше!

Наемник сделал робкую попытку подняться, ничего толком не вышло. Уродец откинул копье и быстрым движением вытянул из-за спины трубку. Оставалось только догадываться, как это он смог развить такую скорость. Гухта даже не сомневался что ядовитый снаряд уже внутри полого оружия. Одно неверное движение и нечестивец утыкает смертоносными шипами всё его тело. Ах, ты ж, охвостье кута!

Ципертаг зашевелился, потому что пламя факела начало медленно затухать в руках мальчишки. Уродец обернулся, чтобы дать указания кисару и внезапно обнаружил, что копье, которым он только, что угрожал пленному мургу направлено прямо ему в грудь. Гухта не стал дожидаться развязки этих стремительно развивавшихся странных отношений. Он схватил жилистое предплечье уродца, с силой потянул на себя, а затем отскочил в сторону. Воин полетел вниз, громко крича и причитая. В этот самый момент факел окончательно погас, скрыв от наемника и маленького кисару дальнейшую судьбу их мучителя.

— Эй, ты где? — Гухта попытался перекричать, вопли уродца, на которого накинулся оголодавший червь. Однако от мальчишки уже и след остыл. Не было ни его, ни копья. Наемник выбрался наверх и ощупью направился дальше по тоннелю. Он ещё несколько раз окликнул беглого кисару. Но не получив ответа решить больше не искушать Сам-Ру. Там на верху помощи ждут кочевники Сиены с Чиу, и ему нет никакого дела до одичавшего мальчишки. А благодарность он выразить ему как-нибудь в другой раз, если, их тропы, конечно, когда-нибудь пересекутся.

Как оказалось, они прошли не так далеко от той ниши, в которую влез Гухта, перед тем как его огрели по голове. Радость от того, что свет Ра-Аам пробивался по темному холодному коридору и помог найти выход, сменилась горьким разочарованием. Снаружи пещеры на Периферию стремительно наступал рассвет, а значит, он, скорее всего, уже не успеет к назначенному времени. Ах, ты ж, охвостье кута!

При свете Великой Ра-Аам взбираться наверх было куда проще, чем в темноте. Скала по факту была и не такой уж крутой, как это могло показаться ранее. Наемник, расцарапав руки и ноги в кровь, все же забрался на скальный выступ. Он очутился на площадке утопающей в зелени джунглей как раз в тот самый момент, когда кисару до сих пор сторожившие место его падения направились в кочевье с плохой вестью для Жандала. Первые же лучи Ра-Аам обнаружили перед ними, что Гухте все-таки удалось выжить.

— Нужно поспешить, кто знает, что у этого мурга на уме?

— Да, Замбару нам точно спасибо не скажет за такую весть.

Гухта похвалил себя за проницательность: он оказался, совершенно прав, обвинив в нападении, именно воинов вождя Замбару. Мург двигался следом за ехавшими по тропе топорисков кисару, словно тень Сам-Ру. Гураму чувствовали поблизости присутствие чужака и привычно ворчали. Однако, увлеченные беседой, кочевники не придавал этому особого значения. Мало ли на кого может рычать ящер? Иной раз достаточно пробежать куту, а он уже поднимает вой на все кочевье. Наемник, в свою очередь, не спешил нападать, так как надеялся получить кое-какую информацию от болтливых кисару.

— Ты действительно веришь, что это мурги напали на наших дозорных?

Тога состроил брезгливую гримасу.

— А не все ли равно, Митоху? Он мург и этого для нас вполне достаточно. Жандал, несомненно, прав: этих нечестивцев нужно резать сильнее, чем тех же сиронгов. Особенно если они так зазнаются, как проклятый Гухта.

— Да, с данью он, конечно, перегнул, что и говорить. Но дружба с этим Ашат-Раром нам точно не пойдет впрок, помяни мое слово! Этот одноглазый прихвостень Сам-Ру, рано или поздно снова оголодает и, не напившись крови наемников, придет уже за нашей. Вспомни, чего он там натворил-то за Перевалом!

— Не спорю, этому Мирту, досталось, как никому из наших, храни его аруту Великая Ра-Аам!

Увлеченный беседой ехавших тога, Гухта не заметил, как оступился и рухнул на землю ломая под собой ветки.

Гураму встрепенулись, на это раз кочевники отреагировали, как полагается, однако было уже поздно. Наемник вскочил с разбега на спину одного из гураму и быстрым ударом кинжала перерезал врагу горло. Отстегнул ремни, после чего скинул воина со спины ящера. К тому времени второй кисару уже несся во весь опор к кочевью Замбару. Вот, же несносный фокуру!

Времени на то, чтобы догонять, тога у Гухты совсем не осталось. Очень скоро Замбару с Жандалом станет все известно, но рисковать жизнью Чиу наемник точно не собирался. Вытянув стрекало из чехла на седле, мург разогнал гураму, направляясь к стоянке мургов. Он развил максимальную скорость возможную на такой тесной тропе, обгоняя свет Ра-Аам, который стремительно перемещался по верхушкам деревьев через всю долину Периферии.

Митху осторожно высунул голову из ниши в скале и посмотрел наверх, куда карабкался воин. Страх охвативший его в первый момент, когда кисару скинул Чуку в лапы ципертага, наконец, окончательно отступил. Малыш хотел догнать мурга и попросить помочь вернуться к матери, но так ловко карабкаться по скальным выступам он не умел. К тому же земля, поросшая зеленой растительностью, показалась ему куда ближе. Осторожно, хель за хелем, мальчик преодолел все расстояние и очень скоро оказался на самом низу. Чука, скорее всего, уже мертв, но что теперь делать ему? Как попасть к Бабуке и где сейчас мама?

Митху брел по темной тропе, прислушиваясь к малейшему шороху. Однако слишком маленький кочевой опыт не позволил кисару заметить притаившуюся среди лесной растительности опасность.

— Далеко путь держишь, а, малыш?

Не успел перепуганный кисару отреагировать на крик, как на его шее затянулась петля и чьи-то сильные руки подняли его на ветку ближайшего дерева. Митху закричал, но ту же сильный удар по лицу прервал его вопли. Сгорбленный питонгу крепко связал мальчика и осторожно спустил вниз. Какая удача! Прок Каматра как раз поджидал очередную жертву, а тут мальчишка лучше и не придумать! Заткнул в рот Митху кляп и, замотав какими-то грязными тряпицами, взвалил трофеи на спину гураму, после чего взял курс к каравану хизов, который как раз направлялся сейчас через Перевал с товаром для племен кисару.

Растик дал поручение, но как всегда не позаботился о материальном обеспечении, а без хорошего подарка через земли кровососов ему не прорваться. Вот и приходиться идти на хитрость. На этот раз улов лучше, чем обычно. Торговля детьми не приветствовалась, однако были каналы, через которые это успешно осуществлялось. Кисару с удовольствием выкупали у мургов из плена сородичей, принимая в свое племя. На худой конец, можно было продать малышей как жертвенные подношения покасту или другим корнеедам.

— Почем нынче, Асам-Ги-Рапид? — Прок спрыгнул с гураму и кивнул на связанного Митху.

Грузный ртуп закутанный с разноцветное тряпье и с большим тюрбаном синего цвета на голове, оценивающе посмотрел на мальчишку.

— Так сразу не скажу, нужно показать товар лицом, как говориться. Прок, ты вроде как первый раз, раздери тебя Цоронг?

Питонгу оскалился, запрыгнул на спину своему гураму, разрезал путы Митху и бесцеремонно столкнул его вниз.

— Поосторожней, я с тобой за него ещё не рассчитался, а брака точно не приму, куда мне его потом сбывать?

Каматра помог подняться мальчику, бережно стряхнул с него остатки жухлой листвы и подвел к огромному ртупу, сидевшему на больших тюках доверху набитых товаром. Проходившие мимо хизы также остановились и принялись громко обсуждать внешность Митху.

— Ты кто такой, а?

— А не все ли равно, Асам-Ги-Рапид? — вмешался питонгу испугавшийся, что мальчишка, сдуру, наболтает лишнего. Сам-то он его опросить, как-то не догадался, обрадованный такой удачей.

Однако Проку можно было не волноваться: Митху решил воспользоваться советом матери, которая говорила ему, что в любой не понятной ситуации лучше молчать, прикинувшись немым, чем болтаться на Столбе, будучи чрезмерно общительным. Это позволит хоть как-то освоиться в незнакомой обстановке, а заодно узнать намного больше о потенциальном противнике. Когда окружающие думают, что ты не понимаешь, о чем говорят, они склонны разбалтывать секреты. Тем более та информация, которой с ними захотел бы поделиться Гухта, вряд ли могла ему сейчас чем-то помочь. Поэтому до поры до времени, Митху решил молчать.

— Немой, что ли или так бестолковый? — Ги-Рапид наклонился к Митху, разглядывая его и надеясь найти изъян, чтобы постараться сбить цену, — так и быть, Прок, три отменных данака и саяк.

Каматра, поперхнулся ругу, отложил флягу и присел рядом с ртупом.

— Да, как же так, Асам, ты сейчас пытаешь надуть мурга?

Хиз свысока посмотрел на питонгу. Как ни крути, а этот горбун прав. Негоже ссориться с Растиком Пройдохой из-за какого-то там мальчишки. Прок прекрасно знает расценки, а значит, не уступит. Остаётся давить на то, что кисару немой, а значит товар с «браком».

— Что ж, так и быть — кладу флягу махру сверху, но не больше, раздери тебя Цоронг. Он нем, как булу, откуда мне знать, может, болен, и сдохнет ещё до Перевала. Сам посуди: чему мне за такую цену немтырь? По рукам, Прок?

Питонгу задумался. В чем-то этот жирный ртуп, конечно, прав. Он, ведь, и сам ничего толком не знал о мальчишке. К тому же Растик очень не любит, если при выполнении поручения его донимают лишними подробностями, а тем более разборками, к которым он лично никакого отношения не имеет. А Ги-Рапид обязательно доведет до Пройдохи, что Прок нагрел на сделке руки. Нет, решено. Нужно брать, пока Асам не передумал.

— По рукам, Асам!

Каматра поднялся, толкнул Митху по направлению к ртупу, а сам запрыгнул в седло гураму.

— Баршид, рассчитайся с мургом, как полагается, а с мальчишки глаз не своди, отвечаешь головой! Понял?

Тощий кисару, с лицом настолько худым, что казалось ещё чуть-чуть и кости прорвут чешуйчатою кожу, проковылял мимо Асама-Ги-Рапида, грубо схватил малыша за шею и повел в конец каравана, мимо стоящих по обе стороны от гураму хизов. Там у телеги с запряженными ящерами его поджидал Прок Каматра, не терпеливо ожидая оплату.

Асам-Ги-Рапид, тяжело выдохнул.

— Эти мурги совсем обнаглели, раздери их Цоронг, как только Ситуст-Ра пришла на Периферию — никакой торговли. Брошу все, и сам пойдут в наемники. Ртуп погладил свой огромный живот и громко рассмеялся.

Куты, напуганные громким хохотом хиза, застрекотали по кустам, а затем бросились кто куда, пугая бабочек, вьющихся кучками вокруг сочных ароматных бутонов. Над Периферией наступил очередной рассвет Великой Ра-Аам.