Глава 57.

Белый младший брат рассказывал, каково это лететь сквозь миры, будучи выпущенным, как снаряд из катапульты. И надо учитывать, что это не обыкновенная катапульта, а порождение пространственно-временного парадокса, магического возмущения в чьей-то заднице, и рыцарь знает чего ещё! Теперь Огнеплюй понимал, что испытывал Драська, когда его швырнуло после аварии с формуляром возвращения. Но у белого дракона была своя ситуация, а у красного своя!

Во время кувырков думать трудновато. Но если здраво рассудить, то почему он решил, что кувыркается? Пока были ориентиры, это действительно воспринималось, как кувырки, а сейчас ориентиров не было, и как он там летит, кувырком или ракетой, не имело никакого значения. Собственно, то, что он летит, тоже было понятием условным. Сначала, да, летел. Скорее всего, летит и сейчас, но с таким же успехом он мог стоять на месте. Поэтому, можно и подумать, надо только представить, что не кувыркаешься и никуда не летишь, а лежишь в гамаке и дремлешь.

Итак, думаем! Прежде всего — что это за миры, и что это за порталы? Огнеплюй за свою жизнь видал разное, но такое встретил впервые, и никогда ни о чём подобном не слышал. То, что здесь всё из золота, его не удивляло. Ценность золота относительна, и объясняется, прежде всего, его редкостью. Случается так, что люди или представители какой-то иной цивилизации, находят богатые месторождения золота, и начинают делать из него домашнюю утварь, инструменты, оружие и даже кроют им крыши. Это не делает их богачами, а частенько наоборот, потому что при обилии золота приходится искать какие-то другие ценности для создания средств платежа и накопления богатств. При этом подобрать замену обесцененному золоту не так-то просто, ведь оно, помимо всего прочего, удобно для чеканки монет и создания драгоценностей.

Но здесь было что-то иное. Тот, кто создавал это место, руководствовался не человеческими представлениями о ценности золота, а скорее знаниями о его магических свойствах. Для драконов не является секретом, что золото обладает особыми качествами, которые можно использовать в магических действиях алхимии и во многом другом. Но драконы в известной степени ленивы. Они предпочитают делать из золота лежанки для себя и устраивать из него гнёзда для высиживания яиц. При этом они используют энергию, излучаемую солнечным металлом, что совершенно не связано с алчностью, которую приписывают им люди.

Сами люди, помимо применения в качестве денег, используют только одно свойство золота — стойкость. Способность жёлтого металла сохраняться неизменным, не растворяться и не ржаветь, применялась людьми в медицине, настолько давно, что они сами забыли об этих временах. Сейчас, то же свойство используется в электрике и электронике. Но ведь это же не всё на что оно способно!

Золото многое что может. Люди думают, что эпитет «солнечного металла», это поэтическая аллегория, а ведь оно на самом деле способно обращаться в свет. Как? На этот вопрос современная человеческая наука не даёт ответа. Она вообще отрицает этот факт, ввиду своего глупейшего свойства — отрицать всё, что не в состоянии объяснить. Но это людские проблемы.

Драконам известно о существовании эфирного золота, но эти знания они считают бесполезными, ведь эфирное золото не положишь под брюхо. То, что из него можно что-то делать им не приходит в голову, ведь драконы не люди, им не свойственно строить что-то сложнее своих гнёзд. Но тот, кто создал эти миры, видимо знал о золоте побольше, чем люди и драконы вместе взятые!

О том, что эти миры чьё-то творение, Огнеплюй догадался сразу. Но назвать их искусственными было бы неправильно, ведь привычные ему миры, это тоже творение, причём есть много оснований, что оно суть отражение чего-то иного, что непостижимо для людей и драконов, а понятно лишь Создателю, поскольку он во столько же разумнее своих разумных чад, во сколько человек умнее земляного червя.

Кто знает, может быть вот эти самые миры, которые покоятся на золотых постаментах, тоже отражения или копии миров сущего? А может быть это макеты или даже лекала, по которым делались, (или делаются), те миры, что известны и привычны?

Может быть так, а может этак. Или всё совсем по-другому — и те, и другие миры суть проекция чего-то большего или меньшего, являющегося прототипом… Или конечной целью?.. Вот путаница!

Сюда бы профессора Прыска, а лучше и его, и падре Микаэля. Такие шарады это по их части, глядишь, они бы додумались до чего-то путного, или хотя бы подошли поближе к истине. Огнеплюй решил, что не стоит ломать голову над вселенскими загадками, а следует остановиться на том, что эти миры самодостаточны, полноценны и развиты, а значит, опасны и жестоки, как любые другие. Но это же самое значило, что они могут прокормить дракона, если соответствуют земным условиям.

Кстати, надо бы трансформироваться. Человеческий образ ему в последнее время нравился всё больше, но если случится приземляться жёстко, то лучше иметь более крепкие кости, мощные мышцы и прочный панцирь.

Красный дракон сосредоточился и… стал красным драконом! Он гордо расправил крылья, хоть в этом и не было необходимости, но тут же с размаху врезался во что-то мягкое, упругое и податливое одновременно.

Вот, рыцарь его побери, это же воздух! (Так он что до сих пор летел без воздуха?) Ну, да, самый настоящий воздух, весьма чистый и приятный. Видимо скорость полёта была относительно невысокой, потому что он не обжёгся, как от падения из стратосферы. (Тот, кто туда залетал, знает.) Зато теперь он точно летел кувырком, беспорядочно хлопая крыльями, загребая невидимые потоки, но никак не мог выровнять полёт или хотя бы определить, где верх, где низ.

Второй удар был посильнее первого! Он снова врезался во что-то мягкое, но на этот раз оно не было непроницаемым. Дух вон вышибло от такого столкновения, но кажется, кости остались целыми. На миг глаза резануло ярко-синим светом, но тут же сознание погрузилось в тёмно-серый сумрак...

......................................................................

— Чикада, посмотри, что я поймала! Это маленькая красненькая ящерка. Она упала с неба!

— Цикада, Анк, меня зовут Цикада. «Ц», а не «ч», понимаешь?

— Понимаю. Я стараюсь, Чикада, но у меня не получается!

— Всё получится, Анк, ведь ты такая способная девочка! Главное не переставать пробовать. Так что там у тебя за ящерка?

— Вот, посмотри! Она упала на мою ладошку прямо из священной синевы. Ой, неужели она умерла? Мне её так жалко, Чикада!

— Надо же какая кроха! А на вид, как Себек с крыльями. Надо показать ему, вот наверно удивится! Не бойся, Анк, твоя ящерка жива, я слышу, как бьётся её сердце. Подержи её немного на ладони, и тогда она напитается твоим теплом и оживёт.

— Ой, как хорошо! Спасибо тебе, Чикада! Ты такой добрый!

— Это ты добрая, Анк. Эх, как бы мне хотелось, чтобы ты совсем не узнала, что такое зло. Как жаль, что это невозможно!