Глава 79.

— Дамы и господа! Леди и джентльмены! Мидам и мсьё! Товарищи и… Ну, вы меня поняли! Уважаемая публика! Только у нас и только в этом сезоне — великий маг и волшебник Андерус и его неподражаемая ассистентка Миу-Миу!

....................................................................

Слава о потрясающем фокуснике по имени или по фамилии Андерус, опережала его появление. Задолго до приезда в очередной город все местные газеты начинали трубить о том, что проездом в их местах будет знаменитый маг и его неизменная ассистентка. Потом, когда выступление было уже позади и гастролирующие артисты уезжали, частенько случались скандалы. Увольнялись корреспонденты и редактора газет, получали «по шапке» местные руководители, ужасно страдали директора цирков, театров и клубов, в которых выступал невероятный иллюзионист. Новые газетчики обрушивались на отбывшего мага с разгромной критикой, заявляли, что его выступления носят «антисоциальный и аморальный» характер, отвлекают советских тружеников, и особенно молодёжь от социалистического строительства, и через это подрывают основы советского государства.

Холуи — комсомольские лидеры и их традиционные подпевалы, клеймили фокусника на комсомольских собраниях, холуи — партработники и активисты, на собраниях партийных. Рядовые комсомольцы и коммунисты кивали головами и «поддерживали». Беспартийные граждане, молча, соглашались, но в тайне пожимали плечами, не понимая, как могут подорвать основы государства цирковые трюки и фокусы?

Однако надо сказать, что и трюки, и фокусы, которые показывал скандально известный маг и его ассистентка, были из ряда вон! Прежде всего, сам Андерус не был похож ни на одного из привычных фокусников, знакомых всем, кто бывал когда-то в цирке или хотя бы смотрел представление по телевизору. Он не носил фрак и плащ-крылатку, не использовал ни цилиндра, ни чёрной трости с белым костяным набалдашником. Не пытался он также изобразить театрального «турка» в огромной чалме, необъятных шароварах, туфлях с загнутыми носами и усищами шире плеч.

Внешне гастролирующий по стране маг напоминал какого-то древнего волхва в странных ниспадающих одеждах, с длинными чуть не до земли, волосами и такой же бородой. В руках у мага, как правило, был деревянный посох, либо ничего не было, так-как посох имел свойство исчезать неведомо куда, если фокусник в нём не нуждался.

Что же касается ассистентки, то она вообще была едва одета. То, что прикрывало её бёдра и грудь, можно было назвать не одеждой и даже не бельём, а неким символом, призванным изображать одежду. Этот факт потом был предметом особых нападок на «аморальную» парочку артистов, но во время сеансов никто из зрителей не только не высказывался против наряда Миу-Миу, но наоборот, затаив дыхание, все от мала до велика, и даже, несмотря на партийную принадлежность, смотрели на очаровательную девушку, от которой не хотелось отводить глаза.

Дело в том, что эта циркачка была непостижимо, нечеловечески мила, прямо настоящая кошечка! Видимо для того, чтобы подчеркнуть свою принадлежность к кошачьему племени, ассистентка фокусника носила накладные кошачьи ушки и пушистый хвостик. И то, и другое имело свойство шевелиться, словно было живым, но это, конечно, тоже являлось фокусом.

Так вот — о самих фокусах. Их в арсенале Андеруса было великое множество, но не один не был стандартным и привычным для зрителей. Маг и волшебник никогда не доставал кролика из шляпы, которой у него просто не было. Также из-за пазухи не вылетали у него голуби, а в карманах не водились белые мыши. И посох его не превращался в платок или букет цветов. А ещё, Андерус никогда не распиливал Миу-Миу в деревянном ящике, не протыкал её шпагами без вреда для здоровья, не заставлял исчезать из рамки-кабинки, накрытой большим покрывалом. Надо ли говорить, что в их реквизите не было карт, раздвижных столов с зеркальными ножками, для изображения головы лежащей на блюде, сундуков с двойным дном и всего такого прочего.

Был у них один коронный номер, демонстрируемый почти всегда, буде выступление проходило на арене, либо на сцене, под крышей или на открытом воздухе. Выглядел он так. На обозрение публики выставлялась дверная рама с навешенной дверью. Любопытно, что ни раму, ни дверь артисты с собой не возили, а всегда раздобывали на месте. Поэтому двери в раме были разные, от шикарных, но обшарпанных, снятых со старинного господского особняка, до современных полукартонных, которые советские строители, на радость квартирным ворам, ставили в новых домах. Бывали и грубые, наспех сколоченные из подручных материалов, изготовленные перед самым представлением, но суть не в этом.

Итак, дверь в раме устанавливалась вертикально и несколько раз поворачивалась вокруг своей оси, чтобы всем зрителям было видно, что здесь нет никакого подвоха, и это самая обычная дверь. Миу-Миу и сам маг демонстративно проходили сквозь раму при открытой двери и предлагали всем желающим сделать то же самое. Когда все скептики окончательно убеждались в том, что здесь нет никаких технических средств для обмана зрения, Миу-Миу под барабанную дробь входила в открытую дверь и прикрывала её за собой, но не выходила с другой стороны. Дверь вместе с рамой ещё раз крутили, открывали, закрывали и осматривали. Через какое-то время по просьбам публики маг открывал дверь, и оттуда под грохот оркестра, либо просто под аккорды баяна, выскакивала улыбающаяся Миу-Миу!

Рассказывали, что как-то, раз она вышла из двери, держа в зубах свеже пойманную, но ещё живую крысу. Маг тогда отругал свою ассистентку и заставил отпустить крысу, после чего Миу-Миу обиженно надулась. Конечно, всё это было разыграно на потеху публики, которая покатывалась со смеху, но почему-то эта часть номера больше не повторялась во время следующих выступлений.

Однако трюки с дверью на этом не заканчивались. После первого исчезновения девушки-кошечки дверь снимали с петель, и оставляли лишь пустую раму. И снова звучала дробь, и снова Миу-Миу делала шаг и исчезала неведомо куда. Причём, неважно с какой стороны зрители смотрели на происходящее — разглядеть, куда девается ассистентка фокусника, не мог никто! Потом она снова выпрыгивала из пустой рамы к восторгу публики. Но и это ещё не всё!

Дверь навешивали обратно и тщательно запирали. Для верности могли повесить сверху ещё два амбарных замка, причём с обеих сторон или даже заколотить досками. Затем следовала особенно громкая и берущая за душу барабанная дробь, под которую Миу-Миу входила… в закрытую дверь!

Это было полным нарушением законов физики, а значит, противоречила идеалам марксизма-ленинизма. Возможно, комсомольские активисты и ответственные партработники были правы насчёт подрыва основ советского государства, ведь даже ведущие инженеры местных предприятий и профессора технических вузов не могли объяснить, как такое возможно.

И, наконец, всё заканчивалось форменным издевательством, как над законами физики, так и над достижениями страны социализма-коммунизма. На сцену или арену выносили большой лист прокатной стали, и предлагали убедиться в его целостности. Как вариант аттракциона, это мог быть лист толстой фанеры, витринное стекло, либо кусок брезента или какой-нибудь другой ткани. (Но со стальным листом номер смотрелся лучше всего.)

После проверки, (чтобы не было ни дырочки!), сей предмет клали на пол, а сверху помещали всё ту же раму с дверью или без двери, как пожелает публика. И тогда Миу-Миу просто прыгала в раму и исчезала в ней, словно там был открытый люк, хотя никакого люка там не было, и быть не могло.

Нет, потом в разоблачительных статьях спецкоры утверждали, что люк всё-таки был, но его тщательно закамуфлировали антиобщественные элементы. Сам же трюк с подкладыванием под дверь стального листа, фанеры, стекла или ткани, был направлен на то, чтобы вызвать у советских граждан недоверие к качеству изделий отечественной промышленности.

Вслед за своей ассистенткой в лежащую горизонтально дверь уходил сам маг. Но делал он это не торопясь, как будто спускался по лестнице. И всё же ему удавалось при этом исчезнуть также бесследно, как и Миу-Миу. Затем дверь и все, что было под ней, уносили или даже разламывали на части, а волшебник с девушкой-кошечкой появлялись из-за кулис и раскланивались перед публикой.

Были у них в арсенале и другие чудеса. Как уже говорилось, их было много, но перечислять все просто не к месту на страницах этого повествования. Скажем, что чаще всего они были связаны с перемещением предметов, исчезновением их и появлением в других местах. Удивительнее всего было то, как фокусник ухитрялся поменять местами содержимое карманов зрителей. (Правда это был не самый зрелищный аттракцион, но он всё равно увлекал и забавлял всех присутствующих, хоть и заставлял многих нервно поёжиться.) Например, маг однажды изъял на расстоянии ключи от склада у известного работника торговли и переложил их в карман начальника местной милиции. Оба зрителя обиделись. Первый увидел в этом действе намёк на свою нечестность, второй решил, что его хотят обвинить в некомпетентности. Врядли маг имел в виду что-либо подобное, но на воре, как известно, шапка горит...

Было и так, что у целого ряда граждан пропали кошельки, бумажники и некоторые ценные вещи, вроде украшений. Маг объяснил, что изъял их у некоего карманного вора, который сейчас уже вышел из здания, где проходило представление. Всё украденное неведомым вором появилось в большой картонной коробке, которую перед этим вынесли на сцену пустой. Каждый предмет был возвращён владельцу в целости и сохранности, никто не пожаловался, что его имущество исчезло совсем или было возвращено не полностью, но почему-то многие заподозрили мага в обмане. Никакого вора, дескать, не было, а злонамеренный волшебник всё протяпал сам, ради собственных шкурных интересов. Между людьми также возник шёпоток, что с таким фокусником опасно не только в трамвай садиться, но даже встретиться на улице. И это вменялось ему в вину, и тоже красочно расписывалось в прессе.

Самым странным во всём этом деле было то, что фокусник до сих пор не был арестован, и даже никто не пытался помешать его выступлениям. Он редко оставался где-то более чем на два дня, и когда начинался сыр-бор с критикой и разными обвинениями, ни его, ни Миу-Миу в городе, районе и даже области и в помине не было. Они избегали выступать в столице, и крупные города тоже объезжали стороной. Их «жертвами» оставались жители глубинки, возможно ввиду большей доверчивости и мягкости характера последних. Как бы то ни было, в следующий раз фокусник и его ассистентка могли появиться в том же месте года через два или три, когда всё, что сопровождало их предыдущее выступление, забывалось, и тогда история повторялась заново.

..........................................................................

Сегодня выступление прошло «на ура», как впрочем, и всегда, поскольку провалов у мага и волшебника Андеруса не было. Показ фокусов при этом был разбавлен акробатическими номерами в исполнении Миу-Миу. Небольшой городок располагал собственным цирком, а потому здесь были трапеции, канаты и всё что требовалось воздушным гимнастам.

Но то, что проделывала девушка-кошечка, не снилось никаким акробатам! Она не лазала, а бегала по канатам, как по ровной земле, не прыгала, а прямо таки перелетала через невероятно большие расстояния, едва не зависая в воздухе!

Финал представления тоже был необычным. Миу-Миу не просто прыгнула в дверь, лежавшую на толстом куске плексигласа, а сделала это из-под купола цирка, словно спортсменка по прыжкам в воду с вышки. Когда же она «нырнула» в дверной проём, над дверью действительно взметнулся фонтан воды, часть которой забрызгала арену. После ухода своей ассистентки маг перешагнул через дверную раму и встал внутри, где никакой воды уже не было. Он церемонно поклонился публике, но не сошёл вниз, как обычно по ступенькам, а стал медленно погружаться в плексиглас, пока не исчез совсем. Естественно, прозрачный полимер остался при этом совершенно чистым, и даже не поцарапанным.

Но вот восторги публики остались позади, и все расчёты с администрацией цирка были произведены. Завтра, очень рано утром пара артистов должна была отбыть из города с первым же поездом. Чемоданы были сложены заранее, и билеты тоже куплены, так что оставалось лишь принять душ и поужинать, чтобы успеть немного поспать перед отъездом.

Но в эти планы неожиданно были внесены коррективы, потому что в гостиничном номере артистов ожидал посетитель. Когда они переступили порог своего временного жилища, Миу-Миу вдруг остановилась, поставила уши торчком, забила хвостом и даже зашипела!

— Успокойся, Ми! — сказал Андрей и погладил свою подругу по голове. — Всё в порядке, это свой. Ты что, забыла Елизара?

Миу не забыла Елизара, но их предыдущее знакомство было кратким, а потому недоверчивая нэко не успела к нему привыкнуть. И всё же она быстро успокоилась, скинула с себя лёгкий плащик, наброшенный поверх «символического» циркового костюма и юркнула в ванную комнату.

— Привет, как сам-то? — спросил Андрей, пожимая руку старому товарищу и оглядывая его странный наряд.

— Вот, собираюсь постриг принять, — смиренно ответил Елизар. — Заканчивается моё послушничество...

— Не передумаешь? — спросил тот, кто сам сошёл бы за библейского пророка.

— Нет.

— А здесь-то зачем? Если мне не изменяет память, твой монастырь далеко отсюда.

— Тебя пришёл повидать, — ответил будущий монах. — Я всё рассказал духовному отцу, и он разрешил мне эту встречу.

— Неужели всё рассказал? — удивился Андрей.

— Всё, — был ответ. — Иначе нельзя. Ты же знаешь — ложь Он не приемлет.

— Знаю, — кивнул фокусник. — Я только удивлён тому, что тебе поверили, и что разрешили свидание со мной, ведь я не могу доподлинно доказать, что сила у меня от Него, а не от Искусителя.

— Мой духовный наставник слышал и не такие истории, — чуть улыбнулся Елизар. — Извини, но я не могу рассказать тебе всего, что знаю. Что же касается твоей силы...

— Не моя она на самом деле, — поправил его Андрей. — Я лишь беру то, что лежит передо мной, как… Как дикий плод перед голодным! Беру и использую, так, как считаю нужным.

— Я посмотрел ваше представление, — вздохнул Елизар. — Ты многое можешь сейчас, а доступно тебе ещё больше, ведь ты видел Его и говорил с Ним, а самое главное — ты Его понял, и теперь твоя вера так высока, что не мне грешному с тобой ровняться!

— Думаешь, смогу взрастить древо в пучине морской? — усмехнулся Андрей. — Да, смогу, я это знаю. Вот только, что мне делать с этим свойством? Веру-то Он мне дал, а что делать с силищей, которую она даёт, не сказал, прости уж! Ведь то, что я такой дар на пустое дело трачу, грехом считается...

— Дарить людям радость, не грех! — горячо возразил Елизар. — И дело это не пустое, просто для тебя оно мелкое, другим его оставь, тем, для кого оно — жизнь и главное предназначение. Я уже сказал — ты можешь больше, и сила твоя растёт. Приходи к нам в обитель, там с отцами разберем, что к чему.

— А как же Миу? — спросил Андрей. — Я ведь живу с существом, которое и человеком-то не считается. И всё же мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь её даже за глаза называл «нечистой» или «бесовкой», а ведь я от некоторых бабок, и не только от них, слышал такие эпитеты.

— Мракобесие уже не единожды подводило Церковь, от чего она теряла самое дорогое, чем владеет — паству, — вздохнул Елизар. — Очень многие из священнослужителей и сейчас от него не избавились. Думают, что Ему посты да обряды нужнее людей! А Он за людей муки принял, не за обряды, и не за то, в какой день, что-то следует есть да пить, а в какой не следует. Поверь, среди нас немало тех, кто это хорошо понимает. И что мир шире, чем это праотцам сотни лет тому казалось, тоже знаем. И то, что Провидение простирается дальше, чем об этом человеку ведомо, тем более. Что же до мракобесия, то оно уже породило атеизм, как дитя усталости и разочарования. И будет с него. Мы не станем с этой бедой носиться, а взглянем на удивительное создание Создателя, как на подтверждение Его силы и воли!

— Ты помнишь Они? — спросил Андрей, глядя Елизару прямо в глаза.

— Помню, — не дрогнув, ответил тот. — Ты знаешь, как с ней связаться?

— Нет.

— Жаль, а то бы я пригласил и её тоже. Но ты приводи свою нэко, не бойся. Её у нас никто не обидит и не назовёт созданием Тьмы.

— Точно?

— Да. Мы тоже кое-что умеем, и светлое от тёмного отличаем, не взирая на облик. Миу светлая, а теперь я знаю, что Они тоже, хоть и носит такое имя. Кстати, ты знаешь, что профессор Сай прославился?

— Чем?

— Своими работами о реальности многих персонажей японской мифологии. Да, это мы тоже изучаем. Понятное дело, что в нашей стране не дождаться ни переводов его работ, ни издания таковых. А ведь он свидетель многих интереснейших событий! Отец Настоятель намерен пригласить его в обитель для знакомства и чтения лекций. Так что, если поторопишься, то можешь с ним там встретиться. Будет что вспомнить, и о чём поговорить.

— Уговорил! — рассмеялся Андрей. — Мы с Миу приедем, как только сможем — у нас ведь договор о выступлениях. Но, всё-таки, как же ты? Понимаешь о чём я?

— Понимаю, — кивнул Елизар. — С Божьей помощью, как же иначе? Я не забыл Они, но она никогда не была моей. А вот Мэгги… Духовный наставник говорит, что не надо никого забывать. Любовь нисходит на человека свыше, но она бывает разная. Мне досталась вот такая. Я ведь хорошо знаю, где живёт Мэгги, но я никогда не вторгнусь в её семью, в их счастье! Её муж действительно замечательный человек, и я ему очень благодарен за ту любовь, которой он окружает женщину, которую я… Я ведь видел их, позволил себе такую слабость. Конечно, я не открылся, и даже близко не подошёл, а наблюдал издалека. У них пять мальчиков и… И младшая девочка, которую обожают родители, а старшие братья стоят вокруг, как стража.

— ?!

— Да, — ответил Елизар на немой вопрос друга. — Я был удостоен счастья, которого не заслуживаю, но теперь у меня другой путь. Так ты приедешь?

— Приеду, — ответил Андрей и сжал руку друга, с которым его теперь объединяло гораздо больше, чем это было, когда они вместе вели над океаном горящий самолёт.