Глава 58 - Най и Шу. Преступное поколение

Завязавшаяся стычка между словоохотливой участницей Греховных Игрищ и буйным демоном-проводником закончилась временным перемирием. Благодаря тому, что Олбин Вихревой смог разыскать в своем сознании переключатель настроения и в одну секунду охладил себя, о его несостоявшейся схватке все позабыли уже через несколько минут. Некоторое время перед этим многих серьезно (кого больше, кого меньше) интересовал вопрос: что же все-таки бродило у него в голове? Что значили его слова, утверждающие, что третье испытание даст ему законное право расправиться с Ниной? Впрочем, не только с ней — демон недвусмысленно пригрозил всем грешникам первого класса, собравшимся здесь.

Однако стоило Олбину самому забыть об этом и продолжить неприметно выполнять свою работу, точно всего случившегося и не было вовсе, как решили не думать об этом и остальные. Погасить свое любопытство им труда не составило — все-таки большинству хотелось как можно скорее вернуться к борьбе с пушкой и наконец испытать себя. Так что многие были даже рады тому, что перепалка между демоном и девушкой завершилась так скоро и не переросла в настоящий бой. Хотя и на это, очевидно, кто-то поглядел бы с удовольствием.

Были же и такие, кто в сторону суматохи и носу за все это время не повернул. База, к примеру. На протяжении четырех с лишним глав парень преспокойно стоял где-то с другой стороны аквариума и размышлял о чем-то своем.

Что до Савицкой Нины, чей вопрос об оговорке Олбина долго оставался без ответа, — девушка также вскоре махнула на своего ненавистника рукой. Быть может, весь сумбур бы повторился снова — характер у нее, как мы успели заметить, был решительно непримиримый, — если бы демон не удовлетворил ее возмущение. Сделал он это как бы между делом (обращаться к ней лично не рискнул — могло ведь снова снести крышу от гнева, ответь она что-нибудь эдакое). Пока по ступенькам поднимался следующий грешник, Олбин спрыгнул вниз — прямо на большущий глаз-светильник — да так и растворился в воздухе. Вделанное в пол око испускало более темный свет, в отличие от других, и слыло межпространственным соединителем. Вернулся Олбин тем же путем (пропутешествовал, видать, в отведенный ему кабинет за какими-то вещичками). Запрыгнув на макушку куба, он удобно присел и разложил перед собой новенький пульт управления пушкой и черно-белый журнальчик с правилами.

Нина собиралась повторить свою претензию вновь (на сей раз в более требовательной форме), но Олбин ее опередил:

— Всего есть семь Игрищ. Отборочный тур, хоть и не транслируется, официально числится полноценным этапом турнира. В это и второе испытание вашим проводником буду я.

Сказал он об этом так, будто делал это впервые. Вслух признать свою ошибку и извиниться он был неспособен — его нервные струны и без того были слишком туго натянуты. Однако и такой ответ устроил дотошную девушку, и больше она к демону не обращалась.

После этого атмосфера была окончательно разглажена, а единственные оставшиеся неровности — нахмуренное лицо Олбина и вздувшиеся на его руках вены — были не так заметны и значительны, чтобы кто-нибудь снова поднял разговор о прервавшейся драке.

Думаю, теперь стоит и нам с вами, дорогой читатель, до тех пор, пока не придет время, не вспоминать об этом. Многое осталось не разрешенным и покрытым тайной — но для этого есть будущие главы. Сейчас же давайте настроимся на дух великих Греховных Игрищ — и вернемся к отборочному испытанию.

Вслед за неудачей участника под номером три последовала череда новых поражений. Следующие грешники хоть и казались гораздо более уверенными в себе, вылетали иной раз быстрее, чем давший слабину кудрявый парнишка. Четвертому номеру, как оказалось, выпало даже больше, чем Базе — целых одиннадцать с половиной тысяч. Неудачливого мальчишку разорвало на кусочки, едва он поднял руку и настроился на удар. Пятый и шестая прогорели по неосторожности: недооценили выпавшую им мощность и расслабились не вовремя. Стоило им лишь самую малость ослабить защиту, как сгусток бурой энергии, уже почти угасший, вдруг весь заискрился, завопил по-звериному и с такой силой прижал изумленных грешников, точно до этого использовал не больше трети своего заряда. Так полегли и они. Седьмой вообще учудил не пойми что: отвернулся от пушки, закрыл глаза, улыбнулся легонько и раскинул руки в стороны. Что это был за жест — так никто и не понял. То ли он собирался продемонстрировать всем свои навыки, справившись с испытанием не глядя, но что-то пошло не так, то ли просто помешался от волнения, то ли еще что. Впрочем, теперь это было неважно.

Наконец подошла очередь восьмого номера, братьев Лорри — Ная и Шу.

— Кто там следующий кандидат на выбывание? Вперед, — без былого энтузиазма зачитал Олбин Вихревой, уже успевший заскучать, — после Базы Блэк и Мей Анубис, пока ни одному не удалось показать достойное выступление.

Однорукие спорщики игриво усмехнулись и дали друг другу пять.

— Ну наконец-то. Оттянемся же по-полной! — с азартной улыбочкой протянул тот, что всегда проигрывал. Звали его Най.

— И нечего так сиять. Всего лишь отбор ведь, самое интересное еще впереди, — почесал кончик носа извечный победитель. Шу.

Глу оттопыренным кверху большим пальцем молча пожелала им удачи.

Оба кивнули ей, переглянулись напоследок и зашагали вперед. Най впереди, Шу, с сунутой рукой в карман, — позади.

«Сильными они определенно не выглядят, — пока провожала их взглядом, думала Глу. — Интересно, каковы парни в бою? Поглядим, поглядим. — Закусила губу и хмыкнула. — Но вот что мне любопытнее: какого лешего эти двое выступают в паре? Так разве можно? Что за фокусы! Я тоже была бы вовсе не прочь с кем-нибудь объединиться. — И тут же в мыслях посмеялась над собой: — Хотя нет — мне и соло не в тяжесть одержать победу».

Недоумевала не только Глу. Аналогичный вопрос — почему эти двое шагают дуэтом? — интересовал и остальных. Не знал ответа и Олбин Вихревой: из принципа не ознакомился со списком участников, где мог бы об этом загодя разузнать, а потому сейчас, как и все, со скептическим выражением на лице следил за братьями Лорри.

Когда те дошли до подножия и стали подниматься по ступенькам, он строго окликнул их и спросил:

— Вы чего удумали, близняшки? Не можете расстаться ни на секунду? Кончайте с этим. Сейчас мне нужен только восьмой. Поцелуйтесь на прощание — и живо по своим по местам.

Кое-кто из толпы посмеялся.

— Что за шуточки? — с обидой огрызнулся Най. — Он что, не в курсе?

— Видимо, нет, — спокойно прибавил Шу, топающий на три ступеньки ниже. — Не удивительно — если он даже правила не удосужился заучить. И какой недовольный был, когда девчонка ему замечание сделала… Не станем на него бочку катить. Сделаем все быстро.

Най раздраженно прицокнул языком и одним прыжком преодолел оставшийся путь к кубу. Пока Шу не торопясь нагонял его, он задрал голову и громко позвал Олбина:

— Эй, проводник! Гляди-ка. — Вытащил из кармана шарик с номерами и на поднятой кверху руке показал его демону. — Один на двоих. Никаких проблем — мы сражаемся вместе.

Демон тяжело хмыкнул и процедил:

— Не пудрите мне мозги. Не припомню такого, чтобы грешникам давали разрешение участвовать парами. Может, провалы предыдущих неудачников вас до того впечатлили, что вы обделались и теперь в одиночку боитесь и шагу сделать?

Най уже было собрался швырнуть в него шариком со злости, но поднявшийся Шу его вовремя остановил — положил руку ему на плечо и со вздохом сказал:

— Все нормально, проводник. Видишь это? — Он указал на отсутствующую руку — себе и брату. — Так уж вышло, что мы родились сросшимися. И большую часть жизни никогда не расставались.

Най возмущенно нахмурил лоб и поджал губу. «Мог бы и не использовать таких блевотных слов, — подумал он. — Не очень-то это и круто».

Шу заканчивал:

— Уж и сам не знаю, правда ли это, но наш Вещатель поведал нам, что законы духовной эволюции предусматривают один дух на двоих, когда речь заходит о таких экспонатах, как мы с братцем. Даже невзирая на то, что нас однажды разделили хирурги, мы по-прежнему остаемся едины душой. Надеюсь, теперь без претензий?

Олбин брезгливо скривился, представив двух детишек, природой склеенных друг с другом.

Глу никогда не видела ничего подобного вживую; нарисовать у себя в голове примерную картинку ей помог удачно вспомнившийся фильм ужасов, который она однажды посмотрела.

— Сросшиеся? Разве такое бывает? — вопрошала девушка воздух. — Ух, как же им не повезло! Так ведь толком и не подраться: сосед мешать будет. Впрочем, — серьезно призадумалась она, взявшись за подбородок, — они могли бы таскать друг друга по очереди и таким образом постоянно тренироваться. Хм, и вправду удобно — никаких гантелей не нужно! — Она даже улыбнулась, радуясь своей находке.

Стоявшие рядом с ней грешники озадаченно сощурились.

— Ты адекватная вообще? — тихо и неуверенно спросил один из них.

Наконец перед парнями появился проход внутрь, и Шу сделал шаг вперед.

— Проводник, у меня просьба, — внезапно обратился к Олбину Най во всеуслышание. — Могу я сказать пару слов своим соперникам перед тем, как станцую с ней? — кивнул он на пушку.

Шу тут же остановился и поспешил его прервать:

— Эй, может, не стоит? Я не уверен, что это годная идея. Никто нас не поймет. Да и бандитов тут, гарантию даю, всего ничего.

— Хочешь поспорить? — с готовностью протянул руку Най.

Не дав им завязать очередной спор, Олбин Вихревой заинтересованно перебил:

— Я не против пафосных угроз, только давайте шустрее. Вы же это собрались сделать — поразглагольствовать о том, что кроме вас, никому победы не светит? Надеюсь, понт получится достойным. Хотя бы как у дамочки Анубис, — покосился он на стоявшую где-то там Мей. — И да, не забудьте потом имена свои назвать и дать знать, сколько хитов вам выпало.

Най довольно осклабился, повернулся лицом к своей публике и спустился на пару ступенек вниз. Шу безнадежно развел руками и прошел следом:

— Ну как скажешь, босс, — вздохнул он.

Позднее выяснилось, что задуманная речь Ная не заключалась в самонадеянных обещаниях сразить каждого, кто встанет на их с братом пути. И хотя пафоса в ней действительно хватило с лихвой, предмет разговора оказался весьма неожиданным и любопытным даже для демона-проводника.

Вот что паренек уверенно и с большим удовольствием зачитал:

— Мое имя — Лорри Най. Я — лидер банды Ревущих Соломонов.

— Бывший лидер, — с улыбкой заметил Шу. — Мы ласты склеили, если еще не в курсе.

Най больно толкнул его в плечо:

— Не мешай, засранец! — И продолжил: — Я очень надеюсь, что бандитов среди вас немало. — Гордо усмехнулся — и прибавил: — Иначе весь турнир переполнится скукотой. Думаю, мне здесь не найти двинутого дурачка, который бы вздумал не согласиться с тем, что бандиты — самые маститые грешники (или, по меньшей мере, предрасположены к тому). Поэтому я бы настоятельно рекомендовал всем, кто не имеет отношения к этой касте, не строить иллюзий по поводу своих возможностей и не пыхтеть изо всех сил, стараясь пробиться. Все карты — в наших руках. — Он показательно протянул руку, сжал ее в кулак и взмахом рассек воздух. — Тот из вас, кто при жизни состоял в банде — расскажи нам об этом, когда поднимешься сюда. Так мы узнаем, сколько настоящих бойцов получило билет на Игрища; кого воспринимать всерьез, а от кого не ждать ничего интересного. Весь сегодняшний мир взбалмошен вездесущностью бандитов. Мы — преступное поколение, свора вымогателей мелочи, хе-хе.

Он помолчал с полминуты, осматривая своих слушателей, затем улыбнулся во все зубы, точно черту этим подвел, и без заключительных слов зашагал обратно наверх.

— Ну что, доволен? — тихо спросил Шу.

— Нам все равно не выиграть, — ответил Най, скорчив мину как у обиженного чем-то ребенка. — Так давай хотя бы повеселимся напоследок и вспомним старые добрые времена. Бандитская разборка перед смертью… Неплохо звучит, а?

— И нужно было тебе позорить себя этой тирадой? Я видел — все пялились на нас, как на голословных слабаков, не иначе. — Шу бесшумно посмеялся.

— Да плевать. Просто выговориться хотелось. Ведь я действительно так думаю.

Олбин Вихревой следил за братьями с полуоткрытым ртом. Речь Ная произвела на него некоторое впечатление.

«Преступное поколение? Хм, неплохо сказано, — думал он. — Сопляк-то прав — бандитов наверняка не пара-тройка здесь найдется. И если и гадать — кто же победит? — то шансы решительно клонятся к представителям этого самого поколения. Или все не так? Интересно. — Он многозначительно ухмыльнулся. — Бандиты против мирных грешников. За кем будет последний удар?»

Забегая вперед, скажу, что, вопреки ожиданиям близнецов Лорри, предложение Ная было принято кое-где с одобрением.

— Пацан дело говорит, — слышалось местами. — Это сходка для бандитов!

— Слабакам-гражданским тут не место!

— Поддерживаю.

— Упадете, когда узнаете, из какой я банды!

И так далее. Самих братьев, разумеется, после этого ни бояться, ни остерегаться, ни даже хоть самую малость уважать никто не стал (да что там это — немало было тех (среди «гражданских», очевидно), кто решительно возненавидел ребят за такую дискриминацию), однако слова их определенно оставили за собой заметную перемену.

Тем временем однорукие спорщики пожаловали внутрь аквариума, встали на метку и по очереди отчеканили:

— Лорри Най.

— Лорри Шу.

И наконец игриво в унисон:

— Две с половиной тысячи хитов.