Глава 10 - Недосягаемые высоты. Однажды я тебя обязательно одолею!

— Ребят, вы слышали: Глу вчера опять засветилась?

— Да кто ж не слышал! Вся школа только об этом и трещит.

— Я, конечно, знала, что она тот еще дьяволенок, но чтобы настолько...

Четыре низкорослых девицы в школьной форме красного и черного цветов и мальчишка с заметно длиной шеей, уплетающий пончики, — все пятиклашки — расположились в пустующем кабинете и живо что-то обсуждали.

— Вся школа трещит, трещит — а я чего-то один не догоняю: что стряслось-то? — проворчал тот, что поедал пончики.

— Ну еще бы! Вечно ты всегда все последний узнаешь. Из дома просто чаще надо выходить!

— Бу-бу-бу.

— Такое — и мимо ушей пропустить. Как можно? Ведь Глу вчера вызвала на драку самих братьев Шпагниковых и...

— Чего? — загорелся было мальчишка. — Те самые, которые из кружка фехтования? Так они ведь старшеклассники. Десятый класс же!

— А вот так! Глу и этих разбила в пух и прах. Говорят, что и сама она получила немало — все-таки с мастерами спорта разборки устроила. Но и тем двоим так надавала, что им теперь с полгода шпаги в руке не подержать.

— Ого! — только и ахнул паренек.

— Вот же проблемная… И почему нам так не свезло быть ее одноклассниками? — напряженно вздохнула одна из девиц.

— Еще немного, и она побьет всех в нашей школе. Один ведь теперь только остался...

— Точно!

И тут все хором протянули его имя:

— Штайнер!

С минуту ребята помолчали, размышляя: есть ли шансы у Глу на победу над этим парнем.

— И знаете что самое страшное? — таки заговорила вскоре одна девочка. — Да то, что такие злодейки, как Глу, сегодня — совершенно нормальное явление. В последнее время бандитов стало, наверное, больше, чем законопослушных граждан. Куда же мир катится…

— Да, мои родители только об этом и говорят. Собираются даже в деревню переехать — там-то будет всяко безопаснее, чем в городе.

— Это точно. Количество банд растет как на дрожжах. И никто не может объяснить: с чего вдруг такой прирост. Загадка какая-то, — с ученым видом проговорил паренек с пончиком. — И самое интересное то, что разбоем и грабежами они вредят в меньшей степени. Больше друг с другом воюют. В очень странное время мы все-таки живем...

— А правда, что и родители Глу раньше были бандитами? — обеспокоенно спросила девочка, которая до этого отмалчивалась.

— Я тебе больше скажу: как-то от отца я слышал, — снова взялся умничать длинношеий мальчишка, — что дедушка Глу, когда был молодым, на главной городской площади обезглавил какого-то бандюгу. Полиция же просто глазела на все это, но что-либо предпринять не решалась. Говорят, старик располагал невероятным авторитетом, что так и ушел безнаказанно.

Задавшая вопрос девочка вся побледнела.

В этот раз надолго всеобщее молчание не затянулось.

Бух! — толкнул кто-то входную дверь ногой. Даже не подымая глаз, все тут же догадались, кто этот вторженец.

Волоча за собой порванный рюкзак, малышка Глу (она была самой низкой в классе), вся в синяках и ссадинах, широкими шагами прошла к своей задней парте. Все это время ее одноклассницы и одноклассник боялись даже заговорить — не то что поприветствовать ее хотя бы взглядом.

— Молчите, да? — со счастливой улыбочкой на лице заговорила Глу, закинув ногу на ногу. — А все равно я знаю, о чем вы, крысы, тут перешептывались. Думаете, мне в жизнь не одолеть Штайнера? Ха-ха! Сегодня же я собираюсь бросить ему вызов. А как сражу его, вся школа станет моей!

Будь то обычный день, все, кто сидел в классе, разумеется, тут же покинули бы помещение, как только бы объявилась Глу. Находиться рядом с ней в замкнутом пространстве было не то чтобы смертельно, но все-таки опасно для здоровья. Все это знали. И потому старались следовать этому правилу — никогда не оставаться с этой малявкой наедине — всегда.

Однако ж сегодняшний день был не совсем обычным.

Наверное, не сложно будет догадаться, что решались на драку с Глу сущие единицы. Даже лютые верзилы, которых она специально провоцировала всеми возможными способами, терпели до последнего. Так вот и получалось: вменяемых противников — раз два и обчелся, а кулаки-то чешутся. До бабочек в животе Глу обожала процесс мордобоя. Кроме нее же такое искусство мало кто понимал.

Но иногда, как, например, вчера, удача сваливалась на нее будто бы с небес — и какой-нибудь крутой парень соглашался сойтись с ней за школой. И вот, на следующий день, даже если недавняя потасовка заканчивалась проигрышем для нее, Глу приходила со счастливым выражением на лице.

Да, случись что-то подобное, и она становилась действительно счастливой, с чем казалась своим одноклассникам не таким уж и дьяволенком.

Штайнер Ольф — или тот, кого Глу обозначила последним противником — был тем еще идолом. Круглый отличник, звезда бокса, приносившая школе небывалую репутацию, первый красавец и просто добродушный парень — он просто не мог не быть всеми любим. Каждый первый мечтал с ним подружиться.

За исключением одной единственной малышки, которая намеревалась надавать ему тумаков.

Попыток одолеть его Глу предприняла не один десяток. Штайнер Ольф всегда с сияющей улыбкой принимал вызов, выходил с нею на ринг — и за десять секунд сваливал ее с ног. Играючи, не воспринимая буйную пятиклашку всерьез. Даже несмотря на ее дурную репутацию, парень обходился с ней прежде всего как с беззащитным ребенком — и все равно побеждал. Побеждал даже тогда, когда давал противнице немыслимую фору — бой с закрытыми глазами или вовсе без рук.

За все сто с небольшим спаррингов Глу так и не удалось нанести ему хотя бы один удар.

Сдаваться, однако, она не собиралась. И продолжала рваться на ринг.

Но однажды все ее старания перебил один небывалый до того инцидент.

— Это просто невероятно! Штайнер Ольф повержен! Повержен каким-то шестиклассником, новеньким! — надрывая глотку, голосили в школе все, кто только мог.

Уже скоро прознала об этом и Глу. Сказать, что она была шокирована, — ничего не сказать.

Недолго думая, девочка пулей улетела к директору за информацией о неизвестном пареньке. Как оказалось, новоявленный шестиклашка имел не менее дурную репутацию, чем Глу, и поэтому без какого бы то ни было угрызения совести прогуливал большую часть уроков. Вот почему застать его в школе было практически невозможно.

Боявшаяся родителей Глу, как огня, директриса тут же выложила о нем все, что ей было известно.

Мальчика, которому за один присест удалось добиться того, к чему Глу шла уже полгода — одолеть звезду, Штайнера Ольфа, — звали Ро Тибр.

Красавчик Ро, как его спустя несколько месяцев прозвали (почему именно так — Глу понятия не имела, вплоть до того случая, который был описан во второй главе), в скором времени собрал себе банду из пяти человек — все — выходцы из класса коррекции (что вызвало немалое удивление масс) — и начал свой карьерный рост.

За считанные недели на нем уже висело пятнадцать грабежей, восемьдесят четыре драки в общественных местах, одиннадцать случаев порчи общественного имущества — всего и не пересчитать. И ни один страж порядка не мог его поймать.

Несмотря на все вышеописанное, Ро по-прежнему время от времени посещал занятия и добросовестно сдавал долги. Однако застать его и посмотреть — что он из себя вообще представляет — Глу никак не удавалось.

Удача улыбнулась ей как-то вечером, когда она шла домой после недолгой прогулки. Проходя мимо одного темного закоулка, Глу вдруг заметила, как несколько человек из свежесобранной банды Красавчика Ро добивали там пару хулиганов из другой школы. Судя по всему, победа досталась им легко.

— Эй, вы! Слышите? И только не вздумайте убегать — мне проще было Атлантиду найти, чем вас! — громко прокричала Глу, помахав кулаком у лица, и побежала прямиком к ним. Их противники, улучив момент, сделали ноги, и юная бандитка осталась с двумя невысокими пареньками, которых по какой-то причине принял к себе Ро, наедине.

— Тебе чего, малявка? — прошипел тот, что был повыше.

— Эй, Глюк, а я ее знаю, — заговорил второй, на голове которого сидела фиолетовая кепка с козырьком вбок. — Это же та самая пигалица, про которую нам босс рассказывал. В школе от нее всем достается.

— Эй, толстяк, ты за языком следи, — тут же парировала Глу, хотя тот был не так уж и толст. — Короче, — ткнула она в них пальцем, — мне нужен ваш лидер — и точка! Я, Глу Шеридьяр, бросаю ему вызов! Завтра, за школой. И пусть только подумает не прийти! Усекли? Раз он говорил вам обо мне, значит, заметил-таки мою силу. Ну еще бы! Я...

Но тут ее перебили:

— Не совсем. Наш босс давно тебя заприметил. Видел несколько раз и сказал, что ты ищешь встречи с ним, драку хочешь устроить.

Далее продолжил второй, что был в кепке:

— Вообще-то он не против, но…

Здесь оба захрустели костяшками пальцев и неоднозначно ухмыльнулись. Договорили тоже вдвоем, одновременно:

— Для начала тебе придется одолеть каждого из нас.

— И если ты окажешься достойной того, чтобы сойтись с нашим лидером, он сам тебя найдет, — добавил от себя Глюк.

С тех пор на долгие годы ее противниками стали приспешники Красавчика Ро, кроме которых она больше ни с кем не дралась. День за днем ей приходилось выискивать их где только можно (чаще всего — безуспешно) и пытаться повергнуть хотя бы одного из них снова и снова. Но все было тщетно. Одиннадцатилетняя пигалица еще долго была не в силах совладать с теми, кто был уже не рядовым вымогателем мелочи. Самые настоящие бандиты теперь стали ее врагами.

За шесть лет Глу ровно сотню раз сходилась с ними лицом к лицу — и после каждого поражения повторяла:

— Однажды я тебя обязательно одолею, Ро!

Так и случилось. В свой сто первый раз Глу наконец добилась поставленной цели.

***

Красачик Ро по обыкновению сидел в своем кожаном троне под излюбленным мостом, вычесывал волосы и пытался понять: с чего это ему вдруг ударило в голову пуститься в воспоминания о пигалице Глу и ее тщетных попытках повергнуть ее бандитов, будучи школьницей? Да, сегодня она, наконец, одолела его, но это же не повод опускаться до уровня сентиментального слабака, который не прочь лишний раз отдаться ностальгии.

А впрочем, занятное было время.

— Эй, босс, — обратился было к нему Глюк — он уже почти полностью отошел тогда от ожогов, — почему вы решили проиграть?

Ро опустил веки и освободил легкие от воздуха.

— В смысле, почему поддались ей? Тот водяной кулак, которым она вас добила, — даже я смог бы уклониться. И кстати, насчет этого… Думаете, она, наконец, освоила грех, как и вы? Иначе как объяснить то, что она использовала во вчерашней битве?

Ро почесал расческой кончик носа и ответил:

— Сомневаюсь, что это грех. Тут что-то другое. Грех осваивается довольно-таки долго и с большим трудом. А ее сила-ро возникла с бухты-барахты — еще вчера она ничего не умела, а уже сегодня повелевает водой. Даже не знаю...

— И все-таки: зачем вы позволили ей победить? Пожалели? На вас это не похоже, но как еще объяснить вашу несерьезность?

Красавчик прибрал расческу в нагрудный кармашек и со вздохом протянул:

— Это была ее сто первая битва-ро.

— И… что с того?

— А то, что моя прическа стоит под номером «101» в каталоге О-Несси. Думаю, дальше пояснять не стоит. — И поправил волосы рукой, едва их касаясь.

— А-а, — дрогнувшим от глупого изумления голосом выдавил Глюк. Глаз его задергался, точно от нервного тика, по щеке скатилась капелька напряженного пота. «И он это серьезно», — подумалось ему.

— Так или иначе, я пообещал ей заплатить в случае поражения. — Ро поднялся со своего места и вышел на свет, засмотревшись на солнце. — Денег у нас нет, поэтому нужно придумать что-нибудь другое-ро...

Полноватый парень с фиолетовой кепкой на голове тоже почти оправился и потому смог спросить:

— Есть идеи, босс?

Красавчик хмыкнул и ответил:

— Время покажет...