Глава 42 - Ло Братт. Пережитая угроза

Раздался длинный скрип, и Глу мерно потопала вперед.

«Что… происходит? — пронеслось у нее в голове».

И вправду, как же это понимать? Не поддаваясь контролю, ее тело… шагало само по себе! Что еще интереснее — ни обернуться, ни рот открыть она тоже не могла. Наверное, все те, кто присутствовал здесь, по той же причине не обратили никакого внимания на вошедшую Глу и между собой совсем не говорили. Железная дисциплина, одним словом, — от присутствующих не требуется ничего, кроме внимания. Двигаться, болтать — зачем все это?

«Хм, понятно. Во избежание несвоевременных конфликтов так нас ограничивают, — резонно заметила Глу».

Впрочем, вращать глазными яблоками она все еще могла, а потому воспользовалась этим и осмотрелась, насколько это было возможно.

Она находилась в огромном зале светлых тонов (преобладали серый и голубой), среди сотни (а то и больше) других грешников первого класса, наряженных в ту же одежду, что и она, и скрывающих свое лицо под аналогичной маской. Глу шагала по серому ковру с узорами в виде черных языков пламени, протянутому от входа к высоко расположенному балкону, на который все будущие участники Игрищ невольно и смотрели. Массивный балкон, что торчал из стены и пока пустовал, с обеих сторон обозначали длинные свисающие полотна с изображенным на них вогнутым треугольником Сатаны. На боковых стенах висели чьи-то исполинские портреты. Видимо, все победители Греховных Игрищ — или ныне существующие синнеры. Разглядеть их как следует Глу не могла.

Примерно на полпути к балкону ее тело вдруг повернуло вправо и поплелось куда-то в гущу идеально выстроенной толпы. На ходу она услышала, как в залу вошел кто-то еще и так же молча потопал вперед, а затем вырулил влево. Ну вот, еще один участник.

Ровно через семь шагов девушка остановилась, встала на свое место — под ногами у каждого из присутствующих, на полу, была изображена свастика, — подняла глаза на балкон и замерла.

«Черт, и пальцем не шевельнуть! — нервничала про себя Глу; до ее ушей доносилось лишь едва слышимое дыхание соседей (каждому отводилось около четырех квадратных метров личного пространства). — Интересно, о чем они сейчас думают? — обвела она взглядом кого могла. — Ведь все здесь — маститые бойцы. Как же это волнительно — стоять бок о бок с такими как они! Я ощущаю эту атмосферу… их силу… их дух… Невероятно! — Грешница слышала, как громко заколотилось ее сердце. Не сдерживай ее долбаный запрет на движения, она бы точно не удержалась и вскрикнула от возбуждения, растянувшись в широченной улыбке. Чего хуже — еще бы и набросилась на кого в порыве своеобразной страсти. Ведь кругом — столько желанных соперников!»

Прямо перед ней стоял какой-то высокий парень.

Понять, кто здесь девушка, а кто наоборот, можно было не только по длине и ухоженности волос — штаны девочек вплотную обтягивали их ноги, в то время как у мужской половины низ был на порядок свободнее.

Послышался скрип и чьи-то шаги — снова участник.

Спустя минуты две — еще один.

Так продолжалось около пяти минут, пока все крестообразные метки на полу не были заняты.

Затем объявился Вещатель. Плавно, не издавая ни звука, он влетел в те же ворота и медленно по воздуху проследовал к балкону (Глу не видела, что у него были за крылья, но махать ими он умудрялся настолько бесшумно, что его полет больше напоминал обыкновенную левитацию, нежели движение крылом).

Когда он опустился на свое подготовленное место и назвался, ситуация прояснилась:

— Мое имя — Содом Бескрылый, — торжественно начал он и с тем же настроем продолжил: — Я поздравляю всех здесь присутствующих с великим событием — началом Миллионных Греховных Игрищ, в которых вам посчастливилось принять участие!

Все участники безмолвно, повинуясь чужой воле, в ответ отвесили резкий полупоклон.

Содом Бескрылый — член Вещательного совета, известный читателю по одной из предыдущих глав за свою вспыльчивость, — наверное, более чем все остальные Вещатели, что были уже описаны, походил на человека. Цвет кожи, рост, голос, конструкция тела — едва ли он хоть чуточку напоминал ужасного монстра. Единственное, чем он бы мог выделиться в толпе людей, были его глаза, от края до края залитые черным, с тонкими красными колечками вокруг отсутствующих зрачков; еле заметная ложбинка на том месте, где должен был быть нос; ряд невысоких, но острых даже на взгляд зубчиков пилы, разделяющих его лысую голову пополам; и наконец ненормально длинные мочки, пробитые металлическими кольцами, что крепились на его плечах.

Но это если говорить лишь о его теле. Одежда и несколько других атрибутов же напрочь отшибали все, что было в нем от человека, придавая ему тот самый, необходимый для демона образ «страшилы».

Перво-наперво в глаза бросались четыре клинка с длинными, слегка выгнутыми рукоятями. И что же здесь пугающего? — наверняка спросит читатель. Да то, что вместо ножен, лезвия были продеты сквозь него самого, вокруг оголенного пупка! — ответит ему автор. Метром в длину, они книзу торчали из спины и в некотором роде напоминали хвост экзотической птицы.

Не меньший трепет вызывал и его бордовый халат, описанный готическими узорами иссиня-черного цвета. Время от времени он будто бы оживал, и внутри него зачиналось напряженное движение — человеческие пятипалые руки (реже — лица), словно заточенные, изо всех сил старались прорвать ткань и выбраться наружу. Так и казалось: коснись ты этой дьявольской одежды, и она поглотит тебя, как и тех обреченных бедолаг, что беззвучно тянулись к свету.

Глу была сильно впечатлена этим моментом. Содом Бескрылый, несмотря на свой менее отталкивающий лик, вызывал в ней куда большее волнение, нежели Птолемей. Да что там — девушку обуял самый настоящий страх, посеянный одним лишь присутствием новообъявившейся персоны.

— Греховные Игрища, — вдохновлено продолжал Вещатель, — несомненно, одно из наиважнейших событий жизни мира грешников и демонического мира в том числе. Испокон веков мы сталкиваем наилучших мастеров греха друг с другом в надежде отыскать среди них достойнешего — того, кому человечество сможет доверить титул синнера и положиться на его силу.

Никто из нас не вправе вмешиваться в историю людей — вы сами разрешаете свою судьбу. Таков вселенский закон, и мы блюдем его с самого начал времен. Однако, — он сделал ударение голосом и выждал короткую паузу, — никак нельзя обделить вниманием тот факт, что появление таких лютых злодеев, как Ло Братт — далеко не маловероятно.

Невозможность издавать звуки и доходчиво выражать свои эмоции не помешало всем слушателям создать атмосферу недоумения. О ком же говорит этот Вещатель?

— Должно быть, вы думаете: о ком он говорит? Неудивительно, что вам неизвестно это имя — ведь узнать о нем могут лишь те, кто был удостоен чести называться участником великих Греховных Игрищ. И теперь я должен поведать всем, кому посчастливилось находиться здесь, о человеке, благодаря которому и зародились состязания, где вы будете биться сегодня за звание сильнейшего.

Давным-давно — еще в те времена, когда люди жили по соседству с динозаврами и достигали трехметрового роста — был рожден тот первый, кому удалось сознательно подчинить себе грех. Его звали… Ло Братт. Вопреки нашим предположениям, ему — этому невинному ребенку — в кратчайшие сроки удалось добиться таких высот, к каким в наши дни едва ли кто-нибудь подберется. Это был… воистину гений. Однако… — Смолкнув, он медленно обвел суровым взглядом всех участников. — Однако, вскоре он отказался от своей силы.

«Что? — удивилась Глу у себя в голове. — Отказался? Это вообще законно?»

— Клеймо грешника было ему ненавистно, он всей душой желал стать благодеем, — продолжал Вещатель. То, что творцов добродетели называли благодеями, Глу сообразила не сразу и еще некоторое время пребывала в неведении — кем же именно захотел стать этот Ло? — Но да будет вам известно, что сделать из себя благодея — невозможно. Ими только рождаются, — с выражением отметил он. — Сотвори ты хоть самый маленький и незначительный грешок (единственный грешок) за всю свою жизнь — и добродетель тебе вовек не освоить.

Впрочем, на тот момент Ло Братт был еще не настолько силен, чтобы вызвать какие-либо опасения у Вещательного Центра. Но стоило ему отречься от греха и начать практиковать добродетель, как… произошло нечто ужасное. Грешник по имени Ло, — мрачно протянул Содом Бескрылый, — превратился в биота. И его уровень тут же подскочил до небес.

«Биота? — подумала Глу. — Черт, ну сколько можно? Очередной новый термин… Я и так уже путаюсь!»

— К счастью, это был первый и последний биот за всю историю человеческого мира. Теперь, полагаю, вам безумно интересно узнать, кого я имею в виду, когда произношу это слово. Что ж, я удовлетворю ваше любопытство, — он пугающе усмехнулся — мол, не намочили еще штанишки? — Биотами принято называть тех (странно звучит, не правда ли? — ведь только один-единственный экземпляр был обнаружен), кто изо всех сил старается познать добродетель, будучи грешником всем своим нутром. Не из желания обрести куда большую мощь, а просто потому, что грех он ненавидит и мечтает переформироваться в благодея. Душа биота находится в состоянии чрезвычайного беспокойства; баланс утрачивается напрочь — и человек в буквальном смысле сходит с ума. Чтобы стабилизировать сей диссонанс, душа начинает выбрасывать такое количество энергии, какой с лихвой хватило бы на то, чтобы расколоть большой остров пополам, а половинки раздробить кулаками.

Ло Братту было около двадцати лет, когда у него окончательно съехала крыша, и он начал буйствовать, не помня себя. Так как никто из демонов не имел полномочий на убийство человека, нам нужно было срочно найти того, кто смог бы усмирить его. Среди мертвецов мы отобрали тех, кто был более всего предрасположен к греховному искусству (впоследствии их классифицировали как грешников первого класса), и наскоро провели первые в мире Греховные Игрища. Разумеется, перед этим мы дали им время для специальных тренировок — что и вас ждет в свою очередь. Но об этом чуточку позднее.

Итак. Наконец победитель был определен. Ему выдали новое тело, отправили обратно на Землю, и первородный синнер приступил к своему первому заданию. — Последовала небольшая пауза. — Спустя три дня яростного поединка Ло Братт был уничтожен. Однако эта битва дорого нам обошлась… Господствующие виды организмов на планете (люди-гиганты и динозавры) последовали вслед за биотом. Очень много времени потребовалось на то, чтобы привычная для вас жизнь вновь зацвела. Однако всесущий конец все же был предотвращен.

С тех пор, дабы на стороне живых всегда был тот, кто способен их защитить, непрерывно проводятся Греховные Игрища. С каждым разом мы надеемся на то, что гордые ряды синнеров пополнятся еще одним грешником. Я верю, что среди вас есть именно тот, кто нам нужен.

Вещатель облегченно выдохнул — так, будто его, слава богу, освободили от тяжелой работы. Вероятно, ему порядком поднадоело на протяжении уже многих миллионов лет зачитывать одну и ту же историю; основную часть рассказа он пересказал так быстро, словно хотел как можно скорее покончить с этими приевшимися условностями и перейти, наконец, к объяснению правил.

— Такова история зарождения великих Греховных Игрищ, — с натянутой торжественностью подытожил он. Затем дал себе передохнуть некоторое время и продолжил: — Ну а теперь я в общих чертах обрисую вам то, что вас ждет дальше. Итак. Турнир состоит из семи этапов, на каждом из которых будут испытываться ваши боевые качества.

«Так, нужно сосредоточиться! — напряглась Глу. — Я почти ничегошеньки не поняла из того, что он прострочил о том престранном грешнике (как там его звали?)… Но правила-то уж никак нельзя прослушать!»

— Первый этап — отборочный. — Содом Бескрылый поднял указательный палец. — Этот сезон собрал ровно девяносто грешников первого класса, соответствующих требованиям Игрищ. Но примерно половина из вас вылетит уже при отборе. Первый тур — всего лишь прелюдия к основным состязаниям. Каким образом мы будем откидывать из вас слабаков — узнаете позже. Однако… — Его брови сдвинулись к отсутствующей переносице. — Это произойдет только через девять месяцев.

«?»

— Ни один из вас на данный момент не сможет пройти отборочное испытание. Все вы, какими бы сильными не были среди живых людишек, здесь не стоите ровным счетом ничего. Но это только пока! Итак, — громко оправился он. — Перед тем, как приступить к первому этапу, вам предстоит пройти специальную тренировку, которая продлится ровно девять месяцев. Сможете ли вы развиться за это время настолько, чтобы переступить хотя бы через первую ступеньку на пути к победе — полностью зависит от вас.

«Чего? Он это серьезно? — Будь то в ее силе, челюсть Глу бы сейчас отвисла до самого пола. — Что же это за испытание такое, для которого требуется столько тренироваться! Да и… это ведь только начало. Даже если я пройду его, что же дальше-то меня ждет? Хм. — Теперь бы она улыбнулась. — У меня уже дух захватывает!»

— Для этого, — заканчивал Вещатель, — вам будет предоставлен специально оборудованный зал. Там вы сможете найти все, что только пожелаете: утяжелители на любой вкус, искусственные спарринг-партнеры с регулируемой силой, разнообразные тренировочные механизмы и пр. и пр. Но и это еще не все. Каждого из вас поручат индивидуальному тренеру. И ими станут (здесь он добавил интригу тем, что замолчал на несколько секунд)… Вещатели, которые были ответственны за ваше дело.

Зал наполнился резким запахом удивления. Хоть того и нельзя было увидеть, все были обескуражены этой подробностью определенно.

«Ничего себе! — пропела про себя восхищенная в высшей степени Глу. Новость так ее поразила (в положительном смысле), что казалось: девушка вот-вот преодолеет запрет на движения и запрыгает от радости. — Меня год без малого будет тренировать Вещатель собственной персоной? Яху-у-у! Чего еще можно было желать? Гиор, ты уж извини, но я тебя совсем не понимаю. Какие же мы с тобой неудачники, когда вокруг — столько везения? Да за такое время (и с таким-то наставником) не то что демоны — сам Сатана мне потом будет неровня!»

Преисполненная счастьем (точно так же счастлив ребенок, которому сообщили, что на его день рождения придет самый настоящий герой его любимого мультфильма), Глу и думать не смела о том, что еще совсем недавно с несвойственной ей настороженностью анализировала слова Содома Бескрылого: никто из присутствующих на данном уровне их силы не был способен пройти отборочный тур. А значит, Греховные Игрища — не такое уж и увеселительное мероприятие, как ей думалось до сих пор. Ведь она, безусловно, была наислабейшей среди остальных (даже сравнивать ее с прочими участниками не имело смысла — такой был разрыв в силе) — но тем не менее, факт оставался фактом для всех: НИКТО не владеет достаточным уровнем, чтобы пробиться через эту — всего-навсего — формальную прелюдию под названием «отборочный этап».