И вот она - ночь...

(В соавторстве с Сергеем Чепурным)

(Второе место на сайте «МП» в «Сапогах-38» от 17.06.2015 г)

“Them” взорвались в моих ушах привычным сочетанием барабанной дроби и мелодичной ритм-гитары, затем развязный самоуверенный голос Вэна Моррисона поведал миру: “Wow, here’s come…Here comes the niiiiight”. Последние слова он повторил ещё один раз в сопровождении подпевающих музыкантов, как бы до конца уверяя своих слушателей в непреложности этого факта.

Да, именно такая развязность и самоуверенность человека, не знавшего сердечных поражений, и была мне — человеку, столкнувшемуся с подобным поражением — сейчас нужна. И хотя дальше песня повествовала об обманутом чувстве и ожидании, я не слушал слова, а только голос — и музыку.

На высоте всегда есть ветерок — даже когда внизу безветрие. Пусть даже это — всего лишь некое движение, колебание, дуновение.…Вот это самое летнее движение-колебание-дуновение и овевало сейчас лицо человека — меня, — стоявшего на краю крыши. Руки впивались в поручень напоясного ограждения, а глаза всматривались по очереди в обе бездны.

Я не собирался никуда прыгать — просто в съёмной “однушке” было душно, а я любил простор и свежий воздух, поэтому часто выбирался на крышу многоэтажки, в которой жил, и стоял — или сидел, обхватив колени руками — и наслаждался: цветом ночного города, запахом ночного неба, странной умиротворённостью ночного мира.… Кроме того, ночью мне всё всегда казалось чем-то нереальным, искажённым, полу бессонным. И всё, что случится в такой атмосфере, будет естественно и правдиво. А в последнюю неделю к этому желанию добавилось и желание убежать — от одиночества. То есть — желание поддаться возможности убежать от одиночества…

— Говорят, что если долго смотреть в бездну, то бездна сама начинает всматриваться в тебя, — неожиданно произнёс у меня за спиной низковатый женский голос.

Я вздрогнул, резко обернулся. Незнакомка тихонько рассмеялась. Стройная, гибкая фигура в легком полупрозрачном белом платье, волна длинных русых волос, падающая на лицо, босые ноги… Издали она была похожа на привидение. Но нежный теплый запах духов и живое тепло ее тела не оставили сомнений в материальности. Повинуясь внезапному порыву, я сделал несколько шагов, обнял девушку, подхватил на руки. Хотелось ее защитить от ночного холода, унести, увести.

Она оказалась не против, охотно ответила на поцелуй. Через несколько минут съемная «однушка» стала для нас самым уютным уголком реальности.

Мог ли предположить тогда, чем обернется такое естественное желание вырваться из постылого одиночества, и какая бездна ждет впереди? Кто-то из друзей считал, что мог. Кто-то говорил, что в такой ситуации нет шансов. А сам я думаю, что это была судьба.

Утром я нашел на кухне под чашкой ароматного, только что сваренного кофе записку «Не ищи меня. Будь счастлив». Смешно. Как я мог быть счастлив без нее?! Как я мог не искать её — ту единственную, которая понимала меня без слов, которая чувствовала мои мысли и предвосхищала желания?! Мне было трудно забыть даже тех, что были до неё. А после, когда я узнал, что рай на земле существует.… Как не радует грубая бязь после шелковых простыней, так не мила становится обычная жизнь после чудесной сказки.

Почему я не спросил даже её имени? Почему не записал номер телефона, адрес, е-мейл? Когда мы были вместе, это не пришло в голову. Казалось, что знакомы всю жизнь и связаны навечно. «Любимый», — шептали её губы. «Любимая», — вторило моё сердце. Души парили где-то за пределами банальных условностей. Не догадался даже сфотографировать на мобильный. И теперь совершенно не представлял, как организовать поиски.

Несколько ночей я просто бродил по крыше в надежде, что моя ночная фея вернется. Потом стал обходить все квартиры в доме, потом в соседних домах, логично рассуждая, что босиком она бы далеко не ушла. Увы, никто даже не слышал ни о ком похожем.

Жизнь потеряла смысл, отчаяние черной бездной окутало меня. Не мог ни работать, ни есть, ни спать, даже дышать стало трудно. Обращался к и психологам, и гадалкам, но никто не мог помочь.

И вот снова я стою у края крыши. “Them” в моих ушах бьется привычным сочетанием барабанной дроби и мелодичной ритм-гитары, затем развязный самоуверенный голос Вэна Моррисона как в ту памятную ночь зовет мою душу куда-то за грань привычного… Я вспомнил до мельчайших подробностей нашу встречу и повторял всё, как ритуал. Последняя надежда, хрупкая, как первый осенний ледок. Когда потеряно всё, остается только верить.

— Говорят, что если долго смотреть в бездну, то бездна сама начинает всматриваться в тебя, — произнёс у меня за спиной такой желанный, родной женский голос.

— Да, — ответил я, оборачиваясь, — Знаю.