Художница(2)

(В соавторстве с Зелёным Рыцарем. Внеконкурсный вариант на «Мастерской Писателей»)

Художница — так она представилась Элль — сидела на деревянном маленьком заборчике, прислонившись к высокому столбу, обвитому цветущей лозой. Нежно-белые локоны касались гладких хрупких плеч, а короткие ножки свешивались вниз. Наряд её был не менее великолепен, чем его обладательница. Сначала девочка подумала, что это необычная и красивая розовая юбка, но когда она заметила остальную часть наряда, — на которой было изображено множество рисунков цвета пламени и радуги, бежево-белой плитки и оранжевых, зелёных листьев, синего моря и чистейшего голубого неба, серой угрюмой тучи и мягкого белого снега, — замерла в жутком трепете.

Женщина не смотрела на девочку и не обращала никакого внимания. Она была занята. Каким-то чудом Художница притянула небесное полотно поближе к себе, схватилась за его конец и оттянула так, словно срывала старые обои, после чего изящно прикрылась им.

На месте украденного кусочка, к удивлению девочки, не было пустоты. Совсем наоборот, за ним показался яркий, жёлтый месяц и тёмно-синее, вечернее небо. По другую сторону тонкой, казалось бы, бумажной стены, царствовала глубокая волшебная ночь.

Элль ошарашено моргала карими глазками, которые будто хрусталики отражали всё это великолепие, отчего и блестели так живо и искренне детским восторгом. Милое наивное лицо застыло в немом… сомнении — она не могла поверить, что всё происходит наяву — ведь и странная женщина, и небо, и этот чудный наряд казались волшебным сном. Ещё недавно Элль спала в своей уютной кроватке, а теперь…

Девочка подошла к Художнице и коснулась её длинного разноцветного наряда. Та вздрогнула и повернулась. Элль зажмурила глаза из-за слепящего света, который исходил от ангельского лица женщины.

— Что ты хотела спросить, милая? — ласково обратилась к девочке Художница, поигрывая своими идеальными локонами.

— А почему вы называете себя Художницей?

Элль наконец-то решилась задать давно мучивший её вопрос.

— Когда моё желание рисовать соединилось со способностью вдыхать жизнь в картины, я решила, что пришло время сменить прежнее имя на Призвание. С тех пор я — Художница.

Женщина неуловимым движением достала откуда-то кисть, и зачерпнув немного оранжевой краски прямо со своего наряда, парой ловких быстрых мазков сотворила бабочку. Та расправила крылья, вспорхнула с цветущей лозы и улетела.

— О! Так Вы умеете оживлять свои рисунки?! Неужели всё-всё-всё нарисованное Вами станет реальным? — ошеломленно переспросила Элль.

Художница рассмеялась и покачала головой.

— Есть вещи, которые нельзя нарисовать. У них нет названия или четкой формы, и разные люди представляют, ощущают их по-своему. А есть такие интересные вещи, которые можно нарисовать только как отражения, следы на других предметах. Например, солнечный свет. Сам по себе он — ничто, реально видны только блики там, где он есть, и тени там, где его нет. Очень мало Художников умеют рисовать солнце. Еще меньше знают, как его нарисовать так, чтобы картина засветилась изнутри, стала дверью в другой мир. Мой Учитель может создавать миры, когда-нибудь смогу и я. Каждый человек — Творец. Только не все знают об этом. И не всем хватает смелости попробовать создать что-то силой своей души.

— А я смогу так, как Вы? Можно мне попробовать?

Элль на одном дыхании высказала своё, заветное желание. И тут же, смутившись, отступила:

— Только у меня нет кисти и красок.

— А это не обязательно! — успокоила Художница, — Творить можно по-разному. Не обязательно так, как я. Всё вокруг — это энергия, излучение, разница только в длине волны. Выбирай, находи свою и посылай из души, из глубины своего существа. Главное — войти в резонанс со Вселенной, стать с ней единым целым. А что получится в итоге — картина, музыка, текст, новое платье или вишнёвый пирог — не важно. Это будет творение души, самая нужная и ценная вещь на свете.