Темное загадочное озеро с обещанием чудовищ, милая солнечная девушка, обиженный на весь мир главный герой, темные личности, претендующие на роль главзлыдня — я понадеялась на мрачную сказку.
Начало, посвященное любовно-сексуальным техникам меня немного удивило, но в жанрах обозначен любовный роман. Ну и лана, подумала я. Прорвемся. Однако далее все отошло от саксаульных сцен в главную сюжетную проблему, оставив меня в недоумении. Все-таки заявленный любовный роман — это же должна быть не единственная первая глава, посвященная постельным утехам, да парочка упоминаний смятённых чувств в парочке мест истории?
А раз эта сцена единственная, то так ли необходимо было сообщать читателям о том, что герой облизывал пальцы, предварительно гулявшие по промежности героини, когда далее сюжет идет все-таки не «туда» и не об «том»?
Мир и действия героев подаются авторами гротескно, аж на грани абсурда, убедившем меня, что я читаю сказку:
На лице Ингрид промелькнули разные чувства, быстро сменяя друг друга. Все уловить и понять Гаррик не мог, даже если бы захотел. Он успел различить лишь досаду, но девушка тут же накинула капюшон.
Из окон время от времени выглядывали женщины, громогласно обсуждавшие с такими же ворчливыми соседками — стоит ли вывешивать белье на просушку в этакую непогодь? Натянутые веревки почти пустовали, а что висело неснятое, можно было отжимать заново. Покричав друг другу советы, что не стоит ничего стирать, потому как негде сушить, поругавшись заодно на слякотную осень и на всеобщее невезение, женщины в эти же окна попрятались.
Дальше продавалось то, что можно употребить в пищу. Продавцы тоже были всех мастей — кто-то с прилавком, кто-то с табуреткой. Были и такие, кто повязывал на пояс платок и, положив короткую доску, закреплял замызганные концы платка вокруг шеи. Блестевшая серебром под пепельным солнцем рыба подергивалась в безнадежной попытке вдохнуть. Иной удавалось сползти в судорогах с прилавка, и она плюхалась на грязный настил рыночной площади. Та счастливица, что была помельче, проваливалась в щели между досками обратно в мутную воду.
Для упрощения понимания я притащу сюда систему трех искорок.
Первые две идут неразделимо вместе:
1-я искорка: Язык и стиль текста — это первое что я вижу, ибо любой рассказ можно рассветить и расцветить манерой изложения.
Или напрочь укокошить только-только зародившийся интерес
2-я искорка: Идиомы, фразеологизмы с авторскими словечками и оборотами. Возможно, неожиданный поворот сюжета или характера.
Нюанс развития или взгляда. Нечто индивидуальное, привлекающее именно у этого писателя.
Авторский стиль изложения весьма неплох, но!
Я осторожно отношусь к гротеску, так как мало какой автор способен выдержать такую стилистику на протяжении всей истории, не свалится и не запутаться.
Авторам надо бы серьезно заняться вычиткой. Ибо в истории зачастую и неоднократно терялся и забывался внутренний смысл повествования, а то в угоду красному словцу.
Укажу далее на примерах, но сначала прикончим искры.
3-я искорка: Общая идея произведения — может быть мне совершенно чужда, но и чуждое может быть интересным.
Наивно-милая девушка, мрачно-заунывный главгер, погрязший в сомнениях и тоске. Злодейский винир, злодейский таинственный гость со злодейскими интересами, тупые стражники, противные горожане и лавочники, ревнивая любовница и потаскуха Камилла, страшная легенда…
Каждый герой появляется с яркой надписью на челе, объясняющей кто он и зачем он здесь и старательно придерживается своей роли.
Но все, поголовно все герои катастрофически болтливы. Точнее, ворчливы. Каждый долгими, многоступенчатыми монологами объясняет читателю не только стимулы и причины своих поступков, но и свои реакции и реакции окружающих товарищей.
Зачастую вместо того, чтобы реагировать.
Эдакая эпохально-эпическая сказка, всё-таки сказка!
Сначала читается неплохо. Все потихонечку топает в одном и том же ритме равномерного прибоя. Предложения часто многосоставные, произведение неторопливо-рассудительное… Но авторы время от времени начинают неведомо куда торопиться и заталкивают в одно предложение все мысли и события сразу, порождая загадочных смысловых и стилистических монстров.
Далее я собрала цитаты для иллюстрации встреченных мной затыков восприятия.
