Глава 61

Я не хотела этого знать.

Но не хотела забывать тоже.

Я просто хотела, чтобы этого не было, но оно есть.

И теперь только я знаю, что группа из трех не самых привлекательных фанатиков стоит на пороге величайшего изобретения — насильственного трансфера ресурса. Вампиризма ресурса, проще говоря.

И они уже тоже понимают, к чему подошли. Осталось сделать последний рывок, исправить последние ошибки, и все будет готово.

И Элеонора тоже начеку, недаром сегодня состоялась странная аудиенция. Я роль шпиона до конца доиграть не успею, иррилиум не ошибается, но директор направит еще кого-нибудь, в крайнем случае, придет сама. Успеет или опоздает? Кому достанется главный куш? Кем будет человек, который сможет воровать ресурс у других, не считаясь с желаниями? Или их будет несколько? Жестоких, беспринципных и непобедимых?

И причем здесь я? У меня хватает своих проблем. Своего стертого прошлого, предопределенного будущего.

Отошла от двери, прислонилась лбом к окну напротив. На улице лил дождь, крупные темные капли колотили по стеклу. Я услышала быстрые шаркающие шаги в конце коридора и повернулась. От слабо освещенного входа стремительно приближалась слегка согбенная фигура, и я неожиданно узнала ночную гостью. Интеллигентная старушка с седыми буклями. Та самая, с ярмарки, которая рассказывала про конечные автоматы.

— Вы? — спросила я. — Что вы тут делаете?

— Работаю, — тихо, и слегка испуганно, как мне показалось, ответила старушка. Она не подала виду, что узнала меня.

— Я должна вас поблагодарить, — так же тихо сказала я. — А почему?

Уточнять вопрос не стала, загадочная гостья поймет и так. Я сама не знала, что хочу узнать — почему она помогла мне на ярмарке? Или почему она здесь сейчас? Или почему я здесь сейчас, и на пальце светится неоново зеленое кольцо...

— Потому что некоторые старые люди очень любят свою семью и хотят помнить лица внуков, — ответила старушка. — Это не значит, что старики со всем согласны, или не знают, что бывает по-другому, но они трусливы. И все, что они могут сделать, это помочь молодым и свободным, которым нечего терять.

Я кивнула. Я поняла.

— Спасибо, — сказала я, — вы снова мне помогли. Я знаю, что делать.

Я была молода. Я была свободна. И мне абсолютно нечего было терять.

Когда старушка скрылась за поворотом, я развернулась и зашла обратно в кабинет. Дверь оказалась не заперта, только накинута навесная цепочка — полсекунды на снятие. У полки с пробирками стояла и что-то переливала дрожащими руками Нирайя. Из бесцветного хвостика заместительницы выбились волосы, на спине выступали трогательные и беззащитные лопатки. Смешной, глупый человечек. Пара считанных мыслей, ни единого синяка — а она уже в панике, совершает судорожные телодвижения, забывает об элементарных замках. И туда же, суется в мощнейшую интригу. Когда эксперимент завершили, Нирайю бы все равно убрали первой. Я тоже начну с неё. Естественный ход событий не будет нарушен.

Я знала, что нужно сделать.

— Нирайя, — сказала я, — посмотри на меня.

Девушка повернулась, в расширенных зрачках светился испуг. Нет, не вину скрывал вечно отведенный взгляд ассистентки, а страх. Она чувствовала развязку, животные инстинкты советовали бежать от добычи, что не по зубам. А цивилизованность… Что там, какие прагматичные мотивы заставили девушку работать с огнем? Скоро узнаю. Это ничего не изменит.

— Ты знала, с чем играешь, — сказала я. — Нельзя, чтобы это знание просочилось в мир.

Я могла бы стереть только знания об эксперименте. Рискнуть, оставить шанс, что критичные данные однажды всплывут в искаженной памяти. Можно вырезать слово из книги, но смысл всегда можно угадать по контексту. По ассоциациям, звукам и запахам, которые я не смогу учесть. Ассистентка не вспомнит всего, конечно, но ставки слишком высоки. Нужно закончить с этим. Навсегда.

Я проникла в мысли Нирайи, начиная с раннего детства. Расплывчатые пятна с теплыми голосами, мама, которая заплетает девочке косичку, первая собака с перебитой лапой, первая подруга… Она была не плохим человеком, эта девушка, и не хорошим, самым обыкновенным. Из воспоминаний улыбались друзья и хмурились недруги, вытирал о фартук руки любимый кондитер, качала головой соседка, вечно сующая нос в не свое дело.

А потом появился Керон, большой и уверенный, как отсутствующий отец. Знающий ответы на все вопросы, уважающий её трудолюбие и равнодушный к сбитой набок челке. Она его любила то ли дочерней, то ли собачьей любовью, не смея сказать и слово поперек. Аккуратно разбирала материалы, вымарывала опасные комментарии, когда Керон легкомысленно собирался нести исходные бумаги Илину. Нирайя одна боялась за всех — и за любимого профессора, и за тщедушного второго лаборанта, и, конечно, за себя.

Чужой страх — темный, вязкий; любовь — ограниченная, покорная. Смолой заполнили уголки моего сознания, скрутили зрение клаустрофобией. Я не знала такого оттенка чувств раньше, мой собственный страх был острым и смешанным с ненавистью. Любовь, как костер, горела лишь при доступе кислорода.

Взяла себя в руки, выгнала чужие чувства на задний план.

И снова стала перебирать все связи, тщательно вытирая любые напоминания о Нирайе. Длинная и кропотливая работа, как изготовить парик. Каждое воспоминание, случайная встреча — как волосок. Но ломать не строить, чужая память раскинулась чистой лентой. Я расфокусировала сознание, удаляя по десятку связей за раз, не вглядываясь и не оглядываясь.

Добавила годы, добавила боль, и поверила, что заместительница не существовала. Девушка сопротивлялась сначала, но я забрала весь доступный ресурс, и жертва села, бессильно и безропотно ожидая окончания.

После удаления автобиографической памяти я сняла с девушки лабораторную мантию во избежание лишних вопросов в реабилитационном центре и телепортировала бессознательное тело на поляну у Нелоуджа, откуда забирали стертых.

Затем отошла к стене и села ждать остальных.

Я заподозрила еще одну вещь там, на поляне у стагеров. Вспомнила слова человека посетившего камеру, когда я отсиживала короткий срок: "А это, видимо, была совсем неправильная мысль" и неожиданно быстрое восстановление после визита. Вспомнила мертвое лицо наемника, и вот сейчас, после того, что узнала от Нирайи, я наконец сложила два и два.

Это исследование проводилось не первый раз, и в прошлый раз дело довели до конца. Вещество, позволяющее воровать ресурс, создано.

И оно во мне.