25 глава «Мила Листвард Магрегар»

Мы с Милой укрылись в беседке. К счастью, град быстро закончился. Сейчас с неба просто обрушивались бесконечные потоки воды. В воздухе висела мелкая водяная пыль, оседая на все предметы, словно роса. За пеленой дождя не было видно даже учебный корпус. Капли барабанили по крыше, по листве и дорожкам. За этим шумом раскаты грома уже не казались такими оглушительными, как это было прежде.

— Ладно, — сказала я, отжимая волосы, как тряпку. — Объясни вкратце, что ты такое и зачем пробралась в академию. Как получилось, что ты притворяешься дочерью Листвард и где настоящая Мила?

— Я и есть настоящая Мила, — вздохнула «хвостатая». Она стянула с головы парик и тоже отжала его от воды, поддавшись моему примеру. Освободившись от гнёта, на её голове расправились два аккуратных кошачьих ушка, покрытых гладкой шерстью. Собственные волосы у девушки оказались достаточно короткие, двухцветные, с чередованием тёмных и светлых полос цвета соломы. По сути это полосатая рыжая кошка очень светлого окраса.

«Раса зверо-людей. «Хвостатые». По легенде, бесчисленное число лет назад, их создали эльфы, наделив некоторые виды животных человеческой душой. Но также есть мнение, что людей и животных просто скрестили между собой и получили вот таких вот гибридов, внешне похожих на человека. Всего в мире их существует одиннадцать разновидностей самых разных пород. Моя подруга — странная девочка, с жёлтым ободком в русых волосах, оказалась кошкой. До сих пор поверить не могу. На нашем континенте все «хвостатые» являются либо рабами, либо крестьянами и носят на шее специальный ошейник. Люди считают их низшими созданиями. Их не допускают в церковь и в человеческое жильё. Зачастую «хвостатых» не допускают даже в крупные города и большинство из них сосредоточено в сельской местности. То, что кто-то из «хвостатых» может оказаться учеником королевской академии, невозможно было представить. Это немыслимо!»

— Мой отец баронет Магрегар Листвард, — продолжала «хвостатая», снова натягивая парик на голову и заправляя под него уши. — Я Мила Листвард Магрегар. Просто моей мамой стала не жена отца, а его служанка по имени Мелина. Я незаконнорожденная дочь баронета. Но так сложилось, что у Листварда не было других детей, кроме меня, а я постоянно была в поместье и первоначально должна была стать прислугой, так же как моя мама, когда вырасту. Вначале отношение ко мне было соответствующее. Я, так же как и все, носила на шее ошейник. Только постепенно отец проникся ко мне любовью и, примерно с пятилетнего возраста, я была введена в семью и стала воспитываться, как его дочь. С тех пор я ношу на голове парик и прячу хвост под юбкой. Ошейник остался в прошлом.

— Так у тебя и хвост есть? — удивилась я.

— Конечно, — Мила кивнула и чуть повернулась ко мне спиной. Мокрое платье прилипло к её телу, но в районе копчика было видно, что ткань на что-то легла. Впрочем, не зная правды, этого можно было бы не заметить.

— Я привыкла им не размахивать и прятать под юбкой между ног, — продолжала Листвард. — У меня не слишком пушистая шерсть. Если бы я была лисой, например, такой трюк не удалось бы осуществить. У лисы хвост огромный. Его не спрячешь.

— Я думала, тебе его отрезали.

— Нет. Хвост отрезают в качестве наказания. Это унизительно…

— Понятно, — я вздохнула. — Непонятно только, что ты делаешь в академии.

— Видишь ли…, — Мила сцепила пальчики и опустила глаза в пол. — Отец признал меня, как свою дочь. Он сказал, что я смогу наследовать его имущество и титул. Но всё это совершенно не законно и меня вряд ли ожидает счастливое будущее. Я «хвостатая». Вы люди считаете нас животными, глупыми и недостойными. Пряча уши и хвост, я могла бы жить дальше, играя роль дочери баронета. Но я не могу выйти замуж, завести семью и родить детей. Моим законным мужем может стать только «хвостатый» моей породы. А значит я стану такой же рабыней или крестьянкой, как и мой муж. В противном случае, я просто однажды умру в одиночестве, в своём особняке, и этим всё закончится. Дочь баронета не может выйти за «хвостатого» или потеряет свой титул. А мужчина человек на мне не женится. В глазах людей я ничем не отличаюсь от домашних животных.

— Понятно. И причём здесь академия?

— Я решила попробовать доказать, что я не глупая, и я не животное. Что я точно такая же девушка, как и все остальные, что учатся здесь, — Мила осторожно посмотрела на меня, и я заметила, что у неё подрагивают пальцы.

«Замерзла, наверное», — подумала я про себя. — «Платье мокрое. Мне самой холодно. Но я, слава богу, не могу простыть».

— То есть ты хочешь закончить академию и получить диплом, доказав таким образом, что ты равна людям? — спросила я нахмурившись.

— Да, — Листвард кивнула. — Если «хвостатая» сможет закончить академию, будет сложно сравнить её со скотом. Далеко не все люди могут обучаться здесь. А я смогу. Вступительные экзамены я сдала и учусь наравне со всеми. Учёба и раньше давалась мне сравнительно легко. Я только в магии совсем слаба. Но, в нашем классе я не одна такая. Кажется, есть даже слабее меня, а они чистокровные люди.

— Мила, ты глупая! — покачала я головой.

— Почему?! — девушка удивлённо вскинула брови.

— Я понимаю, что ты хочешь доказать. Но если ты закончишь академию, а на выпускной церемонии снимешь парик и продемонстрируешь всем, что ты, «хвостатая», получила диплом наравне с людьми, ты, конечно, наделаешь шуму. В этом нет сомнений. Только сразу закончишь свои дни на виселице. А возможно, даже до неё не доживёшь. Тебя зарубят прямо там. Твою выходку, люди из знати, воспримут как оскорбление.

«Хотя для «хвостатых» ты, наверное, станешь святой, и прославишь своё имя в веках», — подумала я про себя. — «Слава о тебе разлетится во все уголки мира. О тебе будут слагать легенды, и рассказывать их своим детям. Ты войдёшь в историю, и тебя уже никогда не забудут».

— Не буду я делать такого, — поёжилась Мила. — Я не хочу умирать. Я хочу жить дальше и быть счастливой. А для этого мне просто нужно выйти замуж за аристократа.

— Каким образом?!

«Боже! Она на самом деле глупая, хоть и не хочет это признавать», — думала я про себя, качая головой.

— Не все люди воспринимают «хвостатых», как скот, — упрямо продолжала Мила. — Мой отец тому подтверждение. Я надеюсь найти человека, который полюбит меня такой, какая я есть, вместе с ушами и хвостом. А диплом академии мне нужен для того, чтобы доказать, что я действительно больше ничем от людей не отличаюсь. Иначе меня всё равно будут воспринимать, как животное. Мне нужно заслужить уважение, чтобы оказаться с людьми на равных. Только так я могу на что-то рассчитывать.

— Ладно, — я вздохнула. — Кажется, я поняла твою идею. Но в этом плане всё равно есть огромные дыры.

— Наверное, — Листвард развела руками. — Я понимаю, что шансы малы. Но всё равно хочу попробовать. Иначе нет смысла дальше жить. Алиса! Умоляю тебя, не выдавай меня. Не говори никому, что я кошка. Иначе со мной расправятся. Пожалуйста. Я буду тебе полезна. Я сделаю всё, что угодно. Буду служить тебе. Отдам все свои деньги и всегда буду их отдавать. Только сжалься надо мной. Сейчас моя жизнь в твоих руках…

— Не переживай, — я отмахнулась. — Ничего не нужно. И деньги свои оставь себе. Будем дружить, как и прежде. Я никому ничего не расскажу. Клянусь своим именем и честью баронессы.

— Правда? Ты не злишься за мой обман?

— Конечно, нет. Я удивилась, увидев твои уши. Но с ними или без них ты не перестала быть Милой, которую я знаю.

«Мы, на самом деле, с ней в одинаковом положении. Если бы Мила узнала мой секрет, наверное, мне тоже пришлось бы умолять её, ползая на коленях, чтобы она меня не выдавала и сохранила мою тайну от остальных. По сути, мы с ней родственные души. Если нас раскроют нам несдобровать. Хоть мне, хоть ей. Потому я подсознательно испытываю к «хвостатой» своеобразную симпатию».

— Алиса! — в это мгновение Листвард действительно опустилась на колени и схватила меня за руку, склонив голову и коснувшись лбом моих пальцев. — Мою благодарность не описать словами. Прошу, позволь мне, правда, служить тебе. Ты необычайно сильна. Под твоей защитой остальные ученики оставят меня в покое, и я буду в безопасности. Ты так сегодня принцессу отшила. В нашем классе никто с ней не спорит. Всё её боятся.

«Странно. София не показалась мне страшной. Чего её бояться? Принцесса другой страны. Она нам никто. Тоже мне…»

— Мила! — я выдернула руку. — У тебя волосы мокрые и холодные. Ты простынешь и заболеешь. Давай обсудим всё позже. Дождь стихает. Пошли, найдём твой ободок и пойдём в баню, немного погреемся в горячей воде и переоденемся. Пропустим один урок. Думаю, учителя ничего нам не сделают. Всё равно мы такие мокрые не можем в класс заявиться.

— Конечно, — Листвард кивнула. — Идём. Буду только рада.

Пока мы нашли в траве ободок и направились в сторону бань, дождь полностью закончился, и выглянуло солнце. В его горячих лучах, над травой и дорожками, начал подниматься плотный туман. Всюду под ногами валялись листья, цветы и сломанные веточки. После бури прекрасные парки пребывали в плачевном состоянии. Но фонтаны снова устремляли в небо свои прозрачные струи, а умытые дождём статуи сверкали на солнце, слепя глаза яркими бликами. Кругом висел необычайный аромат, который бывает только после грозы. Все запахи цветов, листвы и хвои усилились многократно. И даже запах сырости не нарушал великолепия этого коктейля ароматов.

Я с наслаждением вдохнула воздух, прикрывая глаза.

— Мила, тебя не беспокоит, что уши постоянно прижаты ободком?

— Я привыкла уже, — Листвард пожала плечами. — Сколько лет так хожу…

— А слышать не мешает?

— Мешает, — девушка кивнула. — Но у всех «хвостатых» острый слух. С прижатыми ушками я сейчас просто стала на одном уровне с обычными людьми.

— У тебя, наверное, и клыки во рту есть?

— Есть, конечно, — Мила странно на меня покосилась.

— Прости, что спрашиваю. Наверное, тебе это неприятно, — я улыбнулась.

— Нет. Просто до крайности непривычно. Я всегда очень боялась, что кто-нибудь увидит мои зубы, а сейчас сама созналась, что у меня есть клыки.

— Мне всё это очень любопытно. Тем более, что с «хвостатыми» никогда прежде дружбу водить не приходилось. Я же до последнего момента была уверена, что ты обычная девушка…

— Ага. Ещё раз извини меня за то, что приходилось тебя обманывать. Мне самой неприятна была эта ложь, но у меня нет выхода…

— Ничего, — я отмахнулась. — Скажи. Ты, наверное, мясо любишь больше, чем овощи?

— Конечно, — Листвард кивнула. — Но в столовой обычно беру бесплатный обед или то же, что и остальные, чтобы мои странные вкусы не привлекали ненужного внимания. Я могу есть всё, что угодно. Просто овощи и зерновые кажутся мне не вкусными. Но ничего со мной не станется, если я кукурузной кашкой питаться буду.

— Понятно, — я кивнула. — Кажется, у тебя ещё и зрачок должен быть не такой, как у людей.

— Ага. Только я каждый день специальные капельки пью, чтобы он расширялся и казался круглым. Пока никто ничего не заподозрил.

Мы подошли к баням. Идти в бесплатную, общую баню, с кошкой, было нельзя. Пришлось заплатить за отдельную горячую ванну. Мила созналась, что она и прежде всегда ходила сюда одна, но не чаще двух раз в месяц, чтобы сильно не тратиться. Сейчас заплатить пришлось мне и мы, наконец, оказались в раздевалке. Здесь немного темновато. Через маленькое окошко под потолком проникает слишком мало света, а фонарь нам не дали. Его выдают только вечером. Заперев дверь, я не утерпела заглянуть в следующее помещение. Здесь тоже полумрак. Всё пространство заполнено паром и головокружительно пахнет лавандой. В дубовой ванне целая гора белой пены.

«Замечательно! Уже сгораю от нетерпения скорее залезть туда».

Я вернулась к Листвард, безуспешно пытавшейся расстегнуть пуговки на своём, насквозь промокшем, платье.

— Помочь тебе раздеться? — спросила я, с трудом стягивая влажные чулки.

— Нет. Спасибо, — Мила смутилась и заметно покраснела. — Я сама.

— Не нужно стесняться, — я улыбнулась. — Мы же обе девушки.

— Да, — Листвард старалась вежливо улыбаться, но при этом прятала взгляд. — Просто мне не приходилось раньше принимать ванну с кем-то ещё. Я немного волнуюсь. Я сейчас…

Ей удалось, наконец-то стянуть с себя мокрое платье и трусики.

«Обычная девушка», — думала я про себя, избавляясь от собственного платья и с интересом рассматривая обнажённое тело Милы. — «Вполне стройная и хорошо сложена. Ни одного изъяна нет. Кожа ровная и гладкая, как бархат. Чуть темнее моей, словно Листвард уже успела где-то позагорать. А вот животик немного выпирает. Наверное, Миле не помешало бы сбросить пару килограмм. Её рост выше, чем у меня, а грудь больше. Кажется, в женской привлекательности я ей даже немного проигрываю. Но там, где у обычных людей расположен копчик, у Листвард гибкий кошачий хвост, примерно около метра длиной, покрытый гладкой, полосатой шерстью, такого же цвета, как и её волосы. Смущаясь и краснея под моим взглядом, девушка закрывается им от меня, пряча наиболее интимные части своего тела. По сути, ей и трусики-то не особо нужны», — я, наконец, стянула с себя собственное мокрое бельё. — «До сих пор поверить не могу. Моя подруга оказалась «хвостатая». Это кажется невероятным, словно какой-то сон».

— Идём, — я усмехнулась. — Помоем твои ушки и хвостик. Надеюсь, ты не боишься воды, как обычные кошки?

— Нет. Не боюсь, — Листвард покачала головой. Мы прошли в соседнее помещение. Я дошла до ванны и потрогала воду.

«Горячая! Как раз, как я люблю. Шапка пены не даёт ей остывать. Замечательно. Можно будет нежиться в этой ванне до того самого момента, пока не истечёт оплаченное время».

Пока я трогала воду, Мила набрала воды в деревянный тазик и уселась на маленькую скамеечку. Кусочком розового мыла она начала намыливать голову.

— Давай я тебе помогу! — оживилась я. На самом деле мне очень хотелось потрогать её ушки.

— Нет! — Листвард испугалась. — Пожалуйста, не надо. Я сама.

— Блин, ладно. Тогда я тебе спинку потру, — я схватила мочалку.

«Хотя бы потрогаю хвост. Не могу упустить такой шанс. Всё это безумно интересно».

Мила сжалась, втянув голову в плечи но, кажется, просто не решилась ещё раз возразить.

«Нужно её заболтать, чтобы она расслабилась и перестала меня стесняться».

— Скажи, твоё обучение оплачивает отец? — снова пристала я к девушке с расспросами.

— Да, — Мила кивнула головой, и мне на руки упал целый ком мыльной пены.

— Он не возражал против твоего обучения в академии? — я мочалкой начала покрывать спину Листвард пенными разводами.

«Какая у неё приятная кожа на ощупь. Упругая и гладкая, словно шёлк. Сейчас намылю ей плечи, потом спущусь ниже и дойду до хвоста».

— Отец был против этой затеи, — сказал Мила со вздохом. — Я кое-как смогла его уговорить.

— Ну, надо полагать…, — я усмехнулась. — Риск слишком велик. Удивительно, что ты вообще смогла продержаться так долго и тебя до сих пор никто не раскрыл.

— Я очень осторожна.

— Я бы так не сказала, — я покачала головой. — Сегодняшнее происшествие говорит об обратном. Зачем ты сняла ободок, если знаешь, что без него твой парик плохо держится на голове?

— Наверное, я слишком расслабилась, — Мила вздохнула. — Просто рядом с тобой я почувствовала себя как-то защищённо. Мне сложно объяснить это словами. Я была так рада тому, что у меня, наконец-то, появилась настоящая подруга, и я перестала быть одинокой. Непередаваемое ощущение. Словно тяжёлые времена прошли, и теперь всё будет хорошо. Я уже устала бояться. Мне всегда, постоянно, день за днём, приходилось держаться в стороне от всех. Люди представляют для меня опасность. Из-за моего отношения, в итоге, возникли сложности в общении с одноклассниками. Особенно с Оливией. Она хотела взять меня в свою свиту, но это грозило закончиться катастрофой. Если бы я оказалась в их компании они могли бы заметить, что я в парике и у меня хвост под юбкой. Мне пришлось отбиваться от всех и сторониться чьей-либо дружбы. В итоге я стала изгоем в своём классе.

— Понятно, — я кивнула. Мне, наконец, удалось добраться до её хвоста. Мила вздрогнула, когда я его коснулась, но сопротивляться не стала. Возможно, просто не решилась.

— Ты же говорила, что тебе нравится один из парней, — закончив с хвостом, я с мочалкой перешла на животик Листвард. — Дэвид ди Пашена вроде?

— Да, — Мила схватила мою руку и перехватила у меня мочалку. — Спасибо. Я справлюсь дальше сама. А то ты не успеешь помыться.

— Ладно, ладно, — я усмехнулась, взяла другой тазик и ещё одну мочалку, уже для себя. — Мне просто не понятно, как ты надеялась строить с ним романтические отношения? А если бы он, правда, заинтересовался тобой? Что тогда? Если бы вы начали встречаться, и он решил бы тебя обнять или погладить по голове? Или, я не знаю… А если бы у вас до поцелуя дело дошло? А у тебя клыки во рту.

— Да, — Листард грустно кивнула. — Я всё это понимаю. Ну а что делать? Если я не стану рисковать, и буду постоянно всего бояться, то никогда ничего не добьюсь. Я знаю своих одноклассников уже полгода. Они не кажутся мне злыми. Сложно представить, чтобы они хотели моей смерти. По крайней мере, не все. И я не думаю, что Дэвид решил бы разделаться со мной, обнаружив, что у меня кошачьи уши и хвост. Хотя я не знаю, что произойдёт, — Мила покачала головой. — Мне нужно действовать осторожно. Если бы удалось хоть немного сблизиться с Дэвидом, я попыталась бы прощупать почву и как-то подготовить его, чтобы для него не стало шоком, что у меня клыки во рту, — Листвард бросила мочалку в тазик, немного помолчала, потом посмотрела на меня и улыбнулась. — Алиса. Ты необычная девушка и слишком отличаешься от всех остальных. Но, в любом случае, то, как ты отреагировала на то, что у меня кошачьи ушки на голове, вселяет надежду. Я думаю, что может быть и человек, который мне нравится, не будет хотеть лишить меня жизни, узнав мою истинную природу. Я хотела бы доверять ему. Ведь влюблённые люди доверяют друг другу.

— Не знаю, — я вздохнула. — Мне кажется, ты ходишь по краю.

«Сейчас ты наивно веришь в сказки про любовь, которая бывает только в книжках, и думаешь, что если парень полюбит тебя всем сердцем, он простит тебе уши и хвост. Но в жизни такое вряд ли возможно», — думала я про себя, намыливая волосы. — «Реальные люди не книжные герои. Любовь, любовью. Но все люди, по натуре, эгоисты. А парням вообще особо доверяться не стоит, иначе повторишь мой печальный опыт. Я тоже верила человеку, полагая, что мы любим друг друга. Только, оказалось, что так считаю только я, а он мною просто пользовался. В итоге всё пришло к тому, что красивая и наивная сказка закончилась предательством. Мной пожертвовали. Избавились, как от балласта, и меня съела виверна. Я стала тем, что сейчас из себя представляю. Ни живая, ни мёртвая, игрушка старого мага.

— Возможно, — Мила вздохнула и окатила себя водой. — Всё это рискованно, конечно, но выбора нет. Такова моя судьба. Я всё равно рискую лишиться жизни с того момента, как переступила порог академии. Я уже много раз оказывалась в реальной опасности быть раскрытой. Меня спасало лишь чудо. Но чудеса не будут продолжаться вечно. Я боюсь, что однажды меня, наконец, поймают и мне придёт конец. Этот страх постоянно следует за мной по пятам. Я уже так к нему привыкла, что устала бояться и сейчас философски отношусь к этому. Так или иначе, мы все однажды умрём. Жаль, если это случится со мной раньше назначенного времени. Но лучше попробовать что-то сделать и потерять всё, что имею, чем отступить и всю жизнь жалеть о том, что не решилась использовать свой шанс. Я не особо боюсь виселицы. Бог с ним. Гораздо больше меня пугает возможность снова оказаться с ошейником на шее и всю оставшуюся жизнь быть рабыней. Чем обрести такую судьбу, я лучше предпочту быть повешенной.

На глаза Лисвард навернулись слезы, и она опустила голову.

— Боже! Мила! Не плачь, — я бросила мочалку и обняла её сзади за плечи, прижавшись к её спине голой грудью. — Всё будет хорошо. Давай держаться вместе. Я помогу тебе всем, чем смогу.

— Спасибо, — кошка всхлипнула. — Алиса, ты очень добра.

— Не думаю, что я на самом деле добрая. Но ты мне очень нравишься. Ты такая милая, красивая девочка. Даже твои ушки тебе очень идут. И хвостик. Не нужно грустить. Всё будет хорошо. Вставай. Пошли в ванну, пока вода окончательно не остыла. Я сделаю тебе приятный расслабляющий массаж, и ты забудешь обо всём на свете. Давай…

Отпустив плечи девушки, я схватила её за руку, принуждая подняться.

— Хорошо, — Мила смущённо улыбнулась, густо краснея. — Только я совсем не опытна. Прошу, будь ко мне снисходительна.

— Неопытна в чём? — я удивилась.

— В любовных делах между девушкой и девушкой, — сказала Листвард, покраснев ещё больше. — Боюсь, я слабо представляю, что сейчас должна буду делать. Пожалуйста, подсказывай мне…

— Ты с ума сошла?! — я рассмеялась. — Я вообще не из этих. Мне только парни нравятся. А ты чего навыдумывала?

— Прости! — Мила растерялась. — Ты меня так обнимала. Я думала, мы сейчас целоваться будем и всё такое. Боже! Алиса. Прости меня. Я всё неправильно поняла.

«А ты, значит, размякла от объятий и уже не против этого была, что ли?» — я усмехнулась про себя.

— Хватит извиняться. Лезь в ванну. Мы сюда погреться пришли, а в итоге всё время на разговоры ушло.