Глава 48. Освобождение

В заброшенном сарае было темно и сыро. Пол, засыпанный влажными опилками и старым сеном, источал запах гнили. Потолок зиял длинными трещинами, через которые во время непогоды хлестали струи дождя. В углу что-то шуршало.

Преодолевая боль, Шутер перекатился на другой бок, стараясь не вывернуть руки, вытянутые над головой и привязанные к железной скобе в нижней части стены. Неподалеку в такой же позе лежал Майк и не подавал признаков жизни.

Надо было выбираться отсюда во что бы то ни стало, пока офицер, снова втянутый в дела шерифа, в очередной раз не поднял против горожан своих солдат. Шутер молил бога, чтобы и те и другие вовремя догадались о происходящем и приняли меры.

Снаружи что-то упало, а через минуту доска, перекрывающая выход на свободу, отлетела в сторону. В распахнувшейся двери Шутер увидел знакомый силуэт.

— Черт возьми! — начал Купер. — Сколько еще раз мне придется вытаскивать тебя из передряги? М-да… Вид у тебя не очень.

И правда: рваная ряса, перепачканная землей и конским навозом, перекрутилась в плечах и доставляла множество неудобств. Половина правого рукава была темнее, чем вся остальная ткань. Теперь придется еще долго ждать, когда рана снова затянется.

— Те двое, где они? — поинтересовался стрелок, когда приятель принялся резать веревки на руках пленников.

— Поехали искать шерифа. — Купер остановил взгляд на темном рукаве стрелка. — Слушай, сними это рванье. Неподалеку есть ручей, съездим туда.

Руки затекли, и Шутер стал растирать запястья, чтобы разогнать кровь.

— Майк без сознания, — бросил он. — Посмотри, что с ним.

Купер нащупал пульс несчастного и откинул волосы с раны на его голове. Повязка сбилась, и теперь весь затылок был измазан грязью и травой. Потрепав Майка по щекам, он тихо выругался.

— Где Прайс? Вы его взяли?

— Он застрелил одного из наших и ушел, — ответил Купер. — Я говорил, что надо брать оружие, но какое до меня дело этим религиозным фанатикам!

— А Фитчер?

— Поехал дальше.

— Что?! — вскинулся стрелок. — Вы его отпустили?

— Все по плану.

— Ты идиот, Купер! — Шутер вскочил с места и метнулся к выходу, но уже на пороге у него закружилась голова и пришлось прислониться к косяку. — Отвези Майка в город. Мне надо в казармы.

— Может объяснишь, в чем дело, герой? — недовольно спросил собеседник. — Что еще я сделал не так?

— Шериф опять перетянул офицера к себе. Фитчер — продажный подонок. Ему нельзя доверять, а вы… — Стрелок потер виски. — Проклятье! Вы просто отпустили его!

Купер не ответил. Он подхватил Майка и протащил мимо Шутера, окинув его насмешливым взглядом. Снаружи топталась пара лошадей, поочередно фыркая в тишине. Стрелок вышел следом и посмотрел на небо, глубоко вдохнув свежий утренний воздух.

— Думаешь, Алан еще с нами? — уже спокойнее произнес он. — И что не все потеряно?

Кое-как удерживая свою ношу, Купер обернулся, и уголок рта изогнулся в усмешке.

— Хочешь знать, что я думаю?

Шутер покосился на своего старого приятеля. Синяк, расплывшийся под глазом Джея Купера, еще раз напомнил об их многочисленных стычках и соперничестве. Он давно забыл, с чего начались эти сложные взаимоотношения, а может никогда и не знал. Еще будучи подростками, они утром могли назваться друзьями, а вечером уже бросаться друг в друга стульями. Так было всегда. Единственное, в чем они сходились — вера в справедливость. Стрелок потрогал кровоподтек на щеке и хмыкнул:

— Нет уж, лучше заткнись.

— Вот и я о том же. Поможешь или как?

Часовой у тюремных ворот подал знак о приближении фургона. Ворота открылись. Лошади с шумом пробежали мимо решетчатых навесов, притягивая к себе любопытные взгляды заключенных, и, повернув, остановились в облаке пыли точно у входа в казармы. Монах, правящий лошадьми, бросил поводья и откинул брезент, заглядывая внутрь. Когда ноги Фитчера тяжело ступили на землю, его тут же подхватила пара солдат.

— Рады вашему возвращению, офицер! — Встречающий протянул ему руку и получил в ответ слабое пожатие. — Хвала небесам, что вы живы! Теперь все пойдет на лад.

— Благодарите людей, что вытащили меня из могилы, — негромко произнес тот.

— Есть новости, сэр?

— Позже, все позже.

В голосе слышалась усталость. Он с трудом преодолел расстояние до двери, как будто силы были на исходе. Перед тем, как войти, Фитчер все-таки решил дать некоторые указания.

— С этой минуты вы подчиняетесь только мне. Помните, только мне! — твердо повторил он и после небольшой паузы добавил: — Гарет Прайс свободен и волен делать все, что посчитает нужным.

— Что значит свободен? — не понял собеседник. — Ведь только вчера вы приказали его запереть.

— Я передумал.

— Вот как? — с подозрением вырвалось у солдата. — Интересно, что об этом думает Генри Бланко.

— А вы уже признали его вожаком? — с ревностью отпарировал Фитчер. — С каких пор вас интересует мнение какого-то там стрелка? Перед вами офицер!..

Он вдруг покачнулся, слова замерли в воздухе, а ладонь прижалась к груди. Перед глазами все поплыло. Солдаты вновь подхватили его и, уже введя в помещение, услышали слабый шепот:

— Приедет Прайс… Все, что узнаете… Только мне… Только мне.

Прошло не больше часа, когда в ворота постучали. Это действительно был Прайс, а с ним еще двое. В первом часовой узнал бывшего сослуживца, одного из тех немногих, что остались верными шерифу. Лицо второго было ему незнакомо. По велению офицера он беспрепятственно впустил приехавших, и те с довольным видом пошли вдоль решеток, будто вернулись домой после долгого путешествия.

Первыми лицами, на которые наткнулся Прайс, мельком посмотрев по сторонам, оказались два его солдата, запертые в одной камере. Они стояли, прислонившись к прутьям решетки, и провожали шерифа взглядом, полным надежды. После налета проклятых монахов они вынуждены были сидеть здесь, как какие-то преступники, хотя всего лишь старались помочь тому, кого считали своим начальством. И теперь им, самым преданным из солдат, приходилось терпеть унижения со стороны своих же сослуживцев. Потому была понятна их радость при виде шерифа, появившегося на территории, и уверенность в скором освобождении.

— Кого я ви-ижу! — протянул Ксавье, поднимаясь на ноги в своей клетке. — Браво, шериф! Снова взял командование в свои руки? Вот это я понимаю! А ты… — Он глянул на идущего следом парня, в котором, к своему удивлению, признал молодчика из собственной банды. — Решил меня спасти, да? Я всегда в тебя верил, парень, так и знай.

— Какого дьявола ты тут сидишь? — Последний подскочил к главарю. — Пока ты отдыхал, они убили моего брата! Слышишь? Мы должны отомстить за него и вернуть наших парней! Шериф, ну же, выпусти его!

Прайс остановился перед Ксавье и прищурился, оценивая ситуацию.

— Да, выпусти меня, — согласился с приятелем заключенный. — Закончим дела и разойдемся. По рукам?

— Твои овцы разбежались, а одинокий пастух мне ни к чему.

— И что, позволишь им меня повесить? Если так, то это самое глупое решение из всех, что ты принимал.

— Почему это? — полюбопытствовал шериф.

Ксавье взялся за прутья решетки и прижался к ним лбом.

— Тебе еще нужен Бланко? — по-заговорщицки произнес он.

— Решил поднять ставки? — Прайс засмеялся. — Нет, дружок, ты облажался. Наш знаменитый охотник за головами, он же Шутер, он же Алькон, сидит в эту минуту взаперти, как и ты, жалкий, побитый и вываленный в дерьме.

— Ты его поймал?! — В голосе прозвучала радость и досада одновременно. — Черт возьми! Такого я точно не ожидал!

Шериф с довольным видом шагнул дальше и за соседней решеткой увидел Дина с двумя напарниками. Он сидел в углу на жалкой кучке соломы и игрался монетой, о чем-то думая. Когда шериф встал перед клеткой, пленник поднял на него глаза.

— И ты здесь? — проворчал Прайс. — Да уж, не много от вас проку.

— Дай отыграться, старик, — сказал Дин. — Я не так безнадежен, как тебе кажется.

— Ты попал в ловушку, даже не успев въехать в город!

В соседней клетке раздался громкий смех. Ксавье утер выступившие слезы и опустился на землю, пытаясь сдержаться от новых приступов хохота.

Дин поморщился и указал на соседа:

— Вот кого вам не выгодно выпускать, так это его. Подумайте, шериф, и сохраните ваши денежки.

— Вот собака! — процедил Ксавье. — Он еще издевается!

— Значит так, господа заключенные! — скомандовал шериф и посмотрел на Дина. — Ты в долгу передо мной, а ты… — Он перевел взгляд на Ксавье. — Ждешь от меня оплаты. При этом ни один из вас не поймал стрелка. Это сделал я сам, поэтому...

— Не льсти себе, шериф, — прервал его Ксавье. — Вспомни, сколько прошло времени, прежде чем ты понял, кто он есть на самом деле. Гонялся за тенью, мчался за призрачным Альконом, даже не догадываясь, что он едет рядом с тобой. Да ты и сам не лучше нас, хвастун.

Прайс чуть не прожег дыру на его змеином лице.

— Так что хватит болтать и выпусти меня, или я найду другой способ выбраться, но тогда тебе несдобровать.

— Не делай этого, старик, — вставил Дин предупреждающе.

Тут в разговор вступил бандит, все еще стоящий у решетки своего главаря.

— Ну и дурни! Я-то сразу понял, к чему ведет шериф, а вы только воздух сотрясаете. Дайте же ему сказать!

Возникла тишина, во время которой Прайс с довольным видом переглянулся с помощниками. Те ехидно улыбались.

— Ксавье, с этой минуты я тебе ничего не должен. Вместо меня расплатится он, — кивнув на Дина, произнес шериф. — Как и чем, мне уже наплевать. Вы выйдете отсюда только при таких условиях. Отказывается один — сидят оба. Уяснили?

Дин простонал. Ксавье усмехнулся.

— Ну? — Прайс ждал ответа.

— По рукам, — согласился Ксавье и бросил соседу: — Соглашайся, приятель. На что нам лишние проблемы?