Глава 55. Откровения

Стрелок неподвижно сидел на стуле и смотрел в пустоту, а вокруг него безумным вихрем проносились люди. Если бы он обернулся, то увидел бы, как за спиной безмолвно стоит Купер. Сумасшедший рой человеческих фигур обступил их со всех сторон. Кто-то все еще взывал к справедливости, кто-то сыпал проклятиями, кто-то позволял себе смеяться. Густой шевелящийся туман, выплевывающий из себя клочки разговоров и гневных возгласов, беспрерывно двигался, потом начал редеть и, когда квадраты солнца переместились с опустевших столов на стену, наконец совсем растворился. Таверна опустела.

Шутер осознал это лишь спустя несколько минут, просидев их в полнейшей тишине. Именно тишина привела его в чувство. Он медленно поднялся и по привычке коснулся кобуры. Оружия не было. Только тогда он заметил Купера и свой револьвер в его руках. Стрелок потянулся к нему.

— Не делай глупостей, — произнес тот и, чуть подумав, все-таки отдал ему оружие.

Шутер проверил барабан, опустил револьвер в кобуру, огляделся в поисках шляпы, нашел ее на крючке у выхода. Все его движения сопровождались пристальным взглядом Купера.

— Генри!

Оклик задержал стрелка на пороге, но всего на секунду. Купер вышел из таверны вслед за ним.

— Куда ты теперь?

Отвязав коня и неспешно проверив ремни, Шутер запрыгнул в седло и только потом посмотрел на друга.

— Домой.

Легким наклоном он послал коня вперед, и животное послушно направилось на север, в сторону ранчо.

— Такие новости кого угодно с ума сведут, — услышал рядом Купер, когда стрелок уже проезжал мимо церкви. Это был бармен, который не решился помешать отъезду и только сейчас вышел на веранду. — Ему бы проспаться хорошенько. Только вот пушку ты ему зря отдал. Поедешь за ним?

— Нет.

— Тогда скажу Молли, чтобы шла на ранчо. Ее он послушает.

Купер покачал головой.

— Не там его дом, приятель, — проговорил он и, поймав молчаливый вопрос собеседника, добавил: — Его дом — Оуксвилл.

В раскрытое настежь окно влетела муха и с тихим жужжанием закружила под потолком. Доктор Сандерс отвлекся от газеты и глянул на часы.

— Уже поздно.

— А жар по-прежнему не спадает. Что же делать, доктор? — обеспокоенно спросила Кэтлин, прикасаясь к разгоряченной коже губернатора.

— Ждать. Он только с виду стар и разбит, организм у него крепкий, может даже покрепче моего.

Она с сомнением покачала головой и потрогала компресс. Ткань совсем высохла. Смочив ее чистой водой, Кэтлин бережно протерла старику лоб и лицо. Ресницы дернулись.

— Кажется, он приходит в себя.

Сандерс подошел к постели. Веки больного чуть приоткрылись, но через несколько секунд сомкнулись вновь.

— Вот вы и с нами, сэр, — пробормотал доктор, проверив пульс. Над головами нагло пролетела муха и села на воротник губернатора. — Вот ведь зараза! Закройте-ка окно, пока не налетели другие.

Не успела Кэтлин подняться на ноги, как раздался скрип оконной рамы и щелчок задвижки. Они обернулись. За их спинами стоял Фитчер. Неторопливый стук каблуков отчетливо звучал в тишине комнаты, когда офицер подходил к постели. Приблизившись, он остановился у ног губернатора.

— Ему нужен покой, — предупредил Сандерс. — В его возрасте опасны сильные переживания.

От холодного компресса, который наложила Кэтлин, струйка воды потекла по виску и шее Клиффорда. Брови дернулись. Старик поднял тяжелые веки, и взгляд его сразу упал на лицо Фитчера.

— Это вы!.. — прошептал в страхе губернатор. — Вы явились, чтобы вынести мне приговор...

— У меня нет таких полномочий, сэр.

— Значит… Вы хотите увидеть мою смерть… Достаньте свое оружие, офицер, и сделайте то, за чем пришли.

— Я пришел не для этого.

— Тогда для чего же? — дрогнувшим голосом спросил Томас Клиффорд.

— Для чего приходят к больному? Разве не для того, чтобы справиться о его состоянии?

— Какой толк в вашей заботе?.. — Он поднял ослабевшую руку и попытался убрать компресс, но доктор остановил его. — Мое время вышло. Я покойник… Не вы, так я сам это сделаю. Клянусь перед Богом, к которому мне, увы, не попасть.

Сандерс с укором посмотрел на Фитчера.

— Думаю, вам лучше уйти, уважаемый.

Но тот не сдвинулся с места и все так же вглядывался в лицо губернатора.

— Да, вы правы, к Богу вам не попасть, но лишь потому, что ваше место здесь, — произнес офицер. — Прошлое не исправить, от него не избавиться, однако можно изменить будущее.

— Смейтесь, офицер. Мне уже все равно.

Кэтлин поймала трясущуюся руку Клиффорда и, положив на постель, накрыла его ладонь своей. С волнением она подняла голову, чтобы в свою очередь попросить Фитчера уйти. Ожидая встретить холодные глаза, она была удивлена тем, насколько ярко вырисовывалось сопереживание на лице офицера. Взгляд его был открыт и горяч, словно жар больного странным образом перекинулся и на него. Одной рукой Фитчер опирался на изножье кровати, другую прижимал к груди.

— Двадцать лет, — продолжил офицер. — Достаточно времени, чтобы искупить грехи. Не цепляйтесь за прошлое. Вас знают, как хорошего человека. Вы нужны людям.

— Хороший человек, — чуть не со стоном прошептал губернатор. — Да они ненавидят меня, а тем более… Тем более тот, кого я считал своим сыном… Конечно, вы не убьете меня сейчас. Будет правильнее, если это сделает Генри.

— Он этого не сделает, — возразил Фитчер. — Неужели за двадцать лет вы не изучили философию его семьи? Вы знали о его отце, знали о брате. Вы знали все и поэтому стали таким. Даже своей смертью они смогли изменить человека, перерыть сверху донизу, отыскать заблудшую душу и вытащить ее на свет. Это не пустые слова. Поверьте, я и сам недавно совершал то, о чем теперь стыдно вспоминать. В этом мы с вами похожи.

Тут открылась дверь и в комнату вошел Джей Купер.

— О, я не вовремя, извините.

— Останься, — сказал Фитчер, едва тот шагнул назад. — Это касается и тебя.

— Звучит пугающе, — пробормотал Купер, закрыл дверь и подошел к кровати, вопросительно бросая взгляд то на одного, то на другого. — Надеюсь, вы не ждали вместо меня священника?

По лицу губернатора пробежал испуг. Кэтлин улыбнулась.

— Не волнуйтесь, сэр, он всего лишь шутит.

— Джей Купер… — прошептал Клиффорд. — Пусть так. Где?.. Где ваше оружие?

— Оставил при входе, — ответил тот. — Иначе бы меня не пропустили.

— Тогда… — Старик завертел головой. — Дайте ему ножницы. Дайте же, и покончим с этим.

Не понимая происходящего, Купер повернулся к доктору.

— Навязчивая идея, — пожал плечами Сандерс. — Он хочет своей смерти.

— А, так это вам еще долго ждать! — воскликнул посетитель с легкой улыбкой. — Конечно, если прикажете, я помогу вам забраться на крышу или на коня, но шагать в пустоту или прыгать в пропасть вам придется самому. Есть, конечно, и более удобные способы отдать концы, но ведь меня не для этого позвали, да?

— Я убил и вашу семью… — тихо сказал Клиффорд, закрывая глаза, а затем снова открыл и приподнялся на подушке. — Почему вы спокойны? Вы должны ненавидеть меня!

— Вот еще! — фыркнул Купер. — Чем вы его поите, док? Он же бредит!

— Успокойтесь, сэр. — Кэтлин сжала горячую руку губернатора. — Сейчас все уйдут, и вы поспите. — Она оглянулась на остальных. — Хватит откровений. Видите — ему плохо.

— Ты и впрямь не похож на убитого горем, — вступил в разговор Фитчер.

Купер посмотрел на него. Тот уже с трудом держался на ногах, но так и не позволил себе сесть.

— Все просто, Алан. Мои родители умерли за три года до пожара, поэтому я не оставил в нем ничего, кроме воспоминаний.

— А как же месть?

— Месть? — Купер усмехнулся. — Ты читал письма Розмари и ничего не понял. Разве мог я, все свои детские годы прожив по соседству и испытав на себе благотворное влияние этой семьи, желать мести? Я искал виновных, ждал раскаяния и справедливого суда, но не жаждал мести. Билли Донован и Розмари Бланко были добрыми людьми, их старший сын пошел в духовники. Подозреваю, что Генри не стал проповедником только потому, что не любил много болтать. — Он опять усмехнулся. — Месть — удел слабых. Так говорил его отец. Так же думал и Генри, хоть и пытался быть тверже. Ему сложно с этим жить.

— А правда, — спросила Кэтлин, — что Генри за всю жизнь не убил ни одного человека?

— Неправда, — ответил Купер и увидел, как разочарованно отвернулось женское личико. — Одного он все же убил, как раз в ту ночь, когда горел Оуксвилл, но это была защита. Если бы не его выстрел, мы остались бы там навечно.

— А потом? — Она снова оживилась.

— Ну если не считать твоего жениха… — Он кивнул в сторону Фитчера, который перевел затуманенный взгляд на порозовевшие щеки Кэтлин. — То больше он никого не убивал. Хотя и этот сейчас лишится жизни, если не усадить его в кресло.