Глава 17. Подавляя гнев

Оставив офицера на попечение Сандерса и Кэтлин, двое вооруженных — шериф и стрелок — вышли из дома. Пустой двор вновь вызвал удивление Прайса. Он с мрачным видом отвязал поводья и уже поставил ногу в стремя, как вдруг в тишине, нарушаемой лишь фырканьем животных, раздались какие-то непонятные звуки. Словно кто-то пинал деревянную дверь и сдавленно пытался кричать.

— Ты тоже это слышишь?

Он бросил взгляд по сторонам, а потом пошел на звуки, медленно продвигаясь вдоль стены к боковым постройкам, предназначенным для скота. Шутер, не отставая, шел за ним.

Когда дверь сарая открылась, из темноты, взъерошенные и запачканные грязью, выступили солдаты. Четверо обезоруженных мужчин, связанные между собой веревкой, тянущейся от одних рук к другим, выпрямились перед изумленным шерифом, стараясь не глядеть ему в лицо. Тот молча прошелся вдоль этого жалкого отряда и, не найдя слов, закатил глаза.

— Отлично выглядите, ребята! Свежи как никогда! — Стрелок засмеялся и смахнул приставшее сено с рукава солдата. — Вы что же, играли в каторжников?

Один из пленников открыл было рот, чтобы объясниться, но негодующий шериф прервал его взмахом руки.

— А ну пошли вон! Шутер, освободи этих болванов! Обойдемся без них. — Он возвел глаза к небу и шумно выдохнул, процедив сквозь зубы: — Меня окружают идиоты!

— Не распаляйтесь, дружище. Чем меньше солдат мы с собой потащим, тем меньше привлечем внимания, а это значит, что наши ночные зверушки не успеют спрятаться.

Перерезав веревки, он похлопал по плечу последнего освобожденного и добавил:

— В следующий раз, парни, лучше играйте в карты.

Украдкой поглядывая на представителя закона, скромная компания поспешила ретироваться.

— Тебе смешно? — воскликнул Прайс, заметив огоньки в глазах стрелка, когда тот провожал взглядом солдат. — Проклятые монахи добрались до моего дома! Они могли убить нас!

— Убить нас им не позволит религия, — спокойно ответил Шутер, продолжая стоять, заткнув большие пальцы за пояс и глядя в темноту. — А вот угрожать они не перестанут, пока не добьются своего. — Он обернулся, будто вспомнив, наконец, о цели своего прихода, и добавил: — Командуйте, губернатор!

— Им никогда этого не добиться!

Шериф со злостью плюнул на землю и кивком головы приказал ему идти за собой.

Ночь окутала город и улицы уже почти опустели, когда шериф с напарником выехали со двора. Птицы умолкли, будто догадываясь о намерениях этих людей, притихли в своих гнездах так же, как горожане в своих домах. Слышен был лишь топот копыт на пыльной дороге и скрип колес управляемого стрелком фургона. Когда Прайс остановился возле живой изгороди известного всеми дома, на лице Шутера появился вопрос.

— Вы планировали начать с главаря, ведь так?

— Именно это я и собираюсь сделать. Раймон и есть главарь! — Тот указал рукой на темнеющий дом. — И я уверен в этом так же твердо, как ты уверен в быстроте своего револьвера.

— Боюсь, что вы ошибаетесь, мистер Прайс. — Шутер отложил кнут. — Еще вчера я видел, как он в сопровождении слуги отправился на запад. И, судя по количеству вещей, довольно далеко.

— Что ты болтаешь? — В замешательстве шериф потер подбородок. — Прошлой ночью ты собственноручно подстрелил его. Это был Раймон! Я не могу ошибаться!

— Вынужден поспорить. Вы видели только монаха, похожего на него, а я вот этими глазами лицезрел самого Раймона, который, насколько я знаю, отправился в Калифорнию. Он не мог быть тем главарем, ибо прошлой ночью его в городе уже не было. И будь я проклят, если это не так!

— Гром и молния! — выругался шериф после короткой паузы. — Неожиданный поворот! Однако… Если его, действительно, там нет… — Он направил коня во двор. — Никто не помешает нам войти в дом и обшарить все углы.

Прошло немало времени, когда шериф, наконец, закончил осмотр. Каждая комната после его посещения выглядела так, будто в ней прошелся ураган. Не забыл он заглянуть на чердак и даже в винный погреб. Держа в одной руке откупоренную бутыль, будущий губернатор вышел на улицу и сделал несколько жадных глотков.

— Уехал вчера, говоришь… Ты сбил меня с толку, Шутер. Раймон не при делах! Ха! — Он снова приложился к горлышку. — Удивительно!

— Монах помечен. Нам всего лишь нужно найти человека с раной на руке.

— Тогда пойдем по порядку.

Прайс отбросил бутыль и, взяв коня под уздцы, направился к соседнему дому. На крыльце было темно и тихо. Стук сапог по полу и скрип досок разбудили хозяина. Свет в окне появился раньше, чем в дверь забарабанили.

— Кто там на ночь глядя?

— Срочное дело!

Дверь приоткрылась и под ноги посетителям упал луч света, выхватив из темноты кончик ружья. Хозяин нахмурился и поднял глаза, чтобы рассмотреть гостя, и в ту же секунду, узнав лицо шерифа, шагнул назад и потянул за собой дверь. Но противник был наготове. Оттолкнув хозяина, он прорвался в дом и взвел курок.

— Ты! — Он указал на мужчину, отлетевшего к стене. — Зови свою семейку, я должен видеть всех!

Спустя минуту перед ними уже стояла женщина, придерживая обеими руками заспанных детей. Мальчику было лет восемь, девочке не больше пяти. Прайс, ухмыляясь, окинул их взглядом.

— Уверен, что это твои дети? Кажется, здесь замешан тот блондин, что торгует шляпами.

Отец семейства кинулся в его сторону, не сдержав злости, однако Шутер успел схватить его за локоть и прижать обратно к стене. Шериф рассмеялся, а потом приблизился к детям и присел на корточки.

— Скажи-ка, мальчик, ты ходишь в церковь?

Тот кивнул головой, не понимая происходящего, и прижался к матери.

— И знаешь, как одеваются монахи, ведь так?

Снова кивок.

— Отлично!

Шериф мило улыбнулся и кинул довольный взгляд на стрелка.

— Смотри, что у меня есть. — Прайс погладил пальцем значок на своей груди и продолжил: — Хочешь, я подарю тебе такой же? Только скажи, где папа прячет рясу...

— Не слушай его, сын! — выкрикнул мужчина.

Мальчик поднял лицо к матери, будто спрашивая, можно ли верить этому странному человеку. Едва заметно она покачала головой. Это не укрылось от внимания шерифа и, выпрямившись, он взмахнул рукой. Громкая пощечина обожгла щеку женщины. Она вскрикнула и отшатнулась, а ее муж дернулся, пытаясь выбраться из крепких рук стрелка. Шериф поднял ружье и выстрелил в потолок. Все замерли.

— Я не договорил! — Он вновь наклонился к мальчику. — Знаешь, малыш, твой папа не хочет меня слушаться, а ведь я — самый главный человек в городе. Это нехорошо. И мне придется сделать ему больно, если никто не скажет, где лежит одежда, которую он надевает, играя в монаха. Ты меня понимаешь?

Испуганный мальчик посмотрел на отца, потом на шерифа, и дрожащим голосом проговорил:

— Ты плохой.

Лицо представителя закона скривилось в усмешке.

— Смышленый парень!

— Оставь его в покое! — не выдержал хозяин, по-прежнему вырываясь.

Внимательно следя за каждым движением, Шутер кипел от ярости и едва сдерживался, чтобы не выпустить из рук негодующего отца, как разъяренного пса с цепи, пока шериф разговаривал с ребенком, подставив спину под удар.

— Какого дьявола ты ищешь в моем доме?! Мы честные люди, чего не скажешь о тебе!

Прайс обернулся и направил на него ружье.

— Придержи язык, крыса, или мне придется убить тебя на глазах у детей!

Не в силах больше молчать, Шутер подал голос:

— Мы теряем время. Не лучше ли вам осмотреть дом? Помнится, вы собирались перевернуть его вверх дном.

— У них был шанс сохранить жилище и самим показать тайник. Видите, какой я благородный, беспокоюсь о сохранности чужого барахла. — Он гадко улыбнулся, а потом в голову пришла очередная идея. — Девочка, подойди-ка сюда, ты ведь хорошая девочка.

— Нет! — воскликнула в слезах мать, не успев поймать маленькую ручку, когда малышка двинулась с места. — Хватит! Не мучайте нас!

— Я не сделаю ей ничего плохого, — пояснил шериф. — Иди сюда. Вот молодец! — Он наклонился к ней, не опуская ружья. — Ты поможешь мне, пока я буду занят. Держи это, крепче. Оно довольно тяжелое, но ты справишься. — И, к ужасу остальных присутствующих, он вложил оружие в детские ручки. — Пальчик должен лежать вот здесь, на крючке. Только не застрели моего друга, он мне еще нужен.

Поднявшись, он осмотрел получившуюся картину и, довольный собой, стряхнул пыль с колен.

— Остальное за тобой, Шутер.

Стрелок кивнул в сторону двери, ведущей в глубину дома, и жестом дал понять напарнику, что все под контролем. Боже, лишь бы она не спустила курок!

Едва за дверью затихли шаги, Шутер ослабил хватку, медленно отступил и оглянулся на ребенка с оружием в руках. Ружье дрожало и дергалось, то и дело меняя цель. Девочка в который раз подтянула его наверх, чтобы не выронить совсем. Ее пальчик снова залег на спусковом крючке так, как показал Прайс.

— Опусти его, — прошептал стрелок, приближаясь аккуратно и тихо, словно боялся спугнуть маленькую пташку. — Ты устала, chica, я помогу тебе.

Девочка посмотрела на него ясными, как небо, глазами, а когда он присел рядом, на розовых щечках появились ямочки.

— Умница, — выдохнул Шутер, забирая у нее опасную вещь. — А теперь иди и успокой маму. Только тшш...

И он встал, оперевшись на ствол, как на трость. Прошло несколько минут, прежде чем хозяин дома решил заговорить.

— Ты не дурак, Шутер. — Он смотрел уверенно, но настороженно. — Прошу, уведи его отсюда.

— Это не в моих интересах.

Судя по звукам, шериф рылся сейчас где-то в дальней комнате. Женщина забилась в угол, обняв детей. Ее муж, лихорадочно обдумывая положение вещей, отвернулся к окну и взялся за голову.

Минута тишины. Хозяин снова посмотрел на стрелка.

— Но ведь ты помог...

— Однажды я видел подобную ситуацию. Шериф перегнул палку, я это исправил, вот и все.

— Послушай! Я приведу тебе лучшего коня, двух коней… — Он сделал несколько шагов навстречу.

— Не двигаться! — Из-под накидки появился револьвер. — Ты все еще под охраной, так не будь глупцом и держись достойно. Если в доме нет того, что он ищет, тебе не о чем беспокоиться.

— Я так и думал. — Тень разочарования пробежала по лицу. — Он купил твою шкуру, как сотню других. И много ли наобещал тебе этот?.. — Не найдя подходящего слова, мужчина замолчал.

— Не много, — без эмоций ответил стрелок. — Всего лишь свою дочь.

— Ты увяз, приятель. Засел в болоте по самую шею.

Так и есть. Не подстрели он того несчастного, что гнался за Кэтлин на побережье, не влип бы во всю эту историю. Но теперь поздно об этом думать.

Из глубины дома послышался радостный крик, крик старателя, обнаружившего долгожданный золотой самородок. Шутер взглянул на хозяина дома, на лице которого возникшее на миг удивление сменилось непониманием. Проклятой находки не должно было быть, это ясно без слов.

Появившийся шериф явил на свет скомканную рясу, забрал обратно свое ружье и, довольный собой, приказал:

— Свяжи ему руки и брось в фургон! Ха! Одной крысой меньше!

— Это не мое, клянусь!.. — Тот растерянно оглядел присутствующих и добавил, остановившись на шерифе: — Хочешь меня подставить?

— Где же твой героизм? Или ты смел только по ночам, среди своих дружков?

Тот бросился к нему, но сию же минуту был пойман цепкими руками стрелка. Силясь вырваться из оков, он вертелся во все стороны, а когда противник оказался за спиной, сделал несколько шагов назад и со всей дури налетел на стену. Воздух вырвался из легких Шутера, зажатого между стеной и мужским телом. Однако хватка не ослабла, только шляпа слетела с головы и упала к ногам. Женщина вскрикнула, когда ружье вновь нацелилось на ее мужа. Раздался детский плач и хохот шерифа.

— Дурак, он же убьет тебя, — прошипел Шутер над ухом мужчины, сильнее отводя его локти за спину.

Будто только что осознав происходящее, пойманный замер. Стоя перед женой и детьми, он заставил себя выпрямиться и гордо поднял голову. Взор полный ненависти скользнул по шерифу. Прайс, опасаясь очередного проявления злости, приказал увести мужчину.

Итак, первый монах арестован. Но на главаря он не похож, так же как и на раненого. Успех в начале предприятия воодушевил шерифа и, пока Шутер привязывал бандита в фургоне, он с полной готовностью отправился дальше.